«Из меня хотят сделать стрелочника»

«Из меня хотят сделать стрелочника». 30 октября в Тверском суде Москвы продолжится процесс по делу о смерти Сергея Магнитского. На скамье подсудимых — врач, бывший замначальника СИЗО «Бутырка» по лечебной части Дмитрий Кратов. Его обвиняют в халатности, которая привела к гибели юриста в СИЗО «Матросская Тишина». Почему он, врач другой тюрьмы, стал единственным обвиняемым на этом громком процессе, и кто на самом деле виноват в смерти Магнитского — Кратов рассказал The New Times

Дмитрий Кратов Врач-лаборант СИЗО «Бутырка». Родился 16 июля 1964 г. в Батуми. Начинал врачом стоматологом в поликлинике, потом стал начальником медицинской части СИЗО в Тамбовской области. Выезжал в служебные командировки в Чечню в 1996 и в 2002 г. В 2002–2009 гг. — замначальника СИЗО «Бутырка» по лечебно-профилактической работе. Имеет награды: медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени» (1997), «За усердие» II степени (2002), «За службу» II степени (2003), «Медаль доктора Федора Гааза» (2007), медаль ФСИН России «За отличие в службе» II степени (2009). Обвиняется по ч. 2 ст. 293 УК РФ («халатность, повлекшая по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека»).

Дмитрий Кратов назначил корреспонденту The New Times встречу в офисе «Офицеров России» — эта организация взяла его под свою защиту, нашла адвоката, как только ему было предъявлено обвинение. Объяснение простое: во время первой и второй чеченских войн Кратов несколько раз был в командировках в Чечне, работал там военврачом.

Сергей Магнитский умер в СИЗО «Матросская Тишина», а единственным подсудимым на процессе о его гибели оказались вы, врач Бутырки. Почему?

Я не считаю себя виновным в смерти Сергея Магнитского. Мои действия не могли повлиять на его смерть. У нас в Бутырке Магнитский содержался менее четырех месяцев, из которых 39 койко-дней он провел в терапевтическом отделении. То есть медицинская помощь ему оказывалась, и это подтверждено документально. Я думаю, следствие решило, что легче судить человека по факту халатности, чем разбираться с тем, что произошло в СИЗО «Матросская Тишина».

Почему били?

А что там произошло?

Я лично убежден, что основными причинами смерти Магнитского стали физические страдания, физическая нагрузка и тяжелейший, сильнейший стресс, который он перенес во время применения спецсредств, резиновых палок и наручников в сборном отделении СИЗО «Матросская Тишина», куда его доставили (16 ноября 2009 года. — The Nеw Times) из Бутырки.

Вы почти 20 лет работаете в тюремной системе. Объясните, почему сотрудники Матросской Тишины били Магнитского?

Он был очень принципиальным человеком. И, может быть, когда его доставили в Матросскую Тишину, он начал предъявлять какие-то требования, был недоволен, что его вещи обыскивали. И со стороны сотрудников последовала такая реакция.

Их могло раздражать то, что он качает права?

Думаю, да. Я понял из жалоб, что во всех СИЗО, где он побывал (в трех, не считая Бутырки. — The New Times), он проявлял свою принципиальность.

Плохая память

Давайте вернемся в 2009 год. Итак, 25 июля из СИЗО-99/1, которое называют ВИП-изолятором, где, например, содержался Ходорковский и где очень хорошие условия, в худшие условия, в Бутырку, переводят Магнитского. Это способ давления?

Я слышал, что у руководства СИЗО-99/1 с Магнитским произошел конфликт. Когда его вели для обследования в хирургическое отделение СИЗО, он не держал руки за спиной. Это зафиксировали камеры видеонаблюдения. Ему объявили строгий выговор, он протестовал, писал во все инстанции. Кстати, в хирургическом отделении Матросской Тишины ему провели УЗИ и поставили диагноз «хронический холецистит», назначили плановую операцию.

Повторное УЗИ ему было назначено через месяц. Мать Магнитского рассказала: 3 сентября 2009 года на приеме вы говорили, что написали рапорт начальнику УФСИН Москвы генералу Давыдову о переводе ее сына в Матросскую Тишину. Это так?

Я этого не помню. Я, конечно, не могу спорить, если мама говорит, что так было, но я не помню. Единственное могу сказать, что в то время необходимости в проведении УЗИ Магнитскому не было.

Вы же не специалист в области диагностики. Вы — стоматолог.

Я окончил медицинский институт, у меня специализация «стоматология», но я прошел полный курс обучения в мединституте.

Почему из СИЗО так трудно вывезти заключенного на медицинское обследование?

Легче вывезти по экстренным показаниям. А в плановом порядке это сделать очень проблематично.

Почему?

Трудно найти конвой и трудно получить разрешение от оперативной службы УФСИН. А когда жизни человека угрожает опасность, проблем с вызовом не бывает. Но вывозят неохотно — только когда есть угроза для жизни. Боятся ответственности: был один случай, когда из СИЗО-5 вывезли подследственного в поликлинику, а он попытался взять заложников.

Кто дает разрешение на вывоз заключенного в больницу?

Когда речь идет о плановой госпитализации, то нужно спрашивать разрешение у оперативников.

Мог следователь Олег Сильченко, который вел дело Магнитского, давать указания операм из Бутырки, начальнику СИЗО Дмитрию Комнову, чтобы Магнитского не переводили в больницу Матросской Тишины?

Я об этом ничего не знаю.

А могут ли следователи или оперативники влиять на медицинский персонал СИЗО?

Нет. Не было случаев, когда оперативные работники или следствие запрещали нам оказывать медицинскую помощь кому бы то ни было.

Сергей Калинин* * Осужден по 159-й статье УК РФ («мошенничество»), провел два года в санчасти Бутырки и почти год в больнице Матросской Тишины. Его историю см. в The New Times № 6 от 21 февраля 2011 г. : «В Бутырке следователи, которые ведут дела тех, кто там содержится, работают с врачами. Я неоднократно слышал, что к Кратову напрямую обращались следователи ГСУ (Главное следственное управление МВД). Я знаю, что все переводы заключенных — будь-то в санчасть, в больницу Матросской Тишины или в гражданскую больницу — надо согласовывать со следователем.

Тайна смерти

16 ноября 2009 года Магнитскому стало плохо, и вы приняли решение о его экстренной госпитализации в больницу Матросской Тишины. Есть видео, как он из Бутырки выходит с двумя сумками к машине скорой помощи. Но нет видео, как он заходит в СИЗО «Матросская Тишина». Не странно ли это?

В этом СИЗО по всей территории, безусловно, установлены камеры видеонаблюдения.

Почему же ни правозащитникам, ни следствию не предоставили это видео?

Видно, Матросской Тишине надо было что-то скрыть.

На судебном процессе стало известно, что хирург Гаус из Матросской Тишины посчитала, что у Магнитского психоз, вызвала к нему психиатра, которого долго не пускали в СИЗО, а пустили, только когда Магнитский умер. Что было сделано неправильно?

Мы его направляли в хирургическое отделение Матросской Тишины. Но он был брошен в камеру-бокс без медицинского наблюдения.

У него действительно был психоз?

В тот момент у Магнитского не было психоза. Это не только мое мнение, оно подтверждено и мнением психиатра Корнилова, который заявил на суде то же самое. А вот врач Гаус считала, что психоз был. Согласно закону о психиатрической помощи, она не должна была оставлять Магнитского одного в боксе. И не должна была разрешать применять в отношении него резиновые палки и спецсредства. Это было неправильно.

Вас обвиняют в том, что вы поставили Магнитскому неверный диагноз и не заметили, что у него были серьезные проблемы с сердцем. Вы с этим согласны?

Только в нашем изоляторе, а не в Матросской Тишине Магнитскому была сделана ЭКГ, в которой явной патологии заболевания сердца выявлено не было. Три первые медэкспертизы показали, что между действиями медиков и смертью Магнитского нет причинно-следственной связи. А потом в четвертой и пятой экспертизах вдруг появляются неизвестно откуда взятые диагнозы — сахарный диабет и гепатит. И нас обвиняют, что мы не обнаружили эти болезни.

Укол под язык

Знали ли вы, по какому делу проходит Магнитский и кто он такой?

Ни я, ни начальник Бутырки Дмитрий Комнов не знали, кто такой Магнитский и почему после его смерти поднялся такой шум. Я был в морге на вскрытии его тела. Меня поразило, что у него были травмы на кистях, на голени, на колене. А также очень странно, что в СИЗО «Матросская Тишина» ему сделали укол в подъязычную область.

Вы помните Сергея Магнитского?

Помню плохо, редко видел, мне он не запомнился, я не являлся его лечащим врачом. Он не жаловался на здоровье. Жаловался, что не было горячей воды, и просил кипятильник.

Говорят, вы положили Магнитского в больничку, потому что пожалели, что вот, интеллигентный человек находится в плохой камере. Правда?

Да, это правда. Он находился в том корпусе, где были плохие условия. Там всего несколько камер функционировали, остальные пустовали. Там условия были гораздо хуже. Мне стало жаль Магнитского, когда я его там увидел, я захотел ему условия улучшить. У нас только в больнице получают диетическое питание, а он в этом питании нуждался. Мне сотрудники сообщили, что у него холецистит, и я решил, что его надо перевести в больницу.

Бессребреник

А вы не боялись, что вас обвинят в коррупции?

Побаивался, но что делать.

Заключенные, выйдя на свободу, рассказывают, что в Бутырке можно за деньги получить хорошую камеру, мобильный телефон, свидания с родными. Вы что-то об этом слышали?

Нет. О коррупции в нашем СИЗО я узнал из книги Ольги Романовой «Бутырка».

В чем специфика работы врача в тюрьме?

Тюремный врач — не самостоятелен. Надо мной, например, стоял начальник СИЗО.

В гражданской больнице врач в любое время может назначить пациенту процедуры, в любое время по мере необходимости может его осмотреть, направить в другую больницу. В тюрьме же врач не может без разрешения сотрудников службы режима зайти ни в одну камеру. У тюремных врачей гораздо меньше возможностей по оказанию медицинской помощи. Да и к тому же в СИЗО не хватает узких специалистов.

Сергей Калинин: «Я уверен, что Кратов в курсе финансовых дел, которые творятся в Бутырке. Мне рассказывали, как он кричал на сотрудников: «Я вас выведу на чистую воду, знаю, какие деньги вы берете». Раз он в курсе, то, возможно, тоже что-то получал. Ну кто живет в тюрьме на такой должности только за зарплату? Известно, что у оперативников, у начальника СИЗО, у начальника медчасти есть своя камера в больничке, то есть камера, в которую он за деньги может переводить заключенных».

Вас послушать — работать врачом в тюрьме невозможно. Что держало вас почти 20 лет на этой адовой работе — большая зарплата?

Нет, зарплата маленькая. Я не получал доплат за совмещение вакантных ставок — я иногда одновременно выполнял обязанности начальника психиатрической больницы и фельдшера медицинского кабинета сборного отделения. Я руководствовался чувством долга. За это и поплатился.

Как вы относитесь к тому, что вас внесли в «список Магнитского»? Скоро вы не сможете ездить ни в США, ни в страны Шенгена.

Госдеп США включил туда людей, которых он считает причастными к коррупции, и арестовал их счета. Я к таким людям не отношусь. Я никогда не был ни в одной зарубежной стране. Я живу с семьей в общежитии.

Чего вы ждете от суда? На что надеетесь?

Судя по тому, как велось следствие, я не надеюсь, что суд будет справедливым. Руководство изолятора тоже не считает меня виновным. Мои коллеги не признают меня виновным. Все считают, что из меня хотят сделать «стрелочника». Надеюсь больше на Божий суд.

Есть что-то, что вас мучает?

Меня мучает то, что тюремная медицина находится не на должном уровне.

Сергей Калинин: «Кратов — это человек, который выдавал липовые справки, ставил неправильные диагнозы, отправлял больных людей на суд. Я могу привести свой пример. Мое состояние здоровья позволяло меня актировать (освободить по болезни. — The New Times) — я был лежачим больным, но мне выдавались справки о том, что я могу участвовать в судебных заседаниях. И меня возили в суд на носилках. Я считаю, что Кратов и другие тюремные врачи нарушали клятву Гиппократа. Для них даже медицинские документы ничего не значат: только указание вышестоящего начальника и следователя. То, что сейчас происходит с Кратовым, — закономерный процесс. Кратов не признает своей вины. А зря. Он должен был бы признать вину, а он действует, как обычный заключенный, пытается что-то доказать. Что он докажет, находясь в системе? Ничего не докажет».

Tweet