Этот день — четверг, 18 октября — стал не лучшим днем в жизни Николя Саркози. Первая на его президентском веку общенациональная забастовка совпала с официальным объявлением о разводе с женой

Наталия Геворкян
Париж

— Ты знаешь, где ей Сарко назначил свидание после того разрыва в 2005-м? В кафе, где обычно тусуется куча журналистов. Чтобы все увидели их вместе.
— Ну, не сложилось. А что вы так возбудились-то по этому поводу? Могли бы к любовным перипетиям президентской четы отнестись уж как-нибудь более по-французски. Французский коллега смотрит с улыбкой.
— Легкомысленно?

Впервые в истории

— Если бы Сесилия в той истории с освобождением болгарских медсестер в Ливии, — продолжает коллега, — не сделала заявку на нечто большее, чем роль просто жены своего мужа, возможно, не было бы такой реакции на ее последующее резкое исчезновение. Когда последний раз видели их вместе?
— В отпуске в Америке, кажется.
— Ага, потом она, сказавшись больной, не пошла на обед к Бушам. А потом уже вовсе нигде не появлялась с мужем. А этот муж все-таки президент страны... У нее есть статус и связанные с этим обязанности. Вот и весь вопрос: есть у нас первая леди или нет. Есть — хорошо. Есть, но своеобразная — ладно. Есть, но он при этом спит с другой — не в первый раз в истории Франции. А вот нет вовсе — на моем веку такого не было. Будем считать, что мы возбудились, потому что в истории Республики это впервые.

Право на развод

15 октября, как стало известно, пара встретилась с судьей и подписала документы о расторжении брака. В последние дни юристы спорили, имеет ли право жена президента предпринимать какие бы то ни было юридические действия в отношении президента страны, защищенного от этого статьей 68 Конституции. Одни говорили, что нет и даже развод по взаимному согласию в этой ситуации проблематичен. Другие — что речь идет не о защите президента, а о частной жизни двух людей, чье право сходиться и разводиться защищено Конституцией, как и право любого другого гражданина Франции.

Первое впечатление, когда увидела их вместе (Сарко только назначили министром внутренних дел). Они стояли рядом перед его кабинетом и читали, сдвинув головы, какую-то бумагу. Она выше него, просто и элегантно одетая, выглядевшая не старше и не моложе своего возраста (в ноябре этого года Сесилии исполнится 50), спокойная. Он — как будто резко затормозивший на месте, но готовый в следующую минуту куда-нибудь рвануть, улыбающийся, обаятельный. Они удачно дополняли друг друга.

Несчастлива по-своему

Позднее пиарщик Ричард Аттиас, связь Сесилии с которым считается причиной разрыва между супругами в 2005 году, скажет, если верить прессе: «Ей надоело, что к ней относятся как к части обстановки». В это же время пресса будет обсуждать роман Николя с журналисткой из «Фигаро». Сарко очень болезненно реагировал на публикации о его личной жизни, вплоть до звонков редакторам, со многими из которых он в дружеских отношениях. Когда к началу 2006 года мир в семье будет восстановлен, Сарко напишет в своей предвыборной книге, что это навсегда. А потом будет второй тур выборов и Сесилия не приедет на избирательный участок. А еще позднее камера близким планом покажет их в машине после объявления о его победе на выборах, и будет отчетливо видно, что Николя и Сесилия сидят отчужденно на заднем сиденье машины и смотрят в разные стороны, а одна из дочерей сидит между ними и успокаивающе поглаживает маму по руке. Позднее Сесилия скажет: «Я не вижу себя первой леди. К тому же я неполиткорректна...»

23 октября чета Саркози могла бы отметить одиннадцатый юбилей свадьбы. История этих двух людей началась много лет назад, когда 29-летний мэр парижского пригорода Нейи — Николя Саркози расписывал в мэрии 27-летнюю Сесилию, выходившую замуж за 51-летнего телеведущего Жака Мартена. И закончилась, похоже, когда сбылась мечта Николя — он стал президентом страны. Она вошла в день инаугурации в Елисейский дворец в поблескивающем, но сдержанном платье и туфлях на низком каблуке, в окружении всех детей, как бы посторонняя, без тени манерности и желания привлечь к себе внимание. Видимо, ее естественная элегантность напомнила наблюдателям Жаклин Кеннеди. В сущности, более неподходящего к ее характеру штампа придумать трудно. Она дама самостоятельная, своевольная, непредсказуемая. Останься Сесилия первой леди, она неминуемо отбрасывала бы свою тень, а не растворялась в тени мужа. Она вошла во дворец, но не осталась там.

Разговор в парикмахерской

— И правильно делает, что уходит. Он же дерганый весь какой-то. Лучшее место для исследования общественного мнения относительно развода — конечно, парикмахерская. Дамы обсуждают:
— А после их прошлого разрыва он впал в депрессию, помните? Мне его жалко, хотя ее я тоже понимаю...
— Ой, не надо... Она, видите ли, не хочет быть первой леди. А бассейн в резиденции хочет за государственный счет?
— Да ладно вам. Она и во дворец-то не переехала.
— Да тысячи теток мечтали бы жить в Елисейском дворце, ни фига не делать, иногда показательно утирать сопли детишкам в яслях и как сыр в масле кататься во дворцах Республики. Может, Николя действительно невыносимый в совместной жизни, если так ее достал.
— Миттеран тоже был не ангел, как выяснилось, однако Даниэль его не бросила, а занималась себе весьма активной общественной деятельностью, которая, видимо, Сесилию совершенно не привлекает. Жена Ширака и та увлекалась какими-то ассоциациями и благотворительностью. Не говоря уже о Клод Помпиду, которая и после смерти мужа осталась заметной личностью. Сесилии, видимо, на всех чихать.
— Она имеет право жить как хочет.
— Тогда не надо было выходить замуж за президента.
— Она и не выходила замуж за президента.

Зависть жен

Покойная жена Вацлава Гавела Ольга сказала когда-то автору, что самым сложным для нее оказались не годы диссидентства, а роль жены президента со всеми вытекающими отсюда протокольными обязанностями. Людмила Путина рассказывала, что, узнав про молниеносный карьерный скачок мужа, плакала целый день: «Потому что поняла, что личная жизнь на этом закончилась».

Никто, как правило, не выходит замуж за президентов. Но единицы тех, кто позволяет себе формально отказаться быть женой президента. «Послушай, Сесилия — свободная женщина в свободной стране. И я лично не брошу в нее камень, — говорит французская подруга. — Да и в него тоже». Потом подумала и добавила: «Представляешь, сколько жен президентов сейчас завидуют Сесилии?».