Дорогая моя картошка

Pезкий рост цен на продовольствие начался прошлым летом. В России его связывали с засухой и пожарами. Но засушливым лето было и в Европе. Азиатские страны в то же время страдали от наводнений, а Южная Америка — от холодов. В итоге начался быстрый рост цен на все продовольствие — от пшеницы и картофеля до кофе и сахара. 

Экономисты утверждают, что неблагоприятные погодные условия вызвали такую резкую реакцию рынков только потому, что они наложились на чрезвычайно мягкую денежную политику центробанков США, Европы и многих развивающихся стран. В прошлом году они опустили процентные ставки практически до нуля, чтобы смягчить последствия тяжелого экономического кризиса. Одновременно центробанки влили в экономики своих стран гигантское количество денег, оказывая поддержку банкам и реальному сектору. И потребительские цены не могли не пойти вверх — и прежде всего на продукты питания. 

Предыдущий период роста продовольственных цен мир переживал в 2007 году. Но тогда цены увеличивались из-за всемирного роста благосостояния и спроса, а также из-за обилия в мире дешевых денег. С легкой руки экономистов Goldman Sachs в язык вошло слово «агфляция» — аграрная инфляция. Затем начался кризис, рост спроса на продовольствие в развивающихся странах резко упал, деньги стали очень дорогими. Продовольствие (цены на пшеницу, сахар, растительное масло, мясо) резко подешевело примерно на треть. 

За первую половину 2010 года, пока спрос оставался слабым, продукты подорожали на 12–15%. Но за последние семь месяцев мировые цены выросли примерно на треть: именно такую динамику показало исследование продовольственного подразделения ООН (FAO). «Высокими останутся цены на продукты и в ближайшие месяцы», — отмечает экономист FAO Абдолреза Аббасиан. 

Среди самых подорожавших продуктов — сахар. Из-за опасений, что ураганы повредили тростниковые плантации на северо-восточном побережье Австралии, цены на белый сахар на Лондонской фьючерсной бирже взлетели к 10 февраля до рекордной отметки — $835,7 за тонну. Сейчас сахар стоит в 4,2 раза дороже, чем в среднем в 2002–2004 годы (остальные группы товаров дороже в 1,7–2,8 раза). И во многих развивающихся странах потребление сладостей стало демонстративным: оно свидетельствует о богатстве и статусе сладкоежки.

Поддерживается рост цен и повышенным спросом на продовольствие. Например, по прогнозу US Grain Council, в этом году импорт кукурузы Китаем вырастет в 7 раз — с 1,3 до 9 млн тонн. Эта цифра более чем вдвое превысит предыдущий кукурузный рекорд, установленный КНР из-за неурожая 15 лет назад. Сейчас кукуруза тоже не уродилась (засуха), но нужно ее гораздо больше. Запасы кукурузы в Китае, поддерживаемые обычно на уровне 30% ее годового потребления, сейчас в 6 раз ниже, говорит глава US Grain Council Терри Виндаска. 

За последнюю четверть века среднегодовые доходы в КНР, где раньше сотни миллионов людей жили за чертой бедности, выросли в 9 раз, достигнув, по данным Госстата, $2600 для городского населения и $890 — для сельского. Сегодня китайцы в среднем тратят на продовольствие 50% от каждого дополнительного заработанного ими доллара, говорит Крис Майер, редактор финансового бюллетеня Capital&Crisis. А индийцы и того больше: 70% — там среднегодовые доходы с 1988 года выросли на 80% . Отсюда — рост спроса. В Индии продукты за последние 12 месяцев подорожали на 18%, в Китае и только в январе — на 5%, рекорд последних 28 месяцев. Пока в развивающихся странах жители, что называется, «не наелись», продовольствию остается только дорожать.

Если растут мировые цены, то и в России еда дорожает. Наша зависимость от импорта по разным категориям продовольствия составляет 30–50%. Кроме того, под шумок зашевелились спекулянты, делающие на высоких ценах сверхприбыли. Заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы Андрей Цыганов признал, что январское удорожание продуктов — опасная тенденция, и пообещал «присматривать» за ценами. А правительство уже получило право регулировать розничные цены на картофель.

В 18 регионах страны цены на эту продукцию за прошлый месяц выросли более чем на 30%, а значит, по закону «О торговле» чиновники могут их «заморозить» на три месяца. Между тем специалисты говорят, что аномальная засуха прошлого лета уничтожила половину посевов картофеля. Поэтому цены на «народный» корнеплод, по некоторым оценкам, к маю могут вырасти до 100 рублей за килограмм.

Цены на свеклу и капусту выросли на 15–18%, так что обычный домашний борщ на глазах превратился в элитное блюдо. Любопытно, что безусловный чемпион прошлого года — гречневая крупа — немного отстает от нынешних лидеров, подорожав «всего лишь» на 15%. 

Чиновники в сложившейся ситуации действуют многократно испытанными методами. Во-первых, они ограничивают экспорт дефицитного продовольствия. Так поступили с зерном Россия и Украина. Во-вторых, государства накапливают продовольственные резервы и по дешевке выпускают их на рынок. Например, недавно правительство Кореи, чтобы сбить цены, продало чрезвычайные запасы капусты, свинины и рыбы. 

В некоторых странах население побуждают вернуться к земледелию. Так, для индонезийцев наиболее чувствителен рост цен на рис, растительное масло и перец чили. Еще в декабре рост цен за последние 12 месяцев не превышал 4%, а в январе он уже достиг 7%: страна столкнулась с сильным притоком «горячих денег». Но самое ужасное, что цены на перец чили выросли в 4–5 раз! Для Азии и Африки инфляция — проблема политическая, отмечает колумнист Bloomberg Вильям Песек. Ведь здесь больше всего в мире людей, живущих менее чем на $2 в день. Когда инфляция чересчур высока, народ выходит на улицы. Один из факторов египетских событий — выросшая до 10% инфляция. 

Понимая все это и будучи не в силах контролировать ни приток капитала из развитых стран, ни метеорологические аномалии, ведущие к неурожаям, президент Индонезии Бамбанг Юдойоно просто призвал сограждан заняться выращиванием перца чили на подоконниках или во дворах.

Продовольственная инфляция на протяжении всего 2011 года будет оставаться главной головной болью правительств и центробанков развивающихся стран наряду с притоком спекулятивного капитала, подчеркивает экономист Citigroup Дэвид Любин. Его команда попыталась оценить, каким странам, скорее всего, придется повышать процентные ставки, чтобы побороть продуктовую инфляцию. Из крупных стран сильнее всего этот риск в Китае и Аргентине, полагает Любин.

Банк России уже заявил о возможном увеличении ставки рефинансирования (с 2008 года она только снижалась — с 13% до 7,75%). Теоретически такая мера делает деньги более «дорогими» и соответственно тормозит рост цен. 

Но самое печальное для правительств, что эта самая популярная мера против инфляции — повышение процентных ставок центробанков — в нынешней ситуации мало помогает. Ведь повышая ставки, страны вроде Индонезии, Бразилии или России становятся более привлекательными для притока средств из-за рубежа. Денег снова становится больше, цены растут — замкнутый круг. В первую очередь сырьевые цены. Индекс Reuters-Jefferies CRB, отслеживающий динамику основных сырьевых товаров, с минимума, до которого он упал в мае 2010-го, вырос уже на 35%. «Нам предстоит иметь дело с более широкой тенденцией увеличения цен на сырье, включая цены на продовольствие», — уверен глава Всемирного банка Роберт Зеллик. При этом он призвал мировых лидеров «поставить продовольствие на первое место» и попытаться решить проблему нестабильности цен на продукты.