Это словосочетание было известно советским режиссерам, когда цензура не позволяла выйти фильмам на широкий экран. Но сегодня помимо политических есть и «рогатки» коммерческие. В цензурно-финансовом вопросе разбирался The New Times
Все идет к тому, что «Катынь» Анджея Вайды, так же как «Свободу по-русски» Андрея Смирнова или «Очарование зла» Михаила Козакова, широкий российский зритель не увидит никогда. Ни актуальность темы, ни громкие имена создателей эти картины не спасли. Не так давно было заявлено о выходе на широкие экраны фильма «Война Чарли Уилсона» о событиях в Афганистане, но фильм в России показан не был. Прокатчики уверяли, что фильм не соберет кассы. Однако полагать, что фильм с Джулией Робертс и Томом Хэнксом окажется провальным — довольно смело на фоне успеха фильмов значительно более низкого качества.
«Война Чарли Уилсона» номинировалась на «Оскар» и «Золотой глобус». В Америке фильм, бюджет которого — $75 млн, в прокате собрал чуть больше 66 млн (по данным www.the-numbers.com). По миру (включая американские сборы) фильм собрал $113 млн, что тоже не является коммерческой победой. Плюс $14 с лишним миллионов — на DVD. Это одна сторона проблемы. Но возможна и другая причина того, что фильм до широкого зрителя не дошел: в картине нелицеприятно отзываются об СССР и его армии, там показано, как уничтожаются мирные афганские граждане советскими солдатами. Можно предположить, что после «9 роты» наш зритель уже знает, как относиться к героям афганской войны. А потому незачем корректировать уже созданный миф.
Главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей считает, что невыход какого-либо фильма на широкий экран обусловлен в первую очередь коммерческими причинами: «О политической цензуре говорить не приходится, — сказал он в интервью The New Times. — Я не знаю, чтобы в последние 15 лет была какая-то серьезная политическая цензура в нашем кинематографе... Кинематограф из сферы искусства и способа освоения жизни переходит в сферу услуг, гламурных журналов, шоу-бизнеса, светских хроник и так далее. Это совместная кадриль, которую танцуют четыре участника: политическая власть, продюсеры, художники и зрители. Все хотят либо развлечений, либо чудесных пустышек типа фильма «Жара» и многих других — милых картин, билеты на которые хорошо распродаются». Впрочем, история многих кинематографических проектов показывает несколько иную картину.
Лучшая из цензур
|
Кадры из фильмов: «Катынь», «Запрещено к показу», «Война Чарли Уилсона»По слухам, вмешательство силовых структур поставило крест на проекте Алексея Учителя «Дом Черчилля», посвященном публичным домам, которые советские спецслужбы создавали для иностранных союзников. Однако в интервью The New Times режиссер сказал, что съемки были приостановлены из-за отсутствия денег, а что касается давления, то оно оказывалось не сверху, а снизу: «Попытка что-то запретить действительно была, но со стороны общественности. Письма писали, статьи…»
«Катынь» Анджея Вайды не окупилась бы в российском прокате, уверены прокатчики. Хотя, конечно, в ситуации, когда руководство страны отказывается признавать вину за польскую трагедию, непоявление «Катыни» на наших экранах можно объяснить и самоцензурой прокатчиков.
Самоцензура — самое точное определение для объяснения этого феномена. Безопаснее и выгоднее принимать решения о выходе в прокат фильмов, которые никоим образом не могут повредить имиджу «великой державы», поставить под сомнение официальную версию нашей истории. «Любые рассказы о Катыни, о том, где за Россию стыдно, не принимаются ни бизнесменами, ни зрителями, а принимаются только маленькой частью интеллигенции, которая с точки зрения сбора за проданные билеты значения не имеет», — говорит Даниил Дондурей. С ним согласен директор компании «Кинологистика» Валерий Шорунов: «Широкий, а стало быть, и коммерчески успешный прокат фильма «Катынь» в России сегодня невозможен. Дело в том, что духовное очищение при воссоздании исторической правды на сегодняшний день не входит в число первоочередных потребностей соотечественников. Вспомним не забытые еще времена, когда интерес к прошлому был несравненно заметнее. Но и тогда прокатная судьба «Иди и смотри», «Восхождения», даже легендарного «Покаяния» была далеко не столь удачной, как у «Пиратов ХХ века», «Москва слезам не верит», впервые вышедших в СССР «Унесенных ветром». Дайте другого зрителя
Те, кто ходит в кинотеатры, определяют спрос на кинопродукцию. Потому проблемы с выходом таких фильмов, как «Катынь» или «Война Чарли Уилсона», могут свидетельствовать о том, сколь сильно в последнее время стремление создать заново героическую историю почти безупречной России. «Война Чарли Уилсона» и «Катынь» выполнению этих задач мешает, не соответствует потребностям современного зрителя, а значит, прокат таких фильмов нерентабелен.
«Есть и еще одна проблема, — говорит Шорунов. — Большая часть кинотеатров находится в руках частных собственников. Они вложили серьезные средства в строительство и реконструкцию кинозалов. Люди эти не прилетели с Марса, они наделены всеми видовыми признаками представителей русского бизнеса и хотят получать прибыль немедленно, здесь и сейчас. Репертуарная политика кинотеатров этому и подчинена. И никто не убедит их, что «Катынь» лучше, чем «Пираты Карибского моря». Среди них нет людей, следящих за чистотой идеологии, но много людей, ответственных за прибыль. Это все и определяет».
Политическая экономия
На телевидении — та же проблема. Если в кинопрокате главный критерий успеха — кассовые сборы, то на ТВ бал правит рейтинг. Нет рейтинга — нет показа. И до тех пор, пока руководство телеканалов считает, что фильм Михаила Козакова «Очарование зла», посвященный деятельности ЧК в среде русской эмиграции 1930-х годов, не покажет хороших цифр, зритель его не увидит. И Андрей Смирнов не сможет продать свой телефильм «Свобода по-русски», рассказывающий об истории российской демократии от времен Новгорода до 1993 года, если телевизионные боссы не решат, что показ картины может принести им прибыль. Бизнес есть бизнес.
Отар Иоселиани, чьи фильмы запрещали в СССР и чьи картины оказываются убыточными в сегодняшней Франции, не зря говорит, что советский режиссер и режиссер эпохи рынка — две разные, но одинаково трудные профессии. Первому надо было обходить цензуру, второму приходится любой ценой завоевывать интерес зрителя. Какая из задач проще, еще не известно.
Скорее всего невыход «спорного» фильма на экраны определяется и политическими, и коммерческими причинами. И иной раз трудно определить, какая из причин была главной.
