От партмаксимума — к списку журнала «Форбс». Кто был умнее: вождь мирового пролетариата и создатель первого в мире рабоче-крестьянского государства Владимир Ильич Ленин или «заведующий подотделом очистки города Москвы от бродячих животных (котов и прочее) в отделе М.К.Х.» Полиграф Полиграфович Шариков?
Летом и в начале осени 1917 года, перебравшись из шалаша в Разливе в Финляндию, Владимир Ильич Ленин писал свою знаменитую книгу «Государство и революция», ставшую, как нас учили, выдающимся вкладом в марксистскую теорию. Это была не абстрактная теория — прямое руководство к действию. Еще когда он жил в знаменитом своем шалаше, посетил его Серго Орджоникидзе. С изумлением и восторгом Серго вспоминал потом, что во время этого краткого визита Ильич уверенно сказал ему, что через несколько месяцев в России будет новое правительство, во главе которого будет стоять он, Владимир Ильич Ульянов. Был, правда, и другой вариант: в записке, адресованной более близким своим соратникам, Ленин писал, что если его, как он выразился, «укокошат», им во что бы то ни стало надлежит сохранить заметки «О государстве» и при первой возможности опубликовать их.
Исходя из всего этого, мы можем с полной уверенностью утверждать, что ленинская книга «Государство и революция» писалась не ради каких-либо пропагандистских или тактических целей. В ней отразились истинные представления Ленина о том, каким будет (во всяком случае должно быть) государство, которое он собирался создавать. И наиважнейшим, может быть, даже самым важным в этой системе его представлений был пункт, согласно которому заработная плата самого высокого государственного чиновника не должна превышать среднюю заработную плату рядового рабочего или служащего.
Партмаксимум
Это убеждение сложилось у Ленина давно. Наборщик Владимиров, оставивший воспоминания о жизни Ленина в эмиграции, свидетельствует: «Тов. Ленин всегда говорил, что наборщики должны получать жалованье больше редактора, и я лично получал на три франка больше, чем тов. Ленин»1 .
Другой мемуарист, Алин, заведовавший в 1911 году типографией и экспедицией пар тийного органа, слегка расходясь с Влади мировым в цифрах, подтверждает неукосни тельное соблюдение этого принципа: «Члены Центрального Комитета получали жалованье 50 франков в неделю, а работни ки типографии 57 франков»2 .
Тот же принцип, как представлялось Ленину, должен был неукоснительно соблюдаться и после того, как партия большевиков станет правящей, а члены ее Центрального Комитета займут высшие правительственные посты в государстве. Секретарша революции Жизнь показала, что Ленин при всем своем незаурядном уме оказался глупее булгаковского Шарикова. Потому что проблема заключалась не в том, какую зарплату будет получать высший, или средний, или даже самый маленький государственный чиновник, а в том, будет ли он жить со своей секретаршей. Булгаковский Шариков, едва сделали его «заведующим подотделом очистки города Москвы от бродячих животных (котов и прочее) в отделе М.К.Х.», тотчас же привел в роскошную квартиру Филиппа Филипповича «худенькую, с подрисованными глазами барышню в кремовых чулочках» и объявил: «Это наша машинистка, жить со мной будет».
На этом своем посту «заведующего подотделом» Шариков зарплату получал, наверное, никак не больше партмаксимума. И может быть, даже не больше, чем эта самая машинисточка. Возникает вопрос: почему же в таком случае худенькая барышня с подрисованными глазами так быстро и легко уступила домогательствам Полиграфа Полиграфовича? Как выразился по несколько иному поводу другой персонаж того же Булгакова: подумаешь, бином Ньютона!
Начальник — наше все
Да потому, что Полиграф Полиграфович был ее начальником. А начальник — это начальник. И совершенно неважно, какой у него «оклад жалованья» и носит ли он мундир коллежского регистратора или толстовку «заведующего подотделом очистки». Во все времена, при всех режимах секретарша всегда жила и будет жить со своим начальником, и никакой партмаксимум ее от этого не защитит.
Владимир Ильич был, конечно, человеком гениальным. А вот до такой простой вещи недодумался. Шариков же смекнул это мгновенно, из чего следует, что в самих основах жизни он разбирался гораздо лучше Ленина.
Справедливости ради тут надо отметить, что Ленин, конечно, возможности такого поворота событий тоже не исключал. На его языке это называлось опасностью перерождения. Но суть дела заключается в том, что никакое это не перерождение, а неизбежное проявление извечных свойств человеческой натуры: сколько ни старайся установить всеобщее равенство, как его ни провозглашай, какими законами ни защищай, все равно среди равных обнаружатся желающие стать (по Оруэллу) более равными. И непременно станут.
В облике современного Шарикова (лучше сказать — потомков Шарикова) вроде не осталось ничего, что напоминало бы об этом булгаковском персонаже. Они и выглядят иначе, и изъясняются совсем другим слогом, нередко даже на нескольких иностранных языках. А роднит их с предком только одно: умение быстро и легко конвертировать доставшуюся им власть (какую — неважно, кому как повезло) в нечто вполне материальное. Получилось это у них не сразу.
Этапы большого пути
Рассказывали, что мать Анастаса Ивановича Микояна этого своего замечательного сына считала неудачником. Если кто-то из ее детей и добился чего-то в жизни, говорила она, так это другой сын — Артем (известный авиаконструктор). У того, мол, и машина, и дача. А Анастас — это же нищий! — Позвольте, — возражали ей, — а у Анастаса Ивановича разве нет машины и дачи? — Э-э, это же все казенное! — презрительно отвечала она.
В те давние времена ее ответ представлялся верхом наивности. Но теперь мы видим, что процентов, по крайней мере, на восемьдесят старуха была права. В конце своей политической карьеры Анастас Иванович Микоян занимал высший в стране государственный пост: он был председателем Верховного Совета СССР, то есть, понынешнему, президентом. А умер, как и прожил всю свою жизнь, «нищим».
Нынешние же наши государственные чиновники, заполучив какую-никакую власть, тотчас же становятся собственниками таких масштабов, что не то что Анастас Иванович Микоян, но даже маршаковский мистер Твистер («владелец заводов, газет, пароходов») и тот покажется нищим.
Вот и решайте теперь, кто был умнее: Владимир Ильич Ленин или Полиграф Полиграфович Шариков.
