Нефть: цены рухнули

Международное энергетическое агентство (МЭА)**International Energy Agency — автономный международный орган в рамках Организации экономического сотрудничества и развития. Насчитывает 28 стран-участниц. Считается, что отстаивает интересы стран-импортеров энергоресурсов в противовес ОПЕК. объявило о своем решении 23 июня, спустя две недели, после того как члены Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) не смогли договориться между собой об увеличении добычи. Высокий уровень цен $115–120 за баррель, сложившийся к середине июня, давит тяжким грузом на экономики большинства развитых и развивающихся стран, сдерживая темпы роста ВВП. Опасения по этому поводу выразил руководитель МЭА Нобуо Танака, комментируя решение своей организации. Чтобы снизить взлетевшие на 20% с начала года нефтяные котировки, агентство решило провести интервенции из стратегических запасов. Всего на рынок будет поставлено 60 млн баррелей нефти, которые будут выделяться порциями — по 2 млн баррелей в сутки. По истечении 30 дней МЭА еще раз оценит ситуацию, пообещал Танака.

Таким образом агентство намерено компенсировать недостаток нефти, вызванный сокращением поставок из Ливии примерно на 1,4 млн баррелей высококачественного сырья в сутки. За это время, отмечает глава МЭА, страны ОПЕК, с которыми решение агентства согласовано, смогут нарастить добычу. «Я ожидаю, что решение пойдет на пользу обеспеченным нефтью рынкам, а также создаст условия для мягкой посадки мировой экономике», — заявил Танака.

Международное энергетическое агентcтво не располагает собственными нефтяными авуарами. Соответственно, решение МЭА реализуют страны — его участники. Половина от общего объема поступлений придется на США. Администрация Обамы приняла решение о выделении 30 млн баррелей нефти из своих 727-миллионных резервов. 30% выделяемого объема предоставит Европа, 20% — Азия.

Запасы «распечатываются» всего в третий раз за всю историю существования МЭА с 1974 года. Впервые они были вскрыты в 1991 году, во время войны в Персидском заливе, второй раз — в 2005 году, после того как ураган «Катрина» остановил добычу в Мексиканском заливе. На этот раз решение вызвано «реальным подрывом нефтяного рынка в тот момент, когда потребление демонстрирует сезонный рост», утверждает ведущий аналитик нефтяного рынка МЭА Дэвид Файф.

Сразу после того как решение МЭА было обнародовано (но сами интервенции еще не начались), цены на нефть послушно покатились вниз. Котировки нефтяных фьючерсов буквально за 3–4 дня рухнули до четырехмесячного минимума. Цена барреля сырой нефти на Нью-Йоркской товарной бирже снизилась на 5% — до $91. Цена марки Brent обвалилась сразу на 6% — до $107,5 за баррель.

Однако аналитиков больше волнует не краткосрочный эффект от решения МЭА, а долгосрочный тренд: далеко ли и надолго отступят нефтяные цены? Желание властей развитых стран, и прежде всего США, бороться с удорожанием нефти (без чего решение МЭА не было бы принято) подействует на биржевых спекулянтов отрезвляюще, полагает старший стратег Virtus Investment Partners Джо Терранова. Он считает весьма вероятным откат барреля от рубежа $115–120 к уровню $100–105.

«Если ОПЕК не может установить потолок для нефтяных цен, это сделаем мы», — категоричен советник по энергетике Белого дома в 2001–2003 годах Роберт Макнэлли (цитата по Financial Times). «Очень хороший удар по спекуляциям, рассчитанный на охлаждение котировок, — солидарен управляющий директор Oppenheimer & Co Фадель Гейт. — Исходя из фундаментальных факторов, средние цены на нефть должны находиться ближе к уровню $80 за баррель».

Еще более резкое падение предрекает аналитик Citi Том Фицпатрик: «Цены могут опуститься до $75 за баррель в течение ближайших 9 месяцев».

По мнению Михаила Крутихина, партнера компании RusEnergy, меры МЭА не стоит переоценивать. Да, они вызвали легкую панику среди спекулянтов, в результате чего нефтяные цены устремились вниз. «Но если учесть, что в сутки в мире потребляется 80 млн баррелей нефти, плюс-минус 2 млн баррелей принципиальной роли не играют», — считает аналитик. Крутихин убежден, что в ближайшей перспективе цена вернется к уровню $100–120 за баррель.

Сам Нобуо Танака также не ждет быстрого и резкого падения нефтяных котировок. «Спрос на нефть может упасть, если в альтернативную энергетику придут реальные инвестиции. Мы рассмотрели ряд сценариев, согласно которым спрос на нефть начнет снижаться с 2020 года», — говорит глава МЭА. При этом он не исключает, что Агентство может запустить второй раунд нефтяных интервенций, если результат августовского мониторинга его не удовлетворит. Резервы будут снова использованы, если цены вернутся к $120, уверен аналитик «Уралсиб Кэпитал» Крис Уифер.

Российские власти не могли не отреагировать на решение МЭА и последовавшее вслед за ним падение нефтяных цен: для отечественной экономики с ее сырьевой зависимостью слишком многое поставлено на карту. Прозвучавшие комментарии членов правительства в основном успокоительные. Вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин, недавно заявлявший, что федеральный бюджет может быть бездефицитным лишь при цене $120 за баррель, сообщил, что «правительство с пониманием относится к решению МЭА и не ожидает серьезных изменений на рынке, которые были бы чувствительны для России».

Другой вице-премьер, ответственный за ТЭК Игорь Сечин считает, что снижение цен не станет долгосрочным трендом, «поскольку большее значение имеют не накопленные резервы в странах-потребителях, а возможности стран-поставщиков наращивать добычу нефти».

Совсем иначе оценивает уровень опасности для российской экономики из-за возможного падения цен Всемирный банк. В своем июньском докладе он предрекает России аж два возможных кризиса: в 2015 году — пенсионный, а в 2020-м — долговой. Логика аналитиков банка следующая: уже сегодня 40% федерального бюджета тратится на пенсионные нужды, при этом дыра в Пенсионном фонде РФ достигает 1 трлн рублей. До сих пор рост цен на нефть и соответственное увеличение доходов бюджета были для российского правительства единственным способом сводить концы с концами. Однако если баррель будет дешеветь, через три года выполнять пенсионные обязательства бюджет не сможет. А дальше, напоминает экономист Всемирного банка по России Сергей Улатов, России придется тратить колоссальные средства на Олимпиаду в Сочи и мировой чемпионат по футболу. При низких ценах на нефть единственный способ найти десятки миллиардов долларов на эти цели — занимать их на внешних рынках. Внешний долг страны, ныне составляющий лишь 3% ВВП, начнет расти в геометрической прогрессии. «На данный момент российская экономика держится на ценах на нефть, а не на рассудительной макроэкономической политике, — считает Улатов. — Если ничего не изменится, к 2030 году объем внешнего долга может стать таким же непосильным, как в Греции» (150% ВВП. — The New Times).

Старший экономист «ВТБ-Капитал» Александр Евтифеев считает, что об истинном положении бюджета стоит судить по его ненефтегазовой части (то есть за вычетом тех доходов, которые получены благодаря высокой цене нефти). «За январь-май этого года у нас профицит бюджета составляет 1,8%, то есть доходы превышают расходы, — объясняет аналитик. — Однако за тот же период дефицит ненефтегазовой части составил 8,7% ВВП, а к концу года будет не менее 11%». Такова цена сырьевой зависимости бюджета.

$75 за баррель — вполне реальный сценарий падения нефтяных цен, считает главный экономист «Тройки Диалог» Евгений Гавриленков: «Это убийственно для бюджета, который у нас в этом году будет дефицитным даже при $100». Если такой сценарий реализуется, опасается Гавриленков, властям придется сначала залезать в свой последний резерв — Фонд будущих поколений, а дальше идти на болезненную процедуру отказа от социальных обязательств перед пенсионерами и бюджетниками.