«Газпром» в кольце врагов

Газовая монополия попала в окружение. В Европе она стала жертвой российской внешней политики. Снижая зависимость от непредсказуемого восточного соседа, европейцы пытаются уменьшить потребление российского газа. Внутри страны тоже все непросто: к Геннадию Тимченко («Новатэк»), давно покушающемуся на газпромовские привилегии, эффективно присоединился Игорь Сечин («Роснефть»). И лишь государство не оставляет монополиста своими заботами. Да, оно одарило компанию не очень выгодным китайским контрактом. Но теперь чиновники снижают налоги на добычу газа для Китая, делая этот контракт более привлекательным.

Еврокомиссия давно настаивала на замораживании строительства газопровода South Stream в Южную Европу: он не соответствует Третьему европейскому энергопакету, поскольку не предполагает допуска к трубе альтернативных «Газпрому» поставщиков. Более того, владеть энерготранспортными путями и управлять ими тоже должны разные компании. В случае «Южного потока» все эти нормы не выполняются. В итоге Болгария 8 июня по требованию Евросоюза приостановила строительство газопровода, следом такое же решение приняла Сербия. Но борьба вокруг газопровода далека от завершения. Уже 9 июня министр энергетики Болгарии Драгомир Стойнев подчеркнул, что приостановка строительства не означает отказа от него: проект выгоден Болгарии. Стойнев не лукавит: благодаря трубе небогатая Болгария должна примерно вчетверо, до $2,5 млрд в год, увеличить свои доходы от транзита российского газа по ее территории.

Выгоден ли проект России — большой вопрос. В «Южный поток» не предполагается направить каких-либо новых потоков газа. Весь смысл этого газопровода в том, чтобы экспортный газ миновал Украину стороной — так, как в свое время была построена нефтетруба в обход воюющей Чечни. Если бы South Stream действовал сегодня, ничто не мешало бы «Газпрому» отключить газовый вентиль Украине, не ставя под угрозу европейские поставки. Сам Брюссель пытался повлиять на участие Болгарии и Сербии в «Южном потоке» с 2013 года, но у него ничего не получалось. Решительного шага от Болгарии удалось добиться только после подключения к этой теме США: президента Болгарии убеждали аж трое американских сенаторов во главе с Джоном Маккейном. Последний четко высказался за то, что в проекте не должны принимать участие компании, подпавшие под американские санкции. А строить газопровод должен консорциум, в котором участвует подконтрольный Геннадию Тимченко «Стройтрансгаз», который под эти санкции как раз попал.

Вступив в газовый бизнес, Тимченко, совладелец «Новатэка», сразу предпринял наступление на газпромовские привилегии, ключевая из которых — эксклюзивное право на экспорт газа. Вскоре к этой партии присоединился и Игорь Сечин. Газовая монополия сдает позиции небыстро — но неуклонно.

Экспортная монополия для «Роснефти» вопрос не теоретический — компания должна понять, куда пристроить газ из дальневосточных и восточносибирских месторождений. Пока добываемый на Ванкорском месторождении газ компания сжигает. На недавнем заседании президентской комиссии по ТЭКу в Астрахани Сечин предложил открыть газу, поставляемому в азиатско-тихоокеанские страны, дорогу на экспорт. В 2030 году, как говорил Сечин на форуме в Петербурге, «Роснефть» планирует добывать в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке 45 млрд кубометров газа в год. А всего добыча газа «Роснефтью» уже к 2020 году должна вырасти с нынешних 38 млрд до 100 млрд кубометров в год. Уже в этом году «Роснефть» станет очень заметным игроком на рынке газа: благодаря приобретению ТНК-BP и поглощению «Итеры» ее доля в добыче достигнет 13%. Вторая идея Сечина — разрешить независимым производителям самостоятельное строительство инфраструктуры для экспорта, что подтолкнет развитие восточного макрорегиона.

В 2013 году долгая артподготовка конкурентов «Газпрома» увенчалась значимой победой: экспорт газа перестал быть монополией. Но это касалось лишь сжиженного природного газа. Следующим этапом эпической битвы Сечина с Алексеем Миллером («Газпром») стали жесткая борьба за распределяемые государством участки арктического шельфа (к 2030-м годам «Роснефть» собирается стать одним из крупнейших в мире добытчиков газа на шельфе) и монополия на экспорт трубопроводного газа. Решение этого вопроса упирается в давно обещанную «Газпрому» правительством, но все никак не достижимую равнодоходность экспортных и внутренних поставок газа. Теперь очередь дошла и до трубопроводного газа (но только на восточном направлении), и до чрезвычайно болезненного вопроса о строительстве непринадлежащих «Газпрому» газопроводов.

„  

Единый тариф — вопрос не праздный: завышенные тарифы на транспорт газа внутри страны позволяют «Газпрому» окупать гигантские затраты на экспортные газопроводы   

Владимир Путин высказал почти безоговорочную поддержку конкурентам «Газпрома». Он подчеркнул, что тариф на транспортировку газа должен быть единым для всех производителей газа, а правила игры — равными. Единый тариф — вопрос не праздный: завышенные тарифы на транспорт газа внутри страны позволяют «Газпрому» окупать гигантские затраты на экспортные газопроводы. Но «Роснефть» и «Газпром» схлестнулись не только из-за тарифа. Газопроводы подконтрольны «Газпрому», и тот физически старается не допустить конкурентов к трубе, ссылаясь на ее недостаточную мощность. Так, «Роснефть» не может получить доступ к трубе «Сахалин-2», чтобы прокачать газ в порт Ильинский, где расположен завод по его сжижению. Любопытно, что все эти судьбоносные решения комиссия по ТЭКу в Астрахани* приняла в отсутствие Миллера, который в это время вел очередные переговоры с «Нафтогазом» о цене газа для Украины.

Если основным союзником Сечина в нефтяной экспансии «Роснефти» были китайские госкомпании и инвестфонды, то его газовые планы основаны на сотрудничестве с американскими компаниями. Вместе с ExxonMobil «Роснефть» реализует проект в Баренцевом море, вместе с BP будет разрабатывать сланцы в Волго-Уральском регионе, а совместно с Morgan Stanley — направление нефтетрейдинга. Все эти компании, разумеется, становятся эффективными заступниками, доказывающими американским и европейским чиновникам, что санкции против России нужно применять с великой осторожностью. Так что деятельность «Роснефти», как это почти всегда бывает у Сечина, имеет не только коммерческое, но и геополитическое значение.

В качестве пилюли, которая должна подсластить «Газпрому» утрачиваемую экспортную монополию, государство приготовило докапитализацию монополии на $25 млрд. Эти деньги не решат проблем «Газпрома»: всего на запуск китайского контракта ему нужно порядка $55 млрд. Газопровод «Сила Сибири» должен пройти по маршруту Якутия — Хабаровск — Владивосток с ответвлением на Китай (общая длина — 4000 км).

Конечно, «Газпром» — не банк, ему нужна не докапитализация, а прямое финансирование строительства отвода от газопровода «Сила Сибири» в Китай. Ведь аннексия Крыма лишила «Газпром» западных кредитов, а Китай не готов финансировать проект на 100%**. В этих условиях даже обнуление налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) на газ для Китая газпромовских проблем не решало: госмонополии нужно было откуда-то взять деньги на строительство.

Деньги даст государство — чуть ли не из международных резервов ЦБ. Опасаясь санкций, ЦБ в последние месяцы занят снижением вложений резервов в американские активы и выводом их из-под юрисдикции США — так почему бы не вывести часть резервов в «Газпром»? Разумеется, в этом случае деньги будут потрачены — они не будут лежать в капитале «Газпрома», а пойдут на строительство. Но, возможно, Сечин, которому приписывается авторство идеи докапитализации «Газпрома», имеет в виду, что такое использование госрезервов должно сделать более привлекательным кредитование «Газпрома» — к примеру, за счет китайских государственных инвестфондов. Детали схемы пока неизвестны, но смысл ее может оказаться примерно таким. Еще один вариант — это допэмиссия акций монополии, которые выкупает государство. Доля частных акционеров в результате уменьшается, а «Газпром» получает деньги на строительство.

Возможно, «Газпром» справился бы с привлечением денег на китайский проект и без госпомощи: его долг за последние годы снизился в 1,5 раза и сейчас составляет около 1,2 трлн руб. (ниже EBITDA — прибыли до вычета налогов, процентов по долгу и амортизации). Так что сечинская помощь «Газпрому» нужна больше Сечину, чем «Газпрому». И она менее всего походит на бесплатную. От «Газпрома» требуется, во-первых, не слишком активно (ровно как до сих пор) противодействовать утрате монопольных позиций; во-вторых, пустить в «Силу Сибири» газ «Роснефти»; а в-третьих, допускать газ «Роснефти в другие газопроводы, особенно в сахалинский. С другой стороны, Сечин может знать что-то, чего мы пока не знаем. Например, если Россия продолжит участие в донбасской смуте и против нее будут введены секторальные санкции, то рынок долга закроется и для «Газпрома». Тогда у «Газпрома» не будет причин отвергнуть протянутую Сечиным руку.