Орешек пробуют на зуб

Инициативная группа во главе с игуменом Евстафием Жаковым собрала в Санкт-Петербурге пресс-конференцию и предложила поставить над церковью святого Иоанна Предтечи стеклянный купол. Заявление повергло общественность в шок. Неожиданность, как известно, определяла многие военные победы. Выдержит ли уникальный памятник истории осаду благими намерениями?

«На мой взгляд, и обсуждать здесь нечего, — говорит Олег Полухин, директор крепости-музея (что характерно, ни его, ни других представителей музея на пресс-конференцию не пригласили). — Стеклянный колпак в центре крепости станет доминантой и нарушит целостность памятника. А он — федерального значения и находится под охраной ЮНЕСКО».

Церковь была разрушена во время Великой Отечественной войны, руины храма — часть мемориального комплекса. Несколько лет назад РПЦ разрешили проводить службу у руин, вскоре священнослужители предложили воссоздать храм, фактически построить новодел. Им назвали все причины, по которым это невозможно сделать. И вот — новый поворот.

„  

Стеклянный колпак в центре крепости станет доминантой и нарушит целостность памятника  

Церковные службы проходят в крепости три раза в год, на них приезжает примерно два десятка верующих. «Мы не видим смысла запрещать службу, а тех, кто на нее приехал, пускаем в крепость бесплатно, — говорит Олег Полухин. — Но церковь уже считает руины своим приходом с настоятелем игуменом Евстафием и указывает остров Ореховый, где находится крепость, как свой юридический адрес. А это уже серьезно. Остров — гражданский объект. Единственное прописанное на нем юридическое лицо — государственный музей. Если мы делим какие-то сферы — это должно быть прояснено».

Предложение РПЦ затронуло животрепещущую тему — как сохранять и как использовать старинные крепости, которых немало в Северо-Западном регионе. В Санкт-Петербурге в Музее истории города прошла международная конференция «Реставрация, консервация и музеефикация исторических крепостей». На фоне скандала обсуждение обрело еще большую актуальность. Приехали музейщики из российских городов, из Белоруссии, Финляндии и Эстонии, так что была возможность сравнивать, как «у нас» и как «у них». Если у соседей проблемы в основном профессиональные — борьба с сыростью и прочее, то российские директора в один голос говорили о проблемах внешних.

«Ситуация с крепостями — это государственный вандализм, — рассказывает директор музея «Выборгский замок» Светлана Абдуллина. — У нас можно походя нанести урон памятнику, можно прекратить финансирование, когда реставрационные работы в самом разгаре, можно не замечать, что взрывы на частных карьерах по соседству сотрясают средневековые стены». Гдовская крепость на Чудском озере, с XV века замыкавшая линию оборонительных сооружений Псковской земли, теряет посетителей: места здесь, на Чудском озере, дивные, самые туристические, но в прошлом году в Гдов перестали ходить поезда, еще раньше закрылись местные авиалинии, не урегулирован вопрос о водном сообщении с Эстонией, автобус до Петербурга стал ходить намного реже. С Копорской крепостью, памятником оборонительного зодчества XIII века, вообще беда. В апреле этого года ее официально закрыли для посещения из-за аварийного состояния.

Теперь, после атаки РПЦ, большую тревогу вызывает и будущее памятника истории на Ореховом острове.

Орешек, он же Шлиссельбургская крепость — живой свидетель 700 лет нашей истории. Крепость основана в XIV веке внуком Александра Невского князем Юрием Даниловичем. Сохранилась каменная стена новгородского периода. Башни и прясла крепости, то, чем любуются с теплоходов, — это уже московское княжение XV–XVI веков. Королевская башня — память о 90-летнем пребывании на острове шведов. Куртины бастионов — Петровское время.

Тогда же, при Петре Первом, начался тюремный период крепости. Первой знаменитостью, сосланной на остров, стала опальная сестра царя Мария Алексеевна, сюда отправил он и свою жену Евдокию Лопухину. В каких условиях они жили — вообразить страшно. (Между прочим, канализации на острове нет до сих пор.)

„  

Крепостные стены и сегодня восхищают не только надежностью и мощью, но и живописностью  

Здесь закончил свой земной путь император Иоанн Антонович. В начале XIX века в Орешек отправили Пущина, Кюхельбекера, братьев Бестужевых и других декабристов. В конце XIX здесь «мотали срок» Вера Фигнер, Николай Морозов и другие народовольцы. Рядом с «секретным домом» развесистая яблоня — на месте казни Александра Ульянова с товарищами.

Мемориал с руинами храма, которые предлагают накрыть нелепым стеклянным колпаком, находится в центре крепости. 500 дней держали здесь оборону советские солдаты, чтобы не дать замкнуть кольцо блокады вокруг Ленинграда и защитить Дорогу жизни. Если, не дай бог, уступят давлению Церкви, не только исказится общий вид исторического и архитектурного памятника, но и придется пересматривать концепцию восстановления крепости, по которой работают с 70-х годов прошлого века.

Орешек реконструируют неспешно. Музейщики говорят, что есть один способ ускорить дело: завлечь в крепость важное лицо.

Десять лет назад Владимир Путин посетил Тобольский кремль — единственный каменный кремль в Сибири, памятник зодчества XVI века. Все печатные и интернет-издания облетела фотография президента с тогдашним губернатором Тюменской области Сергеем Собяниным на фоне Софийско-Успенского собора. Обойдя кремль, Путин попенял присутствующим: красоту, мол, надо беречь. Дал тоболякам два ориентира: развивать нефтехимическую промышленность и сделать город туристическим центром российского масштаба. И велел выделить средства. Жизнь Тобольска и кремля, надо сказать, сразу же изменилась. Не то чтобы проблем не осталось, но музейщики надеялись их решить: еще летом этого года разнеслась весть, что в город опять приедет президент.

И вот — случилось. 16 октября Путин прилетел, покружил на вертолете над Тобольским кремлем и улетел открывать полимерный завод. Но, говорят, видом остался доволен, даже сказал — хоть на открытку.

Не знал, видно, что «открытка» уже есть. Дмитрий Медведев, приезжавший в Тобольск в 2008-м, сделал панорамный снимок крепости с вертолета. Этот вид поместили на баннере музея. Фотографию купил на благотворительном аукционе рождественской ярмарки 2010 года член совета директоров компании группы «Илим» Михаил Зингаревич — за $1,7 млн (51 млн рублей). На том же аукционе картина, нарисованная Путиным, ушла дешевле: Медведев был тогда еще президентом, а Путин — премьер-министром. Музей даже процента с продажи фотографии не получил.

В начале 2000-х Национальный совет по сохранению исторического наследия Финляндии предложил российским коллегам сотрудничество. «Наша история имеет много общих страниц, — объясняет Кари Никконен, ведущий специалист Национального совета. — Крепости переходили из рук в руки, и каждый период оставил свой отпечаток. Вместе можно лучше изучить фортификационную науку от глубокого Средневековья до XIX века, сохранить и поддержать уникальные памятники».

Так появился проект «От замка к замку — от крепости к крепости». В него вошли пять финских замков на юго-востоке страны и шесть крепостей северо-запада России: Ивангородская, Ладожская, Копорская, Шлиссельбургская, Корела и Выборгский замок. Проект начался в 2011 году и закончится в апреле будущего года. Выгода от сотрудничества: новые путеводители и книги, межмузейные семинары и выставки, обменные поездки, праздники — Дни крепости — с привлечением туристических агентств, малого бизнеса, муниципальных предприятий. Финансирует проект Евросоюз, бюджет — €1,3 млн.

Благодаря этому проекту наши музейщики воспряли духом. Возникла идея объединить все крепости северо-запада России единым европейским маршрутом, как в Финляндии. Там это принесло музеям не только популярность и увеличение числа туристов, но и немалые инвестиции от того же ЕС.

Национальный совет по сохранению исторического наследия Финляндии — государственная организация. В его ведении 85 объектов, около десяти из них сейчас реставрируют. Прежде всего — компьютерная диагностика, тщательное изучение объекта: что можно сохранить. Главная задача — аутентичность.

«Совет финансируют три ведомства — Министерство образования и культуры, Министерство труда и Министерство юстиции. Минтруда выгодно, что мы даем рабочие места, ведь в некоторых местах — очень высокий уровень безработицы. Почти все оборонительные памятники финансирует и ЕС», — рассказывает Кари Никконен. Директор крепости Суоменлинна Майре Маттинен признается, что Суоменлинна, которую мы больше знаем как Свеаборг, имеет свою специфику: «Это не совсем памятник культуры и архитектуры, это обычный город. Магазины, детский сад, школа, различные залы для конференций, фитнес-центры. И все это нас кормит». Небольшой, но стабильный доход — от ресторанов, мастерских, небольших частных фирм. Музей дает заработать всем. А они помогают музею сохранить историю в лучшем виде. «Поехала в руину», — говорит Майре Маттинен, когда идет в свой офис. Даже административные помещения в музее сохранили свой исторический вид.

Суоменлинна принимает 800 тыс. отдыхающих и туристов в год. Вот тут-то и вспоминаешь про Чудское озеро и Гдовскую крепость…

Возведение крепостей было делом утилитарным — защититься понадежнее. Часто строили спешно, когда враг уже был близко. Но крепостные стены и сегодня восхищают не только надежностью и мощью, но и живописностью. Даже в развалинах живет дух времени.

В России реставрация старинных крепостей началась в середине XIX века. Тогда понимали, что надо сохранить как можно больше. Потому что не зубрежка учебника истории учит патриотизму. 

Tweet