Над Южной Осетией повисло тревожное ожидание. Компромиссные договоренности между экс-президентом Эдуардом Кокойты и лидером оппозиции Аллой Джиоевой висят на волоске: обе стороны обвиняют друг друга в обмане, провокациях и шантаже. По Цхинвалу бродят слухи о неминуемой силовой развязке. Доживет ли маленькая республика до повторных президентских выборов, назначенных на 25 марта, и что вообще там происходит — за ответом The New Times отправился за Рокский перевал
Историю не обманешь: при въезде в Южную Осетию российский сотовый оператор МТС тут же эсэмэсит в твоем мобильнике, что «рад приветствовать вас в Грузии». После чего умолкает навсегда: за Рокским перевалом работает только один оператор, над порталом Рокского тоннеля так и написано: «Мегафон» — первый сотовый оператор в республике». По соседству с рекламой — лозунги, напоминающие клятву верности бывшему-будущему российскому президенту: «Единая Осетия вместе с Россией, вместе с Путиным». Невольно вспоминается, как в конце 1990-х одним из учредителей норвежско-российской компании, ставшей родоначальницей «Мегафона», выступила Людмила Путина. Впрочем, и сегодняшний день не обижен: вскоре после въезда в Цхинвал за окном возникает парк, закладка которого, как сказывают, шла под личным патронатом Алины Кабаевой…
Сторонники Аллы Джиоевой поют песни возле очага на центральной площади Цхинвала
Палатка Казбека
Новостроек в республике с населением 40 тыс. человек мало, разве что микрорайон Московский, «сложенный» из десятка четырехэтажных кубиков. Зато много развалин: от всех бывших грузинских сел, кольцом окруживших Цхинвал, остались в основном одни названия. Да и в самой столице руины практически на каждом шагу. Вот обнаженный костяк универмага, вот рядом со «скелетом» какого-то учреждения — пробитая снарядом танковая башня, а неподалеку — еще не потерявший желтую штукатурку остов госуниверситета. Впритык к нему сияет синей краской свежеотремонтированное здание, на котором рядом с коммерческой вывеской — утратившие актуальность слова: «Штаб Анатолия Бибилова». Проигравший президентские выборы кандидат от партии «Единство», на которого ставила Москва, по всеобщему мнению, уже не вернется в политику.
На заборе, за которым покрытый снегом пустырь, надпись «Частная собственность». Разбитые, заплывшие жидкой грязью дороги, только ухудшенные попыткой проложить через них коммуникации. За углом от двухэтажного домика российского посольства — недостроенный особняк, во дворе которого — палатка. В ней уже четвертую зиму проводит семья Казбека Джиоева. В палатке гости — съемочная группа Рен ТВ, которая уже третий год следит за судьбой Казбека. Два раза в глаза спрашивали бывшего президента Эдуарда Кокойты, когда же будет завершено строительство жилья, начатое на российские деньги. Президент вызывал министра строительства, грозно при всех его вопрошал. Но воз, вернее, палатка Казбека, и ныне там.
„
Из российского бюджета в Цхинвал направили 41 млрд рублей. Работы произведено максимум на 15 млрд
”
«Толпа» или народ?
В холодных палатках посреди главной городской площади провели две недели и протестующие сторонники однофамилицы Казбека — Аллы Джиоевой, чью победу на ноябрьских президентских выборах отказался признавать Кокойты. Поэтому сейчас в штабе Джиоевой, так и не объявленной президентом, все кашляют: ноябрь не в пример декабрю выдался необычайно суровым для этих мест, температура падала до -12, навалило снегу. «Джиоева победила честно, но сторонники Кокойты, видимо, надеялись переупрямить нас с помощью погоды — не вышло!» — полушутя доказывает The New Times 25-летний паренек Азамат, который, как и Джиоева, успел подхватить на площади бронхит, но «не знает, как его лечить». К тому же «лекарства не по карману, и за ними надо ехать во Владикавказ». По его словам, московские покровители Кокойты прямо в глаза заявляли сподвижникам Джиоевой: «Да, мы знаем, кто она такая, и к ней у нас претензий нет, да, она выиграла выборы, но президентом она не будет!» Это, очевидно, такой метод управления, что внутри подвластной страны, что снаружи: не подчиняться «толпе», следовать заранее намеченному курсу, сажать на «губернаторство» тех, кто кому-то выгоден или почему-то приглянулся. А то, что «толпа» — народ, так это и неважно.
«Раз государство не исполняет функции, ради которых существует, народ объединяется, — в простых терминах разъясняет для The New Times политическую ситуацию в республике один из лидеров оппозиции Джамал Джигкаев, экс-министр здравоохранения, по специальности врач-хирург. — В Южной Осетии пожившие на своем веку люди последнюю пару лет уговаривали молодежь не бунтовать, объясняли: «Вот закончится срок правления Кокойты — и мы законным путем сменим заворовавшуюся власть». Законным путем пока не получается.
Пропавшие миллиарды
Возмущаться жителям республики есть отчего. Вот, к примеру, данные с сайта Счетной палаты РФ: с момента признания Россией независимости Южной Осетии, 26 августа 2008 года и по июнь 2011 года из российского бюджета в республику направлен 41 млрд рублей. И что же? Работы было произведено, по оценкам местных жителей, максимум на 15 млрд: построено штук 60 домов, 5 млрд закопали в дорогу, которая до сих пор не заасфальтирована, городские дороги перекопали под новые водопровод и канализацию, но трубы еще не везде положили. Стадион в Цхинвале построен на деньги олигарха Алишера Усманова, газопровод — на 15 млрд «Газпрома», микрорайон Московский — на деньги столичного бюджета, в 41 дотационный миллиард не входящие. Так где же деньги? Кроме того, 1 млрд 200 млн рублей на гуманитарные цели собрали для Южной Осетии осетинские общины в России. След этих денег тоже простыл. «В Москве предпочитают на все это закрывать глаза. Почему?» — задается вопросом в разговоре с The New Times один из лидеров оппозиции. И тут же выдвигает конспирологическую версию, прося при этом не указывать его фамилию: «В Москве наверняка уже решили: если геополитическая обстановка сменится и России будет выгодно восстановить отношения с Грузией, она нас сдаст. А значит, о пропавших деньгах можно не печься».
В Цхинвале на каждом углу — развалины, так что не всегда отличишь, где горы настоящие, а где рукотворные
Последний маневр
Вечером 9 декабря случилось непредвиденное: перед самым уходом в отставку Кокойты подписал указ о создании Конституционного суда и назначил в него двоих своих людей. Цель очевидна: если в марте опять победит оппозиция «утвержденному курсу», с помощью нового органа снова можно будет затормозить передачу власти. Пока же республикой согласно договоренностям 9 декабря будет руководить премьер Вадим Бровцев, мелкий чиновник из закрытого уральского города Озерска, привезенный за Кавказский хребет и посаженный в кресло премьера лично Кокойты. Почти все в 30-тысячном Цхинвале убеждены: карманный кандидат 25 марта уже не пройдет. Тогда что? У Кокойты есть в запасе вариант перехода к парламентской республике. Но этого, скорее всего, не допустит народ, в массе своей настроенный против экс-президента и парламента, в котором значительную часть депутатов составляют люди Кокойты. Да и затея с Конституционным судом не на шутку разозлила оппозицию. «Если реальная власть опять вернется к Кокойты, на улицу выйдут все, даже дети», — решительно заявил The New Times Джамал Джигкаев.
„
Люди в Москве, от которых зависит стабильность в Южной Осетии, должны понять: Кокойты и его окружение — вот главный дестабилизирующий фактор
”
Врачебный опыт
Одна из улиц Цхинвала названа именем Сталина: Иосиф Джугашвили — из этих мест, недаром в Грузии нет его однофамильцев, зато среди выходцев из ущелья Дзумах, расположенного между Рокским перевалом и Цхинвалом, много Джугаевых. Раньше в Цхинвале, основанном армянскими и еврейскими торговцами, не слишком обращали внимание на национальность, коренные жители обычно говорили на трех языках: русском, грузинском и осетинском. Теперь грузин в самопровозглашенной республике осталось не больше 20 человек, богатое грузинское село Тамарашени, что сразу за северной границей Цхинвала, — в развалинах. А за околицей города, на дороге в сторону Тбилиси, метрах в ста от когда-то общего грузино-осетинского рынка, теперь самая настоящая граница. И солдатик на КПП предупреждает: с той стороны могут шмальнуть. Стоя на тбилисской дороге, по которой теперь никто не ездит, Джамал Джигкаев вспоминает, что в годы противостояния с Грузией, обострившегося с приходом к власти Михаила Саакашвили, грузинские и осетинские врачи не теряли профессиональных связей. И переправляли больных через военные посты, прорывая кольца взаимной блокады: осетин — во Владикавказскую больницу, грузин — в Гори. Может быть, если власти оставят людей в покое, они и теперь смогут договориться?
Хроника противостояния
27 ноября — второй тур президентских выборов в Южной Осетии. Согласно предварительным итогам, у Джиоевой — 56%, у Анатолия Бибилова, ставленника Кокойты, — 40%. Партия «Единство», от которой выдвигался Бибилов, оспаривает результат в Верховном суде.
29 ноября — Верховный суд объявляет итоги выборов недействительными. Алла Джиоева отказывается признать это решение.
29 ноября — Парламент Южной Осетии поддерживает решение суда и назначает на 25 марта 2012 г. повторные выборы.
30 ноября — в Цхинвал на переговоры с Кокойты и Джиоевой прибывает начальник управления администрации президента РФ Сергей Винокуров.
1 декабря — сторонники Джиоевой начинают бессрочную акцию протеста на главной городской площади.
9 декабря — на переговорах при посредничестве Винокурова стороны приходят к компромиссу: Кокойты уходит в отставку, а Джиоева прекращает акции протеста оппозиции и соглашается с повторными выборами. Однако перед своей отставкой Кокойты неожиданно объявляет о формировании в республике Конституционного суда. Новому органу передаются полномочия по разрешению конфликтов между ветвями власти.
14 декабря — парламент Южной Осетии голосует против отставки прокурора республики Таймураза Хугаева и главы Верховного суда Ацамаза Биченова, о чем также договорились Кокойты и Джиоева на переговорах. Джиоева обвиняет Кокойты в срыве соглашения.
Tweet
