Круче, чем Новый год

«Слышь, Санек, да это круче, чем Новый год!» — высокий крепкий парень в кожанке с силой хлопнул по плечу своего угрюмого товарища, отчего тот слегка присел.

Они только что вышли из Центра регистрации зрителей, где каждый желающий поехать на Олимпиаду в Сочи должен получить так называемый «паспорт болельщика». Корреспондент The New Times спросила друзей, на какие соревнования они взяли билеты.

«Ох, я себе столько всего набрал: биатлон, хоккей, сноуборд, — с воодушевлением начал перечислять парень в кожанке, которого, как оказалось, зовут Алексей. — А Санек, прикинь, еще и на фигурное катание пойдет!»

«Танцы на льду», — мрачно поправил его приятель.

Поездка, по словам Саши и Алексея (обоим по 26 лет, работают в «крупной государственной компании»), могла бы выйти совсем дешевой, если бы не хоккей.

«Финал в секторе А, ну то есть на реально хороших местах, 34 штуки стоил, — сказал Алексей. — Но это самое дорогое соревнование. А вот матч за третье место в хоккее — всего семь штук, но можно было и за полторы, и за две взять места похуже».

Всего они потратили порядка 80 тыс. рублей каждый, но это без проживания — остановятся у сочинских друзей.

«Слушай, а поехали с нами? — внезапно предложил Алексей. — Будем пить шампанское и считать медали!»

Корреспондент The New Times вздохнула и вежливо отказалась.

„  

«Во-первых, это принудиловка! Во-вторых, не сейчас этим показушничеством заниматься! И наконец, я бы вообще бойкотировал это мероприятие!»  

«Да мы ж на десять минут всего, поставь на аварийку», — грузный мужчина в темном пальто тяжело вылез из черного джипа и не спеша пошел к дверям. С водительского сидения скользнула худая светловолосая женщина и, озираясь по сторонам, поспешила следом. Рядом на аварийной сигнализации еще несколько машин — Volvo, Mercedes и BMW… Парковка в 1-м Колобовском переулке, где находится Центр регистрации зрителей, платная.

В Сочи несколько таких пунктов, в Москве — всего один, так что к десяти утра, когда открывается центр, даже собирается очередь из 20–30 человек.

Днем очередей нет, но люди снуют туда-сюда постоянно: молодые парни и девушки (часто парочками), неприветливые дядьки с борсетками и лощеные мужчины в костюмах, ухоженные женщины в полушубках, спортивные ребята в дутых куртках… На роскошных машинах приезжают красавицы, у которых все в тон — сумка, туфли, шарф, помада, а бывает, что и галстук идущего рядом мужчины.

«Ну наконец-то все как у людей сделали. Пришли, получили, без очередей, вежливо даже. Ну почему вот всегда так нельзя, а?» — сказала неестественно загорелая девушка с сумкой цвета фуксии и в шарфе цвета фуксии двум своим спутникам, которые на ее фоне выглядели как-то невзрачно. Регистрация действительно проходит очень быстро.

Помещение центра — маленькое и тусклое. Тринадцать окошек. На входе выдает билетик с номером советского вида тетенька, потом несколько минут нужно подождать, пока твой номер загорится в одном из окошек. В окошках молодые мужчины и девушки в одинаковых зеленых курточках. Предъявляешь паспорт и билеты на соревнования — тебе выдают удостоверение болельщика на синем ремешке. Вот и все.

«…Вот еще ехать на этот «роспил» в $50 млрд», — раздалось со ступеней, ведущих в центр регистрации.

Там с паспортом болельщика в руках стоял симпатичный блондин, рядом с ним — миловидная улыбчивая девушка в очках. Молодой человек бурчал, девушка смеялась.

Оказалось, что билеты им подарила компания, в которой они работают: Борис — инженером, а Александра — координатором проектов.

«У нас билеты на горные лыжи, фристайл-акробатику и хоккей. Я хочу поехать, потому что это круто! А он не хочет ехать вообще», — пожаловалась Александра.

«Не хочу! Нас от организации отправляют добровольно-принудительно!» — яростно вступил Борис.

«Нам компания сделала подарок», — парировала девушка. «Можно, я вам выдам гору ненависти и критики?» — «Можно», — разрешила корреспондент The New Times. «Сейчас он оторвется», — Александра закатила глаза.

Борис набрал полную грудь воздуха: «Во-первых, это принудиловка! Во-вторых, не в нашем бедном государстве сейчас этим показушничеством заниматься! И наконец, будь моя воля, я бы вообще бойкотировал это мероприятие всей страной!»

Но Борис был исключением. В основном люди шли в центр с улыбками, словно там их ждет подарок. «Я поеду на лыжные гонки (1200–5000 рублей. — The New Times), женщины, 30 км. И еще на бобслей (1000–2000 рублей. — The New Times), на первый и второй заходы. Я сама лыжница, мне важно поболеть за наших, — рассказывала Анна, 30 лет, производственный директор рекламной компании. — Поеду с сыном. Вся поездка — абсолютно недорого, билеты мы купили в «Аэрофлоте» за 5 тыс. рублей, гостиница — мини-отель — тоже недорогая». Уже уходя, Анна крикнула: «Удачи России!»

„  

На работе всех, кто собирается в Сочи, с радостью отпускают: «Дают отгулы. Говорят: конечно, езжай! Это же наша Олимпиада!»  

Почти все, с кем поговорила корреспондент The New Times (а это, как правило, была публика попроще, потому что те, кто в мехах и на мерседесах, недружелюбно убегали), отмечали, что поездка в Сочи на несколько дней — вполне доступное мероприятие. Называли такие цифры — 40–50–60 тыс. рублей.

Правда, большинство опрошенных сказали, что жилье в Сочи искали по друзьям-знакомым-родственникам или снимали через интернет-сервисы типа Airbnb: комнату у частников можно было снять от 1200 рублей в сутки, квартиру — от 4 тыс., цены в отелях — до 14 тыс. рублей за обычный номер.

Что касается перелета, то все воспользовались акцией «Аэрофлота» «Олимпиада на пятерку»: билет экономкласса с 5 февраля по 17 марта из Москвы в Сочи и обратно стоит 5 тыс. рублей. В день из Москвы уходит до 15 рейсов.

Автор смотрела билеты на период с 12 по 23 февраля: единичные места оставались только в бизнес-классе (а это от 24 до 60 тыс. рублей), ближе к двадцатым числам редко мелькали билеты от 6–8 тыс. Впрочем, у тех, кто уезжал в последний момент, была возможность полететь с пересадкой через Санкт-Петербург — от 9 тыс. рублей в одну сторону.

Из пятнадцати опрошенных четверо сказали, что находятся на государственной службе. «Во-первых, это историческое событие, пропустить которое, имея шаговую доступность… а Сочи — это, я считаю, шаговая доступность… в общем, никак нельзя это пропустить, — сказал госслужащий Дмитрий, 35 лет. — Поехать на нашу Олимпиаду — святое дело для любого здравомыслящего человека, у которого хоть какие-то возможности есть». Дмитрий едет на хоккей: «Ну, пока в полтинник поездка встала, а там посмотрим».

24-летний Михаил — тоже на службе у государства — рассказал, что на работе всех, кто собирается в Сочи, с радостью отпускают: «Дают отгулы. Говорят: конечно, езжай! Это же наша Олимпиада!»

Своего последнего героя корреспондент The New Times поймала, уже спускаясь в метро. Мужчина лет сорока в смешной пушистой меховой шапке аккуратно сворачивал синий ремешок паспорта болельщика, чтобы убрать его в сумку. «Долго сомневался: а ехать ли? Я же читаю интернет, — рассказал мужчина, представившись Ильей. — Знаю, что пишут: все украли, кругом разруха, а они нам эту Олимпиаду устроили. Очень неловко было билеты покупать. С другой стороны — у меня дочка школьница. Что я ей скажу? Что мы живем в ужасной стране, да? Что тут все так плохо, что мы даже радоваться теперь права не имеем? Ну в самом деле. Это все-таки наша Олимпиада».