История нетривиальная. Классный врач-кардиолог из Москвы по имени Максим Осипов едет работать в районную больницу в Тарусе. Той самой, которая связана с Цветаевой и Паустовским, Борисовым-Мусатовым и Рихтером. Но это Таруса дачников. А есть Таруса — городок с 16 тысячами жителей, с неасфальтированными мостовыми и большим количеством мужчин в состоянии «выпимши». И есть больничка, в которую и приехал врач из Москвы…
Больничка как больничка. С одной стороны — чистенько, хотя и бедненько, с другой — полная катастрофа: с электропроводкой, с грибком на стенах, с ржавыми трубами… И с отсутствием необходимого оборудования. Например, ИВЛ — аппарата искусственной вентиляции легких. С этим ИВЛ у кардиобольных в критическом состоянии есть шанс, без него — никакого.
Наш вполне чеховской или булгаковской когорты врач уговаривает, тем не менее, еще одного подвижника переехать из столицы, находит небольшую поддержку, закупает немного оборудования и начинает лечить больных. И к тому же еще и пишет: публикует в журнале «Знамя» очерк «В родном краю». В родном краю — как принято в родном краю: скупо, трудно, бедно, и все это перемножено на голый энтузиазм Осипова и его коллег.
Записки врача благодаря интернету прочитали тысячи людей — он был во всех «топах». И мы прочитали. А потом собрали попечительский совет. В него вошли люди, у которых теория малых дел не вызывает комплексов. Напротив даже — прилив энергии.
Ему некогда стоять на паперти:
он лечит
Таким людям, как Осипов, очень хочется помогать. Им, а не кому-то, кто, может быть, выглядит несчастнее. Осипов не стоит с протянутой рукой у министерского подъезда. Поскольку руки у него заняты: он лечит. Он бьется, добивается и не впадает в депрессию «при виде того, что делается» или оттого, что «все разворовывается». «Делается» и «разворовывается» — это там, в высях, в другом измерении, которое от нас — и грядущие парламентские выборы тому живое свидетельство, — как от Земли до Луны.
В том измерении — кастрация демократических институтов, имитация нормальной политической жизни. Какое-то одичание. Все и вся — со страхом, с оглядкой на взгляд и мнение тупеющего от отсутствия обратной связи начальства. Участвовать в этом — увольте. Зависеть от них — да избави боже. Значит, они — отдельно, мы — отдельно.
На нашем — человеческом, гражданском — уровне мы можем очень многое. Например, устроить благотворительный вечер, как устроили мы, и собрать деньги на покупку аппарата искусственной вентиляции легких для отделения реанимации Тарусской районной больницы. Удивительно, как легко и просто в нашем больном пафосом городе оказалось собрать денег на полтора аппарата ИВЛ! Бесплатный зал, безгонорарные Витя Шендерович, читавший свои этюды, и Вадим Жук, ведущий вечера, смешной — до колик — аукцион с самым дорогим лотом: Зюганов, под сенью креста объявляющий священный поход против Ельцина (листовка выборов 1996 года); бесплатные вино и кофе, оплаченный друзьями фуршет. Вадим Жук начал с шутки, что обычно на благотворительных мероприятиях съедают и выпивают все, что собрали. У нас получилось с точностью до наоборот. Собрали — только на вечере — 800 тысяч рублей, а всего — больше миллиона двухсот тысяч рублей. Причем собрали с полным соблюдением положенной процедуры: запечатанные стеклянные боксы для денег, счетная комиссия и так далее.
А как мы смеялись… Студенты, платившие треть стоимости входного билета, несколько моих бывших однокурсников, в принципе способных в одиночку эту больницу содержать пожизненно, интеллигентные тетеньки и дяденьки из числа преданных слушателей «Эха Москвы», Сашка, предприниматель из Воронежа, который натолкал полный микроавтобус друзей и пилил шесть часов в один конец только ради того, чтобы заплатить несколько тысяч, Ирена Лесневская, опускавшая в ящичек очередные тысячи и тысячи — «это же на больницу, больным»…
Государство
нам перпендикулярно
У больницы много потребностей. Больница государственная, и в принципе государство и должно заботиться. Но мы знаем: маленькая больница в далеком (135 км от Москвы) городе Тарусе с 16 тысячами жителей — это же не земля в Сочи и не вакуумные бомбы, она всегда будет в конце списка. Но и бог с ним, с государством. Оно где-то там, не мешает, и на том спасибо. А мы здесь. Не где-то там, а вполне конкретно здесь, на земле, в своей стране. В советское время семьи, далекие и близкие, друг другу помогали, пока государство «зато делало ракеты», и сейчас сумеем. Они — строят вертикаль. А мы — прямо тому перпендикулярное.
