История «Б»

В 15 лет я впервые узнал о том, что меня нет. Однажды после урока меня подозвала учитель истории, за крепкими плечами которой была работа в Академии общественных наук при ЦК КПСС. «Мне тут сказали, что вы по национальности ассириец, — произнесла она тоном инспектора ОБХСС. — Но ведь это же исторический нонсенс! Ассирия исчезла две с половиной тысячи лет назад. Все древние народы Месопотамии давно уже перемешались с арабами. Тут какая-то путаница. Вы, наверное, сириец, у вас предки из Сирии, там арабы живут… Ну так и хорошо, Сирия — дружественная Советскому Союзу страна», — довольным тоном закончила историчка.

Мне не хотелось чем-то крыть эту карту. В СССР неправильный ответ на национальный вопрос мог перевернуть всю жизнь. Не спорь по этому поводу, не возражай, переводи все в шутку — учили меня в семье. В общем, «если надо объяснять, то не надо объяснять». Ну не скажешь же, в самом деле, бывшему ответработнику АОН при ЦК КПСС, что бабушка действительно читала Библию на сирийском языке, только так назывался диалект арамейского языка, которым пользовались на территории Сирии до арабского завоевания, а письменность изобрели сами ассирийцы — в раннее Средневековье. Что этот был язык первых миссионеров-христиан, которые были выходцами из Месопотамии. Да и как вообще можно было все это объяснить — ведь не положено было в СССР не то что читать, даже хранить дома Библию.

Или что — растолковывать было ей, что деда моего прадед еще в юном возрасте, в конце XIX века, переправил в Россию не из Сирии, а с территории современного Ирана, где персы и курды периодически, по своему хотению, устраивали христианам «секир-башка», и выход был один — бежать на север, к единоверцам: первые ассирийские общины появились на территории России еще в 1830-х годах. Но ведь в официальной советской историографии не было такого эпизода.

Ассирийцев в СССР называли «айсорами», а еще чаще — «зверьками», людьми с мутным прошлым, поклоняющимися только богу-рублю, которые оприходовали весь «цеховой бизнес» на чистке обуви. Выправить репутацию не помогало даже наличие среди ассирийцев двух Героев Советского Союза — героя-разведчика Ладо Давыдова и сапера Сергея Сархошева. Впрочем, об их этническом происхождении мало кто догадывался.

Вплоть до начала 20-х годов, когда дед с семьей перебрался в Москву, он служил диаконом в Крыму, в Симферополе. В 1915-м стало ясно, что «иранским» ассирийцам, проживавшим в основном в иранской области Урмия, повезло все же больше, чем их соплеменникам, жившим в Оттоманской империи, на территории Западной Армении и других провинциях. В церковный приход, где служил дед, стали прибывать первые волны ассирийских беженцев, попавших в Крым через российский Кавказ. А вместе с ними — леденящие душу истории про звериную нечеловеческую жестокость.

У ассирийцев есть своя Хатынь — городок Гавар, в области Хаккяри. В апреле 1915-го османские каратели вторглись сюда и за три часа убили поголовно все население — 8 тыс. человек, причем половину сожгли заживо, заперев кого в амбарах, кого в церкви.

В конце того же года вали (губернатор) провинции Ван Джевдет-бей сформировал 8-тысячный «батальон мясников» и отдал ему приказ уничтожить все 

ассирийское население, жившее здесь в 30 деревнях на протяжении веков. Первые 20 тыс. человек были уничтожены в течение двух дней. Когда у османов кончались пули или тупились ножи и сабли, они разводили на пустырях огромные костры, сгоняли сюда женщин с грудными детьми — вначале вместо дров, для розжига, швыряли в огонь младенцев, а потом — сходивших с ума или падавших в обморок матерей.

Со стариками палачи «забавлялись» тем, что отрубали высохшие руки по частям: вначале фаланги пальцев, потом кисть, потом — по локоть, потом жертве «слегка» надрезали горло, чтобы помучилась еще часок…

«Ассирийский вопрос» в одной только провинции Ван был решен «полностью и окончательно» за считанные недели: около 40 тыс. убитых, 20 тыс. депортированных. Лишь нескольким тысячам удалось спастись, бежав в Россию, добравшись до передовых дозоров русских войск. Оставшиеся в живых «ванаи» — так называли себя жившие там ассирийцы — осели, включая представителей знатных родов, в основном на российском Кавказе. Род моей мамы — из их числа. Ее дед писал на арамейском книги, которые издавали в Германии. Ее память, как и память моего отца, род которого из иранской Урмии, хранит многие истории. Моя — уже в разы меньше. И эта ниточка вот-вот прервется…

Мой дед по отцу чтил русского царя. Он знал, что все ассирийцы из Урмии, которые нашли защиту у русских войск или в стенах русских дипмиссий, были спасены — все до единого. Русские давали обезумевшим от горя единоверцам пищу и кров, а тем, кто хотел сражаться, — оружие. Двоюродный брат деда вступил в корпус ассирийского генерала Ага Путруса, который воевал на Кавказском фронте под русским командованием. Родич был награжден Георгиевским крестом и дослужился до поручика. Он снял погоны только в 1920-м, когда красные штурмовали Перекоп. Командовавший ими Михаил Фрунзе предложил всем офицерам из врангелевских войск сдаться — и тогда им сохранят жизнь. «Не верь им, — сказал мой дед своему родственнику, — это «босяки» (khypia — по-арамейски), у них нет чести». — «Не могу, — ответил тот, — ведь все мои товарищи поверили», — и пошел сдаваться. Его, как и других «благородий», расстреляли в тот же день…

Другой родственник деда отказался от иранского подданства и вступил в ВКП (б). Но его тоже расстреляли — в 1937-м. Деда с его церковно-приходским прошлым не тронули. А ведь он не хотел оставаться в советской России. «Здесь мы будем бояться своего прошлого», — говорил он своей жене, т. е. моей бабушке. В 1920 году в Ялте они купили билет на пароход до Марселя. За полчаса до отплытия бабушка спустилась с палубы обменять какие-то драгоценности на еду и затерялась в толпе. Дед отправился ее искать, пароход уплыл без них…

В 1937-м, когда по ночам в Богословском переулке, где жила тогда моя семья, все чаще стал останавливаться «черный ворон», бабушка собрала в кулек все семейное прошлое — письма, фотографии, церковные книги — и отнесла на чердак. Там прошлое превратилось в ветошь и растворилось в вечности… Дед, который скрывал свое иранское подданство и подписывался коротко — «Б», — умер в 1943-м. По поводу прошлого он, конечно, оказался прав.

Ассирийцев в России, по разным оценкам, проживает 11–13 тыс. человек. Это мизер по сравнению с мощной диаспорой в США, Сирии или Швеции. Если и есть что-то общее между ассирийцем, сенатором от штата Иллинойс Джоном Нимродом и председателем ассирийского колхоза в Урмии (Краснодарский край РФ), названной в честь той, иранской Урмии, так это шрамы в исторической памяти — о том, что пришлось пережить народу, у которого, в отличие от армян и евреев, теперь уже, наверное, никогда не будет своего государства. А над народом без государства всегда довлеет синдром обреченности, лекарство от которой — забвение.

«Мы были раньше великим народом, — говорит парикмахер из Сан-Франциско, ассириец Теодор Бадал, герой рассказа Уильяма Сарояна «Семьдесят тысяч ассирийцев». — Но это было вчера, позавчера. Теперь мы просто раздел в древней истории. Нас смыло как расу, с нами все покончено, все в прошлом, так почему я должен учится читать на (ассирийском) языке? У нас нет писателей, нет новостей — разве что это: время от времени англичане подталкивают арабов к тому, чтобы уничтожать нас, вот и все».

Рассказ написан в 1933 году. А в 1941-м англичане зачем-то расформировали ассирийский корпус («лива») — одно из самых боеспособных соединений британской армии на Ближнем Востоке, который за четверть века существования помог им подавить не одно восстание. При этом сама британская армия сделала для спасения ассирийцев от зверств турок в Первую мировую куда меньше русских офицеров, дипломатов и медсестер.

Cамое печальное в том, что беженская история народов, переживших геноцид, продолжается в виде трагедии христианского населения Сирии и Ирака. Под контроль боевиков «Исламского государства» перешли многие места компактного проживания ассирийцев в Северном Ираке, прежде всего в Ниневийской долине. Начался массовый исход ассирийцев-христиан из страны — почти 100 тыс. человек покинули родные очаги за истекший год. Впрочем, у «ИГ» уже не получится безнаказанно творить расправы над «гяурами», как когда-то у младотурок. Что-то проснулось в ассирийском самосознании. В иракском Курдистане уже создана ассирийская милиция Dvekh Nawsha — «Жертвующие собой», которая пополняется за счет рекрутов со всего мира. В февральских боях под Каракошем (Ирак) она нанесла потери боевикам «ИГ». Во всем мире ширится кампания солидарности с ассирийцами в Ираке, которые-де намерены поставить перед Багдадом ребром вопрос об автономии. Столетие османского геноцида по-своему актуализировало вопрос о судьбе ассирийского народа: в марте геноцид ассирийцев и греков признал парламент Армении, в апреле — Нидерландов. Отдельное заявление сделал и Папа Римский Франциск.

Так что, быть может, Теодор Бадал поторопился с выводами.