Реинкарнация ЦК

«Пытаюсь третий день представить себе картину, как по своим нуждам к этому парню приходит 55-летний генерал ФСБ, а Коля пытается отправить его на х…», — со смехом комментировал The New Times полковник ФСБ назначение на пост министра связи 29-летнего Николая Никифорова. Назначение вице-премьера Татарстана в федеральное правительство стало одной из сенсаций нового кабинета. «Он автоматизировал госуслуги Татарстана до уровня, о котором в Москве долго еще не смогут мечтать», — комментировал это событие интернет-гуру Антон Носик. Но в том, что самый молодой член правительства справится с упавшей на него ответственностью и с силовиками, для которых контроль над связью остается важнейшим направлением в работе, многие эксперты сомневаются. Его более опытному предшественнику Игорю Щеголеву это так и не удалось. «А с выполнением президентских и премьерских поручений у Минсвязи при нем был полный провал», — объясняют его отставку собеседники в аппарате правительства.

Средний возраст нового правительства — 44 года (при Владимире Путине было 53 года). И потому многие начали его сравнивать с кабинетами Егора Гайдара и Сергея Кириенко, намекая на недолгий срок жизни прежних «молодых» призывов. Принципиальное различие, однако, в том, что и в 1991, и в 1998 годах правительство действительно кардинально обновлялось, а теперь кадры собирали с миру по нитке, частенько сталкиваясь с нежеланием потенциальных министров идти работать в кабинет, в перспективы которого верят немногие.

Среди новых назначенцев больше всего бывших замминистров: десять человек. Относиться к тому, что многие замы стали министрами, можно по-разному, рассуждает член правления Института современного развития Евгений Гонтмахер. С одной стороны, это естественный карьерный рост — когда второй становится на каком-то этапе первым. С другой — если человек был вторым, это значит, что он в чем-то уступал первому. И вполне возможно, что чисто профессионально нынешнее правительство будет слабее предыдущего. Кроме того, не очень понятно, насколько эти вторые, ставшие первыми, готовы к прорывам на своих направлениях. Или наоборот: будут строго следовать по колеям, проложенным их предшественниками, что приведет к тому, что многие назревшие реформы так и останутся неосуществленными.

Второй источник кадров — «Единая Россия», которую Дмитрий Медведев возглавил на съезде 27 мая (партбилет ему вручили на следующий день после формирования правительства). Курировать партию по-прежнему предстоит вице-премьеру и начальнику аппарата Белого дома Владиславу Суркову. Не последние для партии люди и новые главы Министерства регионального развития и Министерства культуры — Олег Говорун и Владимир Мединский. К этой группе примыкает один из идеологов Общероссийского народного фронта — Николай Федоров, который возглавлял Минюст еще в 1990–1993 годах и вернулся в Белый дом на пост министра сельского хозяйства после 16 лет президентства в Чувашии.

Еще одним кадровым источником оказалось московское правительство Сергея Собянина: оттуда в кабинет делегированы вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец и новый глава МВД Владимир Колокольцев. Голодец, которая с 1999 по 2008 год с небольшим перерывом была начальником управления социальной политики и заместителем генерального директора по персоналу «Норильского никеля», в правительстве называют главным проводником интересов миллиардера Михаила Прохорова, который ранее пролоббировал назначение на пост губернатора Иркутской области бизнесмена и лидера местной ячейки «Правого дела» Сергея Ерощенко. По всему выходит, что бизнесмен удачно капитализирует свое участие в президентской кампании и полученные по ее итогам 8% голосов. Что касается Колокольцева, который сменил самого непопулярного, наверное, члена предыдущего кабинета Рашида Нургалиева, то на его кандидатуре, по информации The New Times, настаивал лично Медведев, хотя изначально в фаворитах числились директор ФСКН Виктор Иванов и заместитель Нургалиева Александр Смирный. Ровно поэтому, как утверждают собеседники The New Times в ГУВД Москвы, в начале мая Колокольцева срочно отправили в командировку в Европу, чтобы перед новым назначением ему не пришлось светиться на разгонах акции оппозиции.

Из собственно медведевской команды в новом правительстве оказались лишь Аркадий Дворкович, получивший, правда, колоссальные полномочия: как вице-премьеру ему предстоит курировать и сельское хозяйство, и связь, и, главное, энергетику с промышленностью. И Михаил Абызов, который, правда, получил мало на что влияющий пост министра по связям с Открытым правительством.

Любопытно, что с появлением множества новых министров вице-премьерский корпус обновился минимально: посты сохранили пять из семи вице-премьеров: Игорь Шувалов (первый вице-), Дмитрий Рогозин, Владислав Сурков, Дмитрий Козак и Александр Хлопонин. Последний при этом утратил уникальность своего статуса совместителя: вице-премьера и полпреда в Северо-Кавказском федеральном округе одновременно. Теперь компанию ему составил Виктор Ишаев, который с полпредством на Дальнем Востоке совместит руководство едва образованным Министерством по развитию этого региона. 64-летний Ишаев в молодую и неопытную медведевскую команду вписывается с трудом: за его плечами 18-летнее губернаторство в Хабаровском крае. С одной стороны, его назначение показывает, что Кремль определился с двумя главными для себя направлениями в региональной политике — Кавказ и Дальний Восток. С другой — демонстрирует, насколько беспомощны без правительственной поддержки полпреды сами по себе и насколько в принципе деградировал этот институт. Сильный удар по его репутации нанес и Владимир Путин. Назначение начальника цеха «Уралвагонзавода» Игоря Холманских полпредом в Уральском федеральном округе кремлевские инсайдеры объясняют лишь одним: президент хотел показать, что он думает о публике с Болотной площади. «Полномочий у него никаких не будет, но дров наломать он все же может, неформальная власть и влияние у полпредов сохраняются», — опасается за перспективы Урала собеседник The New Times.

Еще одним вице-премьером могла стать Эльвира Набиуллина, которой предлагали пост вице- по социалке, но она отказалась. Во-первых, как говорят знакомые с работой правительства собеседники The New Times, это вице-премьерство де-факто было бы понижением по сравнению с ее прежней работой — руководством гигантским Министерством экономического развития, а во-вторых, Набиуллина категорически отказалась работать с Аркадием Дворковичем.

Вместе с Дмитрием Рогозиным сохранил свой пост и министр обороны Анатолий Сердюков. «Оборонный блок решили не трогать в принципе, тем более реформа армии так пока и не завершена», — объясняет осведомленный собеседник The New Times сохранность Сердюкова, про отставку которого слухи ходили еще в марте, накануне расширенной коллегии министерства. Ожидаемо удержался на посту сокурсник Медведева, министр юстиции Александр Коновалов, менее ожидаемые переназначения — министра иностранных дел Сергея Лаврова и министра спорта Виталия Мутко. У последнего, впрочем, забрали все прежние функции, кроме спорта: «Росмолодежь», освободившаяся от Василия Якеменко, ушла под крыло Минобра, а за туризм теперь будет отвечать министр культуры Мединский. «Никто не стал менять Мутко на переправе, поскольку его задача обеспечить подготовку к футбольному чемпионату мира 2018 года».

Совершенно неясно, под какую, собственно, задачу собирали правительство, замечает доцент Высшей школы экономики Павел Кудюкин, специалист в области госуправления, если, конечно, не считать текущего руководства ведомствами и отраслями. Потому что, если правительство Дмитрия Медведева планирует некий модернизационный рывок — для этого требуются одни люди и одна структура правительства. Если главная задача — отразить вполне вероятную новую волну мирового кризиса, это другие люди и другая структура кабинета. Во всяком случае, пока не существует в природе какого-то руководящего документа (типа «Стратегии-2020»), который официально был бы взят на вооружение правительством и выполнение которого стало бы целью для этих министров, указывает Кудюкин.

Еще одна «болевая точка» правительства — распределение властных функций между президентом и премьером. Самая существенная потеря для Владимира Путина — это «настоящий Игорь Иванович» Сечин, который возглавил государственную «Роснефть». Рассказывают, что целый ряд вхожих к первым лицам людей сделали все, чтобы Сечин во властных структурах не оказался. «От него реально устали, — говорит весьма осведомленный собеседник. — Что он делал? Используя свое влияние на силовиков, он «забрасывал гранатами» тех, кто ему мешал или кто оказывался поперек дороги. С трудом, но Путина убедили. Но боюсь, — добавляет собеседник, — Сечин где-нибудь опять выплывет». Помимо традиционных президентских министерств (МИД, силовики) Путин решил поставить под свой контроль Росфинмониторинг, который раньше был в компетенции премьера: эта федеральная служба пристально следит за движением денежных потоков через границу страны.

Чтобы ни у кого не оставалось никаких иллюзий насчет того, где находится настоящий центр власти, Путин трудоустроил аж девятерых членов своего бывшего кабинета (включая ранее ушедшего руководить администрацией Сергея Иванова) на «хлебные должности» в Кремль — помощниками, советниками, членами Совбеза. В прежние годы министры порой тоже переходили на работу в администрацию (Михаил Лесин, Сергей Франк, Леонид Рейман), вспоминает Евгений Гонтмахер, но никогда этот процесс не носил столь массового и демонстративного характера. «Путин явно дает понять Медведеву и новым министрам, что в Кремле создано параллельное правительство из «аксакалов», — утверждает Гонтмахер. Эксперт напоминает, что должности помощников главы правительства — это не синекура: именно от этих людей зависят подача информации первому лицу и подготовка «правильных» решений. Еще одно важное кремлевское назначение: место уволенного главы Управления внутренней политики Константина Костина занял вице-спикер ГД Олег Морозов.

Именно «кремлевское» правительство будет главным из двух, не сомневается Павел Кудюкин: все «тяжеловесы» переведены на работу в Кремль, где, очевидно, и будут приниматься все ключевые решения. «Мы воссоздаем ЦК КПСС», — сказал собеседник, напомнив, что именно в Центральном комитете правящей партии, в его отраслевых отделах принимались все важнейшие решения, равно как распределялись и бюджеты. «Хотели в АП втянуть и оборонку, но пока решили, слава богу, этого не делать», — рассказывает осведомленный источник. Таким образом, правительству Медведева, сколь бы ни был амбициозен сам премьер, отведена роль оперативного управления — та роль, которую в советские годы выполнял при ЦК КПСС Совет министров СССР.

Однако политологи с таким выводом не согласны. «Тогда (в СССР) существовала реальная структура управления. Ничего подобного в РФ нет ни на каком уровне. Как раз проблема нашей системы в том, что она не может создать дееспособную систему управления, — считает президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский. — Много раз было сказано, что администрация будет контролировать правительство. Она, конечно, будет контролировать, но в ней не создана полноценная структура, которая могла бы это делать. Сейчас в администрации есть много помощников, но нет никого, кто мог бы объединить их для контроля над правительством». «Бюрократическая система действует по бюрократическим законам, — уверен политолог Александр Кынев. — Бывшие министры могут быть сколько угодно влиятельны, но решения будут принимать те люди, которые реально занимают министерский пост. «Субъектом власти в современной России в отличие от Советского Союза являются крупные финансовые промышленные группы, которые имеют своих представителей и в администрации президента, и в правительстве, — считает директор Института национальной стратегии Станислав Белковский. — Поэтому центров принятия решения будет не два, а дюжина. «Функционал администрации президента не позволяет руководить ни министерством, ни ведомством, — утверждает и прокремлевский политолог Павел Данилин. — Он позволяет критиковать действия кого-либо, указывать на его ошибки, но управлять из АП министерствами невозможно. Поэтому все эти домыслы, что люди из администрации президента будут руководить ничего не значащими исполнителями, не имеют под собой реального основания. Стратегия будет прорабатываться в АП, так всегда было, но основная работа проходит в министерских кабинетах».

При этом все опрошенные The New Times политологи считают, что срок жизни медведевского правительства вряд ли превысит два-три года. Лишь глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов уверен, что шестилетний срок кабинет бывшего президента вполне отработает.

Сенсацией назначение 40-летнего бывшего помощника президента РФ на должность вице-премьера не стало: он фигурировал во всех без исключения кулуарных списках кандидатов в новое правительство. Сенсацией стали те широкие полномочия, которыми Дворковича наделили: кураторство над всеми отраслями, включая промышленность, сельское хозяйство и ТЭК, плюс ряд макроэкономических и финансовых функций. Фактически одному Дворковичу предстоит заменить аж трех вице-премьеров из путинского правительства: Зубкова, Кудрина и Сечина. «Это, конечно, можно оценить как усиление позиций нового премьера, — рассуждает Евгений Гонтмахер из ИНСОРа. — Но больше похоже на элементарную подставу: потянуть такой объем работы невозможно чисто физически». Особенно сложно, предсказывают эксперты, Дворковичу придется со всемогущими генералами ТЭКа, многие из которых подобраны еще Игорем Сечиным и имеют прямой выход на главу государства. То, что на этом поле Дворковичу, выступающему за массовую приватизацию энергетических активов, не дадут развернуться, уже понятно, отмечает Павел Кудюкин из ВШЭ: «Роснефть», которую возглавил Сечин, «Зарубежнефть» и крупнейшие компании электроэнергетики срочно переведены в разряд стратегических предприятий, то есть фактически выведены из-под контроля правительства.

До работы в столичной мэрии Голодец занимала посты председателя совета директоров страховой компании «Согласие» и президента Общероссийского межотраслевого объединения работодателей — производителей никеля и драгоценных металлов. Считается, что она неплохо проявила себя за время руководства московской социалкой. Ей в заслугу ставят резкое снижение очередей в детсады, обеспечение электронной записи в первый класс и перевод на принципы финансовой самостоятельности больниц. Однако Евгений Гонтмахер считает, что социальные результаты в столице отнюдь не однозначны, а реформаторский потенциал Голодец никому не известен. «Голодец никогда не занималась пенсионной системой, и четкого представления у нее о пенсионной реформе нет, — говорит Татьяна Малева из НИСП. — Ей понадобится время, чтобы разобраться. Механизм принятия решений вряд ли изменится, а вот эффективность их проведения через согласующие инстанции снизится».

53-летний экономист занимал пост директора правительственного Департамента экономики и финансов. Он возвращается в министерство: во времена Германа Грефа — с 2006 по 2008 год — он работал в МЭР в должности заместителя министра. В те годы он занимался составлением долгосрочных программ и стратегическими прогнозами, в чем считается признанным специалистом. «Ждать от него новых реформаторских импульсов, например, ускорения приватизации, скорее всего, не стоит. Более вероятно, что Минэкономразвития будет выступать за наращивание госинвестиций», — считает источник. С такой оценкой согласна и Татьяна Малева, директор Независимого института социальной политики, которая считает Белоусова «очень грамотным макроэкономистом и в то же время государственником». Показательно, что, согласно утечкам из правительства, кандидатуру Белоусова продавил лично президент Путин.

Назначение министром культуры экс-депутата Государственной думы единоросса Владимира Мединского вызвало шумную реакцию. Дело не столько в самой должности — министр культуры наименее влиятельная фигура в правительстве, сколько в личности назначенца. Мединский известен как автор нескольких псевдоисторических книг, разоблачающих «мифы о России», человек идеологически предельно ангажированный. О том, какие надежды возлагаются на нового министра частью общества, красноречиво говорит первая же акция: обращение к нему по поводу «безнравственности» постановки оперы Бенджамина Бриттена в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. От министра-идеолога, очевидно, будут ждать решительных запретительных мер. «Мы не знаем, каким Мединский будет министром, потому что мы не знаем его в качестве чиновника, — сказал The New Times галерист Марат Гельман. — Люди очень часто меняют свою риторику, как только приходят на государственную службу. Но я боюсь, что люди, которые принимали решение (о назначении Мединского), хотят, чтобы Министерство культуры играло роль министерства пропаганды, потому что последнее занятие Мединского — это идеология, он был говорящей головой «Единой России». Он может стать более осторожным, может, не будет таким ура-патриотическим, каким был: одно дело, когда позволяет себе похвалить Сталина писатель, другое дело — министр культуры. Но то, что он мыслится как пропагандист, это очевидно».

Назначение бывшего замминистра финансов 40-летнего Александра Новака на энергетику стало неожиданностью. До прихода на госслужбу (в июне 2008 года, в 36 лет, стал председателем правительства Красноярского края, а уже в сентябре получил портфель замминистра финансов в российском правительстве) трудился на различных постах заполярного филиала «Норникеля». «Выбрали нейтральную, равноудаленную фигуру: в Минэнерго надо традиционно согласовывать зачастую противоположные интересы нефтяников, газовиков и электроэнергетиков», — сообщили The New Times в одной энергокомпании. Топ-менеджер энергокомпании, работавший в правительственной комиссии по вопросам развития электроэнергетики, в которую с конца 2008 года Новак входил в качестве представителя Минфина, называет Новака «вежливым, спокойным и разумным». Бывшие коллеги по Минфину характеризуют Новака как жесткого охранителя бюджета и человека, успешно противостоявшего региональным и отраслевым лоббистам. Его назначение на новую должность в Минфине трактуют таким образом, что правительство теперь намерено жестко контролировать нефтегазовую ренту. С другой стороны, говорят, что у Новака на прежнем месте работы сложились неплохие отношения с Игорем Сечиным, который, возможно, и пролоббировал эту кандидатуру.

До разделения Минздравсоцразвития 45-летний Топилин выступал куратором трудовых отношений. Теперь перед ним, никогда ранее не занимавшимся пенсионной реформой, стоит задача подготовить ее к 1 октября сего года, о чем заявил уже сам Топилин. В министерстве о новом главе отзываются хорошо, отмечая, что он один из немногих замов Голиковой, кто не замешан ни в одном из громких скандалов (с томографами, деньгами страховых фондов, назначениями и снятиями главврачей). «Он хороший парень, я когда-то с ним работал, — рассказывает Евгений Гонтмахер. — Но он не специалист в пенсионной тематике. А значит, скорее всего, продолжит линию Голиковой, направленную фактически на восстановление пенсионной системы советского образца — без накопительной составляющей». «Минтруд унаследует точку зрения Минздравсоцразвития, — согласен руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. — Но решение будут принимать президент и премьер».

«Очень вдумчивый и разносторонний», — говорит о нем председатель общественного совета Минсельхоза и председатель правления «СоюзМолоко» Андрей Даниленко: «Ему знакомы проблемы аграрной отрасли, и он знает все экономические сложности в этой сфере». А вот для гендиректора Национального союза производителей ячменя и солода Алексея Рубцова назначение стало неожиданным, он считает Федорова в большей степени политическим назначенцем, нежели отраслевым профессионалом. Федоров — креатура Путина, уверен источник The New Times: он впечатлил президента своей работой на Народный фронт. У них даже увлечения одинаковые, шутит собеседник: немецкий язык, восточные единоборства и горные лыжи.