В подготовке материала участвовали: Иван Чесноков, Юния Валамина,
Кирилл Страхов, Константин Терещенко, Любовь Аркашина, Марина Завадская
Кирилл Страхов, Константин Терещенко, Любовь Аркашина, Марина Завадская
Килограмм мяса на рынке день ото дня дороже. Калининград, 11 сентября 2014 г. /фото: Кирилл Страхов
«Берите лосось — мурманский, чилийский», — предлагает Ахмед, продавец в пропахшей рыбой тельняшке с Каширского рынка в Москве. И тут же поясняет: «Чилийский — значит норвежский, теперь вся рыба перекрасилась, сменила гражданство». «Смена гражданства» обошлась дорого — цена за килограмм лосося выросла с 580 до 650 рублей, семги — с 900 до 1100 рублей, форели — с 350 до 480 рублей.
Итог первого месяца действия первой порции российских «контрсанкций»: цены на продовольствие в целом по стране резко пошли вверх. Случилось это именно в тот момент, когда в силу сезонного фактора (август-сентябрь — период сбора урожая) им положено опускаться. Причем продуктовая инфляция продолжает ускоряться.
По данным Росстата, за первую неделю сентября индекс потребительских цен вырос на 0,2 % — столько же было за весь август, когда ограничения на ввоз импортных продуктов только начали действовать. Среднесуточный рост цен ускорился почти в 4 раза по сравнению с августом этого и сентябрем прошлого года.
«Санкционные» продукты — лидеры роста цен. Мясо кур подорожало на 1 %, а с начала года — на 21,7 %. Свинина поднялась в цене на 0,8 % и на 22,4 % с начала года. И так по нескольким группам товаров, по которым был ограничен импорт из ЕС, США, Австралии, Канады и Норвегии.
Власти же продолжают уверять, что большая часть населения вовсе не заметит последствия введения «контрсанкций». Чтобы «заговаривать» цены было проще, правительство настоятельно рекомендовало производителям продуктов и крупным продавцам не делать никаких прогнозов о возможном подорожании.
Тактика «увещевания инфляции», направленная на снижение инфляционных ожиданий (они сами по себе раскручивают маховик инфляции), пока работает. Большая часть людей во многих регионах действительно ничего не замечает.
Как свидетельствуют данные социологического опроса ФОМ (см. график), граждане не склонны драматизировать ситуацию. Инфляционные ожидания и беспокойство текущим ростом цен слегка выросли (что не характерно для августа), но рост этот находится в пределах погрешности опроса. При этом доля тех, кто не ожидает ускорения инфляции, в последний месяц даже увеличилась.
Возможно, люди верят власти, что она не допустит роста цен. Другое объяснение — экономическая география огромной страны: до многих регионов и городов волна роста цен, вызванная искусственным снижением предложения, пока не добралась.
The New Times посетил магазины и рынки в разных уголках России, увидел своими глазами сменившего «паспорт» норвежского лосося и научившиеся летать цены на курятину, посмотрел на порванные цепочки поставок и выяснил: последствия ограничений на западную еду пока больше беспокоят продавцов, чем покупателей.
Москва
Столица — главный центр потребления импортной еды в стране. С момента ввода санкций прошло больше месяца, но в большинстве столичных магазинов запретные продукты еще сохранились. «Это последняя партия, возьмите на память», — с усмешкой говорит Ирина, сотрудник «Магнита», и показывает на остатки сыра камамбер по 107 рублей за небольшую пачку. По ее словам, все зарубежные сыры в холодильнике — австралийские, польские, датские — это остатки непроданных партий.
В овощном отделе «Магнита» яблоки двух сортов: «гала» — за 75 рублей, «голден» — за 65 и так называемые «сезонные» — за 30. Откуда урожай? «Краснодарское все», — говорит фасовщик с нажимом на последнее слово. Впрочем на некоторых плодах видны этикетки с названием на латинице.
«Цены повысились сильно — фрукты, овощи, а молочка так прям на 20 %, — с возмущением говорит покупатель Валентина. — Как вернулись с дачи, так сразу заметили разницу. Нормальные куски сыра теперь от четырехсот, а было ведь по двести. Но летом коровки доются, приплода нету, а что же нас ждет зимой?»
Сохранились санкционные продукты и в «Перекрестке». «В последнее время мы чаще стали менять ценники, — говорит продавец за рыбным прилавком. — Раньше норвежская форель была по 500, теперь — 800». По словам сотрудника сети, прилавки, которые прежде занимали западные продукты, постепенно отдаются под российскую форель и судака.
Стало в разы меньше и зарубежной мясной продукции. Продавщица Людмила говорит: «Да, считай, уже ничего и нет, посмотрите в дальний угол». На небольшом пятачке остались испанские деликатесы — арденнская колбаса за 859 рублей, утиный паштет за 900 рублей. «Вот — чем богаты», — извиняющимся тоном говорит Людмила покупателю, попросившему «что-то интересное ко дню рождения».
«Это нас США голодом заморить хотят, но не выйдет у них ничего», — в ответ на вопрос корреспондента о причинах роста цен говорит 51-летняя Елена. «И плевать, что поднялись, зато не стыдно — они бомбили жителей Луганска, а мы мясо и рыбу едим зарубежные», — гневно добавляет покупательница.
На Каширском рынке в спальном районе Москвы рядом с лососем-«космополитом» от Ахмеда — фрукты с двойным гражданством или вовсе без него от Рината.
«Лимон — запрет, груша испанская — запрет, апельсин, грибы, персик — тоже не пускают», — рассказывает Ринат, уроженец Дагестана. «Цены вниз пойдут только, когда Турция и Абхазия зайдут, но тогда уже сезон закончится», — говорит он. По его словам, из-за санкций закупочные цены на продукты выросли в два раза, причем еще и нужно искать замену из других стран. Или придумывать ее.
Польские яблоки Ринат заменил «импортом» из Сербии и Боснии, испанские груши и виноград — «украинской» и «молдавской» продукцией, а откуда приехали испанские персики и нектарины, торговец еще не придумал.
Ритейлеры в срочном порядке бросились искать, где взять яблоки. Москва, август 2014 г. /фото: Артем Коротаев/ИТАР-ТАСС
Санкт-Петербург
Северная столица — морские ворота страны, через которые в нее поступили многие продукты из Европы. Часть из них сразу попадала на стол к петербуржцам. Торговые цепочки города были самыми короткими. Но продавцы уже жалуются на то, что они порвались — привычный товар достать все труднее, а если удается, то стоит он дороже.
В городе множество филиалов западных торговых сетей, которые предлагали в том числе западными же продуктами.
Заместитель директора гипермаркета «Призма» на проспекте Просвещения Елена Новожилкина утверждает, что в их торговой сети, несмотря на финское происхождение компании, ничего не изменилось: «У нас есть дырки на прилавках, но это только из-за перекладывания товара».
Впрочем, по ее словам, красная рыба действительно подорожала, нет поставок импортных сыров и молочной продукции от Valio. «В первые дни после запрета было чуть-чуть больше народа, чем обычно», — рассказывает Новожилкина. — «Но я пока не поняла: то ли это из-за эмбарго, то ли от хорошей погоды…»
В небольших российских магазинах — похожая картина. «Сыры Valio и Hohland остались, но стали дороже», — рассказывает Айсулу, администратор ларька у метро. — «Теперь не знаю, смогу ли я их заказывать в магазин». Подорожала в магазинчике и колбаса российского производства. Рыбная же продукция в цене и ассортименте не изменилась: «В первую очередь мы продаем сушеные морепродукты. Но как я могу понять, что изменилось, если каждую новую поставку нужно ждать четыре месяца? Рыбке ведь надо подсушиться!»
„
«В первые дни после запрета было чуть-чуть больше народа, чем обычно. Но я пока не поняла: то ли это из-за эмбарго, то ли от хорошей погоды…»
”
Улыбчивая Татьяна продает мурманскую рыбу на ежегодной сельскохозяйственной ярмарке «Урожай-2014». «Санкции на нас повлияли — сырья стало не хватать, перестали завозить норвежскую скумбрию», — говорит продавец, указывая на прилавок зажженной сигаретой. — «В итоге за последние три дня завод поднял цены на 3 %». На прилавке Татьяны остатки иностранной скумбрии, крупные туши стоят по 385 рублей за килограмм, рядом худосочная российская — уже по 260 рублей.
По соседству стоит палатка Череповецкого молокозавода с Вологодчины, где торгует 62-летняя Надежда Васильевна. «Люди довольны, что стало больше собственного, российского, — такого кефира, как у нас, вы давно уже не пробовали! — делится наблюдениями продавщица. — Ассортимент товаров не изменился, но цены, конечно, поднялись».
Калининград
Западный форпост России по суше со всех сторон граничит со странами Евросоюза. Жители давно привыкли к зарубежному ассортименту и неприятно удивлены, что «запрещенка» исчезает с местных прилавков. Каждые выходные калининградцы выстраиваются в очереди на границе, чтобы привезти из Польши и Литвы дешевых и вкусных продуктов.
«Мой любимый сыр только из Польши вожу, а белорусский даже сыром не пахнет», — жалуется пенсионерка Надежда Тихомирова.
«Вы посмотрите, сколько теперь за форель и семгу дерут», — вторит ей Инна Петровна, врач по профессии, — «Я такие цены могла только в страшных снах увидеть! Причем в магазинах рыба теперь исключительно замороженная, а в киосках «норвежская семга» без намека на Норвегию. Говорят про Фарерские острова и 500 рублей просят за килограмм».
„
«Я такие цены могла только в страшных снах увидеть! Причем в магазинах рыба теперь исключительно замороженная. Говорят про Фарерские острова и 500 рублей просят за килограмм»
”
При входе на центральный рынок, прилавки которого в середине лета ломились от еды, особенно хорошо видно, как оскудел ассортимент. При этом пока стоимость мяса и рыбы продолжает увеличиваться, цены на овощи и фрукты падают. После «начала поставок из Чили и Сербии» стоимость яблок спустилась с отметки 180 рублей за килограмм до 50. По странному совпадению, примерно столько же стоили польские яблоки до августа.
«До июльского уровня им все-таки далеко, но и на том спасибо», — говорят пенсионерки, набивая авоськи картошкой и кабачками. — «В мясные ряды мы уже ни ногой».
Местные жители недовольны ассортиментом мяса в регионе. Калининград, сентябрь 2014 г. /фото: Кирилл Страхов
Мурманск
Незамерзающий порт за Полярным кругом всегда был известен высокими ценами на продукты — здесь нет собственного сельского хозяйства, зато в советские времена в изобилии была местная рыба. Однако за 20 с лишним лет образовались новые производственные и торговые цепочки, и теперь без помощи соседней Норвегии производство рыбы не обходится.
Несмотря на рост цен, ассортимент после санкций практически не изменился. Впрочем, не редкость ситуация, когда на привычном месте вместо охлажденной семги лежит просто лед, который лишь иногда разбивает форель.
Еще летом в магазинах можно было выбрать экземпляры от двух и до семи килограммов по разной цене, стейки, срезки филе, но сегодня покупателям доступны только герметичные упаковки соленой семги, которые тоже выросли в цене на 40 %.
Сегодня деликатесную рыбу можно найти только в магазине «Русский лосось» — местное предприятие, которое само выращивает рыбу. Производство продолжает работать только потому, что был все-таки отменен запрет на импорт мальков из Норвегии.
«Сейчас в основном скидочные акции выручают», — рассказывает 57-летняя Людмила, покупающая продукты в социальном магазине. — «Если бы не они — на овощи и фрукты могла бы только любоваться». Она говорит, что считает удачей, если может найти сливу за 60 рублей, виноград киш-миш за 50. Картофель в регионе стоит 20 рублей, яблоки — 80, лимоны — 140. «На мясо стараюсь поменьше внимания обращать», — говорит домохозяйка. — «Курица и та сегодня — по 145 рублей, хотя до лета — до сотни за кило можно было купить».
Ставрополь
Ставропольский край — аграрный регион европейской части России, который наравне с Кубанью и Черноземьем традиционно кормит всю страну. Продукты, впрочем, дорожают и при их достаточном количестве. «Раньше мы покупали мясо у «Русского бройлера» — у них была самая низкая закупочная цена. А теперь цены поднялись на 25 %. Комментариев не дают, говорят: «Не хотите — можете не покупать», — громко жалуется директор небольшого продуктового магазина Андрей, улыбчивый моложавый кавказец с крупными руками мясника.
В краевой ФАС заявили о еженедельном мониторинге цен — теперь жители могут обращаться с жалобами напрямую в службу. Однако Сергей Никитин, руководитель УФАС края, признается, что в день поступает около 40 звонков, но из них регистрируются только 10 — из-за небольшого штата чиновники работают исключительно по оптовикам.
Владивосток
По части импорта регион всегда был нацелен на Китай, в меньшей степени на Японию и Австралию. Например, выяснилось, что любимые яблоки большинства россиян были родом из Польши, а владивостокцы этих яблок никогда и в глаза не видели. Дешевые овощи и фрукты сюда везут из Китая, например, на городском рынке помидоры продаются по 15 рублей за килограмм.
Не изменилось в цене и молоко — в магазинах и супермаркетах литровый пакет по-прежнему стоит 50 рублей. Ассортимент сыров пока прежний, но если раньше сыр стоил около 250 рублей, то теперь — 350—400.
«Рыба у нас вся местная: горбуша, кета, кижуч, сима, голец… — начинает перечислять продавец на местном рынке Сергей. — Из «неправильных» стран мы рыбы и не видели. А цена зависит от улова, в этом году улов меньше, потому и рыба дороже». Горбуша, например, подорожала со 100 до 130 рублей. С прилавков исчезли только шпроты из Латвии.
„
«Рыба у нас вся местная.Из «неправильных» стран мы рыбы и не видели. А цена зависит от улова, в этом году улов меньше, потому и рыба дороже»
”
Собственного мяса в Приморье мало, к тому же сказалась весенняя борьба со свиной чумой. Тогда поголовье сильно проредили, и цены сразу поднялись. Раньше недостающее мясо завозили из Австралии и Новой Зеландии: баранина и говядина шли в магазины, кенгурятина — производителям колбасы. Соответственно выросли цены в этом секторе: свиная грудинка стоила в районе 300 рублей, сегодня — 450. Куры стоили 120 рублей за килограмм, сейчас — 170-200. Выросли цены и в соседнем Хабаровском крае — свинина подорожала на 28 %, говядина — на 6 %, а мясо птицы — на 35%.
Глазов, Республика Удмуртия
Глазов — стотысячный городок в 150 километрах от Ижевска. Большинство магазинов продает только российские продукты. 45-летний Иван владеет продуктовой лавкой с конца девяностых, вместе с покупателями пережил многое, а сейчас не видит никаких причин для ажиотажа из-за санкций: «Да, колбаса немного подорожала, но у нас все местное, из Удмуртии или Вятки, так что цены стараемся держать».
23-летний кассир Ирина поясняет: «Цены в городе не увеличились, разве что на рыбу немного — привозная ведь». «Во всех магазинах ценники одинаковые, выбор везде тот же, — рассказывает пенсионерка Наталья. — Мы отродясь круглее картофеля ничего не видели, зарубежного не пробовали».
На центральном рынке продавщица Зульфия, поправляя наглаженную униформу, говорит, что после санкций ничего не изменилось: «Ассортимент у нас не богатый и раньше был, так что если что-то пропало, то вряд ли кто и заметил — цены же подросли, но буквально на 10 рублей».
Андрей Цыганов, замруководителя Федеральной антимонопольной службы:
Сегодня нельзя говорить о существенном росте отпускных цен производителей и предприятий оптовой торговли. И я не вижу никаких объективных причин для того, чтобы цены существенно росли по продуктам, которые попали под особые экономические меры. Отсутствие продуктов из Европы только в краткосрочной перспективе играет на повышение цен. Если зайти в магазин, то увидим пока еще распродаваемые остатки все тех же товаров, но я не вижу критичного повышения цен.
Критичное — это когда сильно бьет по моему кошельку. Для пенсионера — это одно, для студента — это другое, а для человека, который привык есть устрицы и теперь страдает от того, что их стало меньше, это третье. Наибольший рост цен зафиксирован на птицу и свинину. В разных субъектах он варьируются от 1,5 % до 10 % на птицу, от 5 % до 15 % на свинину. На молоко и значительную часть молочных продуктов цены остаются стабильные. Цены выросли в регионах, которые зависят от ввоза продукции на их территорию — Чукотка, Красноярский край, Приморье. Среди лидеров роста цен на мясо птицы — Ростовская область (10 %) и Башкирия (4 %). В этих регионах это объясняется ожиданием того, что чего-то будет не хватать, и давайте-ка мы цены поднимем.
Когда председатель союза, который объединяет предприятия отрасли, говорит: «Вот, цены вырастут на столько-то процентов» – мы рассматриваем это как призыв повышать цены, за это можно получить и предупреждение от ФАС. Если ты облечен полномочиями, то можно говорить о тенденциях, о балансе спроса и предложения, но называть цену или процент, к которому ты сам стремишься как руководитель, некорректно. Самый лучший способ для ритейлеров — это воздержаться от подобных высказываний и доверить прогнозы ученым и аналитикам.
Дмитрий Потапенко, управляющий партнер Management Development Group:
Сейчас цены в рознице еще не очень изменились, но по разным группам продовольствия к концу года, по нашим оценкам, они вырастут на 15—25 %. Власти, как это бывало и прежде, будут дергать ритейлеров на ковер, — у нас же, чуть что, торгаши во всем виноваты, — и под запись требовать обещаний сдерживать цены. А дальше будет как в 2008 году: цена немножко вырастет, но упаковка, например, вместо килограмма будет 900 граммов.
Разрыв цепочек поставок уже сказывается на рознице, но не в виде дефицита. Например, потребитель привык к польским кисло-сладким яблокам, теперь их заменят сладкие китайские, хотя до сих пор они особым спросом не пользовались.
Андрей Карпов, исполнительный директор Ассоциации компаний розничной торговли:
Цены подрастут, но я не могу назвать точные цифры, таково требование Федеральной антимонопольной службы, чтобы не давать установку рынку на ценообразование. Это требование со стороны ФАС прозвучало на заседании Межотраслевого экспертного совета по развитию потребительского рынка 28 августа.
Самый яркий пример разрыва цепочек поставок — это морепродукты. Мы отказались от норвежской рыбы, теперь начинаем завозить лосося из Чили и с Фарерских островов. Этот архипелаг в Атлантическом океане принадлежит Дании, но юридически не входит в Евросоюз. Благодаря этим поставкам, прилавки, конечно же, пустыми не останутся, но рыба подорожает, в том числе и потому, что ее просто будет меньше. Серьезное ценовое давление сейчас испытывает вся группа мяса и птицы, эту тенденцию мы наблюдаем с начала года. Надеемся на поставки из стран, не попавших под специальные экономические меры нашего правительства и на Россельхознадзор, который оперативно откроет для нас другие рынки.
Сергей Юшин, руководитель исполнительного комитета Национальной мясной федерации:
Уже сейчас мы видим рост цен на все три вида мяса. Как и ожидалось, больше всего подорожало мясо птицы и свинина — примерно на 20 %, — вслед за ростом цен от поставщиков. За птицей и свининой подтягивается говядина. У нее 6—8 % роста по отдельным позициям. Будут ли цены расти и дальше — сказать сложно. Но этот рост уже ограничен покупательской способностью, хотя и возможности мясоперерабатывающих предприятий еще больше оптимизировать себестоимость своей продукции уже почти исчерпаны. Общий объем рынка мяса, по нашим оценкам, сократится на 6 %.
Алексей Аронов, исполнительный директор Ассоциации производственных и торговых предприятий рыбного рынка:
Вообще, говорить о росте цен нам запрещает ФАС. Многие переработчики будут испытывать трудности из-за запрета на импорт красной рыбы (лосось, семга, форель) и сельди, заместить которую быстро не получится. У нас еще до всяких ответных санкций начали расти цены из-за низких уловов на Дальнем Востоке — рыба ушла из ареала своего обитания.
Мария Жебит, директор по связям с общественностью Национального союза производителей молока:
Этой зимой был рекордный рост цен — сырое молоко выросло на 30 % к аналогичному периоду 2013 года. В последние два года из-за невыплаты государством субсидий шло стремительное сокращение поголовья и объемов производства молока. Если сейчас в экстренном порядке не вернуть все долги и не оказать дополнительную поддержку производителям, цены на сырье будут расти, а за ними и цены на всю молочную продукцию, в себестоимости которой молоко составляет до 80 %.
Вячеслав Телегин, председатель совета Ассоциации фермерских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов:
На рынке овощей и фруктов ситуация непростая. Сейчас все зависит от того, насколько оперативно мы сработаем в плане логистики. Производство в России есть, но почти 80 % овощей производит малый бизнес. И если власти смогут выстроить хорошую логистику с фермерами, значит, цены будут расти без скачков, планово. Что касается фруктов, то здесь проблем больше. Фруктами занимается меньше регионов, поэтому зависимость от импорта выше. Не знаю, как закроет нишу Крым, однако, учитывая заявление правительства, стоит ждать мощного импортозамещения из стран Латинской Америки. То есть и здесь не предвидится больших скачков, только если не начнутся спекуляции.
Юлия Абрамова, ведущий PR-менеджер сети стейк-хаузов «Гудман»:
Очень заметной стала для рынка потеря сыров, поставляемых из Евросоюза, живых омаров, которые производятся, например, только во Франции или Канаде. Еще одна проблема рестораторов — это даже не мясо или охлажденная рыба, а дефицит «салатной» группы и ягод. Мы уже отказались от некоторых видов салатов, а также временно вывели из меню лайм и ягодную тарелку.
Американского и канадского мяса на нашем рынке нет уже более года, а в марте запретили импорт австралийского мяса. А США и Австралия — это мировые лидеры по производству мраморной говядины, и по вкусу оно, конечно, отличается от стейков из других стран. В США бычков кормят кукурузой, а в Австралии смесью зерновых культур, в итоге получается более мраморное мясо. В Аргентине кормить бычков зерном запрещает закон, в итоге по вкусу стейк у вас будет иным. Мы сейчас работаем с мясом из Новой Зеландии, Аргентины, Уругвая, а также с мраморной говядиной от наших фермеров. Ее, правда, совсем немного, но это только подчеркивает эксклюзивность продукта.
Дмитрий Ицкович, ресторатор:
Мы пока что держим свои цены, но уже приходится в чем-то варьировать. По импортной (европейской) семге уже пошла замена и вполне адекватная — это чилийская семга, чуть дороже, но в общем даже лучше. Правда, это первая поставка, мы не знаем, что будет дальше. Что касается зелени, то пока сезон не закончился, мы особых проблем с поставками не чувствуем. Но зимой могут начаться проблемы с разными типами зеленых салатов.
У нас весь рынок административный, например, вся эта американская курятина или польские яблоки — они же к нам на «смазанных салазках» ехали, поэтому и цены на нашем рынке высокие. Конечно, санкции неприятны, как любое насильственное нерыночное сверхрегулирование. Но в этом процессе есть и своя хорошая сторона — появилась возможность менять рынки, может, и на цены это повлияет.
