Москва для москвичей

Дениэлу 21 год, он учится в голландском университете Виндесхайм на журналиста и уже в четвертый раз приехал в Россию. Два года назад он участвовал в студенческой программе по обмену, впервые оказался в столице и, как он выражается, «влюбился в эту дикую страну». 

Регулярно де Сварт сталкивается с десятком проблем, которые ежедневно, из года в год, встают перед любым из зарубежных туристов. Дениэл устроил корреспонденту The New Times экскурсию по Москве и наглядно показал, насколько беспомощен в столице человек, не владеющий русским языком.

Нехлебосольная

Дениэл собирался проделать типичный туристический маршрут: увидеть Кремль, Красную площадь, пройтись по Старому Арбату, присмотреть сувениры, поискать интересный экскурсионный тур по городу. Проблемы начинаются уже в метро, где все надписи и указатели исключительно на русском языке. Дениэл выходит со станции «Библиотека имени Ленина», здесь — несколько указателей: Воздвиженка, Моховая улица, Манежная площадь, Кремлевский дворец. И опять же — все на русском. Наугад выбирает выход, оказывается у Ленинской библиотеки, рядом — крупный стенд с картой Москвы: «Черт, здесь не только нет надписей на иностранных языках, здесь даже не отмечено, где я нахожусь». Спускается обратно, в вестибюль метро, подходит к будке контролера и с акцентом произносит: «Крэмль, Крэмль!» Женщина в форме сотрудника метрополитена пустым взглядом упирается в улыбающееся лицо начинающего туриста. «Крэмль! I’m searching a way to Крэмль! Kremlin!» Контролер распознает смутно знакомое слово, указывает рукой вперед и медленно, с расстановкой, будто от этого станет понятнее, произносит: «Кремль — это туда». 

 
Но если найти Кремль в центре Москвы — задача достаточно простая, поскольку само название интернационально, то добраться до других заметных туристических мест сложнее. Пытливый голландец подходит к женщине-постовому, дежурящей на Манежной площади, и просит показать ему дорогу до Saint Basil’s Cathedral — собора Василия Блаженного. Чтобы понять, что от нее хотят, милиционеру потребовалось несколько минут. 

У памятника маршалу Жукову в одиночных пикетах бродят реализаторы экскурсионных туров по столице: они зазывно выкрикивают в мегафон, в руках держат пестрые брошюрки. Дениэл пытается разузнать условия туров, но выясняется, что продавцы не понимают его — видимо, обзорные экскурсии рассчитаны только на приезжих из регионов или стран СНГ. Взгляд голландца привлекает старый мужчина в черном пальто, черном костюме-тройке с бордовым галстуком и черной кепке, на его морщинистом лице — ленинские усы и бородка. Это известный на всю столицу актер, зарабатывающий деньги на жизнь внешним сходством с вождем пролетариата. Лицо вождя перекошено ухмылкой, он нетрезв, хотя на часах еще нет 11 утра. 

 
«О, дикарь! Ну что ты вылупился-то, идиотина? — визгливо кричит туристу Ильич. — Ленина не видел? Я, бл...ь, пришел сюда из Мавзолея, там дышать нечем». «Ленин» и стоящие рядом продавцы сувенирных матрешек, одежды с надписями KGB и контрафактной спортивной формы Bosco Sport, весело гогочут над непонимающим голландцем.
Единственным подготовленным к туристическому плану-2020 человеком на площади оказалась женщина, продающая напитки и мороженое с небольшой тележки: она выучила цифры и уверенно, словно рубит, произносит по-английски цены. 

Увлекательное испытание

На станции метро «Арбатская» де Сварт сталкивается с Жюли, тридцатилетней туристкой из Лиона. Она подтверждает, что в Москве ориентироваться и заниматься туризмом достаточно проблематично: «Я живу у друзей, и они мне постоянно дают подсказки, но с людьми приходится объясняться на пальцах. Легко заблудиться. Это увлекательное испытание». Направление до Старого Арбата Дениэлу показывает обычный прохожий, который понимает по-английски. Голландец прогуливается, изучает памятник Окуджаве, разукрашенную корову у ресторана «Му-Му», стену памяти Виктора Цоя и ларьки, распродающие книги по 50 руб­лей. Дениэл останавливается у палатки с сувенирами — рассматривает chapka-hat, шлемы, милицейские фуражки. Продавец, хоть и не понимает английского, свое дело знает — объясняет на пальцах, что сколько стоит. Корреспондент The New Times провел небольшой эксперимент: подошел к уличному художнику и спросил, сколько будет стоить нарисовать портрет — 500 рублей. Затем к этому же художнику подошел Дениэл и спросил то же самое по-английски — 1000 рублей. 

Экскурсия подходит к концу. Пока Дениэл идет к метро, он перечисляет, что надо исправить Москве, если она действительно собирается стать туристическим центром. По его словам, в метро нужно полностью переделать навигационный дизайн. Самое удивительное, говорит Дениэл, что даже на станциях, от которых отходят аэроэкспрессы до московских аэропортов, нет подобающей двуязычной навигации. (Пресс-секретарь Московского метрополитена Светлана Царева сообщила The New Times, что этот вопрос уже решается: «Мы работаем над этой проблемой. Сейчас создается новая система навигации, в основу которой лягут символы, цифры и цвет, понятные всем, независимо от языка».) Нужно изменить силу, с которой захлопываются двери в вагонах: «Вы же знаете туристов — это толпы озирающихся зевак, которые смотрят во все стороны подряд, но не под ноги. И эти двери просто могут их убить, — комментирует де Сварт. — Ну и самое, наверное, страшное — турникеты. Это не средство входа, это сатанинская машина для кастрации. Я всех друзей предупреждаю о том, чтобы они были начеку, когда пытаются попасть в метро». Транспортную систему, по мнению голландца, необходимо модернизировать: в автобусных, трамвайных и троллейбусных маршрутах и расписаниях также не разберешься без знания русского языка. 

 
«Главное правило, которое я усвоил в России, состоит в том, что здесь никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя задавать вопрос «почему?». Все равно ответа не получишь, — заключает Дениэл де Сварт. — Поэтому я не спрашиваю себя, почему в этом огромном мегаполисе, желающем стать центром мира, нет ничего, чтобы иностранцам здесь было комфортно находиться. Потому что».