Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы»:
Я знаю, что вопрос корреспондента «Эха Москвы» президенту Путину на пресс-конференции (17 декабря 2015 года), которая транслировалась на всю Россию и весь мир, о расследовании убийства Бориса Немцова с упоминанием фамилии Руслана Геремеева, вызвал бешеную реакцию в руководстве Чечни. Напомню: до этого ни одна программа ни одного федерального канала Геремеева не называла, а тут вынуждены были упомянуть. Вся Россия с любопытством слушала ответ президента. Была обещана «обратка». Видимо, праздники задержали, или искали подходящую форму — сейчас нашли. Я уже передал, что мы будем продолжать задавать вопросы и называть фамилии.
Дмитрий Гудков, независимый депутат Государственной думы:
Я — участник всех митингов оппозиции, единственный независимый депутат в Госдуме, к тому же сразу выступил против заявления Кадырова о «врагах народа». Почему сейчас? Может быть, в кулуарной борьбе он начал проигрывать силовикам — у него конфликт с федеральными силовиками, и ему надо им показать свою силу. Или понимает, что годовщину убийства Немцова могут использовать против него или что будет продолжение расследования. В общем, чувствует проблемы. Мы прекрасно знаем, что он может и умеет. Он демонстрирует не оппозиции, а власти свои возможности, свою лояльность, свою готовность выслужиться. Ему хочется, чтобы президент на него обратил внимание. Слышал от разных людей во власти, что после убийства Немцова отношения между руководством Чечни и президентом стали прохладными.
Игорь Каляпин, председатель межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток»:
У нас с Кадыровым давняя нежная дружба. Начиная с 2009 года, после убийства (правозащитника и журналиста) Наташи Эстемировой и вынужденной эвакуации всех активистов «Мемориала» из Грозного, наши мобильные группы стали основным источником информации о нарушениях силовиков в Чеченской Республике, прежде всего «кадыровцев». Мне неоднократно высказывал свои претензии и Кадыров, и (глава парламента ЧР) Даудов — у нас были встречи и разборы по этому поводу. Последние два года Кадыров, выступая в чеченских СМИ, постоянно называет меня и моих коллег сотрудниками западных разведок, которые приехали наживаться на крови чеченского народа. В прошлом году дважды нападали на наш офис в Грозном.
Тут нет ничего намеренного. У нас вообще в России не надо искать заговоры и продуманные ходы. Кадыров пытается следовать тренду федеральной политики, при этом быть самым инициативным, ярким «пехотинцем Владимира Путина».
Андрей Макаревич, музыкант:
Ну и пошли они в задницу. Что я теперь должен делать? Я даже не знаком с Кадыровым, откуда я знаю, почему он решил меня упоминать. Меня это не интересует — в мире есть вещи поинтереснее.
Алексей Навальный, политик:
Мой любимый лозунг: «Если Навальный выскочит в поле, всем наделает горя». Еще, что я «Америки дружок». Почему сейчас? В преддверии годовщины убийства Немцова создается информационный шум, чтобы обвинения в его (Кадырова) причастности к этому в шуме потонули. В качестве мишени он выбрал не меня, не оппозицию, и даже не либералов — он выбрал образованный городской класс. Именно поэтому подчеркиваются крупнейшие СМИ, вроде «Дождя» или РБК, которые важны для этих людей. Ведь именно у этой части населения Кадыров не имеет поддержки. И эти люди будут задавать наибольшее количество вопросов о гибели Немцова.
Кроме того, Кадыров решает свои внутречеченские проблемы — месяц назад были репортажи о том, как он подвергает наказаниям или оскорблениям людей, которые выступили против него в соцсетях. Все они говорили об одной проблеме Чечни: федеральные дотации, поступающие в республику, разворовываются, а население по-прежнему нищее. Чтобы переключить повестку и как-то консолидировать общество вокруг себя, он делает такие заявления. Ровно так же и Путин пытается решать внутрироссийские проблемы, устраивая информационную войну с Западом.
Илья Яшин, заместитель председателя партии «Парнас»:
Во-первых, «Парнас» — наиболее последовательная политическая сила, которая выступает против его режима. Кадыров правильно понимает, что партия добивается его отстранения от власти и восстановления конституционного порядка на территории Чечни.
Что касается лично меня, то это, думаю, ответ на предложение о встрече (13 декабря 2015 года Илья Яшин обнародовал свое открытое письмо Рамзану Кадырову, в котором предлагал встретиться и поговорить «как мужчина с мужчиной». Встреча пока так и не состоялась — NT) Кадыров оказался в очень непривычной для себя ситуации — он уже не выглядит тем мачо, каким привык себя считать. На предложение поговорить «как мужчина с мужчиной» он отмолчался. Ему, очевидно, некомфортно в этой роли. Вот и отвечает теперь в форме идиотских плакатов на митинге, оскорбительных вариаций моей фамилии. У меня не было задачи его разозлить — я хотел заставить его говорить на эту тему, говорить по-существу, ответить на те вопросы, которые не хотят задавать следователи. Эти вопросы я планирую опубликовать в докладе, который выйдет накануне годовщины убийства Бориса Немцова. Наконец, Кадыров не терпит никакой критики: она вызывает у него раздраженную и агрессивную реакцию, запугивание — это главный инструмент Кадырова для противодействия критике. При этом он демонстрирует свое пренебрежение к российским законам и конституции — высказывания, которые он себе позволяет, находятся далеко за гранью правового поля
