«Продешевили мы или нет — это вопрос философский»

Все произошло стремительно. В августе 2010 года руководство PepsiCo дало понять, что хочет взаимодействовать с нами. Первоначально речь шла о совместном предприятии, но нас это не устроило, поскольку мы могли быть только младшими партнерами у такой большой компании, как PepsiCo* * PepsiCo — крупнейшая международная компания по производству соков, прохладительных напитков и продуктов питания, штаб-квартира в Нью-Йорке, 285 тыс. работников, годовой оборот — $101 млрд. . А уже осенью они предложили купить нашу компанию целиком. В октябре в Москву приезжала президент PepsiCo Индра Нуйи, и мы очень быстро нашли консенсус по всем основным вопросам. Дальше они буквально в течение двух недель провели проверку всей нашей документации по международным стандартам. И уже 2 декабря мы объявили о сделке. К этому дню PepsiCo приобрела 66% акций у основных владельцев «Вимм-Билль-Данна» (ВБД) за $3,8 млрд и вступила в права собственности. 28 декабря сделка была одобрена Федеральной комиссией по иностранным инвестициям. Кроме того, все это время шла проверка со стороны антимонопольных органов: не создается ли в результате монополия по какому-либо продукту. В конце января мы получили официальное разрешение ФАС* * По данным ФАС, доля PepsiCo не превышает 45% на рынке соков и 30% — на рынке молочной продукции в РФ. .

Насколько я знаю, в настоящий момент в руках PepsiСo сосредоточено уже около 78% акций ВБД — 12% они докупили на открытом рынке. В начале марта они собираются объявить так называемый «тендер оффер», то есть сделать официальное предложение миноритарным акционерам (которых порядка 1,5 тыс.) о выкупе их акций по цене не ниже той, по которой приобретался основной пакет. И далее в течение трех месяцев будут этим заниматься. Изначальная цель PepsiCo — собрать 100-процентный пакет ВБД.

Ничего странного. Это уже их структуры, и им виднее, как распоряжаться теми деньгами, которые эти подразделения им приносят. Могу сказать, что мы — бывшие владельцы ВБД — свои деньги уже получили.

Да, если мерить по котировкам ADR, торговавшихся на Нью-Йоркской бирже 2 декабря 2010 года, то цена PepsiCo на 30–35% превышала стоимость акций ВБД. А если мерить по стоимости на тот момент наших акций, которые оборачивались на российских биржах, то разница и вовсе составляла 100%. Уже на следующий день акции ВБД в России взлетели в цене сразу на 40–60%. В любом случае покупка произошла по очень выгодной для акционеров ВБД цене.

У одних экспертов — одни прогнозы, у других — другие. Еще в начале 2000-х у нас был вариант продать ВБД компании Danone. Слава богу, мы на это не пошли — тогда и деньги предлагались в разы меньшие, чем сейчас, и многие другие условия сделки нас не устраивали. Еще летом 2010-го мы не собирались продавать компанию. Наоборот, прорабатывали планы расширения своего бизнеса. Но все получилось иначе. А продешевили мы или нет — это вопрос философский. Во всяком случае и мы, и наши партнеры из PepsiCo счастливы, что сделка состоялась.

Они заметно укрепляют свою позицию на российском рынке соков и прохладительных напитков. А главное, они получают огромную долю на рынке молочной продукции. Насколько я знаю, у них есть планы поставлять молочную продукцию, выпускаемую на базе ВБД, во многие страны мира. Они уже объявили, что собираются инвестировать на эти цели свыше $1 млрд в течение 5 лет. Для нас — основателей ВБД — это предмет гордости и большая честь, если продукция, к производству которой мы причастны, завоюет мир.

Секрет прост: открытость и прозрачность в ведении бизнеса, документация, соответствующая всем международным нормам. Не случайно PepsiCo понадобилось всего две недели, чтобы провести предпродажную проверку всей нашей документации. Во-вторых, правильное корпоративное управление компанией. Будь иначе, сделка не состоялась бы или цена была бы гораздо ниже.

Конечно. Именно за них в первую очередь, а не за «железки», они и заплатили столь серьезные деньги. Потому что эти бренды они хотят раскручивать во всем мире.

Да, мы изначально проговаривали с партнерами из PepsiCo такой вариант: если окажется, что в результате сделки какой-то рынок монополизирован и не проходит по законодательству, то отменяется сделка целиком. Однако мы заранее начали консультироваться с ФАС и были уверены, что укладываемся в действующие антимонопольные параметры.

Думаю, что их вообще мало что может напугать в России. Не забывайте, что PepsiCo присутствовала на рынке еще Советского Союза. Мне довелось встречаться с их бывшим руководителем, легендарным Дональдом Кендаллом, ныне 90-летним стариком, который еще Хрущеву наливал стаканчик «Пепси». С тех пор они постоянно и заметно работают на российском рынке, ежегодные продажи здесь доходили до $3 млрд. Соответственно, они хорошо знают все особенности нашего рынка — и финансовые, и политические.

Да, сделка получила одобрение Федеральной комиссии по иностранным инвестициям под председательством премьера Путина. При этом я не стал бы здесь искать какие-то политические резоны: мы автоматически попадали на рассмотрение этой комиссии, поскольку сделка затрагивает продовольственную безопасность страны. Например, в производимых нами продуктах имеются бактерии для пищеварения — фактор, который подлежит контролю со стороны проверяющих органов.

Отвечу вам откровенно: главное, чем руководствовались акционеры, — это материальная выгода. Все остальное вторично. Что же касается сложностей, связанных с ведением бизнеса, то работать везде тяжело. Да, на Западе проще с бюрократией, но там и доход на вложенные средства всего 0,3%. Свои трудности и издержки есть всюду.

Жаль, конечно. Это все равно что расставаться с ребенком, которого вырастили и поставили на ноги. Но ничего не поделаешь — это наш выбор. Теперь вот передаю дела. Кроме того, я остаюсь пока членом совета директоров и сказал новым владельцам, что они могут рассчитывать на любую мою помощь абсолютно бесплатно — благо, мой новый офис находится рядом с тем, что я занимал в ВБД. Для нас дело чести, чтобы новые владельцы избежали неудач и показали достойные результаты.

Оставляю расчеты на вашей совести — я не хотел бы комментировать конкретные суммы. Ну а тратить я собираюсь на то же, на что тратил и раньше, например, на создание музея русской бронзы, самоиграющих музыкальных аппаратов, русского искусства.

Я вошел в 2010 году в совет директоров «Башнефти». Сейчас я там заместитель председателя, и мне весьма интересна эта работа. А еще у меня есть проект, который мне очень нравится, — очистка торфяных болот. Хочу решить проблему пожаров и задымлений, с которой москвичи и жители многих других областей столкнулись прошлым летом. Существуют передовые технологии, которые позволяют преобразовывать торф в полезное топливо, — брикеты разной калорийности. У нас уже есть договоренность с рядом областей: они выделяют котельные, которые мы оборудуем под переработку торфа. Мне интересно этим заниматься: тут и бизнес, и экология в одном флаконе.