Мазанные одной нефтью

Сечин против Кудрина. На одном из ближайших заседаний прави­­тельст­­­ва должно быть принято принципиальное решение: снизить налоговую нагрузку на добычу нефти. Конкретные цифры еще будут обсуждаться, но одно уже кажется очевидным: федеральный бюджет и глава Минфина Алексей Кудрин схватку с лоббистами отрасли в высших эшелонах власти проиграли. В налоговых новациях разбирался The New Times

На 17 ноября намечено рассмотрение во втором чтении федерального бюджета на 2011 год. Однако основные его параметры уже понятны: дефицит составит 3,6% ВВП (1,8 трлн руб­лей). При этом, как подсчитали в Минфине, 19% расходов (около 2 трлн рублей) бюджета придется на «силовиков» . Все инновационные и модернизационные статьи бюджета «весят» меньше — 1,7 трлн рублей. Ну а основные поступления в казну традиционно ожидаются от нефтяной отрасли: экспортные пошлины на нефть и нефтяная часть налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) обеспечат треть доходов бюджета.

В этой ситуации, чтобы заткнуть «дыру» в бюджете, в большинстве стран вводят налог на сверхприбыль сырьевых компаний. В России же все наоборот: государство в условиях огромного бюджетного дефицита готово «самоотверженно» снизить фискальную нагрузку на сырьевиков. Подготовленная Минэнерго схема реформы налого­обложения «нефтянки» предус­матривает гигантское снижение нагрузки на нефтедобычу, особенно в первые годы разработки новых месторождений. Частично это снижение компенсируется за счет роста нагрузки на нефтепереработку, но только частично.

Цифры не сходятся

О том, что схема налогообложения нефтяной отрасли в ближайшее время будет изменена, стало понятно в конце октября, в ходе выездного совещания по обсуждению Генеральной схемы развития нефтяной отрасли до 2020 года, которое провел премьер-министр Владимир Путин. Как ни парадоксально, но до сих пор отдельного плана развития нефтяной отрасли в стране не было, а главным документом была Энергетическая стратегия до 2030 года, утвержденная в прошлом году. Стратегия давала весьма оптимистические ориентиры: предполагалось, что к 2020 году Россия должна довести добычу черного золота до 525 млн тонн. Беда только в том, что эти цифры весьма далеки от сегодняшней реальности: в 2009-м Россия добыла 494 млн тонн нефти и конденсата, а в этом году будет, по заявлению вице-премьера Игоря Сечина, «немногим больше 500 млн тонн».* * Пик добычи нефти в нашей стране пришелся на 1986–1988 гг., тогда добывалось 625 млн тонн ежегодно, из них в РСФСР — 570 млн тонн.

В этом смысле Генеральная схема выглядит гораздо более реалистично: она предусматривает к 2020 году добычу на уровне 505 млн тонн, а это всего на 2,2% больше прошлогоднего. Фактически речь теперь идет не о наращивании нефтедобычи, а о том, чтобы сохранить достигнутый ныне уровень. Причем даже для сохранения статус-кво требуются нешуточные инвестиции: премьер оценил их объем в 8,6 трлн рублей до 2020 года. Понятно, что на сегодняшний день, в условиях дефицитного бюджета, деньги эти брать неоткуда. Что и привело отраслевых лоббистов к «естественной» идее: снизить соответствующим образом налоговую нагрузку. Министр энергетики Сергей Шматко заявил открытым текстом: «Анализ затрат, требуемых для разработки новых запасов, показал, что без снижения налоговой нагрузки не удастся сохранить добычу даже на нынешнем уровне: почти 30% разрабатываемых запасов нерентабельны при действующем налоговом режиме».

Минфин волнуется

Минфин, разумеется, встал горой на пути идеи, грозящей бюджету потерей нефтяных доходов. Ведь уже в первый год действия новой фискальной системы, по расчетам Мин­энерго, доходы бюджета уменьшатся на 48 млрд рублей. Потом, через 10 лет, обещают отраслевые лоббисты, из-за перераспределения налоговой нагрузки доходы казны вырастут на многие триллионы. Однако виртуальные триллионные поступления будущего почему-то не вдохновляют Минфин, зато его сильно волнуют реальные завтрашние миллиардные потери бюджета.

Впрочем, аппаратный вес курирующего неф­тянку вице-премьера Игоря Сечина, похоже, оказался выше. На днях стало ясно, что Владимир Путин склоняется к тому, чтобы взять именно его сторону в споре с вице-премьером Алексеем Кудриным: «Мы сейчас долго дискутировали с представителями Минфина. Поддержка (нефтяников) будет заключаться в том, что мы будем вводить такую систему налогообложения, которая позволила бы в трудный, начальный период работы минимизировать издержки, а потом, когда будет выход на пик добычи, вернуть то, что бюджет недополучил», — заявил премьер. Путин поручил ведомствам согласовать позиции до конца ноября, а затем внести в Госдуму законопроект о налоговых изменениях.

Кормящие власть

Впрочем, отмечают эксперты, снижение налоговой нагрузки на нефтянку в 2011 году кажется абсурдным лишь на первый взгляд. На самом деле оно вполне укладывается в логику нынешних отношений между властью и отраслью-«кормилицей». Это в начале 2000-х, когда ключевую роль в нефтедобыче играли частные компании и расширялось присутствие в России зарубежных нефтяников, государство могло настаивать на росте налогов. С тех пор ключевые позиции в нефтедобыче отвоевали государственные компании «Роснефть» и «Газпромнефть». Именно им достаются лицензии на освоение новых месторождений, в то время как частные «ЛУКОЙЛ» и ТНК вынуждены искать способы наращивания добычи в других странах. Символично, что выездное совещание, где обсуждалась Генеральная схема развития нефтяной отрасли, проходило на территории Новокуйбышевского НПЗ, которым прежде владела частная компания ЮКОС, ликвидированная в 2007 году, а принимающей стороной был новый собственник — государственная «Роснефть».

Новые месторождения в Восточной Сибири (Ванкорское, Юрубчено-Тахомское, несколько на Ямале), доставшиеся госнефтекомпаниям, требуют гигантских инвестиций. И в 2009–2010 годах им удалось успешно пролоббировать налоговые льготы для восточносибирской нефти — нулевые экспортные пошлины. Теперь опробованная на нескольких месторождениях схема, по сути, может быть распространена на всю отрасль.

Разумеется, сами нефтяники уверяют, что от снижения налогов бюджет страны не только не пострадает, но, возможно, даже выиграет за счет активизации работы нефтяных компаний. «При условии снижения на 18% налоговой нагрузки, что существенно меньше, чем сегодня необходимо по некоторым новым месторождениям в Восточной Сибири, бюджет может дополнительно получить почти 2,2 трлн рублей», — заявил вице-президент «ЛУКОЙЛа» Равиль Маганов.

Независимые аналитики же разделяют озабоченность Минфина: «Государство вряд ли должно в качестве основного параметра рассматривать объем добычи нефти. Главное для него — количество денег, которое приходит в бюджет от этой самой добытой нефти», — считает старший вице-президент АФК «Система» Александр Корсик.

Как бы то ни было, предстоящая (с высокой вероятностью) аппаратная победа Сечина и Мин­энерго над Минфином показывает: передав ключевые активы нефтяной отрасли гос­компаниям, государство затем вынуждено давать им все новые и новые фискальные поблажки. Государство не может да и не хочет регулировать «своих» — принадлежащие ему компании — с той же бескомпромиссностью, с какой бы оно регулировало частные фирмы.

---

Как изменится пошлина на нефтепродукты?

В правительстве РФ рассмат­ривается три варианта:
1. Унифицировать ставки на светлые и темные неф­тепродукты на уровне около 60% от нефтяной пошлины (сейчас: 70,7% — на светлые и 38,1% — на темные),
2. Поднять ставку на темные нефтепродукты до уровня светлых (примерно 70%),
3. Повысить пошлины до 85–90% от нефтяной с одновременной выдачей субсидий нефтяным компаниям из бюджета (на сумму около 350 млрд рублей)

Источник: Минфин