Скрип закручивающихся гаек, сопровождающий установку последних элементов ритуальной фурнитуры на крышку гроба политических свобод, все чаще навевает мысль о том, что коррупция — последний барьер на пути России к тоталитаризму. Тотальная круговая порука и мафиозная структура управления предполагают точечные показательные процессы, но никак не массовые чистки.
Идея личного обогащения и потреблядство в умах правящей элиты — единственные успешные конкуренты православного фундаментализма, патриотического панславянского монархизма и прочих тоталитарных идей и концепций мироустройства.
Пока есть коррупция, семьи террористов могут выкупить тела погибших. Пока есть коррупция, можно, прилагая соответствующие усилия, лечиться, учиться, жить и работать, рожать детей и даже умирать относительно спокойно.
Но коррупция — не панацея. Даже если применять коррупцию с осторожностью, выбирая партнеров не только из числа соседей по садовому товариществу, действие побочных эффектов не замедлит сказаться.
Коррупционер всегда удобен и позитивен. Но не всегда эффективен. Цели коррупционеров обычно расходятся с целями проекта или процесса, в рамках которого они ищут незаконные источники дохода. Коррупция сама по себе — процесс и проект. Коррупция — это время: планирование, встречи, контроль второй бухгалтерии, сокрытие незаконных доходов и их последующее инвестирование. Коррупция — это настоящая работа с занятостью на полный день, дедлайнами, бонусами, корпоративами и редкими выходными. Коррупция — это бизнес. Со всеми присущими бизнесу атрибутами.
„
”
Коррупция — это настоящая работа с занятостью на полный день, дедлайнами, бонусами, корпоративами и редкими выходными
”
Коррупционер, как любой бизнесмен, вкладывает время, опыт, связи и силы в то, что ему выгодно и полезно. Террористов ловить выгодно. Села газифицировать — выгодно. Мостить тротуары — выгодно. Проводить учения по подготовке к чрезвычайным ситуациям, проверять систему оповещения — видимо, как показал Крымск, невыгодно. Когда мэру радеть об общем благе, если нужно успеть разработать золотоносные асфальтовые жилы, раздать земельные наделы, наладить горизонтальные связи с коррупционерами в соседних регионах. Но главная опасность коррупции — не в нашей беззащитности перед стихийными бедствиями и техногенными катастрофами. После отмены сословных привилегий и провала попытки построения бесклассового общества у нас сформировалось два класса. Те, кто коррупционирует, и те, кто этого делать не может или не желает. Общество раскололось по линии «распила». Коррупция — одновременно и краеугольный камень нынешнего государственного устройства, и мина замедленного действия, которая взорвет систему.
Когда-то чудовищная коррупция в царской армии фактически разоружила российский флот перед Цусимой. Проигранная Русско-японская война обернулась первой русской революцией. Ракеты и сегодня взлетают не всегда, но грозит нам, скорее всего, не военный конфликт, а пресловутый экономический кризис. Репетиция уже была. Говорят, в 2008-м в госмонополии и всяческие РАО к отставным генералам в чиновные кабинеты приходили по санкции сверху специальные и вполне конкретные люди и внушали: «Братан, хорош, ты че?! Снижай обременение с рубля…» Пока не снизили.
Если революции (не дай боже) суждено случиться, причиной может стать даже не сам экономический кризис, а глупость вороватых госменеджеров, которые не смогут вовремя умерить коррупционные аппетиты и заняться своими непосредственными обязанностями. Тем временем счетчик тикает — средний процент отката постоянно растет.
Tweet
Tweet
