Компания несломленных

Компания несломленных. История уничтожения самой успешной нефтяной корпорации России — это и история сотен ее сотрудников, арестованных, объявленных в международный розыск, поставленных перед жесточайшим выбором: бежать из страны или оказаться в тюрьме. В списке преследуемых по «делу ЮКОСа» — около двух десятков человек, прошедших через тюрьму и до сих пор отбывающих наказание. Около сотни эмигрантов рассеяны по миру. Что ждут эти люди от Ходорковского и приговора по его делу —
выяснял The New Times

Я горжусь тем, что среди тысяч сотрудников ЮКОСа за семь лет гонений не нашлось тех, кто согласился бы стать лжесвидетелем, продать душу и совесть, — сказал Михаил Ходорковский в последнем слове 2 ноября в Хамовническом суде. — Десятки человек испытали на себе угрозы, были оторваны от родных и близких, некоторых пытали. Но, теряя здоровье и годы жизни, люди сохранили то, что сочли для себя главным — честь и достоинство».

Команда на аресты

Ходорковский говорил о знакомых и не знакомых ему сотрудниках нефтяной компании, которые в июле 2003 года после ареста Платона Лебедева оказались в зоне риска. Люди из близкого окружения Ходорковского рассказали The New Times, что именно тогда стало понятно: «Дана команда на аресты». Михаил Ходорковский собрал всех топ-менеджеров, предупредил их об опасности и сказал, что преследованием Лебедева дело не закончится, власть объявила ЮКОСу войну. «Людям объясняли, что они могут уволиться из компании или уехать на некоторое время из России, — рассказал The Nеw Times один из бывших юристов компании. — Кто-то тогда уехал. Потом начались допросы. Бывало так, что сначала людей вызывали как свидетелей, а потом вдруг предъявляли обвинение. Многие пугались и уезжали».

Эмигрантов из ЮКОСа очень условно можно разделить на несколько групп. Первая: те, кого Генпрокуратура объявила в международный розыск, поскольку в России им предъявлены обвинения, а они уехали. Таких 25 человек. Есть люди, которые проходили свидетелями по уголовным делам, связанным с компанией, и вполне могли стать обвиняемыми. Третья группа: те, кто «уехал на всякий случай». Те, кто опасался, что им могут предъявить обвинения из-за того служебного положения, которое они занимали в компании.

С лета 2003 года в вынужденную эмиграцию уехали около сотни юкосовцев. Это число нужно умножить как минимум на два: у каждого из уехавших — мужья, жены, дети. Основная часть эмигрантов — представители среднего менеджерского звена. Одни осели в Лондоне. Кто-то — в других странах Европы и в США.

Верхушка компании — в Израиле: Леонид Невзлин, Владимир Дубов, Михаил Брудно. Эти люди, конечно, тоже эмигранты. Но, как сказал один из собеседников The New Times, все-таки не изгнанники: «Они могут себя утешать хотя бы тем, что вернулись на историческую родину».

Большинство уехавших уже получили политическое убежище в разных странах. Россия пыталась добиться экстрадиции некоторых из них, но ни одно из государств, в которых осели юкосовцы, их не выдало.

Бежать от ареста

Леонид Невзлин* * Совладелец компании ЮКОС, в августе 2008 года Мосгорсуд заочно приговорил его к пожизненному заключению по обвинению в организации убийств и покушений на убийства. уехал в Израиль 1 августа 2003 года. Недавно в своем блоге в ЖЖ он написал о последних встре­­чах с Ходорковским. Тот при­­­езжал к нему в Тель-Авив в августе и сентябре 2003-го. Невзлин тогда уговаривал партнера переждать «этот период» за границей — в Штатах или где-нибудь еще. Но Ходорковский не согласился. «Мой дом там. Я ничего не боюсь», — сказал он и вернулся в Россию.

После ареста Ходорковского в октябре 2003  года сотрудников ЮКОСа начали таскать на допросы в массовом порядке. Неко­­торым из них следователи прямо так и предлагали: «Уезжайте, а то посадим». Следствию вероятно это было даже выгодно: люди уезжают, им предъявляют обвинение, объявляют в розыск и ничего доказывать не надо. В 2005 году глава адвокатского бюро «АЛМ Фельдманс»* * Бюро обслуживало ЮКОС. Павлу Ивлеву были предъявлены обвинения в хищении нефти и легализации доходов. В обвинительном заключении по второму делу Ходорковского–Лебедева Ивлев назван одним из членов ОПГ. «Когда меня в очередной раз вызвал на допрос следователь Хатыпов, я понял, что дело закончится арес­том. Вышел из здания следственного комитета в Техническом переулке, купил билет в Киев, а потом перебрался в Штаты. После ко мне перебралась и моя семья», — рассказал Ивлев The New Times.

Начальник юридического управления ЮКОСа Дмитрий Гололобов уехал раньше Ивлева, в октябре 2004-го. Его обвинили в присвоении акций Восточной нефтяной компании. После обысков в его доме и офисе Гололобов не явился на очередной допрос и уехал в Лондон. Вместо него пострадала его заместитель Светлана Бахмина. Рассказывают, что коллеги предупреждали ее о возможном аресте. В один из ее приездов в Лондон Бахминой даже предлагали там остаться, но она не согласилась: «Сын только что пошел в первый класс, нехорошо его срывать из школы в середине года». Вероятно, просто не верила, что ее, простого сотрудника компании, ни в чем не повинного, могут вот так взять и арестовать.

Всех посадить

В декабре 2004 года Бахмину арестовали. В апреле 2009-го освободили.* * 19 апреля 2006 года Симоновский суд Москвы приговорил Бахмину к 7 годам общего режима. Мосгорсуд снизил срок до 6,5 года. В защиту Бахминой было собрано 100 тыс. подписей. 21 апреля 2009 года Преображенский суд Москвы удовлетворил ходатайство Бахминой об условно-досрочном освобождении. Даже сейчас, через шесть лет после ареста и полтора года после освобождения, Бахмина не чувствует себя свободной. Она не комментирует «дело ЮКОСа»: фактически ее срок закончится только в июне 2011 года. Неизвестно, что за это время взбредет в голову тем, кто держит всех юкосовцев на «крючке» и постоянно напоминает о возможности новых уголовных преследований.

Не хочет давать развернутые комментарии и бывший исполнительный вице-президент ЮКОСа Василий Алексанян.* * Арестован в апреле 2006 года. В тюрьме следователи СКП предлагали Алексаняну оговорить Ходорковского — в обмен на лечение от смертельной болезни. Он отказался. После трех решений Европейского суда по правам человека был переведен в гражданскую больницу. В январе 2009 года освобожден под залог. В июне 2010 года дело в отношении Алексаняна прекращено в связи с истечением срока давности. Ему до сих пор не вернули имущество, изъятое во время обысков, дом и машины по-прежнему под арестом: пользоваться ими он может, а, например, продать — нет. На ходатайства Алексаняна следователи не отвечают, а судья, вынося решение о прекращении дела, сказала: арест с имущества пока снят не будет.

«Мое отношение к уехавшим юкосовцам сложное и простое одновременно, — сказал Алексанян The New Times. — Я им не судья, но такое поведение не вызывает у меня уважения. Я считал и считаю, что нужно быть бойцом. А если ты ничего не боишься, кроме Господа, — даже наши доморощенные фашисты ничего с тобой сделать не смогут. Сказано в Ветхом Завете: «Подвизайся за истину до смерти — и Господь Бог поборет за тебя».

Среди тех, кто был арестован и посажен, есть те, кто получил по «полной катушке». Алексей Пичугин, осужденный на пожизненное заключение, отказался дать показания на Ходорковского в обмен на освобождение.* * Алексей Пичугин, сотрудник службы безопасности ЮКОСа. Арестован 19 июня 2003 г. Обвиняется в организации нескольких убийств и покушений. В августе 2007 года Мосгорсуд приговорил его к пожизненному заключению.

Глава компании «Фаргойл», дочерней структуры ЮКОСа, Антонио Вальдес Гарсия, проходил по делу Малаховского–Переверзина.* * Владимир Малаховский, гендиректор компании «Ратибор», и Владимир Переверзин, замдиректора дирекции внешнего долга ЮКОСа, обвинялись в хищении нефти и легализации. Переверзин осужден на 11 лет лишения свободы, Малаховский — на 12 лет. Гарсия поверил Генпрокуратуре и вернулся в Россию летом 2005 года, чтобы дать показания как свидетель. Он был помещен в контролируемый спецслужбами «санаторий», где от него требовали показаний на топ-менеджеров ЮКОСа. Был зверски избит и выброшен из окна второго этажа «санатория». Выжил. Уехал в Испанию. Еще один сиделец — Алексей Курцин (менеджер управляющей компании НК ЮКОС — ООО «ЮКОС-Москва») в декабре 2008 года Таганским судом Москвы признан виновным в присвоении и отмывании 74 млн рублей и приговорен к 15 годам лишения свободы.

Изгнание

В сравнении с тем, что пришлось пережить арестованным и осужденным, проблемы уехавших за границу могут показаться незначительными. Но и у них, безусловно, своя правда. Для большинства это не эмиграция, а изгнание. Кто-то говорит, что понимал: не выдержу давления, могут заставить лжесвидетельствовать, лучше уеду. Кому-то из уехавших Ходорковский помогает материально, кому-то — нет: приходится самому приспосабливаться к эмигрантской жизни. Многие с трудом находят работу, аналогичную той, которой они занимались в ЮКОСе. Необходимо соответствующее западное образование, хорошее знание английского языка. «У большинства ностальгия, но люди как-то устроились, — говорит The New Times один из бывших сотрудников. — Кто-то занимается образовательными проектами, кто-то бизнесом, кто-то работает в юридических фирмах. Есть те, кто активно следит за процессом по делу Ходорковского и помогает его адвокатам».

Как говорят собеседники The New Times, подавляющее большинство эмигрантов-юкосовцев поддерживают Ходорковского и его желание не уступать власти, не приз­навать своей вины.

Лондон — не тюрьма

Дмитрий Гололобов, наверное, единственный, кто придерживается иной точки зрения. В своих статьях и прямых обращениях к Ходорковскому он неоднократно заявлял: глава ЮКОСа должен подумать о договоренностях с властью. В интересах милосердия в отношении конкретных людей, а не абстрактной справедливости. «Идея договоренностей отнюдь не нова и не только моя, — сказал Гололобов в интервью The New Times. — Меня, как человека, начинавшего в Роспроме и ЮКОСе рядовым сотрудником, не может не беспокоить судьба людей, которые еще в тюрьме и в изгнании. Что же касается юридической формы такой «договоренности» — это может быть просьба об УДО или о помиловании. И не стоит драматизировать ситуацию, доводя ее до формулы «если Ходорковский признается, то всех все равно не простят».

С Гололобовым категорически не согласен экс-руководитель аналитического управления ЮКОСа Алексей Кондауров.* * Кондауров неоднократно допрашивался в качестве свидетеля по разным делам ЮКОСа, живет в Москве. «Во-первых, Ходорковскому с властью абсолютно не о чем договариваться, — говорит он. — Во-вторых, Ходорковский никому ничего не должен. Наоборот, ему все уехавшие обязаны тем, что спокойно живут в Лондоне. Он остался в России именно потому, что понимал: только если он будет сидеть в тюрьме вместе с Лебедевым, «дело ЮКОСа» можно будет превратить в полнейший абсурд в глазах Запада. А если бы он бежал вместе со всеми, то их бы выдали по запросу России. Ходорковский все, что мог, сделал. Пусть эмигрантам тяжело материально, но все-таки это Лондон, а не тюрьма».

Все юкосовцы: и в тюрьме, и в изгнании ждут решения суда по делу Ходорковского. И наверное, многие из них согласятся с Василием Алексаняном. «Если приговор будет обвинительным с реальным сроком, — заявил он The New Times, — то следующим президентом будет Путин и тогда в России точно нечего делать. Если же оправдательным или условным — то президентом может стать Медведев, и есть надежда, что все начнет меняться».