 |
«Будет ли вторая волна мирового финансового кризиса?» — спросили население социологи холдинга «Ромир» и сами удивились результату: 53% россиян дали на вопрос положительный ответ. При этом год назад, когда, казалось бы, воспоминания о тяготах 2008–2009 го-
дов еще не успели остыть, пессимистов было почти в полтора раза меньше: второй волны ожидали лишь 38% респондентов. При этом почти половина опрошенных осенью 2011-го (45%) уверены, что кризис коснется их лично и проявится повышением цен, ухудшением уровня жизни, сокращением зарплат и увольнениями…
Прощай, гаджет!
Житель Калининграда 40-летний логист Алексей Алексеев нынешней осенью впервые решил сравнить, сколько он потратит на еду в октябре по сравнению с сентябрем, хотя раньше никогда этого не считал. «Наверное, это примета кризиса», — замечает Алексей. Расчет вышел не очень радостный — повышение расходов на 10%. Причина — постоянный рост цен. К примеру, литр молока за месяц в городе подорожал на 5 рублей, а любимый Алексеем молотый кофе Paulig Classic, 250-граммовая упаковка которого еще в сентябре стоила 110–120 рублей, теперь продается за 160 рублей, да и то в опте. «Для меня основная примета второй волны кризиса — рост цен на импортные товары, который происходит из-за повышения курса доллара и евро, — объясняет Алексей. — По моим наблюдениям, цены на ввозные товары в Калининграде выросли на 15–50%».
Зарплата у Алексея по местным меркам очень приличная — 45 тыс. рублей. Однако даже с ней он не чувствует уверенности в будущем: «Хочется приобрести какой-нибудь модный гаджет, скажем, смартфон Nokia N9 за 24 тыс. рублей, но понимаешь, что пока не до него, лучше отложить на еду или вложиться во что-то более полезное», — говорит он. Алексей так и сделал: сейчас, накануне зимы, ставит дома пятикамерные пластиковые окна. А как некую защиту от кризиса он использует кредитку одного банка. «Никаких проблем с мелочью в магазинах плюс 10% годовых на остаток средств по карте, и баллы накапливаются, которые можно потратить вместо денег», — объясняет Алексей.
Для Василия Леонова, сотрудника одного из крупных московских издательств, приметой нового витка кризиса также стала, по его словам, «дикая инфляция»* * За январь-сентябрь 2011 г. официальная инфляция составила 4,7%, минимальный продуктовый набор подорожал на 6,5%. . Он абсолютно уверен в скорой деноминации рубля. Пессимизма Василию добавляет и то, что большое количество его знакомых из издательского и компьютерного бизнеса за последнее время потеряли работу — из-за сокращений или невыплат зарплат. Сам Василий не может получить зарплату в издательстве уже четыре месяца, а гонорар за свою очередную книгу о компьютерах — с апреля.
Впрочем, имевшиеся деньги он постарался грамотно вложить до того, как их съела бы инфляция. Предчувствуя недоброе, Василий еще в августе, как только начал падать курс рубля* * За август-сентябрь рубль подешевел к доллару на 11%. , купил плазменный телевизор за 50 тыс. рублей. Сейчас, по его словам, он стоит уже на 10–15% дороже. Но самое большое вложение он сделал еще до всех кризисов — купил квартиру в Таиланде с видом на море: по сравнению с московским аналогом она обошлась ему по московским меркам в сущие копейки — $100 тыс. Зимовать Василий отправится именно туда —– подальше от всех отечественных катаклизмов: «После выборов, скорее всего, поднимут налоги — на жилье налог точно введут, — уверен он. — Даже если будет 1%, для моей московской квартиры это не менее $5 тыс. в год. Поэтому я и решил не вкладываться в недвижимость в Отечестве».
Рублевка плачет
Николай Хальченя, 61-летний владелец двух продуктовых магазинов в Москве, решил, что грядет новая волна кризиса, исходя из мировых новостей и собственных наблюдений: «Слышу постоянные жалобы поставщиков и владельцев оптовых фирм на разорение и вижу достаточно массовый уход с рынка мелких розничных продавцов», — делится впечатлениями бизнесмен. Один из его магазинов-кафе находится около генконсульства Германии: «Даже чисто визуально растет число отъезжающих за границу, — говорит Хальченя. — И я вижу, как, заходя в мой магазин, они экономят на всем. Раньше такого не было».
По словам Николая, за последнее время выручка в его магазинах упала в среднем на 25%, причем снижение спроса он наблюдает по всему ассортименту, кроме разве что молока. Чтобы не остаться в минусе, Николай с женой сократили штат на четыре человека и сами встали за прилавки: жена — в одном магазине, он — в другом. Кроме того, половину товара предприниматель привозит сам на своей машине, в том числе хлеб: «Так процентов на 20 дешевле, чем у поставщиков», — объясняет он. По словам Хальчени, к кризису он подготовился, переведя часть рублевых вкладов в доллары. Но в случае кризиса и это, считает он, не поможет. «Рост налоговой нагрузки, тарифов и сама система, направленная на уничтожение малого бизнеса, с трудом позволяет сводить концы с концами, — признается Николай. — Альтернатива — закрытие бизнеса».
50-летняя москвичка Виктория Горбунова, владелица небольшой фирмы по продаже люстр и предметов интерьера, ощутила приближение новой волны кризиса по поведению покупателей. «Резкое падение ежедневных продаж, в два раза, произошло начиная с середины 2010 года, — рассказывает она. — Из трех торговых точек нам пришлось оставить одну — в крупном торговом центре на окраине Москвы». Кроме того, Виктория и ее компаньоны сменили торговую политику: если раньше они рассчитывали на максимально широкий круг покупателей и подбирали недорогой товар для людей с относительно невысоким достатком, то сейчас сделали ставку на потребителей с доходами выше среднего. «У кого денег поменьше, вообще перестали к нам приходить: видимо, у них все деньги уходят на еду, одежду и самое необходимое, — ищет объяснение Виктория. — Понятно, что люстры и декоративные светильники в этом ряду не значатся». Впрочем, поведение богатых покупателей тоже изменилось. До кризиса они брали товар не задумываясь, а сейчас 80% не видят ничего зазорного в том, чтобы торговаться и выбивать скидки.
В то, что она сможет защититься от кризиса, предпринимательница не очень верит: «У меня практически все средства вложены в бизнес. Небольшую сумму в рублях я держу на своем счету в Сбербанке — на «черный день». Снимать их или перекладывать в другую валюту не собираюсь».
По переменам в поведении обеспеченных слоев вычислила приближение кризиса и Ольга Ларцева, 45-летняя швея в одном из московских ателье. «Раньше к нам вся Рублевка приезжала — шторы шить, причем жены рублевские наличными платили. А теперь приходят исключительно с мужьями и выбирают ткани по цене. Бывают, что и отказываются от заказа». Такая нестабильность, естественно, бьет по Ольгиной зарплате: в месяц с трудом удается «в сдельщину» заработать 20 тыс. Их надо правильно распределить на двоих взрослых детей и пьющего безработного мужа. Поэтому на себя уже не хватает: «У меня мечта голубая — зубы сделать. А еще ремонт хотя бы минимальный в квартире, — делится Ольга сокровенным. — Но пока что все только дорожает, а зарплата не растет. Отсюда и ощущение постоянной внутренней нестабильности, как будто вот-вот грянет что-то».
Поток негатива
Естественно, не все разделяют подобный пессимизм. Николай Румянцев (40 лет), директор дистрибьюторской компании из Пскова, относится к тем, кто не ждет нового пришествия кризиса. «Основной признак кризиса — всеобщая истерия, — с усмешкой замечает бизнесмен. — Хотя ничего страшного на деле не происходит. Наоборот, уровень безработицы — один из низких за последние 20 лет — 6–7%, да и инфляция не такая страшная». Но тут же добавляет: «Ждать не жду, но где-то внутри к таким вещам нужно быть готовым». Николай, по его словам, валюту не покупает, ни в чем себе не отказывает и, главное, не живет «в кредит». По словам Николая, кризис 2009 года пошел ему на пользу, так как подтолкнул к разумной экономии и оптимизации штата. В результате тот год компания Румянцева закончила с прибылью, а следующий — со сверхприбылью. «Кризис — это круто, — рассуждает Николай. — Он заставляет посмотреть реальности в глаза и платить за товар или за работу ровно столько, сколько они реально стоят. Положительный эффект кризиса — он отрезвляет и убирает жир».
Тем не менее Евгений Гонтмахер, член правления Института современного развития, обращает внимание на последние данные Росстата: «Количество бедных в России выросло на 2 млн человек за год. Люди чувствуют, что экономика буксует и доходы не растут, а на это накладывается тревожная информация из разных точек планеты — вот большинство и готовится к худшему».
Ведущий консультант «Ромира» Игорь Березин считает одной из главных причин нагнетания предкризисных настроений давление средств массовой информации: «Россияне каждый день слышат, что в Греции неизбежен дефолт, евро падает, а Америке понижен рейтинг, все это бесконечным потоком льется на их головы, и степень тревожности повышается».
Витающую в воздухе тревогу регистрируют все социологи. 45% опрошенных порталом SuperJob.ru также признаются, что чувствуют приближение экономического кризиса. А индекс социальных настроений «Левада-Центра» показывает: сегодня ситуация балансирует на границе положительных и отрицательных ожиданий. «Никакого роста позитивных ожиданий за последний год мы не видим, — констатирует Марина Красильникова, руководитель отдела уровня жизни «Левада-Центра». — Люди сравнивают нынешнее положение дел с серединой 2000-х годов, когда росли зарплаты и пенсии и были доступны кредиты. И то, что это сравнение не в пользу сегодняшнего дня, давит на психику».
Tweet
