Кефирный градус

Кое-какие новации на алкогольном рынке уже случились: официально перестали продавать крепкие напитки по ночам, они исчезли из киосков и ларьков — теперь доступны только в стационарных магазинах. Повысились акцизные сборы — алкогольная продукция подорожала. Правда, пока ненамного — скажем, водка лишь на 10%. Впереди гораздо более радикальные изменения. Начиная с 1 июля согласно новому закону**В июле 2011 г. Госдума прошлого созыва внесла изменения в Федеральный закон № 171 «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции». изменится само понятие «алкогольная продукция».

Прежде алкогольной считалась продукция, произведенная с использованием этилового спирта, содержание которого достигало в общем объеме 1,5% и более. Теперь в принципе будет неважно, добавлялся спирт или «само забродило». Но если концентрация этанола в любой жидкости составит 0,5% — она будет считаться алкоголем. И на нее будут распространяться все ограничения, введенные законом, — связанные и с торговлей, и с рекламой.

Скажем, пиво окончательно приобретет статус алкогольного напитка. И его точно так же, как, например, водку, нельзя будет продавать в мелких торговых точках и в ночное время. Правда, ограничения эти начнут действовать позднее — с начала будущего года.

Еще более парадоксально выглядит ситуация с продуктами, которые никогда ранее алкогольными не считались. В одних регионах не могут жить без кумыса, а крепость этого напитка — от 0,2% до 2,5%. В других точно так же обожают квас, а в нем от 0,7% до 2,6% спирта. Да что там — в трехдневном кефире содержание алкоголя доходит до 0,88%. То есть по-любому превышает пресловутые 0,5%.

Правительство пообещало абсурдную ситуацию исправить, Росалкогольрегулирование подготовило перечень пищевой продукции с содержанием спирта более 0,5%, не относящейся к алкогольной. В него попали кондитерские изделия, квас, кисломолочные продукты и даже сырокопченая колбаса. Но за десять дней до наступления роковой даты — 1 июля — он еще не был рассмотрен и утвержден Думой.

Чуть раньше — 15 июня — депутат-единоросс Виктор Звагельский внес поправки в закон — в те самые положения, которые еще не начали действовать. Они касаются правил перевозок спирта и спиртосодержащей продукции, а также наименования вин.

Дело в том, что по новым правилам осуществлять перевозки спирта и спиртосодержащей продукции крепостью более 25% могут только те, кто обладает специальной лицензией. Звагельский предложил отложить введение этой нормы еще на полгода — «бизнес не готов».

Вторая норма предусматривала, что все вина, произведенные путем не только естественного брожения, но и подслащенные концентрированным виноградным соком или закрепленные этиловым спиртом, должны именоваться не винами, а «винными напитками». Это положение всерьез встревожило виноделов, они хором предсказывали утрату покупательского интереса к российскому вину в пользу импортного: кто же возьмет с полки отечественный «винный напиток», если рядом стоит заморское «вино»!

Дело в том, объясняют эксперты, что в России виноград произрастает не в столь теплых и солнечных местах, как на юге Европы, или, например, в Чили. Меньше солнца — меньше сахара. Потому приходится подслащивать вина концентрированным суслом — в принципе, это общепринятая в мире технология. И если в более теплых странах в крепленые вина добавляют виноградный спирт, то в России его не хватает — урожаи винной ягоды не столь значительны. Вот и используют для приготовления кагора, портвейна, мадеры и прочего хереса спирт этиловый. Производители могут, конечно, покупать и завозить в страну виноградный спирт из-за рубежа, но это значительно поднимет цену конечного продукта и сделает его неконкурентоспособным.

Положение странное, если не сказать абсурдное, полагает начальник отдела агропромышленной фирмы «Фанагория» Владимир Пукиш: «Ведь на самом деле определить разницу, каким именно образом произведено, например, полусладкое вино — классическим методом остановки брожения или же добавлением концентрата — даже в лабораторных условиях практически невозможно. Между тем от 70% до 80% российских производителей идут именно вторым путем». Кроме того, предприятие, выпускавшее вино, для производства «винного напитка» должно будет сменить имеющуюся лицензию. Хорошо если только переоформить — это обойдется всего в 2 тыс. рублей. А вот получение новой лицензии уже будет стоить от 0,5 до 6 млн, — напоминает Владимир Пукиш. «Рынок вина сейчас находится в предынфарктном состоянии, — поделился президент Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович. — Мы до сих пор не имеем утвержденных документов и не знаем, что делать».

Виктор Звагельский предлагает от предложенных определений отказаться и взять на вооружение нормы, предусмотренные в Евросоюзе для северных стран. «Если поправки в срочном порядке успеют принять сразу в трех чтениях, то встанут на неопределенный срок с 1 июля перевозки спирта в России и производство в винодельческой отрасли», — считает директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя ЦИФРРА Вадим Дробиз.

На знамени антиалкогольной кампании, затеянной властями, — забота о здоровье нации. Аналитик «Инвесткафе» Антон Сафонов верит в искренность этого посыла. «Так или иначе, но, повышая акцизы и ограничивая торговлю, государство рискует потерять часть дополнительных доходов, столь необходимых для бюджета. А значит, речь действительно идет о стремлении уменьшить и упорядочить употребление алкогольных напитков населением страны», — утверждает он.

С этим категорически не согласен глава ЦИФРРА Вадим Дробиз. «Алкогольный рынок интересовал наше государство где-то до 2001 года, когда цены на нефть были низкие, а доходы в бюджет незначительные. В окружении Владимира Путина всегда были люди, имевшие свои интересы в алкогольном бизнесе, и он им поручал этот рынок контролировать. Но цены на нефть круто пошли вверх, и алкоголь перестал быть «золотой жилой». О нем благополучно забыли и вспомнили только к началу 2009-го, когда по миру покатился экономический кризис», — рассказывает Дробиз. Эксперт утверждает, что нынешняя антиалкогольная кампания абсолютно ничем не мотивирована. Да, в России пьют много, да, существует проблема здоровья нации, но она и прежде существовала — так почему такого рода кампанию начали не 10 лет назад, а только сейчас?

„

За последние 12 лет цены на разные виды алкогольной продукции подскочили примерно в 2–3 раза. Объемы продаж спиртного тем временем неуклонно растут: пить в России все-таки меньше не стали

”

По мнению Дробиза, «антиалкогольная кампания» на самом деле не более чем дымовая завеса, призванная скрыть подлинные интересы государства на алкогольном рынке. С первых же шагов созданное пять лет назад Росалкогольрегулирование затеяло масштабные проверки предприятий отрасли — производителей, импортеров, дистрибьюторов, сопровождавшиеся их перелицензированием. В результате число участников рынка, по данным ЦИФРРА, сократилось примерно вдвое. Причем намного успешнее выживают крупные игроки, а значительное число мелких просто выдавливается.

Вот и с 1 июля к торговле пивом крепостью до 5% (а это 85% всего российского пива) будут предъявляться более жесткие требования, и индивидуальные предприниматели уже не смогут им торговать. Но рынок не опустеет: к этому сегменту с интересом присматривается компания «Пепси-Кола», не исключено, что и другие крупные корпорации начнут разворачиваться там, откуда уйдут мелкие собственники. По сути, речь идет о переделе рынка, считает эксперт, ведь укрупнение участников делает рынок в большей степени подконтрольным и создает дополнительные возможности для расширения участия в алкогольном бизнесе самого государства.

«Совершенно очевидно, что основная тенденция сегодня — это усиление государственного сектора в алкогольной отрасли, — говорит Вадим Дробиз. — Если тенденция продолжится нынешними темпами, то в ближайшие несколько лет государство будет владеть третью рынков водки, шампанского и коньяка». По мнению Дробиза, до введения в стране государственной монополии на алкоголь рукой подать. Хотя есть и другие точки зрения: руководитель некоммерческого партнерства «Черноморские гаражные вина» Валерий Логинов верит, что такой шаг российское государство все же не сделает — особенно в преддверии вступления в ВТО.

Антиалкогольная кампания, утверждает эксперт, призвана скрыть и истинную фискальную политику государства. Рост цен на спиртное — одно из ее направлений. С 1 июля минимальная цена бутылки водки поднимется с 98 до 125 рублей (к январю — еще больше), а, учитывая увеличение акцизных сборов, она будет реально стоить уже в июле не дешевле 170–180 рублей. В результате объемы торговли легальной алкогольной продукцией, которые сейчас, по оценке Дробиза, составляют около 50%, сократятся еще на 5–10%, тогда как акцизы вырастут в полтора-два раза. Рост контрафактной продукции нанесет удар по здоровью населения (о котором якобы так заботятся власти), а государство только выиграет, поскольку его доходы все равно возрастут.

Объективно картина выглядит так. За последние 12 лет цены на разные виды алкогольной продукции подскочили примерно в 2–3 раза. Объемы продаж спиртного тем временем неуклонно растут: пить в России, несмотря на все ухищрения властей, все-таки меньше не стали. И в мировом рейтинге по количеству потребляемого на душу населения алкоголя Россия занимает малопочетное четвертое место, уступая лишь Молдавии, Чехии и Венгрии.