Перезагрузке сказали: «Стоп»

Дмитрий Медведев озвучил целую серию угроз Западу: Россия, во-первых, немедленно введет в боевой состав радиолокационную систему предупреждения о ракетном нападении в Калининграде (жителям которого теперь, видимо, можно забыть о безвизовом режиме с ЕС), во-вторых, оснастит свои баллистические ракеты комплексами преодоления ПРО противника и новыми «высокоэффективными боевыми блоками», в-третьих, будет впредь по необходимости разрушать информационные и управляющие средства системы ПРО, в-четвертых, разместит на западе и юге страны ударные системы типа «Искандер», обеспечивающие «тотальное огневое поражение европейского компонента ПРО», наконец, в-пятых, выйдет из Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) и откажется от шагов в области разоружения, если США продолжат строительство ПРО в Европе. Слова президента громыхали «огнем и сталью». Выступавший на радио «Эхо Москвы» шоумен и телеведущий Максим Шевченко встретил их вздохом облегчения: наконец-то Россия всерьез заиграла мускулами.

Были ли поводы для столь сурового заявления главы РФ? Видимых, кажется, нет. 13 ноября на саммите АТЭС в Гонолулу Обама и Медведев договорились продолжить обсуждение проблематики ПРО на саммите НАТО в Чикаго в мае 2012 года. 18 ноября в интервью РИА «Новости» замглавы МИДа РФ Сергей Рябков заявил, что «запас времени в диалоге по ПРО с США еще есть» и РФ «не драматизирует» ситуацию. Разве что менее чем за сутки до сенсационного заявления Медведева Госдепартамент объявил, что США прекращают предоставлять российской стороне информацию о своих вооруженных силах на европейском континенте в ответ на отказ России выполнять положения Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ).

Версия о том, что именно Госдеп спровоцировал Медведева на беспрецедентно жесткое заявление, не выдерживает критики, убежден директор Института политического и военного анализа Александр Шаравин. «Мы первыми вышли из ДОВСЕ (еще в 2007 году) и перестали информировать американскую сторону о том, что происходит с нашими вооруженными силами, — напомнил эксперт в разговоре с The New Times. — Американцы продолжали делать это в одностороннем порядке, по доброй воле. Весьма странно обижаться на партнера за то, что уже сделал сам».

„

По данным военной прокуратуры, каждый пятый рубль, то есть 20% оборонного заказа, расхищается

”

Глава Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев заверил The New Times, что заявление президента Медведева не было спонтанным, никак не связано с ДОВСЕ и готовилось давно. Москва не намерена мириться с упорным нежеланием США учесть российские озабоченности по ПРО, в развертывании которой на европейском континенте Россия видит для себя прямую угрозу. «Все варианты достучаться до американцев оказались исчерпанными, — подчеркнул Косачев. — Заявление Медведева — попытка крикнуть во весь голос, чтобы нас услышали». Но почему нельзя было подождать до майского саммита НАТО, как и условились 13 ноября Обама и Медведев? К тому времени, разъяснил Косачев коррективы в российской позиции, произойдет «коллективизация» проблемы ПРО: «Пока мы имеем дело только с одной стороной — это США. С одним партнером договориться еще можно, когда их будет 28 (все страны — члены НАТО. — The New Times) — уже нельзя. Все будут ссылаться друг на друга и на общие договоренности».

Если логику дипломатии еще можно понять, то логика военной составляющей президентских заявлений вызывает у экспертов серьезные вопросы. «Медведев ничего не понимает в предмете своего выступления и просто прочитал заготовленный для него телетекст», — убежден политолог Александр Храмчихин. Он недоумевает, зачем президенту понадобилось стальным голосом говорить о «незамедлительном вводе в боевой состав» РЛС в Калининграде, когда мы и без того собирались ставить на боевое дежурство эту станцию в конце 2011 года? К тому же данная РЛС, по замечанию собеседника журнала, «имеет к вопросу европейской ПРО весьма опосредованное отношение». Не менее странным показалось эксперту и заявление о дооборудовании российских баллистических ракет: «Средства преодоления ПРО противника на наши стратегические баллистические ракеты ставятся аж с конца 80-х. Это уж совсем не новость!» Никакой реальной военной роли, полагает эксперт, не сыграют и упомянутые Медведевым ударные ракетные комплексы «Искандер»: «Что они смогут сделать с элементами ПРО в Румынии? Имея дальность всего 500 км, они туда просто не долетят».

Не видит никакой срочности в модернизации российских стратегических сил руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Алексей Арбатов. По его мнению, для поступающей на вооружение Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) твердотопливной межконтинентальной баллистической ракеты «Ярс» проблемы прохождения систем ПРО просто не существует. «Ярс» — это и есть асимметричный ответ России на американскую программу ПРО, — убежден эксперт. — Только это ответ даже не на ту ПРО, которую США начали делать в Европе, а на потенциальную ПРО, которая гипотетически может быть создана после 2020 года и которой еще нет и в чертежах». По словам Алексея Арбатова, даже если представить себе, что такая ПРО будет направлена на ослабление наступательного стратегического потенциала РФ, все равно «можно спать спокойно»: «Всё, что американцы имеют сейчас и создадут в ближайшие 15–20 лет в плане ПРО, для «Ярса» словно для слона дробина».

А профессор-ракетчик Юрий Чудецкий вообще сомневается в эффективности любой системы ПРО. В качестве примера он привел случай времен СССР: «Американцы свою первую ПРО построили на границе с Канадой — знали, что мы свою первую ракетную группировку развернули там, где сейчас космодром Плесецк — лицом к Северному полюсу, это самый короткий путь до США. Тогда наши произвели запуск ракеты по полярной орбите через Южный полюс. И все — на этом их «северная» ПРО выдохлась…»

Выходя к телекамерам, президент Медведев явно забыл справиться о том, в каком состоянии находится российский ВПК. И дело здесь, по мнению Алексея Арбатова, далеко не в финансах. «По данным военной прокуратуры, каждый пятый рубль, то есть 20% оборонного заказа, расхищается. Каждая корпорация и фирма лоббируют свою продукцию, и в результате бюджет размазывается тонким слоем, а эффект — минимальный». У США, например, военный бюджет в 7–8 раз больше нашего, но они не могут себе позволить закупать одновременно 2 тактических самолета. «Россия же, если верить спецлитературе, закупает 6–7 новых моделей одновременно, причем за деньги, не сравнимые с американскими или даже французскими», — поведал эксперт.

Триллионы рублей, выделяемых на оборону, по мнению Арбатова, не гарантируют вожделенного перевооружения Российской армии: «19 трлн рублей из 20 трлн — это техническое переоснащение непосредственно вооруженных сил. В принципе, перевооружение необходимо, и страна могла бы потянуть эти расходы, но ведь военная мощь измеряется не в расходах, а в том, что получится на выходе. Поручиться, что эти деньги будут потрачены рационально, сегодня не может никто». Скандалы текущего года с невероятным удорожанием военной техники, с падением ее качества, с беспрерывной тяжбой между Минобороны как заказчиком и военно-промышленными объединениями как подрядчиками говорят о том, что «у нас в этой сфере — большой хаос и в планировании, и в контрактах, и в реализации».

Кстати, разработчиком баллистических ракет «Ярс», которые, по мнению Арбатова, могут быть реальным аргументом против ПРО, является Московский институт теплотехники, один из активнейших участников этих финансовых скандалов. И с 2009 года войскам поставлено всего 2 дивизиона «Ярсов», то есть 12 ракет.

Большинство военных аналитиков сходятся в одном: агрессивная риторика Медведева не объяснима реальными внешнеполитическими вызовами и не подкреплена военно-техническими возможностями страны. По мнению Александра Храмчихина, это примитивный предвыборный пиар-ход: «Снова нужен внешний враг. Похоже, больше у «Единой России» нет аргументов». Правда, не стоит забывать и еще об одной существенной детали: к маю месяцу, когда грядет очередной саммит НАТО, президентом России будет уже Владимир Путин, в сравнении с которым Медведев в глазах Запада — «голубь». Не удобряет ли наш «пока еще действующий президент» почву для куда более жесткого внешнеполитического курса старшего товарища по тандему — вот над чем имеет смысл задуматься. И Западу, и нам.