Налоговый тупик

Нынешняя повышенная ставка страховых взносов появилась неслучайно. Фактически начиная с 2011 года, бизнес вынужден платить за «всенародную любовь» к политическим лидерам — Владимиру Путину и Дмитрию Медведеву. Любовь эта, кроме прочего, завоевана ускоренным повышением пенсий, в том числе и во время кризиса. До определенной поры рост пенсионной нагрузки финансировался за счет общих доходов бюджета, а по сути — за счет перевода Пенсионному фонду части нефтяных доходов.

Но кризис наглядно показал, что эта конструкция неустойчива — нефтяные цены волатильны и могут не только расти, но и падать. А пенсии — без ущерба для «всенародной любви» — понижать нельзя. Поэтому еще в 2009 году правительство (с подачи Минздрава, вопреки возражениям Минфина и Минэкономразвития) решило резко повысить ставки страховых взносов, чтобы хоть как-то залатать растущую дыру в бюджете Пенсионного фонда. Новые ставки должны были вступить в силу с 2010-го, но решение на год отсрочили, чтобы не подрубать компаниям корни в разгар кризиса. С нынешнего января взносы уплачиваются по ставке 34% вместо прежних 26%.

Еще более существенным оказался рост нагрузки для малого бизнеса, прежде платившего в Пенсионный и страховые фонды всего 14% от объема выплаченных зарплат. Дополнительно нагрузка на зарплаты увеличилась за счет коррекции регрессивной шкалы. В 2010 году максимальная сумма взносов, уплачиваемых с годовой зарплаты одного работника, могла составить 107,8 тыс. рублей, теперь она повысилась до 157,42 тыс. рублей, то есть на 45,9%. А для малого бизнеса фискальная нагрузка, как подсчитал Дмитрий Костальгин, партнер юркомпании Taxadvisor, выросла вообще в 2,7 раза.

Понятно, что ни один нормальный бизнес переварить подобный разовый скачок налоговых выплат не в состоянии. Предприятия, главным образом малые, обречены либо закрываться, либо уходить в тень — полностью или частично. Пока статистика не позволяет делать точных выводов о том, вернулся ли малый и средний бизнес к практике выплаты зарплат «в конвертах». Отчетность о доходах внебюджетных соцфондов за квартал появится только в мае. Но разговоры с предпринимателями и данные о сборе соцвзносов и подоходного налога в начале года показывают, что платить по новым ставкам бизнес не хочет и не может. Из-за чего, по подсчетам Экономической экспертной группы, социальные фонды в этом году могут недополучить порядка 800 млрд рублей, а региональные бюджеты — порядка 300–400 млрд подоходного налога. Пока компании, как показывают «неформальные» разговоры с московскими малыми предпринимателями, действуют двумя испытанными способами. Первый — выплата зарплат в конверте. Второй — оформление зарплат всего трудового коллектива на несколько «высокооплачиваемых» сотрудников: в этом случае на взносах позволяет экономить регрессивная шкала. Для остальных предприятий либо ничего не меняется (платили «в серую» и раньше), либо им приходится сокращать персонал.

Те же, кто честно платит повышенные соцвзносы, вынуждены делать это чаще всего за счет уменьшения прибыли и инвестиций. Во всяком случае в январе внутренние инвестиции снизились на 4,7% против уровня января 2010-го. Как предположили финансовые аналитики Максим Петроневич и Сергей Смирнов из Центра развития (ВШЭ), предприятия заплатили больше налогов с зарплаты, и инвестиционные программы пришлось несколько свернуть.

В Минфине прогнозируют, что около 50% малого бизнеса может снова «нырнуть в тень». Для борьбы с этой напастью правительство хочет вспомнить «хорошо забытое старое». В течение нескольких лет перед кризисом Федеральная налоговая служба вызывала руководство предприятий на «зарплатные комиссии» (в них входили представители налоговых органов, региональных властей, силовых ведомств), не мытьем, так катаньем заставляя их поднять зарплаты до «среднеотраслевого уровня». Во время кризиса эти комиссии практически бездействовали, но сейчас могут быть реанимированы. Кроме того, еще в феврале первый вице-премьер Игорь Шувалов дал восьми ведомствам поручение проработать к середине апреля предложения по «сокращению теневого оборота денежных средств».

Впрочем, действенность этих административных мер вызывает большие сомнения у Евгения Гавриленкова, главного экономиста компании «Тройка Диалог». Он напомнил, что массовый выход бизнеса из тени в начале 2000-х произошел не в результате усиления налогового администрирования, а из-за заметного снижения налоговой нагрузки на бизнес. Сейчас же налицо ровно противоположный тренд.

В феврале-марте Минфин, Минэкономразвития и Минздрав были вынуждены вернуться к обсуждению ставок соцвзносов. А премьер Путин в очередной раз дал команду быстро согласовать позиции. Идей пока немного. Одна из них — со следующего года снова снизить нагрузку: для малого бизнеса до 20 –26%, для остального — до 28 –30%. По расчетам Минфина, поступления в Пенсионный фонд в этом случае снизятся на 80–120 млрд рублей в течение года. За счет каких ресурсов компенсировать потерю этих денег, чиновники пока не придумали.

Независимые эксперты признают: устраивающего всех выхода из сложившейся ситуации не видно. Пока государство пошло по сомнительному пути отраслевых льгот — IT-компаниям, резидентам «Сколково»… Но инновационные компании занимаются отнюдь не только IT, и в «Сколково» всех не загонишь. При этом Евгений Гавриленков замечает, что наименее чувствителен к повышению нагрузки на зарплату крупный сырьевой бизнес: нефть, газ, металлы, минеральное сырье. Здесь доля зарплат в себестоимости продукта гораздо меньше, чем в консалтинге, туризме, медицине… Поэтому естественным шагом было бы финансировать пенсии за счет повышения нагрузки на ТЭК и отрасли низкого передела. Но Олег Дерипаска эффективно лоббирует сохранение толлинга, а «Газпром» и друг премьера Геннадий Тимченко — низкие (относительно нефтяных) налоги на добычу газа.

Перед выборами правительство хочет принимать популярные решения, отмечает Евсей Гурвич, руководитель Экономической экспертной группы, поэтому и возвращается к вопросу о понижении ставки страховых взносов. Тем более что растущая цена нефти создает иллюзию грядущего бюджетного благополучия. Но в реальности до этого благополучия еще далеко, констатирует эксперт. Следовательно, если правительство хочет ввести налоговые льготы, оно должно указать источник возмещения выпадающих доходов бюджета, который пока остается в России дефицитным. А если такого источника нет, значит, надо урезать расходные статьи бюджета. До сих пор правительство такого желания не проявляло.