Скачки в Аскоте

На этих скачках делаются миллионные ставки. В основном на чистопородных скакунов со всего мира. В этом году помимо лошадиных почему-то было много ставок на родную сестру Кейт Миддлтон, супруги принца Уильяма. Все гадали, будет ли Пиппа на скачках в королевской свите: на трибуне была, но в процессию, кажется, ее не взяли. И заодно принимали ставки 5:1, что ее следующим бойфрендом будет принц Гарри, и 9:4, что у ее мужа будет титул герцога. Но у этой «лошадки» добрачный забег пока не закончен.

Выбор королевы

Огромные суммы ставят азартные любители и на цвет шляпы, которую выберет себе Елизавета II в самый главный, третий день, в четверг, когда разыгрывается Золотой кубок**Королевская пятидневка длится со вторника по субботу в 3-ю неделю июня. В этом году — с 14 по 18 июня.. Зная об этом, королева вынуждена до последнего момента хранить свой выбор в строжайшей тайне, чтобы никто не смог воспользоваться «утечкой информации» в корыстных целях. В этом году шляпка была коралловая.

Королева не пропустила ни одни июньские скачки с 1945 года. И сама ставит немалые деньги — исключительно на собственных лошадей. Ее скакуны побеждали уже раз двадцать, принося ей двойную радость и двойной доход — долю в призовых деньгах и выигрыш в тотализаторе.

Впрочем, Ее Величеству как будто принадлежит и весь ипподром. Но принадлежит так же теоретически, как и власть в государстве. В действительности ипподром управляется специальным трестом. Причем еще в 1813 году парламент принял закон, гарантирующий право посещать скачки широкой публике.

Каждый из пяти дней начинается королевской процессией — торжественным проездом монарха в карете по главной дорожке ипподрома. Затея эта пришла в голову королю Георгу IV**Регент с 1811 года, а затем пятый король Великобритании с 1820 по 1830 год.. Он же придумал перестроить стадион так, чтобы отделить королевскую ложу. Этот крайне непопулярный за свой эгоизм монарх, денди по натуре, любитель банкетов и дам, и сделал скачки в Аскоте модным светским мероприятием.

Так и стало слово «Аскот» нарицательным. Мы говорим «Аскот», подразумеваем парад и ярмарку тщеславия британской знати и высших классов. Непонятно чего на этих скачках больше — конного спорта или соревнования снобов, заметила одна из британских газет.

Говорят, никогда и нигде в мире нельзя увидеть такой сумасшедшей концентрации роллс-ройсов и бентли, как на подъезде к ипподрому Аскот в королевскую неделю.

Эти пять дней — самое страшное время для лобстеров мира. Их здесь поедают в чудовищных количествах, тысячами. Выпивается десять тысяч бутылок шампанского. И, разумеется, потребляется несусветное количество клубники (непременно со сливками), а также клубничных же булочек-сконов.

А оказаться на Королевской трибуне ипподрома в эти пять дней — вообще верх социального триумфа. Оттуда лучше всего видны бега, но главное — «быть увиденным» самому в этом волшебном месте. И тогда — жизнь удалась. Но никакие деньги не помогут вам получить билет на Королевскую трибуну без особых связей и статуса в обществе. Чтобы попасть туда, нужно либо персональное приглашение из дворца, либо рекомендация «члена клуба» Королевской трибуны — таковым считается лицо, как минимум четыре сезона имевшее заветный значок-пропуск.

В определенном смысле ничто не может сравниться с Королевскими скачками. Это некое странное исключение из правил, здесь можно то, чего никак нельзя в нормальной жизни. Табу отменяются всего на пять дней. Так что надо успеть! Элита страны, которой в нормальной жизни положено вести себя тихо и дискретно (великое слово, означающее — нельзя выставлять свою жизнь напоказ), вдруг получает возможность «на людей посмотреть и себя показать». Знаменитости из мира искусства, самые крутые банкиры и промышленные магнаты, политики и знать — все здесь, голубчики. А выглядеть надо во всем блеске!

Правда, для мужчин и женщин «блеск» состоит в разном, в противоположном даже. Если дамы призваны удивлять своими нарядами, то джентльмены, напротив, должны продемонстрировать верность вечной традиции, выражающейся в строго консервативной и однообразной форме. Они должны быть одеты во все дни точно так же, как одевались их предки и сто, и двести лет назад. Никаких новаций и вариаций. Серая или черная визитка. Обязательно — цилиндр, который, говорится в официальных правилах, можно снимать только внутри частных лож или ресторанах, а также в саду. За нарушение дресс-кода удаляют, отбирая знак-пропуск, выгоняют совершенно беспощадно, невзирая на лица. Даже Рода Стюарта несколько лет назад попросили покинуть трибуну за нарушение какой-то детали в туалете**Есть и другие формальные запреты: на скачки не пускают банкротов и лиц с судимостями. А до 1955 года в Аскот нельзя было приехать разведенным леди и джентльменам..

Леди здесь, разумеется, каждый день меняют наряды, не повторяясь ни буквально, ни тематически. Никаких декольте, открытых плеч, бретелек и, не дай бог, мини-юбок, разумеется. Официальный дресс-код Королевской трибуны это категорически запрещает. Зато брючный костюм допускается, при условии что (цитата из тех же правил) «брюки и жакет будут совпадать по цвету и материалу и костюм будет полной длины».

Но выбор платья — это еще половина проблемы. Главное — шляпка. Издавна повелось, что ежедневной перемене дорогих нарядов должны соответствовать оригинальные головные уборы. На Королевской трибуне шляпа обязательна, согласно формальным правилам. Шляпка или fascinator — интересное английское слово, происходящее от глагола to fascinate — поражать, очаровывать, но обозначающее также накидку, головной убор. На самом деле явиться с непокрытой головой даже на другие, менее «строгие» трибуны, чем королевская, — это вызов, почти революционный акт. Такое случается, но воспринимается как дерзость.

Для нормальной, небунтующей леди скачки в Аскоте дают великолепную возможность выразить себя в каком-нибудь фасинаторе. Фотографы из газет и журналов светской хроники ловят дам с невероятными сооружениями на головах — какие-то порой целые плюмажи или тропические сады на голове.

Модницы стараются перещеголять друг друга и попасть в объективы. Главный день, для которого надо расстараться и приготовить бьющие наповал наряды, — тот самый третий день скачек, так называемый Ladies Day, когда разыгрывается главный приз — Золотой кубок.

В советское время журналисты часто писали о Королевских скачках в Аскоте — для них это был отличный повод поиздеваться над аморальностью «бесящихся с жиру богатеев» и порассуждать о классовом характере британского общества и государства.

Это правда, что британцы и поныне обостренно воспринимают классовую принадлежность, свою и чужую. Причем у них есть масса других способов распознавать ее помимо пропуска на Королевскую трибуну в Аскоте — по одежде, по манерам и особенно по языку — произношению и интонации. В британской прессе можно часто встретить сетования по этому поводу. Авторы таких статей считают, что это тяжелый пережиток, мешающий стране двигаться вперед. Отчасти это, наверное, правда, но исторически, кажется, все было не так черно-бело.

Как ни парадоксально звучит, обостренное классовое сознание было тесно связано с высокой социальной мобильностью британского общества. Элита, подобно губке, всасывала в себя талантливых людей из нижних слоев. Сначала из буржуазии, потом научилась зачерпывать и пониже. Причем начиналось это с детства, с 11-летнего возраста, когда показавшие высокие способности дети бедняков попадали в так называемые «грамматические» школы, открывавшие затем перед своими учениками двери лучших университетов и прямую дорогу в правящую элиту. И уже много столетий назад какой-нибудь удачливый предприниматель или даже инженер вполне мог рассчитывать на получение высшего аристократического титула и места в палате лордов.

С тех пор в британском обществе и сохранилось это отношение к классам. Идет оно от того, что человек, сознательно или бессознательно, примеривает под этим углом любую ситуацию: «Насколько я признан талантливым и необходимым обществу? Как сравниваются со мной другие люди, добились ли они большего, поднялись ли выше меня по социальной лестнице?» Для подтверждения успеха и служили эти смешные атрибуты вроде цилиндров и фасинаторов. Ну и конечно, принятые в элиту новички были самыми жуткими снобами, презиравшими тех, кому не так повезло. Увы, такова человеческая натура — даже в Англии… Но что же тем временем происходит на беговых дорожках? Там соревнуются чистокровные скакуны со всего мира. Лучшие лошади, лучшие жокеи. В этом году в 30 забегах участвовали 500 лошадей. Кое-кого из гостей это все-таки волнует, хотя есть и такие, что, покрасовавшись на трибуне, проводят потом весь день в ресторанах, барах и так далее. Для них соревнования наездников и лошадей — явно факультативное приложение к светскому мероприятию.

Призы победителям скачек Самый большой призовой фонд на скачках этого года — в соревновании за Золотой юбилейный кубок. Он составил £400 000. Победитель получает £227 080, пятеро пришедших следом, соответственно — £86 080, £43 080, £21 480, £10 760 и £5 400. Призы участников других забегов значительно скромнее (призовой фонд, как правило, £50 000–100 000).