Погром разрешен?

В Ангарске идет суд над националистами, разгромившими лагерь экологов в 2007 году. Тогда итогом ночного побоища стала гибель одного из активистов Антифа. Суд уже в четвертый раз приступил к процессу, но дело вновь затягивается и может закончиться пшиком. Почему — узнавал The New Times


Эта трагическая история случилась 21 июля 2007 года. Два десятка молодых людей с палками и ножами напали на палаточный экологический лагерь движений «Автономное действие» и «Хранители радуги», протестовавших против расширения производства на Ангарском комбинате по обогащению урана. Нападавшие избивали экологов, сжигали их вещи в лагерном костре. Семерых пострадавших доставили в больницу, двоих в очень тяжелом состоянии. Получивший черепно-мозговую травму и перелом позвоночника Илья Бородаенко скончался.

Перед судом — 20 обвиняемых. 11 из них на момент совершения преступления были несовершеннолетними. Всем предъявлено обвинение по статье 213 ч. 2 УК РФ (хулиганство в составе организованной группы). Кроме того, шестеро обвиняются по статье 111 ч. 3 УК (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц по предварительному сговору в отношении двух или более лиц). А двое — по той же, 111-й статье УК часть 4 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшим по неосторожности смерть потерпевшего).

Приступить к рассмотрению дела о нападении суд Ангарска пытался аж четыре раза. Первый раз, в июне 2009 года, судья приняла решение об отправке дела на доследование. Она усмотрела нарушение права на защиту двух обвиняемых, допущенное на стадии предварительного следствия. 14 декабря 2009 года судья и потерпевшие с удивлением обнаружили, что в новом обвинительном заключении из двадцати подсудимых остались лишь двое. Судья назвала такую позицию прокуратуры издевательством и второй раз остановила процесс.

В третий раз он начался 12 апреля 2010 года. Однако уже на следующий день судья заявила, что следователь нарушил нормы Уголовно-процессуального кодекса, и в третий раз возвратила дело прокурору Ангарска. С четвертой попытки процесс все-таки «пошел». Это случилось 12 августа.

Как говорил адвокат потерпевших Роман Сукачев из правозащитной ассоциации «Агора», судья была настроена не затягивать более процесс и завершить его уже в марте. Но этого, скорее всего, не произойдет.

По нацистской колее

По информации The New Times, судья Анна Тонконогова в частных беседах не раз признавала, что процесс сложный, милиция и суд не могут обеспечить явку ряда важных свидетелей и потерпевших, следствие свою работу сделало из рук вон плохо, материалы дела недостаточны и неполны. Как говорят люди, хорошо знакомые с ходом процесса, суд, скорее всего, не сможет вынести приговор и завершить дело в ближайшее время, но самое главное — многие подозреваемые по делу могут просто уйти от ответственности, а наказание обернется условным пшиком.

Юристы «Агоры» уверены, что все сложности в деле возникли именно из-за следствия: по непонятным причинам дело раз за разом направлялось в суд с грубейшими нарушениями, где при таком подходе оно могло развалиться. Следователи даже не пытались выяснить, был ли у этого преступления заказчик. Хотя в суде потерпевшие говорили и об угрозах местной милиции в адрес экологов, что «с ними разберутся местные», и о том, что погромщики действовали организованно, подчинялись чьим-то командам, и о том, что менее чем через час после нападения в лагере уже был фээсбэшник из Иркутска, хотя нападали в пять утра, а от Иркутска до Ангарска несколько часов езды.

Но самое главное, мотив идеологической ненависти в деле так и не появился, обвиняемые считаются хулиганами, их принадлежность к группировкам нацистов и скинхедов не зафиксирована. Хотя большинство подсудимых не скрывает своих националистических убеждений. Некоторые на допросах признавали: нападение произошло именно по идеологическим причинам, так как экологи — активные антифашисты. Один из погромщиков — студент Восточно-Сибирского института МВД, сын командира отделения милицейской вневедомственной охраны, — хранил дома реферат «Механизм фашистской диктатуры в Германии».

Удивительно, но незадолго до передачи дела в суд в августе 2010 года подсудимых выпустили из СИЗО, хотя обвиняли в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. В заключении сейчас находится лишь один из ангарских погромщиков, Евгений Панов, известный в Иркутской области как наци-скинхед Бумер. Пока его не задержали, он, хоть и был под следствием по делу о нападении на эколагерь, успел стать фигурантом еще двух уголовных дел: об избиении приезжего из Азербайджана, а также двух эпизодов избиений неформалов, которых Панов и четыре его подельника (один из них проходит по ангарскому делу свидетелем) считали антифашистами. Скорее всего, по совокупности Панову светит весьма внушительный срок. За избиения неформалов Панову и подельникам инкриминировали хулиганство, нанесение побоев и причинение вреда здоровью средней тяжести по мотивам идеологической ненависти — Евгений в конце января уже получил 2,5 года колонии (его подельники отделались условными сроками).

Без раскаяния

Москвичка Марина Попова, получившая сотрясение мозга и перелом руки, рассказала The New Times, что, когда ее допрашивали в суде, она особый упор делала на то, что у нападавших не было какой-то личной неприязни к экологам, они ненавидели их именно как антифашистов. Безуспешно. Судья не принимает это во внимание. «Вне зала суда обвиняемые при виде потерпевших смеются и улыбаются. Судя по всему, они надеются на условные сроки», — продолжает Марина.

Иркутянин Игорь Огородников, который тоже был тогда в лагере, но до его палатки погромщики толком не добрались, считает, что судья и прокурор стремятся сделать так, чтобы виновные были наказаны, но при этом хотят избежать обсуждения политической, идейной подоплеки дела, что скажется на итоговом приговоре. «Следствие велось так, что сейчас суд не может установить, кто в какой палатке находился. Прокурор у нас даже просил фотографии лагеря», — говорит Игорь.

Избитая в Ангарске москвичка Ольга Мирясова рассказала, что, пока обвиняемые сидели в СИЗО, они активно давали друг на друга показания. Выяснилось, что они заранее составили план лагеря, предварительно засылали туда двух разведчиков, не участвовавших в нападении. Они распределяли, кто на какую палатку нападает. «Мне хотелось посмотреть на этих людей, понять, что ими двигало, — делится Ольга. — Понимают ли они, что сделали. Первые полгода, пока они сидели в СИЗО, какое-то раскаяние у них, может, и было. Сейчас, когда прошло три года, они уже никакого раскаяния не испытывают. Воспринимают суд, как какую-то игру». 

От редакции:

Российское законодательство последние несколько лет все более ужесточалось под лозунгом борьбы с экстремизмом. Но едва речь заходит о конкретных случаях — убийствах, нападениях националистов, как правоохранительная машина буксует или дает задний ход. На прошлой неделе судья Любовь Николенко, председательствующая на процессе по делу об убийстве адвоката Маркелова и журналистки Бабуровой, де-факто взяла самоотвод. Все наблюдатели едины в оценке: судья боится мести националистов* * Никита Тихонов и Евгения Хасис обвиняются в убийстве адвоката Станислава Маркелова и журналистки «Новой газеты» Анастасии Бабуровой 19 января 2009 года. . Адвокаты родственников потерпевших говорят, что боятся и кандидаты в присяжные, и не хотят участвовать в процессе. 

Основания опасаться у Любови Николенко и у присяжных есть. Немногим более года назад — 12 апреля 2010 года — был убит московский судья Эдуард Чувашов, который вел дела националистических группировок «Белые волки» и Рыно-Скачевского и выносил по ним обвинительные приговоры* * В феврале 2010 года по решению судьи Эдуарда Чувашова были осуждены 12 членов группировки скинхедов «Белые волки»; в начале апреля 2010 года Чувашов вынес приговор националистам из «банды Рыно» — Артуру Рыно, Павлу Скачевскому и Роману Кузину. . Осенью прошлого года председатель Мосгорсуда Ольга Егорова признала: в 2010 году судьи стали бояться угроз, и обоснованно. Но судье Анне Тонконоговой, ведущей в Ангарске дело о нападении националистов на лагерь экологов в 2007 году, не надо даже угрожать.