Военная операция США против Сирии может начаться уже на этой неделе — голосование в Сенате США предварительно намечено на 11 сентября. The New Times наблюдал за противостоянием сторон
Барак Обама держал дистанцию с первых секунд саммита G20
Бронированный кадиллак президента США торжественно въехал в огромный двор Константиновского дворца. Мало того что это была не протокольная российская машина, как у других лидеров саммита G20, а привезенный с собою автомобиль, так и ехал он нарочито медленно, заставляя встречающего гостей Владимира Путина стоять в одиночестве. Подъехав к желтой баллюстраде, машина остановилась, но в течение долгих 20 секунд из нее никто не выходил. Владимир Путин продолжал ждать. Наконец, из передней двери неспешно вышел охранник, не торопясь открыл заднюю дверь, из которой без тени улыбки на лице вышел Барак Обама, заранее протягивая руку Путину: улыбались президенты только потом для фотографии. Ангела Меркель, премьер-министр Германии, чуть позже, как рассказывают, пошутила: Путин и Обама как старая семейная пара — «постоянно ругаются, но никак не могут развестись».
Несмотря на то что саммит в Петербурге был посвящен экономике, главным вопросом стала ситуация в Сирии и возможная военная операция против режима Башара Асада. Поскольку во время основной сессии обсуждать эту проблему было невозможно, главным событием саммита можно считать прощальный ужин в Петергофе. Больше всего трапезой насладился, кажется, итальянский премьер Энрико Летта — он был очень доволен тем, что гостям подавали белое итальянское вино «Гави». У всех остальных осталось друг к другу немало вопросов.
Сторонники военной операции в Сирии, лидеры США, Франции и Великобритании за ужином пытались убедить соседей по столу, что даже если акция будет осуществлена в обход Совбеза ООН, Запад не перестанет искать политическое решение конфликта, так что, мол, ничего страшного. Они же обвиняли Индию, Бразилию и другие «пассивные» страны в том, что те «продолжают действовать так, будто сирийская проблема их не касается». Из-за той же Сирии Москва чуть было не поссорилась с Лондоном. Всего за несколько часов до встречи Владимира Путина и Дэвида Кэмерона в ответ на заявления последнего о необходимости операции против Дамаска пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков на брифинге якобы назвал Великобританию «маленьким островом, к которому никто не прислушивается, кроме одного олигарха, который купил футбольный клуб «Челси».
Песков, впрочем, свое заявление тут же дезавуировал, но Кэмерон успел обидеться: «Британия — это остров, который изобрел большинство тех вещей, которые вообще стоило изобретать...»
На ковер к сенату
Если в Стрельне Барак Обама пытался заручиться поддержкой мирового сообщества, то первая «битва» сирийской кампании-2013 произошла на Капитолийском холме 3 сентября. С одной стороны в ней участвовали 18 членов сенатского Комитета по иностранным делам, с другой — госсекретарь Джон Керри, министр обороны Чак Хейгел и председатель Объединенного комитета начальников штабов (ОКНШ) генерал Мартин Демпси. Захватывающий поединок длился три с половиной часа в прямом эфире главных американских телеканалов.
Вообще-то разрешения Конгресса не спрашивали ни Джордж Буш перед началом войны в Ираке в 2003 году, ни Барак Обама перед операцией в Ливии в 2011-м: согласно Конституции США, объявлять войну волен лично президент, он же верховный главнокомандующий, не обязанный с кем бы то ни было консультироваться. Однако в этот раз американское руководство решило вспомнить предвыборные обещания Обамы, тот в 2008 году прямо сказал, что единолично решение о военной операции президент может принимать только в случае прямой угрозы национальной безопасности, во всех остальных — необходим совет с американским народом, то бишь с Конгрессом.
Аргументы «исполнителей»
Открывая дебаты в Сенате, Джон Керри повторил то, что представители администрации говорят уже вторую неделю: у Вашингтона нет сомнений в том, что 21 августа под Дамаском было применено химическое оружие, использование которого запрещено Конвенцией о запрещении химического оружия, вступившей в силу в 1997 году, и ответственность за гибель по меньшей мере 1429 человек, среди которых минимум 426 детей, целиком лежит на режиме Башара Асада; на Америку смотрит сейчас весь мир, включая, с одной стороны, недругов в лице Ирана и Северной Кореи, а с другой — союзников в регионе от Турции до Саудовской Аравии. Оставить режим Асада безнаказанным — значит дать карт-бланш на применение химоружия остальным диктаторским и даже авторитарным режимам. В то же время перед армией США не стоит вопрос о сухопутном вторжении или каком-либо прямом участии в гражданской войне в Сирии, речь идет лишь о точечных ударах по военным базам, лабораториям, складам с компонентами для изготовления химического оружия, которые дадут понять Дамаску, что тот не волен вытворять все, что ему вздумается, с гражданским населением. Пусть даже Сирия и не подписала Конвенцию о запрещении химического оружия — цивилизованный мир обязан реагировать. «Американские солдаты не будут воевать на сирийской территории ни при каких условиях», «Президент был кристально четок: у нас нет ни малейшего намерения брать на себя ответственность за участие в сирийской гражданской войне», — то и дело повторял как мантру Джон Керри, проговаривая вновь и вновь, что между операцией в Сирии и войной в Ираке нельзя проводить параллелей.
Заседание сенатского Комитета по международным делам не прошло без эксцессов
«Мы это уже слышали»
Сенаторы, впрочем, эти параллели все равно проводили. Вспоминая ошибочные данные спецслужб, заявлявших о наличии у Саддама Хусейна оружия массового поражения (ОМП), сенатор от Демократической партии Барбара Боксер допытывалась, не было ли у представителей разных спецслужб сомнений или дискуссий по поводу представленных свидетельств о применении ОМП в Сирии. Нет, сомнений нет, заверял госсекретарь. О войне в Ираке вспомнил и сенатор-демократ Том Удалл — он не верит в то, что исчерпаны все дипломатические и экономические возможности воздействия на Дамаск: «Я вижу эту атаку как просто еще один шаг к полномасштабной войне, мы уже слышали все это по поводу Ирака».
На видеотрансляции временами было видно, как нервничает госсекретарь Керри в поисках дополнительных аргументов. Бывший кандидат в президенты США от республиканцев сенатор Джон Маккейн, проигравший чуть не все заседание в покер на своем айфоне, заявил, что точечных бомбардировок недостаточно и США следовало бы полностью нейтрализовать военную инфраструктуру Башара Асада. Однако сенатор-республиканец от штата Кентукки Рэнд Пол (тот самый, что в марте пытался сорвать утверждение нового главы ЦРУ Джона Бреннана почти 13-часовой речью и кого называют новой надеждой консерваторов) привел ровно противоположные доводы: запланированная операция вряд ли пошатнет власть Асада и никак не может гарантировать, что тот перестанет применять химическое оружие. Ведь если Асад, говорил Пол, уже один раз (21 августа) поступил крайне нелогично, понимая, что за химической атакой может последовать международная реакция, с чего бы ему вдруг начать действовать взвешенно? «Кто может гарантировать, что американская атака приведет к миру в регионе»? «Не станет ли Россия поставлять Асаду еще больше оружия»? На этот вопрос президент Путин ответил в интервью Первому каналу и агентству Assoсiated Press, сказав, что контракт на поставку зенитно-ракетных комплексов ПВО С-300 пока приостановлен, но «если мы увидим, что предпринимаются какие-то шаги, связанные с нарушением действующих международных норм, то мы подумаем, как нам поступать в будущем, в том числе и с поставками таких чувствительных вооружений в отдельные регионы мира», — сказал он, чем немало напугал западных аналитиков, которые восприняли эти слова как угрозу. «Применит ли Асад химическое оружие против Израиля?» «Включится ли (в результате военной операции США) более активно в войну Иран и можно ли ждать атаки Израиля на Иран»? — сыпал вопросами Пол, требовавший включить в готовящуюся резолюцию Конгресса по Сирии поправку о том, что операция не начнется без одобрения Конгресса. Поправку отклонили, а Пол язвительно поинтересовался: а что будет, если Конгресс все-таки проголосует против? Окончательное решение за президентом, но все надежды на то, что возобладает здравый смысл и конгрессмены проголосуют «за», ответил Джон Керри и многозначительно взглянул на часы.
Экзамен для генералов
Но законодатели не унимались. «Министр Хейгел, у вас есть представление о количестве оппозиционных сил (в Сирии)?» — допытывался у министра обороны сенатор-республиканец от штата Висконсин Рон Джонсон, усомнившись в том, кто может прийти к власти, если падет режим Башара Асада. «У меня нет цифр. У наших секретных служб есть некоторые оценки…» — «Я люблю больше цифрами оперировать», — перебил Хейгела сенатор и тут же обратился к председателю Объединенного комитета начальников штабов: «Генерал Демпси, а у вас есть данные о силах повстанцев?» — «Я на память так не помню, сенатор…» — «Но у нас-то они (цифры) есть, я могу (их привести)…»
„
Путин и Обама как старая семейная пара — «постоянно ругаются, но никак не могут развестись»
”
Как поведет себя (после начала военной акции США) Россия? Что делать, если Асад со своими союзниками ответит эскалацией конфликта и, скажем, «Хезболла» нападет на Израиль? Почему Америка оказалась в одиночестве, не получив однозначной военной поддержки от Турции и других союзников в регионе, потеряв — пока — поддержку главного союзника — Великобритании, парламент которой отказался голосовать по сирийскому вопросу до предоставления отчета инспекторов ООН (сутки спустя Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты заявили о готовности профинансировать военную акцию против Сирии), спрашивали сенаторы, как экзаменаторы на зачете. «Россия осудила применение химического оружия», «Израиль уверил США, что сможет самостоятельно разобраться с «Хезболлой», как делал это уже не раз», «Мы (администрация) ведем непрерывную работу с мировыми лидерами», — отбивались Керри, Хейгел и Демпси. Впрочем, каждый раз, когда вопросы касались конкретных цифр и деталей переговоров с союзниками, так же как и более детальных доказательств участия Дамаска в атаке 21 августа, все трое откладывали ответы: «Мы обсудим это на закрытом заседании» (оно состоялось 4 сентября в том же составе, но стенограмма его недоступна широкой аудитории).
В конце концов сенатор Бенджамин Кардин (автор «списка Магнитского») обвинил администрацию Обамы в медлительности: мол, уже появилась информация о том, что Асад перемещает военное оборудование и войска в районы, где проживает гражданское население. Тем самым резко возрастает потенциальное количество жертв бомбардировок. Время работает на нас — парировал генерал Демпси: «У нас задействованы огромные ресурсы секретных служб, которые до сих пор определяют цели». А Джон Керри заверил сенаторов, что в случае атаки американские военные сделают все, чтобы минимизировать жертвы среди мирного населения, об этом тоже заранее заботится разведка, намечающая цели. И самое главное, уточнил госсекретарь: цель военной операции не в том, чтобы каким бы то ни было способом повлиять на ход гражданской войны в Сирии. Есть ли в Сирии умеренная демократически настроенная оппозиция, способная победить не только Асада, но и маргинальные исламистские группы? Есть, уверен Керри. Но помогать ей США будут только деньгами и оружием, но никак не бомбардировками. Главное — привести Асада за стол переговоров в Женеве, не без оптимизма в голосе разъяснял сенаторам Керри: «Он (Асад) пока непреклонен, но вмешательство США может заставить его изменить свое поведение». Сбудется ли это пророчество госсекретаря — ждать ответа осталось, видимо, недолго: согласно мнению военных экспертов, операция может начаться уже 12 сентября.
Обама vs Конгресс
Несмотря на уверенный тон администрации Обамы, голосование 11 сентября не выглядит однозначным. Для того чтобы операция была одобрена, за резолюцию должны проголосовать как минимум 217 парламентариев. На момент сдачи номера однозначное «да» операции сказали 39 конгрессменов, 177 своего мнения не высказали либо не определились и 224 высказались против. В Конгрессе тем временем обсуждаются варианты поправок к резолюции, многие из которых предусматривают если не отмену, то перенос операции. Так, вариант резолюции, предложенный сенатором-демократом от Западной Вирджинии Джо Манчином, предлагает поставить ультиматум Башару Асаду, заставив его в течение 45 дней ратифицировать Конвенцию о запрещении химического оружия, а также начать уничтожение арсенала.
Для президента Обамы на карту поставлена не только военная операция в Сирии, но, по мнению аналитиков, и его престиж как внутри страны, так и на международной арене. Роза Брукс, в прошлом советник министерства обороны США, так прокомментировала положение Обамы в интервью The New York Times: «Если ему удастся добиться положительного результата, он будет обязан этому республиканцам. Если Конгресс проголосует против и Обама отменит операцию в Сирии, его позиции, несомненно, будут сильно ослаблены, он будет изолирован».
Кто нахимичил
Один из самых спорных вопросов «сирийского досье» — откуда вообще в этой стране химическое оружие?
Свой вариант ответа дал 4 сентября шеф Пентагона Чак Хейгел: мол, в числе прочих химическое оружие Дамаску поставляет и Россия. В тот же день Пентагон дезавуировал это заявление, однако Москва решила его без ответа не оставлять. 5 сентября глава администрации президента РФ Сергей Иванов, не называя Хейгела по имени, назвал такой взгляд на вещи «бредом сивой кобылы». Иванов, правда, имел в виду сегодняшний формат отношений с Дамаском. А что было в советские времена, когда партия «Баас» во главе с Хафезом Асадом, отцом нынешнего сирийского лидера, была одним из главных союзников СССР на Ближнем Востоке?
Что такое CERS?
Одна из вероятных целей в ходе военной операции США — сирийский Научно-исследовательский центр в Джамрае (CERS), где уже четыре десятка лет идут разработки химического и биологического оружия. Хафез Асад основал CERS еще в 1971 году как гражданское агентство по исследованиям в таких безобидных областях, как солнечная энергия, очистка воды и телекоммуникации. Но по странному стечению обстоятельств агентство напрямую подчинялось президенту, а у его главы были министерские полномочия. В реальности CERS, активно сотрудничавший с Европой, пытался получать технологии двойного назначения, которые могли бы помочь в разработке химического оружия, свидетельствует журнал Foreign Policy.
Европейцы на возможные последствия такого сотрудничества закрывали глаза, пользуясь тем, что режим Хафеза Асада не жалел денег на финансирование CERS. Необходимое оборудование закупалось у ЮНЕСКО, а инженеры ездили на обучение во французский Национальный центр научных исследований (CNRS). Согласно данным Новостного агентства по Ближнему Востоку Mednews за 1992 г., до начала 1990-х французское правительство активно поддерживало стремление французских высокотехнологичных компаний сотрудничать с CERS. Не отставали и немцы. В середине 1980-х западногерманская компания Schott Glasswerke поставила Дамаску оборудование для производства сверхпрочного стекла для так называемого «проекта боросиликатного стекла», который в реальности оказался проектом по производству зарина. По данным Mednews, более десятка крупных немецких компаний поставляли CERS чувствительное оборудование.
Зарин на коленке
Запад опомнился лишь в 90-х. Сначала глава ЦРУ Уильям Уэбстер рассказал в 1989 году Конгрессу о том, что только с помощью Запада «Сирия смогла разработать свое собственное химическое оружие, а западные компании поставляли необходимые ингредиенты и оборудование». Год спустя Пентагон заявил, что, согласно данным американской разведки, режим Асада запустил конвейер по производству гранат, начиненных нервно-паралитическим газом VX. Располагался этот конвейер на подземном заводе в том же месте, что и CERS.
В 1992 году тревогу забили и европейцы, однако было уже поздно: Сирия стала одним из крупнейших обладателей химического оружия в мире, заполучив ОМП, можно сказать, тихой сапой.
Версию Foreign Policy в разговоре с The New Times косвенно подтвердил и Лев Федоров, ученый-химик, президент союза «За химическую безопасность». «Я такой вероятности исключить не могу, в 70-х годах химическое оружие еще не было под запретом, — пояснил ученый журналу, — ясно, что Сирия не получала технологий от СССР: у нас секреты хранили и не делились ими даже с дружественными чехословаками». Впрочем, по словам Льва Федорова, СССР вложился в сирийскую военно-химическую промышленность кадрами: многие специалисты из Дамаска учились в советских вузах.
Логично предположить, что сегодня сирийские военные химики могли оказаться по разные стороны баррикад: одни по-прежнему работают на CERS или подобных предприятиях двойного назначения, а другие вполне могли встать и на сторону оппозиции. «Для специалиста произвести тот же зарин кустарным методом в подпольной лаборатории не составит труда, — пояснил Лев Федоров, — хотя на промышленные рельсы поставить такое производство непросто». И если атаку 21 августа Запад безоговорочно приписывает центральной власти, то несколько других случаев применения газа молва списывает на повстанцев. В частности, в мае член Независимой международной комиссии по расследованию событий в Сирии Карла дель Понте обвинила в применении зарина повстанцев.
Что делать с группировками, которые могут применить химическое оружие против регулярной армии, в Вашингтоне пока не обсуждают, но ясно одно: и режим, и повстанцы готовы травить друг друга до последнего вздоха.
|
Страны — члены G20: кто Pro и кто Contra
|
|
| «ЗА» | «ПРОТИВ» |
|
Австралия. Премьер-министр Кевин Рудд заявил, что находится в постоянном контакте с Бараком Обамой и не будет «смотреть на Сирию сквозь пальцы».
Великобритания. Премьер-министр Дэвид Кэмерон вынужден уважать решение английского парламента, отказавшегося 30 августа голосовать по сирийскому вопросу до ознакомления с отчетом инспекции ООН. Тем не менее сам он поддерживает США и Францию и обвиняет собственных парламентариев в неповоротливости: «Вам придется жить с тем, как вы проголосовали», — заявил Кэмерон 5 сентября.
Индонезия. Премьер-министр Марти Наталегава осудил Дамаск за применение химического оружия и призвал «немедленно на это отреагировать».
Италия. Глава МИД Италии Эмма Бонино поначалу заявляла, что «атака против Сирии может привести к «глобальной эскалации», а кризис решаем только дипломатическими методами. Но 6 сентября после саммита G20 Италия неожиданно присоединилась к совместному заявлению стран, поддержавших операцию.
Канада. Премьер-министр Стивен Харпер призвал к «жесткому ответу» (Дамаску).
Республика Корея. Министр обороны Ким Кван Джин: «Бездействие по сирийскому вопросу может послать неверный сигнал правительству КНДР».
Саудовская Аравия. Министр иностранных дел Сауд аль-Фейсал поддержал военную операцию США со словами: «Мы призываем все международное сообщество остановить агрессию против сирийского народа».
Турция. Анкара не только поддержала США, но и начала переброску танковых дивизий к турецко-сирийской границе, согласно официальным данным, «для укрепления границы». Точечных ударов недостаточно, а союзники должны сделать все, чтобы покончить с режимом Асада, заявил турецкий премьер Эрдоган.
Франция. Президент Франсуа Олланд «уверен более чем когда-либо в необходимости удара», однако для него не стоит вопрос в том, чтобы «действовать в одиночку».
Япония. Токио до сих пор не высказал официального мнения относительно операции в Сирии. Однако после встречи премьер-министра Синдзо Абэ и президента Обамы на полях саммита G20 последний высказал удовлетворение относительно «всестороннего обсуждения» по сирийскому досье.
|
Аргентина. Глава МИД Эктор Тиммерман: «Военное вмешательство, да еще без санкции Совбеза ООН, может только ухудшить ситуацию в Сирии. ООН никогда не будет эффективным институтом, пока страны-лидеры считают, что только слабые обязаны следовать ее резолюциям».
Бразилия, Индия
и Южная Африка. На саммите G20 в Санкт-Петербурге лидеры этих стран были едины в том, что любое вмешательство в сирийскую войну приведет к «крайне негативному влиянию на мировую экономику».
Германия. Канцлер Ангела Меркель заявила, что Германия не примет участия в военной операции против Сирии. В то же время она сказала о недопустимости применения химического оружия, хотя и не обвинила в этом напрямую Башара Асада. Необходимо добиваться прохождения резолюции по Сирии через Совбез ООН, считает канцлер.
ЕС. Брюссель не высказал твердой позиции относительно военной операции в Сирии, президент Совета Евросоюза Херман ван Ромпей заявил 5 сентября в Санкт-Петербурге о необходимости «сотрудничества в рамках ООН».
Китай. Вице-министр финансов Чжу Гуангяо: «Операция в Сирии приведет к росту цен на нефть и негативно скажется на мировой экономике».
Мексика. Президент Энрике Пинья Ньето не высказался однозначно в поддержку операции в Сирии. Осудив применение химического оружия, он призвал к поиску дипломатического решения.
Россия. По словам президента Владимира Путина, России недостаточно предъявленных доказательств, чтобы удостовериться в применении режимом Башара Асада химического оружия.
|
фотографии: Jason Reed/Reuters, Дмитрий Ловецкий/AP Photo
Tweet
