Горькая пилюля

В городе Муроме Владимирской области аптек — как бездомных собак, шутят местные жители: около пяти-шести на квартал. «Конкуренция очень жесткая, — жалуется Ольга Никитина, заместитель директора местной аптеки «Арника». — Стараемся цены не поднимать, чтобы покупатель шел. Надолго ли нас хватит, непонятно: с нового года еле сводим концы с концами». С начала 2011 года «Арнике», как и всем остальным коммерческим предприятиям, подняли страховые взносы до 34%, а раньше это малое предприятие платило по «упрощенке» 14%**С 2011 года единый социальный налог заменен прямыми страховыми взносами из фонда оплаты труда. Работодатель обязан отчислять страховые взносы на финансирование накопительной части пенсии сотрудников. Если малый инновационный и социально ориентированный бизнес получил четырехлетнюю льготу по выплате страховых взносов (они будут расти постепенно), то аптеки приравняли к обычным торговым организациям со всеми вытекающими последствиями. «Это непомерная нагрузка, — сокрушается Никитина. — С января рентабельность резко упала». Чтобы выжить и при этом не повышать цены, в «Арнике» идут на внутренние жертвы: собираются сокращать персоналу зарплату.

По данным Росздравнадзора, сегодня в России около 38 тыс. аптек, а вместе с аптечными пунктами — 49 тыс**Из них 81% — коммерческие, 19% — государственные.. «В масштабах огромной страны это совсем немного, — утверждает Давид Мелик-Гусейнов, директор исследовательской компании Cegedim Strategic Data. — Возможно, в Москве и Санкт-Петербурге аптек много, но в небольших городах, в глубинке, их явно не хватает». Глава «Аптечной гильдии» Елена Неволина предупреждает: аптек может стать еще меньше. Она прогнозирует сокращение их числа наполовину. «По итогам января практически все аптеки показали отрицательную рентабельность, — говорит Неволина. — Раньше в среднем по России она была на уровне 2%, а сейчас у некоторых доходит до минус 8%».

Аптеки оказались между молотом и наковальней. С одной стороны, резко выросли коммунальные платежи (минимум на 15%) и рванули вверх налоговые выплаты. С другой — им резко ограничили рентабельность, введя госрегулирование цен. С 1 апреля 2010 года государство стало регулировать цены на жизненно необходимые и важнейшие лекарственные средства (ЖНВЛС), а это 40% ассортимента любой аптеки. «Мы понимаем, что это важно с точки зрения заботы о малоимущих, — замечает Елена Неволина. — Но с точки зрения коммерции у аптек отнимают самый ходовой ассортимент, на который можно устанавливать свободную цену».

А еще в новом законе «Об обращении лекарственных средств»**Вступил в действие в сентябре 2010 года. странным образом «забыли» упомянуть среди товаров, которые можно продавать в аптеках, предметы медицинской техники. Теперь, по закону, в аптеках нельзя продавать термометры, тонометры, приборы для определения сахара в крови, медицинские тренажеры — то, за чем многие сюда приходят и что давало бы неплохую прибыль.

Но и это еще не все издержки. К примеру, аптеки, которые занимаются отпуском наркотических и психотропных средств, обязаны создать для этих препаратов особые условия хранения: специальная комната с многорубежной системой сигнализации, обнесенная решеткой, имеющая сейфы и металлическую дверь. Полностью такая экипировка обходится аптеке в 500 тыс. рублей. Сегодня подобные условия требуются лишь от ювелирных и оружейных магазинов. «Затраты на хранение сильнодействующих средств в 10 раз превышают ту прибыль, которую аптека получает от реализации этих товаров, — подсчитала глава «Аптечной гильдии». — А значит, чтобы сокращать свои издержки, они начнут отказываться от отпуска этих средств. И что делать больным?»

„

Аптекам надо не плакаться государству в жилетку, а обратить внимание на этичность своего поведения и социальную ответственность

”

Для фармацевтической розницы сегодня наступили очень сложные времена, подтверждает Давид Мелик-Гусейнов: «Ошибочно считать, что в аптеках сегодня вращаются сверхприбыли. Такого нет уже очень давно. Основная прибыль оседает на этапе производства и дистрибуции, а аптеке достается всего 1,5–2% рентабельности — из-за постоянно растущих расходов».

В результате «обложенные» со всех сторон аптеки поднимают цены на препараты, которые не входят в список ЖНВЛС: цены на них не регулируются государством. «Мужу прописали капли «Ксалатан» от глаукомы, — жалуется москвичка Ирина Травина. — Обзвонила аптеки: в одной они стоят 781 рубль, в другой — 683, в третьей — 543. То есть разница между самым дорогим вариантом и самым дешевым — в полтора раза. Это же бандитизм какой-то!» Сами аптеки объясняют свой «бандитизм» тем, что их поставили в такие условия. Более того, ситуация стимулирует аптеки к вымыванию из ассортимента дешевых лекарств: Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения, считает, что дешевый ассортимент будет постепенно исчезать с прилавков, поскольку невыгоден ни производителям лекарств, ни оптовикам, ни аптекам.

Однако представители исполнительной власти жалости к фармбизнесу не питают. «Аптекам надо не плакаться государству в жилетку, а обратить внимание на этичность своего поведения и социальную ответственность, — хмурится Николай Герасименко, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья. — Вместо этого они используют даже не рыночный, а базарный механизм ценообразования: как только в стране обостряются сезонные заболевания, сразу же взвинчиваются цены». И правда, достаточно вспомнить осень 2009 года, когда глава Минздрава Татьяна Голикова отправилась лично инспектировать аптеки из-за завышения ими цен на защитные маски (в 8–10 раз) и противогриппозные препараты**После этого прокуратура Москвы начала масштабную проверку цен на лекарства в столичных аптечных сетях и у оптовых поставщиков.

Герасименко считает жалобы аптечных работников необоснованными: «Аптек у нас — как грязи. Иногда на 100–200 метров — 2–3 аптеки, особенно в крупных городах, — возмущается депутат. — Но населению важно не количество аптек, а цены на лекарства и их качество». Тезис про количество спорный: ведь в идеале аптеки должны конкурировать, а быть их может сколько угодно. К тому же аптека рядом с домом — совсем не роскошь. Во всяком случае это должно определяться не мнением депутатов или иных чиновников, а логикой развития бизнеса: не сводишь концы с концами — закрывайся.

Но проблема в том, что в рыночную конкуренцию здесь вмешивается государство, которое ограничивает цены на лекарства, а значит, и доходы аптек. Поэтому логично было бы ждать от того же государства и определенных преференций. «Если не дать аптекам налоговую льготу хотя бы на 3–4 года, очень многие из них просто закроются, и это может иметь особенно тяжелые последствия для небольших городов и сельских поселений», — считает Давид Мелик-Гусейнов. Елена Неволина подтверждает: только временная льгота по страховым взносам спасет большинство аптек от закрытия. По словам Николая Герасименко, переговоры о снижении налоговой нагрузки на аптеки уже ведутся: этот вопрос обсуждают специальная комиссия Минфина и РСПП. «То, что аптеки ставят вопрос о снижении налогов, — это справедливо, — заключает депутат. — Но он будет рассмотрен положительно, если аптеки будут не только требовать для себя, но и отдавать другим».

Пока же ситуация движется по замкнутому кругу: в заботе о неимущих государство ввело госрегулирование цен на важнейшие медикаменты, но следствием этого может стать массовое закрытие аптек. Это сделает недоступными для населения — и в первую очередь как раз неимущего — любые лекарства.