Вопрос вопросов: 1 октября 2007 года, в день, когда Путин возглавил список «Единой России», парламентская кампания завершилась, не успев начаться? И если да, то что вместо нее началось?

Дмитрий Бадовский
заместитель директора Института социальных систем

Идет ли речь о том, что теперь вместо выборов в Госдуму проводится референдум о доверии Владимиру Путину как действующему президенту и как будущему премьер-министру страны? От ответа на эти вопросы, собственно говоря, и зависит, какие конкретно цифры — результаты голосования мы увидим 2 декабря 2007 года и какой будет структура Госдумы нового созыва.

Владимир Путин своим заявлением во многом задал именно «референдумную» логику предстоящего голосования. По многим опросам общественного мнения, более 50% граждан не хотят, чтобы Путин уходил. При этом так называемое путинское большинство в структуре электората, квалифицирующим признаком которого сегодня является не только доверие к президенту, но и готовность оставить его на третий срок, до сих пор не было консолидировано «Единой Россией».

Сторонники третьего срока в разных его вариантах есть (или уже были?) и среди потенциальных избирателей «Справедливой России», и среди поклонников Жириновского, и даже в среде почитателей КПРФ с СПС. Например, по данным недавнего опроса ВЦИОМ, в электорате КПРФ 4% за «партию Путина», у ЛДПР таких сторонников 9%, а у мироновцев 34% готовы отдать голоса за Путина и его партию. Чего можно ждать в результате?

Во-первых, «Единая Россия» как «партия Путина» теперь имеет весьма большие шансы на результат «больше 60% голосов». Это — за счет перераспределения между парламентскими партиями премиальных голосов от участников, не преодолевших 7-процентный барьер, — даст «единороссам» возможность консолидировать в будущей Госдуме конституционное большинство самостоятельно, а не на коалиционной основе. В этом, собственно, состоит один из главных политикотехнологических смыслов решения Путина с точки зрения интересов Кремля в отношении структуры будущего парламента.

Во-вторых, чем более выраженной будет референдумная структура предстоящей кампании, чем более жестко будет проявляться логика, согласно которой на выборах 2 декабря есть всего два варианта голосования — за или против Путина, тем больше будут шансы на дополнительные проценты именно для «Единой России» и, следовательно, уменьшение процентов для других партий. До сих пор все опросы показывали, что в будущую Думу «почти точно» попадают «Единая Россия» и КПРФ, а также, «скорее всего», «Справедливая Россия» и ЛДПР. Теперь партии из категории «скорее всего», видимо, переходят в зону «может, да, а может, и нет». У СР потенциальный процент побольше, но от оттока путинцев она и потерять может больше. Влияние новой ситуации на ЛДПР менее значительное, но она и так была на грани барьера, а поэтому утрата и долей процента голосов может оказаться решающей.

В-третьих, референдумная логика на предстоящих выборах может дать некие дополнительные шансы «идеологическим партиям» — КПРФ, «Яблоку» или СПС (если последний оставит свои популистские игры), поскольку именно эти структуры могут стать центром притяжения для избирателей, идущих на выборы голосовать «против Путина». Можно допустить, что в новой логике кампании на избирательные участки придут некоторые противники президента, которые до сих пор голосовать не собирались. Однако совсем не факт, что сами коммунисты, «яблочники» или те же «правосильцы» решатся проводить антипутинскую кампанию.

Наконец, в-четвертых, результатом выборов и победы на них «Единой России» почти однозначно станет партийная схема выдвижения будущего преемника от «Единой России» и, возможно, его прямое вступление в «партию Путина». При этом сам Владимир Путин может формально остаться и надпартийным премьером, но может и совместить посты главы правительства и председателя «Единой России». Если Путин получит-таки партийный билет (еще до мартовских выборов), то это будет серьезным свидетельством того, что нам стоит ждать реформы Конституции.