Крымское разбавленное

— Вы за кого будете голосовать?

Ноябрина Михайловна — седая пенсионерка, учившая автора чистописанию в начальной школе, улыбается: «За коммунистов!»

— А за «Единую Россию»?

— А кто это?

— Пропрезидентская партия.

Секундное замешательство.

— А коммунисты разве не за президента?

— За президента, — успокаиваем Ноябрину Михайловну. — В России все за президента.

Пенсионерка пожимает плечами.

— Ну, тогда за нее («Единую Россию»). Или за коммунистов.

Ноябрину Михайловну, разговор с которой состоялся перед выборами 14 сентября, можно понять. В прежние годы выборы в Крыму худо-бедно напоминали единоборства: были и спарринги на дебатах, и компрометирующие удары ниже пояса. Нынешняя предвыборная кампания — самая странная в новейшей истории полуострова — чем-то напоминает выбор стирального порошка в супермаркете: этикетки разные, а внутри все одинаковое, ибо «зонтичный бренд»*. Или конкурс красоты, в котором участник побеждает не столько за счет личных талантов, сколько за счет эффектной внешности, помноженной на лояльность избирательного жюри.

Крым всегда был носителем оборонного сознания: голосование за пророссийскую риторику украинской Партии регионов или коммунистов (КПУ) воспринималось как электоральная фронда по отношению к остальной стране. Теперь в этом противостоянии нужды нет, Россия выбирает из точно такого же набора партий, никакой угрозы победы «неправильных» политических сил нет. Потому полуостров пережил предвыборную кампанию 2014 года расслабленно — зачем волноваться, если все выступают за все хорошее против всего плохого.

Оптика полуострова настроена так, что частности не видны. Отношение к любой политической силе напоминает процесс приема казаков в Запорожскую Сечь из «Тараса Бульбы». Мол, «В 9 Мая веруешь? А в Путина? Ну, раз веруешь, то ступай в сам знаешь какой курень». А так как и в то, и в другое в Крыму веруют почти все, главная конкуренция идет не вокруг политических программ — их даже не публиковали в предвыборных газетах, — а за имидж главной пропрезидентской силы.

Например, на первой странице предвыборной газеты КПРФ только две цитаты: «Путин о КПРФ» и «Путин о Зюганове» — самому Зюганову дали заговорить лишь на второй странице.

А газета партии «Родина» напоминает, что ее сооснователь, Дмитрий Рогозин, теперь близкий соратник «сами-знаете-кого».

ЛДПР на фоне первых двух партий выглядит почти сувереном: Жириновский сам себе фигура, оттого три страницы из четырехполосной газеты посвящены ему, а последняя — анекдотам. Большинство из которых опять же посвящены бескомпромиссности Владимира Вольфовича.

„

В списке «Единой России» крымских татар было лишь трое, в списке ЛДПР — один, у КПРФ, «Родины» и «Справедливой России» — ни одного

Главным врагом в рамках избирательной компании была объявлена коррупция и старые чиновники (унтер-офицерская вдова сечет себя в две руки). Главной целью — достижение российского уровня экономического благосостояния. Кто-то обещает пятилетку в три года, кто-то — в два. Если учесть, что Москва намерена выделить миллиарды на Крым, то речь, де-факто, идет о том, кто именно будет эти бюджеты осваивать.

Впрочем, предвыборная кампания в Крыму имела и отличительные особенности. Обычная история для российской глубинки — политические партии дружно ругают главного местного боярина (или его опричнину в местном заксобрании) и обещают донести до царских палат всю правду о кривде. В Крыму эта матрица сломана. Первые номера списка «Единой России» — и.о. главы Республики Сергей Аксенов и спикер Госсовета Владимир Константинов — главные фигуранты «крымской весны». Они же — единственные аффилированные с Кремлем крымские политики. Критиковать их — значит, критиковать новое гражданство полуострова. На это не решился никто. Более того, доходило до абсурда, когда лидер местной ячейки ЛДПР Сергей Шувайников в интервью радио «Свобода» рассказывал о том, что он по природе оппозиционер: «Как и Владимир Вольфович — я всегда говорил остро, резко», а буквально абзацем ниже признался, что Жириновский взял его на пост главы ячейки благодаря рекомендации Аксенова и Константинова.

Среди партий, решившихся штурмовать Госсовет полуострова, не было либеральной «Гражданской платформы». В принципе, это закономерно. Для крымчан, радующихся новому гражданству полуострова, эти господа избыточно либеральны, а для их оппонентов, то есть тех, кто осуждает «вероломную аннексию», — недостаточно. Условно говоря, чтобы получить голоса последних, «Гражданская платформа» должна была призвать вернуть Крым Украине, чего она себе позволить не могла. А любая другая риторика с их стороны для проукраински настроенных крымчан будет недостаточно оппозиционной.

Но куда более примечательно практически полное отсутствие крымских татар в списках партий-фаворитов. В прежние годы крымско-татарский меджлис (неофициальное этническое правительство) договаривался с одной из общеукраинских партий и поддерживал ее в обмен на два-три депутатских места для лидеров организации в украинском парламенте. Теперь же власть старается меджлис демонстративно не замечать, а никаких других влиятельных организаций, способных отмобилизовать крымских татар, на полуострове нет.

В итоге в списке «Единой России» крымских татар было лишь трое — Ремзи Ильясов (3-е место), Лентун Безазиев (19-е) и Эдип Гафаров (40-е). В списке ЛДПР значится лишь Муса Сеитмеметов (15-й номер). У КПРФ, «Родины» и «Справедливой России» — и вовсе нет ни одного крымского татарина. Это смотрится довольно рельефно на фоне заявлений Сергея Аксенова о том, что представители крымско-татарского сообщества в органах власти «позволят более эффективно решать национальные проблемы».

Еще одна примета времени — практически полное отсутствие в СМИ предвыборной социологии. Только за пять дней до голосования впервые появились данные опроса, согласно которым явка должна составить 80 %, а шансы на попадание в парламент приписывались трем партиям — «Единой России», ЛДПР и КПРФ. До последнего момента считалось, что коммунисты пройдут за счет все тех же бабушек, а ЛДПР — как и везде по России — за счет любителей простых рецептов и эпатажных обещаний. Причем на предвыборных плакатах этих двух сил крымчан агитируют общероссийские лидеры — Зюганов и Жириновский. А вот Сергей Миронов крымскую ячейку своей «Справедливой России» вниманием обделил.

„

Нынешние фигуранты предвыборных списков в Крыму успешно пережили и Кучму, и Ющенко, и Януковича

С рекламой в СМИ все тоже не густо. По российским законам, размещать политагитацию можно лишь в тех изданиях, что зарегистрированы по российскому же законодательству. В Крыму таких нет или практически нет. Оттого вся агитация преимущественно была отдана «наружке».

Впрочем, особенного внимания к нынешней предвыборной кампании в Крыму тоже не наблюдалось. На день голосования были запланированы сразу два крупных мероприятия в разных концах полуострова — военно-исторический фестиваль в Севастополе и джаз-фестиваль в Коктебеле: те, кто намерен был их посетить, вряд ли дошли до участков в минувшее воскресенье. А идейных оппонентов новой крымской реальности Сергей Аксенов призвал «успокоиться» и в день голосования «съездить на рыбалку».

Вообще-то, способность «успокоиться» и «съездить на рыбалку» для полуострова всегда была воплощением главного запроса на стабильность. Именно этого, кстати, ждет регион от России. Даже в те времена, когда Виктор Янукович вел Украину в ассоциацию с ЕС, в Крыму не возникло никакого русского майдана — с русской же повесткой. Полуостров предпочитал вертикальные коммуникации — по линии «власть–народ» — горизонтальным. В этом смысле он вполне вписывается в российскую реальность.

Главный запрос полуострова звучит как тост в день Победы — «лишь бы не было войны». Оттого в 1991 году, когда он остался в украинском багаже после советского развода, здесь не возникло никакого вооруженного противостояния. По той же самой причине и в 1995-м, когда Киев упразднял крымскую конституцию, в рамках которой регион провозглашался суверенным государством, связанным с Украиной всего лишь на договорной основе, здесь не звучали выстрелы. Скептики считают, что Крыму свойственно отсутствие внутренней субъектности — всякий раз решения о смене его статуса принимались «наверху», а местные элиты лишь выступали в роли их проводников. Так было в 1954-м. Так было в 1991-м. Так произошло и в 2014-м.

Одна из местных журналисток, которая мечтала о возвращении Крыма России, накануне референдума 16 марта (о будущем статусе полуострова) писала о том, что все происходящее похоже на сказку, в которой бедная невеста выходит по любви за миллиардера. Наверное, в этом ожидании «предложения» и есть главный запрос полуострова.

Многие крымчане убеждены: Киев все последние четверть века лишь забирал ресурсы полуострова, ничего не отдавая взамен. Их не смущала даже суровая логика цифр, подтверждавшая тот факт, что Крым был дотационен. Любопытный факт: деиндустриализация 90-х в Крыму была особенно масштабной из-за позиции тогдашнего пророссийского спикера крымского парламента Леонида Грача. Он возглавлял на полуострове компартию и наложил запрет на приватизацию. В итоге, в отсутствии господдержки, все, что могло производить, — сгнило; все, кто мог работать на заводах и фабриках, вышли на пенсию, новые кадры не приходили, а инвесторы с определенной поры даже перестали заглядывать в Крым. К нулевым годам в южной Украине, на базе бывших колхозов-миллионеров, выросли крупные бакалейные бренды «Верес» и «Чумак», а полуостров, который еще в 80-е считался «краем садов и виноградников», весь свой сельскохозяйственный и промышленный потенциал практически утратил.

В любом случае, перед Москвой стоит непростая задача. Особенно, если учесть, что это для Украины Крым был полуостровом — для России в отсутствии сухопутной границы это самый что ни на есть остров. Создавать промышленный кластер в логистическом тупике довольно сложно. Если же вспомнить, что санкции ЕС и США резко сузили географию потенциального крымского экспорта, то работать полуостров может лишь на российский рынок. А в этом смысле какая-нибудь Калуга для инвестора смотрится куда притягательнее, чем новоприобретенный регион. Хотя бы потому, что железнодорожное сообщение, в отличие от морского, не зависит от погодных условий.

Когда сегодня Россия смотрится в крымское зеркало, она видит там Советский Союз. За такое лестное отражение вполне можно заплатить, главный вопрос лишь в том, кто будет осваивать эти ресурсы. На полуострове есть огромный запрос на обновление элит, но нынешние фигуранты предвыборных списков успешно пережили Кучму, Ющенко и Януковича, что оставляет мало надежд на удовлетворение. Впрочем, главным распределителем средств наверняка будет правительство Республики, а Госсовету скорее всего отведут роль послушных кнопкодавов. Поэтому и внимание к прошедшим выборам было довольно рассеянным.

Крым долгое время противопоставлял себя столице — пока эту роль для него исполнял Киев. Теперь же Москве придется исполнять еще более неблагодарную роль — соответствовать ожиданиям, посеянным весной. Конечно, для узкого круга пассионариев, живущих размышлениями о «русском мире», подобные материи вторичны: когда в Севастополе местная «Единая Россия» вывесила билборды с вопросом: «Крымская весна. Что дальше?» — они отозвались огромным контрбилбордом «Да хоть камни с неба, главное — мы на Родине».

Но пассионарии везде в меньшинстве. А для остальных жителей полуострова вопрос — «Что дальше?» — актуальности не потеряет.