7 октября 2010 г. Молодежь Приморья требует рабочие места и достойную зарплату
«Причин, для того чтобы люди вышли на улицы, выше крыши», — уверена Карин Клеман, директор Института социального действия. И начала перечислять: низкие зарплаты, рост цен на продукты, на услуги ЖКХ, дикая коррупция.* * Согласно последнему отчету Transperancy International, Россия вновь оказалась в списке 25 самых коррумпированных стран мира — вместе с Таджикистаном, Киргизией и Лаосом. Александр Красноштан, лидер протестного центра «Набат» (Архангельск) к этому добавляет еще и страх сограждан перед собственной старостью: «Любые ухудшения с пенсией выплеснут пожилых людей на улицы, — говорит он, — как это было 5 лет назад, после введения Закона о монетизации льгот».
Что касается граждан чуть моложе, кому сейчас 40–50, то они так же, как и во Франции, опасаются повышения пенсионного возраста: согласно свежим социологическим опросам, 79% россиян категорически против этого. В Исследовательском центре рекрутингового портала Superjob.ru корреспондента The New Times познакомили с некоторыми письменными комментариями респондентов, участвовавших в октябрьском опросе: «Мужчины и так еле до пенсии доживают, а женщины у нас работают всю жизнь. Дайте хоть на пенсии отдохнуть! Те, у кого есть силы, работают и на пенсии, но это должно быть исключением, а не правилом». «Конечно, властям выгодно повысить пенсионный возраст, ведь тогда пенсию вообще не надо будет платить, люди просто не доживут».
Пенсия или жизнь?
Тему поднял в июне министр финансов Алексей Кудрин, предложивший повысить пенсионный возраст с 55 до 60 лет у женщин и с 60 до 62 у мужчин. 25 октября вопрос обсуждался на президиуме Госсовета при президенте РФ. Там Кудрин снова повторил: «У нас низкий пенсионный возраст». Однако глава Минсоцздрава Татьяна Голикова заявила СМИ, что «сейчас эта тема никак не обсуждается в правительстве», добавив, что и на уровне президента «консолидированного решения» нет.
Решения, может быть, и нет, а проблема размером в триллион с лишним рублей есть. Именно таков размер дефицита бюджета Пенсионного фонда России. Если ничего не предпринимать, дыра эта будет расти и государство уже не сможет затыкать ее за счет федерального бюджета. По расчетам компании ФБК, при повышении пенсионного возраста до тех параметров, о которых говорил Кудрин, бюджет сможет ежегодно экономить около 100 млрд рублей, сокращая тем самым дефицит Пенсионного фонда на 10–15% в год.
Депутат Госдумы, экс-министр труда Оксана Дмитриева с такой логикой не согласна: «Как можно планировать повышение пенсионного возраста мужчин до 62 лет, если, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), их средняя продолжительность жизни в России — 61 год, а до недавнего времени было вообще 59 лет?» И сравнения с Францией депутат считает некорректными: там средняя продолжительность жизни мужчин — 77 лет, а на пенсию теперь будут отправлять в 62. Дмитриева также считает, что повышение пенсионного возраста создаст дополнительные социальные проблемы: «У нас нет рабочих мест для молодежи, — говорит Дмитриева, — и что же будет, если их займут люди предпенсионного возраста? Куда тогда денется молодежь?»
В свою очередь, Оксана Синявская, заместитель директора Независимого института социальной политики, считает, что пойти на столь непопулярный шаг правительству все-таки придется, но не сейчас, а после выборов 2012 года. Правда, она надеется, что власти пойдут на пенсионную реформу с умом: «Решение будет объявлено, но стартует на несколько лет позже, чтобы люди успели подготовиться, — полагает Синявская.— Тогда можно надеяться, что и социально оно пройдет достаточно спокойно».
21 октября 2010 г. На митинг вышли казанские ученые
Однако Оксана Дмитриева убеждена: в случае принятия решения о повышении пенсионного возраста протестов не избежать. Причем их масштаб будет больше, чем наблюдалось в стране при принятии в 2005-м Закона о монетизации льгот, когда пенсионеры перекрывали автомобильные трассы: льготы касались многих, выход на заслуженный отдых касается всех, считает депутат от фракции «Справедливая Россия».
Зарплатная ловушка
10 ноября в большинстве регионов страны должны пройти акции протеста с требованиями индексации зарплат учителям и врачам, а также против сокращения их рабочих мест. Готовит эту акцию Ассоциация профсоюзов работников непроизводственной сферы, объединяющая более 8 млн человек. «Занятых в бюджетной сфере ждет заметное обнищание, — говорится в обращении организаторов акции. — Даже в случае запланированной на следующий год «предвыборной» индексации их заработки снизятся до 55–56% от средней зарплаты по стране, хотя еще два года назад они достигали почти 63%». По данным Ассоциации профсоюзов, от 17% до 25% бюджетников в разных сферах получают зарплату ниже прожиточного минимума по стране, который сейчас составляет 6050 рублей.
Другой серьезной проблемой остаются хронические задержки выплат зарплаты, с которыми сталкиваются, по данным Росстата, 170 тыс. человек, причем как на государственных, так и на частных предприятиях: «На 1 сентября задержка по зарплате в России составляет 3,35 млрд рублей.* * По данным Росстата, на 1 октября задержки составили 3,2 млрд руб. Это ниже, чем в докризисном, вполне благополучном 2007 году», — заявил еще 18 сентября премьер-министр Владимир Путин.
Однако если бы премьер сравнивал сентябрьские долги по зарплате не с далеким 2007 годом, а с началом нынешнего лета, он увидел бы куда более тревожную картину. По данным Росстата, за лето долги выросли на 112 млн рублей и на 24 тыс. выросло число тех, кому зарплаты задерживают.
Может, цифры и не столь велики — особенно в сравнении с тем, что было в 90-х, но настораживает тенденция. А терпение людей небезгранично: в конце сентября, например, голодовку объявили сотрудники Военно-морского строительного управления (ВМСУ) Северного флота в Североморске. Бастующие требовали выплаты задолженности по зарплате, которая составляла 65 млн рублей. Зарплату 132 рабочих завода не получали в течение 8 месяцев. Потребовалось вмешательство командующего Северным флотом, высоких чинов Минобороны и военной прокуратуры, чтобы людям начали выплачивать долги.
И это отнюдь не единичный случай: по данным недавнего исследования SuperJob среди сотрудников отечественных компаний, на задержку заработной платы, и не на день-два — на несколько недель, а то и месяцев — сетуют 23% опрошенных. «Люди весьма болезненно реагируют на то, когда кто-то покушается на их доходы. Это чревато массовыми акциями протеста», — считает Игорь Николаев, директор департамента стратегического анализа ФБК. С экономистом Николаевым солидарна и защитница Химкинского леса Евгения Чирикова: «Народ выходит протестовать, когда ему либо залезли в карман, либо когда есть какая-то очень конкретная тема, как тот же Химкинский лес, который вырубали аккурат в тот момент, когда москвичи задыхались в летнем чаду. Это тема осязаемая».
28 октября 2010 г. Учителя выступают за индексацию зарплат бюджетникам
Любопытно, что протестные настроения растут не только среди работников, но и среди работодателей. Для них такой «осязаемой» темой становится повышение ставки страховых выплат (бывший ЕСН) с января 2011 года: с 26% до 34%. Предприниматели ждут этого с ужасом: по словам Алексея Третьякова, председателя Ассоциации малого бизнеса Санкт-Петербурга, обычно не склонные к политической активности бизнесмены могут выйти на улицы его родного города — увеличение налогового бремени, говорит он, многих поставит на грань разорения.
Забытые города
Моногорода, то есть населенные пункты, где вся жизнь крутится вокруг одного предприятия (а таких в России, по данным Минрегионразвития, — 335), — еще одна больная «мозоль», которая уже не раз давала о себе знать. Однако разговоры о перепрофилировании таких городков, которые во множестве велись в разгар финансового кризиса, постепенно сошли на нет. Действительно, когда экономика пошла на поправку, эта проблема чуть рассосалась, но отнюдь не ушла: «Сейчас будет долгое и нудное гниение», — прогнозирует Наталья Зубаревич, директор региональной программы Независимого института социальной политики.
На поддержку моногородов в 2010 году государство планировало выделить 27 млрд рублей. Их должны были разделить между 27 моногородами, выбранными из общего списка. Правда, для этого муниципалитеты должны были до 25 января этого года представить свои проекты в Минэкономразвития. Однако в России, как известно, пока гром не грянет, мужик... концовка известна. По словам Зубаревич, власти проблемных городов «ничего приличного нарисовать не в состоянии», денег на сторонних исполнителей проектов у них нет — на том все и зависло. В итоге 80% выделенных денег получил только один моногород — Тольятти: там все социальные расходы АвтоВАЗа переложили на бюджет, в 30 раз увеличили финансирование программы по сокращению безработицы, запустили программу переселения. В остальных городах, по словам Зубаревич, «одни уходят на пенсию, другие работают неполный день за очень скромную зарплату».
Похожая ситуация в Пикалеве Ленинградской области, где, как помним, жители перекрывали трассу, пока свои гарантии им не дал лично Путин: «Люди работают, падают от усталости, но терпят, — рассказала The New Times Светлана Антропова, председатель первичной профсоюзной организации ЗАО «БазэлЦемент-Пикалево». — На нашем предприятии заработная плата маленькая, в среднем 12–15 тыс. рублей, а у каждого еще дети и старики на иждивении, да и квартплату обещают поднять с нового года на 15%». Люди пытаются перебираться в другие места, например, в Санкт-Петербург, рассказывает Антропова, но без большого успеха, и многие возвращаются назад. «Как только мы перестали выходить на улицу, в город перестали поступать деньги», — констатирует Антропова.
Тем временем в Минфине принято решение отказаться от прямой бюджетной поддержки моногородов в 2011–2013 годах. Деньги, 30 млрд рублей, предусмотрены только на случай «чрезвычайных обстоятельств». Это, видимо, когда люди вновь перекроют трассы.
Нищета по приказу
«Двадцать офицерских семей приехали сюда из разных регионов. Им было обещано решение квартирного вопроса. Теперь они живут в доме без тепла, горячей воды, лифта, подъездных путей — и это в разгар холодной осени», — рассказывает начальник коммунально-эксплуатационной части города Уфы Вячеслав Болло. Дом на 96 квартир на улице Летчиков возводила уфимская фирма ОАО «Строитель» по договору с Минобороны. Сюда должны были заселиться семьи увольняемых в запас военнослужащих, получивших квартиры в столице Башкирии по федеральной программе строительства жилья для военнослужащих за счет средств бюджета. Казне эти квартиры обошлись в 189 млн рублей. Год назад госкомиссия благополучно приняла дом в эксплуатацию, признав, что объект отвечает всем необходимым нормам. Однако «счастливых» новоселов встретили холодные, грязные и необустроенные стены. Похожая ситуация и в Москве, в Юго-Восточном округе, — «похожая» в смысле холодных стен и текущей крыши над головой, но течет она в старых бараках, куда поселили семьи отставников из Военно-воздушных сил. Их тоже обещают переселить, и обещаниям тоже несть числа. И срока.
Пресловутый квартирный вопрос давно уже «портит» славное российское офицерство. Дмитрий Медведев, вступив в должность Верховного главнокомандующего, пообещал, что увольняемые в запас военнослужащие получат постоянное жилье за счет бюджета до конца 2010 года, а все остальные будут обеспечены служебным жильем не позднее 2012-го. До конца 2010-го осталось два месяца, и уже очевидно, что первая часть президентского обещания окажется невыполненной. На сегодняшний день нет даже официальных цифр, сколько увольняемых военнослужащих остаются без жилья, сказал The New Тimes глава Общероссийского профессионального союза военнослужащих (ОПСВ) Олег Шведков. Он смог привести только собственные оценки: «За два года реформ из армии уволены и выведены за штат около 150 тыс. офицеров, из них две трети претендовали на получение жилья. Если исходить из тех цифр ввода жилья, которыми оперирует Минобороны, на данный момент без квартир должны остаться, по крайней мере, 40 тыс. офицеров».
В Минобороны точных цифр предпочитают не называть. Их знают, но тоже не называют аудиторы Счетной палаты, лишь расплывчато намекают в своем заключении на проект федерального бюджета: «Объемы бюджетных ассигнований на 2011–2013 годы не позволят снять задачу полного обеспечения постоянным жильем военнослужащих и к 2014 году».
Олег Шведков считает проблему жилья для офицеров одной из самых острых в современной Российской армии: «Правда, я думаю, — говорит он, — протестовать будут не сами офицеры, а скорее их жены — они, мне кажется, настроены более решительно...»
В подготовке текста принимали участие Екатерина Базанова, Мария Иванина, Валентина Мамрукова
