Исламизм-light

«Мечети — как солдаты, а их минареты — как штыки». За публичное цитирование строчек Зия Зокалпа, пантюркского активиста начала XX века, Реджеп Эрдоган поплатился в 1998 году должностью мэра Стамбула — это было расценено властями как уголовное преступление против государственной политики «кемализма». Суд дал Эрдогану 10 месяцев тюрьмы, а заодно сделал из него, как это обычно бывает, народного героя.

С 1923 года, когда в Турции была провозглашена республика, «кемализм», названный так в честь отца-основателя современного турецкого государства Мустафы Кемаля Ататюрка, стал официальной идеологией. С турчанок сняли чадру, в школах разрешили совместное обучение мальчиков и девочек. Однако в начале 1990-х годов обществу захотелось чего-то нового. «С распадом СССР много чего изменилось в мире, включая и Турцию: наши закадычные союзники и соратники — США и Западная Европа — повернулись к нам спиной, — высказывает свое мнение в интервью The New Times турецкий журналист Ахмед Айдун. — Стране пришлось выбирать новый путь — и она выбрала Эрдогана. И первое, с чего начала его партия, пройдя в парламент, — с очищения страны от «кемализма». ПСР посчитала, что тот вреден для турецкого общества. Теперь от Ататюрка в турецкой политике остались лишь его портреты на стенах».

Реджеп Тайип Эрдоган Родился 26 февраля 1954 года. Политическую карьеру начал в 1976 году с должности председателя молодежной ячейки Партии национального спасения в стамбульском районе Бейоглу. В 1994–1998 годах — мэр Стамбула. В 2001 году создает Партию справедливости и развития, которая побеждает на парламентских выборах в 2002 году, набрав с ходу 30% голосов. Из-за наличия судимости Эрдоган не смог сразу стать премьер-министром, однако возглавил правительство в 2003 году, как только в законодательство были внесены соответствующие изменения. Женат, четверо детей.

Как личность новый национальный лидер Турции — полная противоположность Ататюрку. Эрдоган — выходец из простой, но религиозной семьи. Свои первые деньги мальчик из спального стамбульского района Бейоглу — аналог московского Бирюлева — заработал на продаже лимонада и бубликов-«симитов». Даже получив высшее экономическое образование и пробравшись в высшие эшелоны власти, Эрдоган старательно поддерживал имидж «выходца из народа». И не прогадал. «Он изображает из себя типичного турецкого мужика, который любит справедливость и не бросает слов на ветер, — делится своими наблюдениями Ахмед Айдун. — Его родные не замешаны ни в каких скандалах. Имидж его семьи — правильно живущая турецкая семья».

За «правильного» турка голосуют и жители больших городов, и Стамбула, в общем-то родного для Эрдогана, но основная масса его электората — жители восточной провинции Анатолия или выходцы из нее. Это не случайно. С 2002 года, когда Эрдоган только пришел к власти, новая элита хлынула из глубинки в большие города завоевывать свое «место под солнцем» и получила от премьера то, что хотела.

Свою активную происламскую позицию Реджеп Эрдоган никогда не скрывал. «Вся его политическая карьера пропитана религиозной мотивацией», — уверяет Ахмед Айдун. В 1994 году Эрдоган стал мэром Стамбула и уже тогда избрался от Партии благоденствия — организации откровенно исламистского толка. «И тогда он, кстати, много чего сделал: наладил водопровод в городе и разобрался с пробками», — вспоминает собеседник The New Times. В целом «исламизация страны в исполнении Эрдогана — скорее средство, а не цель», уверяет собеседник The New Times: «У нас и сейчас ведь никто в частную жизнь не вмешивается. Кто носил мини-юбки, тот и продолжает их носить: Турция — не Иран и не Саудовская Аравия».

Тем не менее даже такая вялотекущая исламизация страны, все еще претендующей на членство в Евросоюзе, отпугивает чиновников в Брюсселе: процесс интеграции Анкары затянулся более чем на 10 лет. Брюссель постоянно выставляет новые условия, а стоит Анкаре выполнить и их — опять расширяет список. Несмотря на хорошие экономические показатели Турции**Инфляция — 5,7%, рекордно низкий показатель за последние 39 лет. Безработица снизилась до 11%., Брюссель явно не торопится принимать Анкару в «большую европейскую семью». «Эрдоган обижен, даже зол на ЕС», — считает эксперт Центра европейских исследований в Брюсселе Франсуа Анелли. Он вспоминает, как в 2009 году Эрдоган во время одной из пресс-конференций в сердцах бросил Брюсселю: «Не хотите нас принимать, так и скажите! Зачем тянуть волынку». Но в душе Эрдоган по-прежнему готов бороться за лавры премьера, который привел свою страну в ЕС, уверен эксперт: «Он будет тянуть эту лямку, пока Евросоюз не скажет «нет» первым. Эрдоган не хочет признавать того, что главное препятствие — это он сам, премьер-исламист, пусть и в варианте light». Впрочем, помимо политики исламизации Турции у Брюсселя есть и другие претензии к ПСР и ее лидеру. По данным ОБСЕ, опубликованным еще весной, в турецких тюрьмах отбывают наказание 57 журналистов. Турция по этому показателю обогнала даже Иран, Китай и Белоруссию. Прокуратура уверяет, что аресты никак не связаны с профессиональной деятельностью журналистов. Десятерых арестованных в марте этого года, например, обвиняют в разжигании «ненависти и вражды» и связях с тайной организацией «Эргенекон», которая якобы планировала в 2003 году военный переворот.

Кстати, незадолго до июньских выборов Эрдоган публично обещал «разобраться» еще с двумя журналистами — Нуразом Мертом, который писал о курдской проблеме, и Аббасом Гиклю, сообщавшим о нарушениях при приеме в колледжи. «Электорат такие выпады Эрдогану прощает, опять же потому, что тот — свой, мужик. А мужику все можно, даже публично угрожать. У него что в голове, то и на языке» — так интерпретирует снисходительное отношение среднестатистического турка к недемократическому поведению премьера Ахмед Айдун. Но так или иначе, скепсис Брюсселя по отношению к личности Эрдогана небезоснователен.

Парламентские выборы 12 июня не были для Эрдогана абсолютным триумфом: ПСР не добрала до конституционного большинства в парламенте всего 5 голосов и теперь вынуждена будет формировать коалицию с секуляристской (светской) Народно-республиканской партией, получившей на выборах 25% голосов. Возможно, именно по этой причине премьер в последние дни изменил тон. Он пообещал, что правящая партия станет «менее высокомерной» и начнет диалог «со всеми, кому есть что сказать». Правда, есть и другое объяснение обновленному дискурсу: Эрдоган, мол, испугался «арабской весны» и теперь таким образом упреждает ее рецидивы в Турции. «Его главная цель — превратить Турцию из парламентской республики в президентскую — еще не достигнута, — поясняет Ахмед Айдун. — Поэтому сейчас важно выпустить пар недовольства».

На пути к достижению главной цели уже многое позади. Ради капитальной перекройки конституции, принятой после военного переворота 1980 года, Реджеп Эрдоган уже провел ряд референдумов. По итогам предпоследнего, в октябре 2007 года, были приняты поправки, согласно которым президент в Турции теперь избирается всенародным голосованием (а не парламентом, как это было раньше) сроком на 5 лет с возможностью переизбраться на второй срок. Последний референдум в сентябре 2010 года изменил прежний порядок формирования конституционного суда — на основе тайного голосования, но главное, окончательно отобрал у армии положение арбитра в любом политическом споре страны. «Армия теперь только защищает рубежи страны и выполняет жандармские функции в провинции, где не хватает полицейских, — разъясняет Айдун. — С принятием этих поправок два последних бастиона светкости — конституционный суд и армия — пали». Что теперь? Программа-минимум — продавить поправку в конституцию о президентской республике.

Для внесения очередной поправки в конституцию — о президентской республике — Эрдогану придется добиваться поддержки партнера по коалиции — Народно-республиканской партии. Но вероятнее все-таки вариант очередного всенародного референдума. Кстати, под кого укрепляется президентское кресло — тоже пока вопрос спорный. Сам Эрдоган недавно заявил на партийном совещании, что, если «проект пройдет, первым полномочным президентом будет не он». Но в политике слова зачастую призваны скрывать подлинные намерения.