Кондопога: «Мы вообще никому не нужны»

«Это случилось, потому что Аллах отвел от нас большую беду. Мы уцелели, а нас могли бы в той драке и убить», — уверен чеченец Герихан Магомадов. Герихан — один из восьми осужденных (пятеро чеченцев, один дагестанец и двое русских) за драку в ресторане «Чайка», спровоцировавшую массовые беспорядки, длившиеся почти неделю в августе–сентябре 2006 года в Кондопоге. Он получил 3 года 10 месяцев, весь срок отсидел в СИЗО. «Меня сажали в камеры погрязнее, чтобы я убирал их, я чистоплотный. И неопасный — ко мне сажали замминистра по природным ресурсам Карелии Валерия Панова и еще много чиновников», — рассказывает Герихан. Спустя три года после освобождения Герихан на постоянную работу так и не устроился: подрабатывает на стройках, перевозит на своей разбитой «Ладе» вещи — надо кормить жену и двоих детей–школьников.

Градообразующий целлюлозно-бумажный комбинат "Кондопога" в январе 2013 года признан банкротом

Кондопога — 32-тысячный город в часе езды от Петрозаводска, столицы Карелии. Официальная версия событий семилетней давности звучит так: в ночь на 30 августа 2006 года Юрий Плиев и Сергей Мозгалев пришли в ресторан «Чайка», принадлежащий Ильясу Иманову, отказались платить 20 рублей за вход и избили бармена и администратора заведения. Бармен позвал на помощь своих приятелей–чеченцев. Те через полчаса вернулись в ресторан с арматурой, битами и ножами. В результате двое посетителей ресторана, Сергей Усин и Григорий Слезов, были зарезаны, еще девять человек ранены. На следующий день после похорон, 2 сентября, в городе прошел стихийный двухтысячный митинг, на котором жители потребовали выселить всех иммигрантов из города. После митинга толпа подожгла ресторан «Чайка», разгромила вещевой рынок, принадлежавший чеченцам. Волнения не утихали, пока в город не прибыл Петрозаводский ОМОН: было задержано 129 человек. Спустя месяц своих постов лишились все местные силовики: от начальника местного ОВД до главы УФСБ и прокурора Карелии. Зачинщики драки получили по статье за нанесение побоев: Плиев — 8 месяцев, Мозгалев — 3,5 года. Шесть кавказцев — сроки от 3 лет 10 месяцев до 22 лет.

Первое, что бросается в глаза стороннему человеку, приехавшему в Кондопогу, — это дома. Двух- и трехэтажные, много деревянных, давно не крашенные и сильно облупленные стены. На их фоне огромный, мраморный Ледовый дворец и такой же огромный Дворец искусств аж с двумя органами выглядят, как вставные зубы. Все это постройки градообразующего предприятия: целлюлозно-бумажного комбината «Кондопога», производившего в лучшие времена до трети газетной бумаги в России.

Жители Кондопоги признаются, что «благополучно забыли о тех событиях». Почему случился бунт? «Как из воздуха взялось, так же и растаяло. Мы и сами не поняли», — говорит местная жительница Анна Бердникова. «Никаких предпосылок к развитию межнационального конфликта не было. Наш город — комсомольская стройка, с советских времен здесь был большой приток людей различных национальностей», — соглашается заместитель главы администрации Кондопожского района Олег Панов.

На месте ресторана «Чайка» теперь красуется двухэтажный Центр молодежи, отстроенный ровно через год после беспорядков. На первом этаже центра сейчас проходят уроки танцев: два десятка женщин за 50 танцуют «ручеек», а раньше проходили «культурные мероприятия, направленные на сближение людей разных национальностей», — объяснили корреспонденту The New Times. «Первые два года основным словом в городе было «толерантность». Прожужжали все уши», — говорит методист центра Ольга Кошевая. Какое-то время город патрулировали дружинники, человек сорок патриотично настроенных молодых людей, но потом и это сошло на нет. Еще жители говорят, что полицейские стали отзывчивее, чем были раньше.

В 2006 году в Кондопоге проживало 60 чеченцев. Сейчас в городе почти никого не осталось. «Остаюсь здесь, только чтобы попасть на свидание с сыном», — говорит СоняАлиевна, мать Аслана Баканаева, осужденного на десять лет; он сидит в Сегеже, в той же колонии, что и Михаил Ходорковский. Саид-Ахмед Эдильсултанов, отсидевший шесть лет, три месяца назад уехал в Чечню, чтобы ухаживать за отцом-инвалидом. След дагестанца Камиллова потерялся.

Вместо рынка, где раньше заправляли чеченцы, сейчас с десяток тентов, на пустующей площади лежат проржавевшие каркасы палаток. «Раньше русские жаловались, что их не пускают сюда. А теперь смотрите: все пусто. Не идут, потому что нужно платить аренду», — негодует Хамзат Магомадов, который по-прежнему себя называет «главой чеченской диаспоры». Вышедший из СИЗО Магомед Ахмадов, осужденный за драку в кафе «Чайка», тоже жалуется на жизнь: «Не живем — существуем! У меня 160 тыс. рублей иска. Приставы спросили меня: почему не оплачиваю? А я им: вы меня на работу возьмете? Нет, отвечают: ты чеченец, да и судимый. У меня на иждивении семь человек в Чечне. Отец, брат — инвалиды. Ребенку полтора года и жена». Незадолго до погромов в московском Бирюлеве Магомед решил подзаработать — привез грузовик карельских ягод на ту самую, ныне печально знаменитую бирюлевскую овощебазу: тут их и настиг очередной межнациональный конфликт. Ягоды продать не успели, товар спешно ночью вывозили обратно в Петрозаводск, убыток — 60 тыс.

Чеченцы утверждают, что кондопожские события изрядно переврали. «Пишут, что мы крышевали «Чайку», но ей и «крыша» была не нужна. Брат владельца Иманова платил фээсбэшникам в Петрозаводске», — рассказывает Герихан Магомадов, о котором шла речь в начале этого материала. Герихан показывает тетрадку с записями, которые он вел во время судебного процесса. «Плиев в течение пяти минут призывал гнать черных и громить «Чайку», — показывают несколько свидетелей. «Плюха и Мозгаль (Плиев и Мозгалев, зачинщики драки) жили в съемной квартире прямо над Имановыми, и если бы мы хотели их избить, мы бы подкараулили их в подъезде. Зачем нам идти в ресторан с пьяной толпой в 400 человек?» — говорит Герихан.

Где находятся остальные участники событий? Главный зачинщик драки в «Чайке» Сергей Мозгалев, получивший за драку с барменом три с половиной года, после освобождения успел снова попасть в тюрьму за наркотики. Второй зачинщик драки Юрий Плиев, отсидев, уехал с женой в Краснодарский край. Многие из девяти пострадавших тоже разъехались: 34-летний Вячеслав Симанаускас, который в драке был ранен ножом (у него были задеты печень, легкое и желудок), рассказал The New Times, что «полтора годика как» перебрался к брату в Петербург — работает сборщиком мебели. «Того, кто меня изрезал, даже не нашли — два неустановленных лица, по-моему, нечеченцы, просто скрылись из России, — говорит Симанаускас. — Больше подобных событий не было, чеченцы успокоились, поумнели. Такой кипиш им дал понять, что не надо кипишевать». Бывший владелец кафе «Чайка» Ильяс Иманов по-прежнему имеет в Кондопоге бизнес: по данным системы «СПАРК-Интерфакс», у него там три фирмы: «Леспром», «Лес-Пром» и «Фантом» — занимается лесозаготовками и строительством пилорам. Избитый в «Чайке» бармен уехал в неизвестном направлении. А бывший главный карельский чекист полковник Алексей Дорофеев, которого после беспорядков отправили было в отставку, пошел на повышение: сейчас он уже генерал-майор, возглавляет (с ноября 2012 года) Управление ФСБ по Москве и Московской области.

Почему в Кондопоге произошли беспорядки? «Есть такие дураки, им хоть везде позолоти и медом намажь, все равно будут недовольны», — делится своей версией нынешний глава администрации города Валерий Анхимов.

Все без исключения опрошенные чиновники и правоохранители уверены, что погромы 2006 года — это результат активности лидера запрещенного ныне ДПНИ Александра Белова. «Провокатор еще тот. Человек умный. Имеет два образования: одно юридическое, одно в сфере информационных технологий. В день погромов рассылались эсэмэски — провокацию организовали с помощью интернет-технологий», — говорит старший помощник прокурора республики Татьяна Кордюкова. «Сообщение о драке (в Кондопоге) кто-то из ДПНИ заметил на городском форуме, грамотно работают», — поясняет участница событий Юлия Пучкова.

„  

Бывший главный карельский чекист пошел на повышение: сейчас он уже генерал-майор  

«Водку тут ящиками, пиво раздавали молодежи. Пейте, заливайте!» — заверяет мать одного из осужденных Соня Баканаева. «На площади после митинга осталось много пустых бутылок. Как докажешь, что машины с пивом и водкой принадлежали ДПНИ? Следствие не велось», — делится с The New Times экс-начальник кондопожского ГУВД Александр Чечельницкий, уволенный через два месяца после погрома*. «Дело против меня закрыли — в моих действиях не было обнаружено состава преступления», — сказал Белов The New Times: он уверяет, что протест был организован исключительно жителями Кондопоги. «Удивительно, но среди нападавших на «Чайку» не было социально незащищенных**. Был праздник Первое сентября, прекрасная погода — вот детям некуда было деваться, — комментирует помощник прокурора Кордюкова. — Конфликт раздули и СМИ, показавшие сюжет про Кондопогу, где произошедшее в «Чайке» называли бытовой дракой. Журналисты потом признались, что были выходные, новостей нет, вот они и раздули сюжет». Масла в огонь подлили и местные власти: когда начались погромы, городские чиновники резко заболели или отправились в отпуска, а тогдашний губернатор Катанандов (его отправили в отставку в 2010 году) сказал, что во всем виноваты приезжие.

Почему не разогнали погромщиков? Экс-начальник ГУВД Кондопоги отвечает: «Были бы потерпевшие, конфликт мог перерасти в ожесточенные столкновения. Кроме того, у меня и был-то отряд всего из 50 человек, никогда в подавлении массовых беспорядков не участвовавших».

Местные на вопрос корреспондента The New Times о том, что стало причиной погромов, перечисляют «раздражители». Во-первых, это тот самый ресторан «Чайка», где «людям на входе продавали украденные у них же телефоны». Во-вторых, это «мерседес» с тонированными стеклами» одного из важных чеченцев: он, говорят, ездил по городу без номеров, не соблюдая никаких правил, и милиция почему-то ему в том не препятствовала. В-третьих, пустующий ныне вещевой рынок. «Жителей они раздражали тем, что возили постоянно эти клетчатые сумки на тележках, бросалось это в глаза», — объясняет глава города Анисимов.

Маргарита Слезова и Зинаида Усина — матери убитых в драке у «Чайки». Пьем чай. Они рассказывают, как живут, как плохо им одним — обе женщины уже вдовы, как не хватает им сыновей и как обижены они на государство.

«Я сама удерживала разъяренную толпу, призывала не будоражить город, говорила: суд разберется, — плачет Слезова. — А чем этот суд оказался? Цирк! Чеченцы ни разу не попросили прощения. Ерничали, угрожали, называли нищеборками. Депутат Рогозин (ныне вице-премьер российского правительства, а во время кондопожских событий — депутат ГД и лидер партии «Родина». — The New Times) сделал на нас пиар, — рассказывает мать убитого Григория Слезова о том, как в город, когда шел суд, приезжал Рогозин. — Бывшие офицеры подходили, жали ему руку: поднимай народ, говорили, Кондопога с тобой! А из всех, кто сюда тогда приезжал, только Белов вспомнил нас и денег мне дал. Суд прошел, и теперь мы вообще никому не нужны!» Слезова вытирает глаза и уже почти спокойно говорит: «Комбинат закрывают — в январе 2013-го ЦБК был признан банкротом и под сокращение уже попали 500 человек. Закроют — народ этого не будет терпеть. И снова выйдет на улицы», — и в голосе уже не слезы.