Сирийский город Кобане, населенный курдами, уже третью неделю подряд осаждают тысячи боевиков «Исламского государства» (ИГ). Им противостоят отряды курдского ополчения, для которых Кобане — последний рубеж: захватив его, ИГ получит стратегический плацдарм для дальнейших военных успехов в Сирии и Ираке.
Боец курдского ополчения на КПП «Камишли». Сирийский Курдистан, сентябрь, 2014 г.
В Кобане, который, как говорят курды, «станет нашим Сталинградом», мне довелось побывать незадолго до решающего сражения за город. Уже тогда сюда стекались со всех курдских территорий добровольцы — курды-мужчины из Ирана, Ирака, Сирии… Здесь ждали исламистов, понимали, что люди Абу Бакра аль-Багдади, новоявленного халифа XXI века, обязательно попытаются захватить Кобане, потому что одним Ракки (город на северо-востоке Сирии, который ИГ объявило своей столицей. — The Nеw Times), что в 120 км отсюда, со всей его инфраструктурой, им мало. Кругом суннитские города, измученные гражданской войной в Сирии, а в Кобане живут зажиточные курды. Стоит только расколоть этот курдский орешек — и стратегически важная сирийская провинция у самой границы с Турцией окажется под контролем «халифата».
Курдская женщина оплакивает гибель родственников после одной из атак ИГ. Камишли, 2014 г.
Аль-Багдади отправил к стенам Кобане свои лучшие силы — отряды «афганцев» — так в ИГ называют этнических арабов, которые воевали в Афганистане — вначале с русскими, а затем с американцами. Они одними из первых откликнулись на призыв верхушки ИГ «вернуться на путь джихада» и дали «байят» — клятву верности Халифу, ибо только его слова полностью верны. Среди «афганцев» — египтяне, ливийцы, саудовцы, сирийцы, иракцы, алжирцы, йеменцы. Сейчас все вместе они воюют с курдами — «неверными, предателями», которых исламисты считают «тоже арабами, только потерявшими веру и облик».
Именно от стойкости курдов, считают многие эксперты в Европе и США, сейчас во многом зависит дальнейшая судьба Ближнего Востока.
Единственная сила
Курдов в мире насчитывается около 50 млн человек — это самый большой народ без своей территории, они разбросаны по Турции, Ираку, Ирану и Сирии. И во многом благодаря вот этому географическому охвату, сплоченности, материальным и военным ресурсам, курды оказались единственной организованной силой, способной противостоять ИГ. Но сотни тел уже обернуты в саван, и никто не знает, когда отступит война…
«Валате-ме» — «наша земля» по-курдски. За нее курды идут в бой под красно-бело-зеленым триколором своей вымышленной страны — земли даже не обетованной. Битва за землю идет в иракских горах, на улицах турецкого Диярбакыра (имеются в виду жестокие столкновения курдских манифестантов с турецкой полицией 6—9 октября 2014 года, в ходе которых погибли свыше 20 человек. — The New Times) и под артобстрелом в сирийском Кобане.
Для ИГ Ирак — всего лишь колыбель Халифата, который уже через три-четыре года, по замыслу аль-Багдади, должен простираться от Багдада — через Дамаск — и до Бейрута. Сегодня ИГ одерживает одну победу за другой, и хотя авиаудары со стороны сил западной коалиции и наносят им ощутимый урон, они не могут внести принципиальные коррективы в расстановку сил на сухопутном театре военных действий. ИГ — это самая мотивированная военная сила в современной истории Ближнего Востока. Боевики ИГ не просто не боятся смерти. Они мечтают умереть шахидами (мучениками) — чтобы вмиг оказаться в раю, где каждого из них ждут 72 девственницы. Успешно противостоять им способна столь же мотивированная сила. Единственный луч надежды бросает солнце на курдском флаге.
Удержать Кобане важно не только курдам. Впервые в истории у курдов появился общий враг с турками. Анкара в ужасе от экспансии ИГ по ту сторону ее границ. Поначалу режим Эрдогана колебался с военной и прочей помощью курдам в Сирии — из опасений, что это в итоге усилит позиции Рабочей партии Курдистана (РПК), добивающейся (а в прошлом не только политическими методами, но и с помощью терактов и военных операций против регулярной армии) курдской автономии на востоке Турции. Эрдоган даже заявил: «Для Турции ОНС (Отряды курдской самообороны в Сирии. — The New Times) равнозначна РПК, которая у нас признана террористической организацией». В итоге Анкара под давлением Запада 18 октября разрешила выгрузить на своей территории американскую военную помощь, а также амуницию и медикаменты для курдских отрядов.
«Помощь позволит переломить ход военных действий, и мы, конечно, рассчитываем, что нам помогают не в последний раз», — заявил Халиль Редур, пресс-атташе РПК. Однако многое из переданного курдам в результате чьей-то халатности оказалось в зоне контроля ИГ.
Страхи Эрдогана
20 октября боевики ИГ перешли в контрнаступление, атаковав курдов одновременно на 16 направлениях. Их главная цель — отвоевать территории, потерянные в результате авианалетов США. Иссо Оджалан, командир отрядов курдов в Кобане, попросил силы западной коалиции снова оказать курдам массированную помощь с воздуха, чтобы те могли «прорубить» два коридора — в сторону Африна, к западу от Алеппо, и в сторону региона Хасаке: «У нас есть десятки тысяч людей и тяжелая техника в Хасаке и Африне, нам только нужно привезти их сюда».
Тем временем Турция разрешила элитному курдскому ополчению «пешмерга» выдвинуться через турецкую территорию из Ирака в Сирию, в район Кобане. Но Анкара пока не готова открыть гуманитарные коридоры, как того просят курды, для тысяч беженцев-курдов, опасаясь усиления курдского фактора в Турции (этнические курды составляют 20 % от 75-миллионного населения Турции. — The Nеw Times). И, кстати, не только курдского. Ведь суннит Эрдоган знает: вместе с курдскими беженцами из Ирака и Сирии бегут шииты, которых боевики аль-Багдади считают неверными и приговаривают к смерти.
ИГ разрушает курдские и шиитские святыни, но оставляет целыми и невредимыми курдские центры нефтедобычи. «Серый» экспорт нефти приносит ИГ до $100 млн ежемесячно. По последним данным, на границе Турции, Ирака и Сирии работают около 200 нефтевышек, контролируемых боевиками ИГ. Для экспорта черного золота люди аль-Багдади используют те же нелегальные каналы, что и курды во времена сопротивления Саддаму. Не случайно главные авиаудары американцев пришлись именно по нефтезаводам…
Сегодня на кону будущее курдов как нации. Парадокс в том, что именно сейчас, в кровавой пучине войны и хаоса, у курдов куда больше шансов для реализации своей давней мечты о независимом государстве, чем когда бы то ни было. Именно сегодня, в дни атак и отступлений, в Курдистане, зажатом между турецким чистилищем и иракско-сирийским адом, зарождается новое будущее.
