19 февраля по устному распоряжению губернатора Андрея Турчака в Псковской области прерваны шесть процедур иностранного усыновления, запущенных в этом году. В усыновлении российских детей будет отказано и европейцам. Всё брошено в топку ненависти, всё — на ублажение государя-прокуратора
После принятия антисиротского закона стало очевидно, что в российском законодательстве открыт ящик Пандоры особого свойства: в жертву амбициям взбесившегося государя принесены самые беззащитные заложники государства — дети-сироты. Стало очевидно и то, что властями России перейден рубикон, после которого возможно буквально все. Потому что закон — это официальная квинтэссенция государства. Тем не менее мало кто мог предсказать ситуацию, сложившуюся сейчас после смерти в США трехлетнего Максима Кузьмина. Российское государство возрадовалось трагедии. Оно решило защитить свои жестокость и подлость, явившиеся в полной мере в законе царя Ирода, с помощью малыша, погибшего в Техасе при до конца не выясненных обстоятельствах.
В Псковской области трагедия почти мгновенно стала политическим фарсом. Региональные чиновники стали частью большого маховика спецоперации, закрутившейся вокруг праха невинного и несчастного ребенка и его младшего брата, оставшегося с приемным отцом. Никто даже не поставил под сомнение криминальную версию смерти мальчика — ее приняли как аксиому и руководство к действию. В базе данных усыновителей нашли людей, которым сказали: мы будем возвращать мальчика в Россию, ищем приемных родителей. Люди поверили властям. Их привезли в Псков в срочном порядке – так, как будто мальчик уже в России и можно начинать готовить документы. Людей тоже подставили, но разве их волнуют люди?
Этого показалось мало. Спросили: мать где? Полиция нашла ее без труда в доме у очередного сожителя. И российским СМИ, обществу подкинули мамашу ребенка, о которой соседи и родственники говорят по большей части непечатно.
И вот эту «мать» нашли органы, продиктовали ей заявление на имя Астахова: «Я родная мать Максима Кузьмина, убитого в США приемными родителями Шатто. У этих людей находится мой второй сын Кирилл Кузьмин. Прошу вернуть моего второго сына в Россию и помочь мне восстановиться в родительских правах». Заявлению дали ход.
До сих пор неизвестно, кто снимал монолог Кузьминой, вышедший в свет на канале «Россия». Ей объяснили задачу, возможно, дали денег, продиктовали, с позволения сказать, речь. Она ее произнесла, несильно переживая. Соседи рассказали журналистам, что о смерти Максима она узнала по ТВ 19 февраля и встретила новость словами: «О, это ж моего в Америке прикончили!»
Опустившуюся женщину протрезвили, отмыли, одели, навели макияж и подготовили к пиар-поездке в Москву, на российское телевидение. Сейчас с помощью этой бессовестной особи власти будут раскачивать судебное решение об усыновлении Кирилла в американскую семью. В суд с заявлением об отмене этого решения обратились и органы опеки, и прокуратура.
Но если суду прикажут, суд подчинится.
В начале марта, к слову, ожидается визит Путина в Псков. Перед ним отчитаются, что вырвали из рук иностранцев шесть детей. Заслужат высочайшее одобрение. Российский государственный патриотизм — бессмысленный и беспощадный — набирает темпы, мощь и удаль.
Tweet
