Выходные я провел, знакомясь со сборниками современной драматургии, отечественной и европейской. А зря. В мире, описанном современными авторами, жить не хочется. Но черная драматургия, кажется, выходит из моды. И хочется послать прощальный привет всем неутомимым создателям обворожительных пьес о насилии, убийствах и извращениях. Здесь собрано почти все, что так любо пугающим нас от сезона к сезону драматургам: милые их сердцам мотивы, образы и герои…
…Действие происходит на свалке. В грудах мусора валяются Убийца, Проститутка, Гей и Ангел. Проститутка, просыпаясь: «Мир — дерьмо!» Убийца: «Собачье!» Гей: «Среди нас нет зоофила? Такое определение мира ему бы очень понравилось». Убийца: «Я вчера убил последнего. Он к моей знакомой овчарке клеился. Ну и задушил я его поводочком». Ангел: «Пока не поздно — покайтесь. Вот-вот мы должны узреть Всевышнего». Убийца: «Слышь, ты, бл...дь белокрылая, я тебя сейчас ощипаю и продам, как курицу на базаре. Цыц! Отстань со своим Всевышним. Нету его, как и моей мамочки» (плачет). Проститутка: «Если бы Он был, разве б мой последний клиент ушел, не расплатившись? Нет Его. Нет. Мир — дерьмо...» Занавес.
…Убийца душит девушку. Рядом курит Гей: «Ты прав — от женщин мало толку. Правда, с какой стороны посмотреть… Слушай, давай скорее, мне ее хрипы душу терзают». Убийца: «Живучая, стерва… По дискотечкам ходить любила, да? Мальчиков богатых, да? Маму родную не слушала, да?..» Ангел: «Покайтесь, ибо время близко». Убийца: «Кто эту тварь привел? Ангел называется. Хоть бы спел чтонибудь, пока я работаю». Ангел: «Все сгорите в геенне. Душегубы и развратники…» (Гей затыкает Ангелу рот огурцом.) Гей: «Проповедуй там, внутри себя, мой пернатый друг». Девушка: «О, без вины убита, без вины…» Гей: «Чтоб умереть, не нужно быть виновной». Проститутка: «А мне нравилось, когда Ангел про Бога трепался. Так хорошо засыпалось». Убийца: «Кажется, отмучилась... Ну, кто ее будет готовить? Чья очередь?» Ангел протестующе машет крыльями и мычит… Занавес.
…На свалке два террориста устанавливают взрывчатку. Первый террорист: «Ты объясни мне как философ философу — зачем на помойке устраивать взрыв? Нас не поймут. Убивать надо в местах цветения цивилизации. Там, где все счастливы. Богаты. Улыбаются белозубыми улыбками. Уверены, что вечером их ждет хорошая еда и отличный секс. Вот таких — грех не подорвать. А здесь что? Подрывать банановые шкурки и яичные скорлупки? Гнилую кучу мусора? Кто нас оценит?» Второй террорист: «Подрыв свалки своей бессмысленностью вызовет ужас у Правительства. Это настолько иррационально, что страх парализует всю элиту. Они сразу смекнут — если эти ребята способны взорвать свалку, они способны на все. Таких не подкупишь, не постигнешь… Потом пойми: весь мир — большая свалка. Подрывая эту помойку, мы символически уничтожаем весь мир». Первый террорист: «Ты стратег, Георгий. Давай-ка я сам этот проводок вставлю…» Занавес.
…Связанный по рукам, ногам и крыльям Ангел: «…Благословенны все убийцы, развратники и воры, ибо их есть Царствие Небесное». Убийца: «Что это с Ангелом? Эй, крылатый, офонарел совсем? Программа сбилась?» Ангел: «В насилии — истина. Все остальное — от лукавого. Итак, братья, соберитесь всемером и…» Убийца: «Уже второй день несет такое — даже мне противно… Лучше бы про Бога говорил, честное слово... Вот если б моя мама меня не порола каждый вечер, кто знает, может, я бы сейчас в Сорбонне преподавал. Или, по крайней мере, в Витебском музее сторожем был. А так: убьешь — поджаришь, убьешь — сваришь… Тоска…» Взрыв — в воздух взметнулись кучи мусора, фрагменты тел героев и выстроились на земле в ужасную пирамиду. Сверху приземляется голова Ангела: «Мир — дерьмо!»
Занавес.
