Радуга — эмблема гей-движения —
символизирует человеческое разнообразие.
Гей-парады свободно проходят
не только в Европе, но даже в столице
Непала Катманду.
Лидер истцов — организатор московского гей-парада Николай Алексеев, редактор сайта GayRussia.ru.
Основание для иска — фраза из телеинтервью мэра: «наше общество обладает здоровой моралью и не принимает всех этих гомиков». Заявители требуют от Юрия Лужкова символической компенсации морального вреда в размере одной копейки.
Дело, однако, имеет вовсе не символическое значение. Начать с того, что оскорбительную тираду мэр не ляпнул мимоходом на закрытом заседании московского правительства, а выдал 2 июня 2009 года в прямом эфире передачи «Лицом к городу» на канале ТВ Центр. И не похоже, что слова эти вырвались у мэра вдруг. Расчет понятный — как показывают опросы, гомофобские высказывания только добавляют российским политикам популярности.
Народное единство
Противостояние организаторам гей-парада стало для мэрии вопросом престижа. «Столичное правительство не допустит проведения гей-парада ни в какой форме: ни в открытой, ни в завуалированной, а все попытки организовать несанкционированную акцию будут жестко пресекаться», — заявил пресс-секретарь мэрии Сергей Цой.
Лужкова понять можно. Допустить гей-парад — значит перекрыть улицу в центре города, выставить несколько тысяч милиционеров и отогнать несколько тысяч скинхедов, чтобы пропустить по улице шествие из нескольких десятков геев и лесбиянок с плакатами. Новых поклонников столичные власти в результате не приобретут, народ в массе своей будет недоволен. И власти находят предлог для формального отказа — «невозможность обеспечить безопасность мероприятия». Но если подумать, то предлог не такой уж формальный. Даже со всей многотысячной московской милицией защитить демонстрантов от гомофобов непросто, потому что милиционеры в большинстве своем сами гомофобы. Между тем для российских сексуальных меньшинств вынесение своих проблем в публичное пространство — единственный действенный способ борьбы против дискриминации.
Процесс впустую
Московский суд геи, скорее всего, тоже проиграют. На первое заседание 9 сентября градоначальник вовсе не явился. А секс-меньшинства всегда суды проигрывают. Хотя бы дело шло о прямо погромных высказываниях. К примеру, 16 мая 2008 года губернатор Тамбовской области Олег Бетин в интервью «Комсомольской правде» заявил: «Толерантность?! К черту! Гомиков надо рвать. И по ветру бросать их куски!» Так в газете и напечатали. Активисты GayRussia.ru написали заявление в прокуратуру, но в возбуждении уголовного дела было отказано. Они попытались искать свои права в суде, но приглашенные эксперты не нашли в словах Бетина ничего оскорбительного и указали, что «гомосексуалисты не являются социальной группой».
В случае неудачи в Москве гомосексуалисты планируют обратиться в Европейский суд по правам человека, который их, вероятно, поддержит. Вопрос в том, чего в результате добьются секс-меньшинства. Международного порицания для московского градоначальника? Юрия Лужкова мэры европейских столиц и так уже не раз осуждали за запрет гей-парада, а ему как с гуся вода.
Что уж говорить о параде, когда министр московского правительства, префект Северного административного округа Олег Митволь прямо требует повсеместного закрытия безобидных гей-клубов. «Думаю, такого рода клубы, по аналогии с игорными заведениями, способствующие моральному разложению граждан и являющиеся источниками беспорядков, должны быть закрыты», — заявил новоназначенный префект. И от слов перешел к делу: буквально на днях он добился расторжения договора аренды с клубом «Душа и тело».
Господин Митволь отнюдь не фанатик, а опытный популист, отлично чувствующий настроение большинства и умело ему потакающий. Снятие вывески с «Антисоветской» шашлычной и разосланные во все аптеки округа письма с указанием снизить цены на лекарства на 15% — лишь несколько из многих примеров.
Непарадная проблема
Некоторые гей-активисты, например, врач-невролог, руководитель благотворительного фонда «Радуга» Руслан Зуев, считают, что достаточно заниматься воспитанием толерантности. Но одним воспитанием явно не обойтись, «нетолерантность» оборачивается нарушением гражданских прав представителей сексуальных меньшинств. Летом 2009 года Московская Хельсинкская группа опубликовала доклад «О положении лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров в Российской Федерации». Получилась довольно пухлая брошюра под сотню страниц, где многочисленные случаи дискриминации российских граждан нетрадиционной сексуальной ориентации сгруппированы в семь разрядов: от «посягательства на жизнь, насилие и другое унижающее человеческое достоинство обращение» до «диффамации и стигматизации в СМИ». «В малых российских городах разглашение сексуальной ориентации человека чаще всего заканчивается увольнением с работы», — констатируется в докладе. В больших, добавим, нередко тоже.
Гомофобия — один из видов ксенофобии, ненависти к чужаку. Широкое распространение подобных предрассудков — симптом неразвитости общества, неспособного вместить «инаковость». В средневековой Европе «содомия» каралась сожжением на костре. И только в наши дни толерантность достигла такой степени, что нескрываемая гомосексуальность совершенно не мешает человеку занимать высокие должности. Примеры тому — мэр Берлина Клаус Воверайт и Парижа — Бертран Деланоэ.
Законодательство цивилизованных стран, как подчеркивает профессор-криминолог Яков Гилинский, выделяет как особо опасную группу преступления на почве ненависти (hate crimes) религиозной, расовой, социальной... и сексуальной. В российском законодательстве также есть такое понятие, но в отличие от европейских кодексов отечественный список не включает гомофобию. «А по законам цивилизованного мира, — уверен Гилинский, — Юрий Лужков давно бы сидел в тюрьме за явно выраженную гомофобию».
Господин Митволь отнюдь не фанатик, а опытный популист, отлично чувствующий настроение большинства и умело ему потакающий. Снятие вывески с «Антисоветской» шашлычной и разосланные во все аптеки округа письма с указанием снизить цены на лекарства на 15% — лишь несколько из многих примеров.
Непарадная проблема
Некоторые гей-активисты, например, врач-невролог, руководитель благотворительного фонда «Радуга» Руслан Зуев, считают, что достаточно заниматься воспитанием толерантности. Но одним воспитанием явно не обойтись, «нетолерантность» оборачивается нарушением гражданских прав представителей сексуальных меньшинств. Летом 2009 года Московская Хельсинкская группа опубликовала доклад «О положении лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров в Российской Федерации». Получилась довольно пухлая брошюра под сотню страниц, где многочисленные случаи дискриминации российских граждан нетрадиционной сексуальной ориентации сгруппированы в семь разрядов: от «посягательства на жизнь, насилие и другое унижающее человеческое достоинство обращение» до «диффамации и стигматизации в СМИ». «В малых российских городах разглашение сексуальной ориентации человека чаще всего заканчивается увольнением с работы», — констатируется в докладе. В больших, добавим, нередко тоже.
Гомофобия — один из видов ксенофобии, ненависти к чужаку. Широкое распространение подобных предрассудков — симптом неразвитости общества, неспособного вместить «инаковость». В средневековой Европе «содомия» каралась сожжением на костре. И только в наши дни толерантность достигла такой степени, что нескрываемая гомосексуальность совершенно не мешает человеку занимать высокие должности. Примеры тому — мэр Берлина Клаус Воверайт и Парижа — Бертран Деланоэ.
Законодательство цивилизованных стран, как подчеркивает профессор-криминолог Яков Гилинский, выделяет как особо опасную группу преступления на почве ненависти (hate crimes) религиозной, расовой, социальной... и сексуальной. В российском законодательстве также есть такое понятие, но в отличие от европейских кодексов отечественный список не включает гомофобию. «А по законам цивилизованного мира, — уверен Гилинский, — Юрий Лужков давно бы сидел в тюрьме за явно выраженную гомофобию».
Плакат в защиту прав геев,
вывешенный под окнами Московской мэрии,
был сорван через пять минут
