Болотная трясина

Полицейские в черных шлемах ведут к автобусу юношу с рубцами на спине, из двери автобуса выглядывает мужчина с короткой стрижкой — такой снимок в начале октября опубликовала защита Дениса Луцкевича, одного из фигурантов «Болотного дела». Юноша — сам Луцкевич, 20-летний студент ГАУГН, которого перед задержанием полицейские жестоко избили дубинками. Теперь Дениса обвиняют в том, что он якобы пытался сорвать шлем с бойца ОМОНа по фамилии Траерин. Выглядывающий из автобуса мужчина — один из следователей, которые сейчас расследуют это дело (всего в следственную группу входят более ста человек). Его опознала Стела Луцкевич, мама Дениса: этот человек руководил обыском в их квартире и, по ее словам, вел себя довольно нагло. Позже она встретила его и в Следственном комитете — он делил там кабинет со следователем Алексеем Быковым, который занимается делом ее сына. Быков до сих пор не предоставил защите протокол обыска, подписанный этим загадочным человеком, поэтому имя следователя, так удачно оказавшегося на Болотной площади во время «массовых беспорядков», по-прежнему неизвестно.

«Следователь работает по факту совершенного преступления. Никогда ведь следователя не бывает на местах убийств во время убийств. Как он попал туда? Если допустить варианты инсценировки событий на Болотной площади, то я думаю, что создали определенную группу следователей, которые могли на месте отслеживать ситуацию, чтобы впоследствии более эффективно расследовать уголовное дело», — говорит адвокат Луцкевича Дмитрий Динзе, который отказывается обсуждать дело по телефону, опасаясь прослушки. Корреспондент The New Times специально ездил к нему в Санкт-Петербург: Динзе — питерский.

По его словам, последних демонстрантов с Болотной площади выдавили в девятом часу вечера 6 мая, и почти одновременно с этим, в 20.00, на стол руководству СКР по Москве лег рапорт об обнаружении признаков преступления, а уже в 21.00 было возбуждено уголовное дело по факту массовых беспорядков и нападений на представителей власти. «Находившиеся на площади следователи могли планомерно собирать доказательную базу для возбуждения данного уголовного дела», — предполагает Динзе. И, закурив, добавляет: «Я в случайности не верю».

Срок расследования дела заканчивается 6 ноября. Но близкие к следствию источники The New Times уверяют, что он будет продлен. О том же говорят и адвокаты, которые уверены, что за оставшиеся три недели невозможно завершить расследование в отношении всех 17 фигурантов «Болотного дела». Шестнадцать из них обвиняются в «участии в массовых беспорядках» (ч. 2 ст. 212 УК РФ), один человек — Мария Баронова — обвиняется в призывах к «массовым беспорядкам» (ч. 3 ст. 212 УК РФ). Кроме того, семерым из них предъявлены также обвинения в «применении насилия в отношении представителя власти» (ч. 1 ст. 318 УК РФ).

Массовых беспорядков на Болотной площади не было — в этом сходятся практически все адвокаты. 212-я статья УК РФ предполагает, что массовые беспорядки должны сопровождаться «насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти». По словам юристов, ничего подобного 6 мая не наблюдалось: были отдельные случаи насилия в отношении сотрудников полиции со стороны демонстрантов и множество случаев превышения своих полномочий омоновцами. Но потерпевшими по делу признаны только 53 сотрудника полиции. И ни один сотрудник полиции не обвиняется в превышении полномочий.

«Следствие утверждает, что статьи 318 и 212 надо рассматривать в совокупности и что массовые беспорядки вытекают из действий, которые совершались в отношении сотрудников полиции», — говорит Светлана Сидоркина, адвокат Андрея Барабанова, 22-летнего художника, который ударил ногой по корпусу омоновца, одетого в бронежилет. Этот момент попал на видеозапись, но сам Андрей подобного не помнит. «Я даже ничего восстановить в памяти не могу. Я все это увидел только на видеосюжете», — пересказывает Сидоркина слова Андрея. «У меня в практике такое в первый раз, когда человек не может описать события, которые с ним происходили. Видимо, это была для него крайне стрессовая ситуация, — говорит адвокат. — Андрей так описывал свои ощущения и эмоции: «Мне было страшно за свою жизнь. Я видел, как поступали в отношении других людей — били женщин, стариков, без разбора». Думаю, это у него была такая мгновенная реакция на те действия, которые вокруг него происходили».

Знакомый с ходом следствия источник The New Times уверен в том, что демонстрантов на Болотной площади не обвинили в битье витрин только потому, что их — витрин — там попросту не было. По его словам, для квалификации событий 6 мая как «массовые беспорядки» вполне достаточно брошенного кем-то в сторону цепи полицейских «коктейля Молотова» и перевернутых кабинок биотуалетов.

В качестве «коктейля Молотова» следствие уже готово представить бутылку ацетона, найденную при обыске у студента РГГУ и анархиста Степана Зимина, опасается его адвокат Василий Кушнир. Несмотря на протесты защиты, вопрос перед экспертами был поставлен так: «Является ли горючей данная жидкость?» Экспертиза, разумеется, признала, что ацетон прекрасно горит.

За биотуалеты же «отвечает» Леонид Ковязин, внештатный корреспондент газеты «Вятский наблюдатель» и последний из арестованных по делу. Его задержали 5 сентября в Кирове, куда за ним специально выехала группа оперативников из Москвы. По версии следствия, Ковязин был одним из тех, кто переворачивал кабинки биотуалетов, пытаясь такими импровизированными «баррикадами» остановить строй омоновцев, напиравших на демонстрантов. Причиненный туалетам ущерб оценили в 73 600 рублей.

«На видеозаписи видно, как этот полицейский всем дубиной раздавал, старым и малым», — горячится Тамара Романова, адвокат юриста Николая Кавказского. Он обвиняется в том, что ударил омоновца, из-за чего тот упал. Но вот беда: найти пострадавшего следствие не смогло. Не нашли и сотрудника ОМОНа, который мог пострадать от камня, якобы брошенного активистом Левого фронта Владимиром Акименковым. Он страдает тяжелым заболеванием глаз, в СИЗО начал стремительно терять зрение и только после начавшихся акций протеста был переведен на обследование в больницу при Матросской Тишине.

«Мне очень нравится, что у обоих моих подзащитных в деле присутствуют слова «прицельно кинул». С учетом глазных заболеваний у обоих — это черный юмор», — печально шутит адвокат Дмитрий Аграновский, который по «Болотному делу» защищает двух человек: коммуниста Акименкова и националиста и преподавателя МГУ Ярослава Белоусова. У Белоусова на одном глазу зрение –5, на другом –9. По словам Аграновского, его подзащитный обвиняется в том, что «кинул в сторону омоновцев какой-то неустановленный предмет желтого цвета, как нам говорили, бильярдный шар» — и попал одному из них в покрытое доспехами плечо.

По той же причине — болезнь — не мог совершить инкриминируемого ему преступления и безработный Артем Савелов, убежден защитник Фарит Муртазин. По словам омоновца Гоголева, Артем якобы хватал полицейского за рукав и «пытался затащить в толпу агрессивно настроенных граждан». Недавнее обследование подтвердило, что Савелов страдает тяжелой формой заикания, говорит Муртазин. Тем не менее в материалах дела утверждается, что на площади Артем громко скандировал: «Долой полицейское государство!»

Не менее натянутыми выглядят и другие два обвинения. Например, на одном из судебных заседаний следователь Сергей Костерин заявил: студент РГСУ Алексей Полихович обвиняется «в тяжком преступлении против государственной власти», поскольку омоновец Тарасов опознал в Полиховиче человека, который вырвал у него из рук задержанного демонстранта. Ту же 212-ю (участие в массовых беспорядках) предъявили и ученому-химику Федору Бахову, который якобы прорывал полицейское оцепление.

Пятеро из 17 фигурантов дела ждут суда дома. Анархистка Александра Духанина, которая находится под домашним арестом, обвиняется в том, что швыряла камни в омоновцев, двое из которых пострадали. «Первому причинены повреждения в виде покраснения и физической боли, а второй потерпевший сказал: «Я вообще не почувствовал, как она в меня попала». Вот все ее деяния», — говорит защитник Духаниной Дмитрий Ефремов.

«Если бы только применение насилия оставили, мы бы признались и пошли бы в суд особым порядком. Но массовые беспорядки как признавать? Деяния, повлекшие за собой только покраснение и физическую боль, представляются как тяжкое преступление. Что ее, на шесть лет теперь посадить за это покраснение?» — удивляется адвокат.

Активистка «Партии 5 декабря» Мария Баронова находится под подпиской о невыезде. Она обвиняется в «призывах к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и к массовым беспорядкам» (ч. 3 ст. 212 УК РФ) — так следствие определило ее выкрики на демонстрации. Не исключено, что аналогичное обвинение может быть предъявлено и некоторым лидерам оппозиции: во всяком случае, в деле также есть лингвистические экспертизы высказываний Алексея Навального, Ильи Пономарева, Ильи Яшина и Сергея Удальцова.

До сих пор не снято обвинение даже с националистов Рихарда Соболева и Олега Архипенкова, которых два месяца держали в СИЗО исключительно по недоразумению. Ни Соболев, ни Архипенков вообще не были 6 мая на Болотной площади — в тот день их задержали на площади Революции, и этот факт зафиксирован даже в полицейских протоколах. Активист «Другой России» Александр Каменский, задержанный в результате аналогичной «ошибки», все еще находится в статусе подозреваемого.

Артем Савелов на Болотной площади	Максим Лузянин в суде

Из 17 дел два были выделены в отдельное производство. 37-летний инвалид II группы Михаил Косенко, который еще в армии получил контузию и попал на учет в психоневрологический диспансер, на Болотной площади якобы нанес два удара — один ногой, другой рукой — омоновцу, которого кто-то третий повалил на землю. Врачи Института им. Сербского, где обследовали Косенко, пришли к выводу, что он болен и не может отвечать за свои действия. Это означает, что Косенко не подлежит уголовной ответственности, говорит его защитник Валерий Шухардин: «Дело было выделено в отдельное производство. Суд будет решать вопрос о направлении Михаила на лечение в психиатрический стационар».

Особым порядком идет бизнесмен Максим Лузянин, у которого уже есть одна судимость за вымогательство.

«Недавно я в Следственном комитете знакомился с экспертизами и слышал, как следователи обсуждали Максима Лузянина: «Вот, Лузянин такой адекватный, такой молодец, красавец». Я не преувеличиваю. «Все парень понимает, как надо» — вот их прямая речь», — рассказывает адвокат Дмитрий Динзе.

Бизнесмен Лузянин единственный из фигурантов дела, кто полностью признает свою вину: и участие в массовых беспорядках (ст. 212), и насилие в отношении представителя власти (ст. 318). В Подмосковье он был достаточно успешным предпринимателем, владеет там рестораном и является совладельцем нескольких фирм, в том числе ООО «Мыльная опера», которое занимается торговлей чистящими средствами. Зимой Лузянин, по его словам, проникся идеями Алексея Навального, стал ходить на митинги и так оказался на Болотной площади. Лузянин не отрицает, что именно он запечатлен на облетевшей интернет видеозаписи, где омоновец жалобно кричит: «Помогите!», а его мутузит качок в черной маске. Лузянин согласился со следователями, которые уверены, что 6 мая он сначала бросил куском асфальта в «младшего инструктора-снайпера», затем вместе с другими демонстрантами сорвал с омоновца шлем и бронежилет, отнял у него дубинку с противогазом и, сбив полицейского с ног, избил его руками и ногами. Также он напал еще на троих сотрудников полиции, к одному из которых применил — так написано в деле — «удушающий прием».

«Особый порядок» рассмотрения дела предполагает, что суд будет решать только вопрос о наказании, которое понесет Лузянин, не изучая доказательства и не допрашивая свидетелей. Прокуратура уже утвердила обвинительное заключение и направила дело в Замоскворецкий суд столицы. Заседания суда могут начаться в ближайшие две недели.

«Мы считаем, что дело Лузянина может сыграть роль преюдиции», — говорит Светлана Сидоркина. Юристы опасаются, что на основании приговора Лузянину суд может счесть установленным сам факт массовых беспорядков и откажется обсуждать этот вопрос в делах остальных фигурантов.

«С учетом того как он себя ведет, Лузянин для них икона 212-й», — уверен адвокат Динзе. БÓльшая часть адвокатов уже подали жалобу в Генеральную прокуратуру, протестуя против выделения дела Лузянина в отдельное производство, которое нарушает законные права их подзащитных.

«У Лузянина особый порядок, а если кто-то хочет слушать свое дело в особом порядке, то оно всегда выделяется в отдельное производство. Он имеет на это право», — полагает, в свою очередь, адвокат Дмитрий Аграновский, который защищал фигурантов дела о беспорядках на Манежной площади в декабре 2010 года. Тогда дела всех обвиняемых слушались вместе. Как считает адвокат, по «Болотному делу» тоже будет большой процесс, поскольку «для того, чтобы порезать дело кусочками, нет никаких юридических оснований».

Если Аграновский окажется прав, то мы станем свидетелями одного из самых масштабных политических процессов в новейшей истории России, когда на скамье подсудимых окажутся сразу полтора десятка обвиняемых. И это не предел: следователи говорят, что им еще необходимо отыскать более 70 участников «массовых беспорядков». И регулярно намекают на то, что готовятся к новым арестам.