Евгения Альбац*: 46‑й президент США Джо Байден объявил о том, что он отказывается от разрешенного ему Конституцией переизбрания на второй срок и выходит из гонки. Как он написал в письме, опубликованном в социальной сети Х, «в лучших интересах моей партии и страны», чтобы полностью сфокусироваться на исполнении своих обязанностей президента до конца срока. В качестве возможного кандидата от Демократической партии Джо Байден предложил своего вице-президента Камалу Харрис. Какой была ваша реакция, когда вы об этом узнали?
Майкл Макфол: Ну сюрприз, конечно. Я был в Монтане, в дороге, мне позвонил мой сын и сказал, что президент Байден в конце концов принял решение. И это очень правильное решение. Я очень уважаю президента Байдена, много лет с ним работал, в том числе три года в Белом доме. Знаю его уже 35 лет, мы путешествовали, когда он был вице-президентом, и в Москве, и в Грузии, и в Украине. Я очень хорошо знаю его команду, его помощников. Это очень сильная, тесная команда.
Конечно, это тяжелое решение и очень редкое, между прочим. И он сделал правильно, потому что он понял, в конце концов, что у него не было возможности победить Трампа, а он прекрасно понимает угрозу победы Трампа. И Барак Обама, и Нэнси Пелоси, и многие другие в конце концов убедили его, что нужно что‑то новое.
Алексей Фридлянд: У меня, прежде всего, чувство благодарности к этому человеку. Он взял на себя необыкновенные риски пять лет назад, когда решил баллотироваться, понимая, что он немолод, после того как он потерял сына, понимая, какое внимание будет к его семье, и все прочее. Он уже к тому времени вошел в историю. И делать это еще раз — это был громадный риск. Этот человек сделал очень много для экономики страны, очень много для международного сотрудничества, усилил НАТО. Я очень хотел бы, чтобы он победил еще раз. Более того, мне казалось, что его шансы на победу были хорошими. Но был риск. В том числе риск для его здоровья и для демократической партии, поэтому у меня прежде всего чувство благодарности по отношению к нему.
Теперь эта страница перевернута. Демократическая партия, я надеюсь, сможет подобрать хорошего вице-президента для Камалы Харрис, помочь ей в этом выборе, и это будет очень сильный избирательный бюллетень.
Кто принимал решение
Евгения Альбац: Майкл, вы хорошо знаете вашингтонскую политическую кухню. Что все‑таки на самом деле подвигло президента Байдена на этот шаг? В интервью NBC, а до этого ABC, он говорил о том, что это элиты давят на него, а на самом деле люди не хотят, чтобы он снимался с гонки.
Байден изначально был как бы мостик от старого к новому. А потом он передумал, потому что он выиграл, получил больше голосов, чем все другие президенты в нашей истории, включая Обаму, и он победил Трампа
Майкл Макфол: Не могу сказать, что я четко знаю ответы. Что я знаю? Во-первых, четыре года назад для многих молодых лидеров в демократической партии существовал договор, что Байден будет служить четыре года и не больше. Он был как мостик от старого к новому. Было такое чувство. А потом он передумал, потому что он выиграл, получил больше голосов, чем все другие президенты в нашей истории, включая господина Обаму, и он победил Трампа. Поэтому он решил, что он единственный человек, который может победить Трампа.
Уже год, полтора года тому назад было чувство в демократической партии, что возможно Байден не сможет победить и работать еще пять лет. Я этого не видел. Но многие из тех, кого я знаю, видели и беспокоились. Такое чувство было в партии, в элите. А на дебатах все американские избиратели увидели то же самое. И вот случился этот кризис. Байден, конечно, не хотел просто отдать свое право избираться. Я согласен с Алексом, нет стопроцентной уверенности, что он проиграл бы Трампу. И он пытался что‑то делать, чтобы показать, что он бы смог победить: интервью, пресс-конференция на саммите НАТО, и т. д.
У меня нет доказательств, но я хорошо знаю эту кухню. Есть женская политическая тусовка здесь, где я живу, в Калифорнии. Главная дама там, конечно, Пелоси. Но Харрис включена в эту тусовку уже давно. Наша вице-губернатор Элени Куналакис тоже близка к этой тусовке. И я убежден, что главная роль в произошедшем — у Нэнси Пелоси, не у Обамы, потому что Байден уважает Пелоси, она очень умный человек. И я согласен, что это был вопрос не только президентских выборов, а и особенно выборов в Конгресс. Было очень сильное беспокойство, что демократы не смогут победить, если Байден будет кандидатом в президенты. Победит ли Трамп или Харрис — тоже пока вопрос. Но помощь демократам для победы в Конгрессе, я думаю, с новым кандидатом очевидна уже сегодня.
Евгения Альбац: Вы убеждены, что Камала Харрис будет названа официальным номинантом на съезде Демократической партии США в Чикаго, который открывается 19 августа? Потому что, насколько я понимаю, есть два варианта. Первый — что представители демпартии из всех штатов согласятся и проголосуют до конвенции за Камалу Харрис, и тогда голоса делегатов, которые Байден набрал во время праймериз, автоматически перейдут к ней вместе с деньгами, которые собраны для Байдена. Но ведь может быть и по-другому, как было в том же Чикаго в 1968 году, когда был так называемый открытый съезд, и надо набрать, чтобы предложить своего кандидата, 300 подписей, причем не более 50 подписей из одного штата. А дальше простым большинством выбирается кандидат. Вы убеждены, что в партии, которая, как мы видим, раздроблена, все согласятся на кандидата Камалу Харрис?
Майкл Макфол: Да, сто процентов. Предвыборный процесс начался. Харрис и ее команда уже были готовы, они получили одобрение от очень многих важных людей в демократической партии. Те, кто мог бы стать кандидатом, как губернатор Мичигана Уитмер или Калифорнии Ньюсом, то есть самые опасные кандидаты для Харрис, уже сказали, что не будут баллотироваться против Харрис. В политическом плане это очень правильное решение, потому что такая ситуация, как в Чикаго в 1968 году, плоха для демпартии. Поэтому я считаю, что на 99% все решено. Не 100%, но 99%.
Евгения Альбац: То есть мы открытой конвенции не увидим. Алекс, а что говорят в финансовых кругах по поводу кандидата Камалы Харрис?
Алексей Фридлянд: Люди финансового мира приучены выдерживать паузу, чтобы просто понять, куда дело пойдет. Советы директоров не очень хорошо относятся к тому, чтобы высшие менеджеры выступали с политическими заявлениями. Поэтому говорить можно только о том, что звучит в кулуарах. Как голосует эта категория людей? Люди в большинстве, как известно, голосуют против своих экономических интересов, кроме одной группы — олигархов. Олигархи — это люди, для которых всегда главное — прибыль. И они смотрят на выборы как на скачки на ипподроме. Очень многие говорят, что поддержать кандидата, с которым, может быть, не совсем согласен, очень здраво, потому что у этого кандидата мало шансов, но зато если он выиграет, мой выигрыш будет очень большим.
Это очень циничная точка зрения, но если вы вспомните 2016 год, ни один уважающий себя бизнесмен в 2016 году не мог объявить о поддержке Трампа. Ну, из гигиенических соображений, в основном. Но вот Питер Тиль, один из основателей PayPal, венчурный капиталист, это сделал, и ему от этого было хорошо. Кстати, он получил возможность немножко изменить политику республиканской партии. А именно, если вы помните, были приоткрыты двери для гомосексуалистов в республиканской партии. Это произошло именно на том съезде, на котором Трамп разрешил Питеру Тилю выступить.
Потом в этот, как говорят американцы, вагон прыгнули и другие бизнесмены, когда стало понятно, что Трамп выигрывает. Но для них выгода была уже не такая, как для Питера Тиля. Кстати, откуда взялся Вэнс, которого Трамп назвал кандидатурой в вице-президенты? Это креатура Питера Тиля. Он работал у Тиля, Тиль помог фондировать его первый бизнес, и т. д. И сегодня Питер Тиль не единственный, кто поддерживает Трампа, появилась целая категория таких людей в Силиконовой долине. Их не очень много, но они очень шумные.
Евгения Альбац: Ну, Илон Маск!
Алексей Фридлянд: Илон Маск безусловно молодец, и я очень рад, что в нашей стране есть такой бизнесмен, но эмпатия у него отсутствует. И значит он мыслит так, как он мыслит. Но немало таких людей, которые хотели бы иметь доступ в кабинет президента Соединенных Штатов, для того чтобы ослабить регулирование искусственного интеллекта, ослабить регулирование крипты. Не обязательно, кстати, ослабить, может быть и усилить, но усилить так, чтобы выгодно было им и их инвестициям. Это скорее циничная точка зрения. Более прагматичная точка зрения заключается в том, что президент Трамп, при всем том что он не вызывает у меня симпатий, сделал очень много хорошего, в том числе освобождая рынок от избыточного регулирования. Благодаря тому, что он дерегулировал рынок, у нас появилась вакцина от ковида гораздо быстрее, чем где бы то ни было. Такие вещи важны. Регулирование достало бизнесы, и поэтому я допускаю, что многие бизнесмены хотели бы вернуться к 2018 году.
Кто проголосует за Камалу?
Евгения Альбац: Я задам политически некорректный вопрос. Я хорошо помню, когда был избран Барак Обама, в Соединенных Штатах «тихо-тихо на ушко» говорили: не рановато ли, что черный американец стал президентом? Расизм в Америке существует. Вы полагаете, что Америка готова второй раз пойти на то, чтобы президентом стала не только черная американка, а бывший прокурор, которая пересажала в Калифорнии кучу людей за то, что они курили марихуану, которая сейчас разрешена, и которая три с половиной года президентства Байдена была все время как бы на задних ролях?
Большинство людей из среднего класса и многие бедные, которые голосовали за Трампа, не получили от него то, что он им обещал. От президентства Трампа прежде всего выиграли самые богатые, у которых налоги уменьшились
Алексей Фридлянд: Это вообще не фактор. Мне кажется, что будет много других. Будет фактор того, сколько стоит молоко в магазинах, насколько удалось остановить инфляцию...
Евгения Альбац: Вы сами сказали, что люди голосуют против своих экономических интересов.
Алексей Фридлянд: Да. Но в конечном итоге большинство людей из среднего класса и многие бедные, которые проголосовали за Трампа, не получили от него то, что он им обещал. Вот это я имею в виду. От президентства Трампа прежде всего выиграл верхний один процент — люди, у которых налоги уменьшились.
Евгения Альбац: Сейчас вопрос не о Трампе, сейчас вопрос о кандидате от демократов.
Алексей Фридлянд: Да, я голосую, как вы знаете, против своих финансовых интересов. И у меня много друзей, которые тоже голосуют против своих финансовых интересов. Таких людей много. Но мне кажется, что фактором выборов будет то, что будет происходить в следующие три месяца. Может произойти масса всяких событий экономического характера, которые просто сделают болезненным посещение магазина или бензоколонки. То, что Харрис делала, будучи прокурором, кому‑то, может быть, меньше нравится, кому‑то больше, но это десятый фактор. Люди при голосовании не держат в голове десять параметров. Им важны два-три, и может быть даже один. Для меня на этих выборах параметр один: кто усиливает роль НАТО и усиливает Украину. На все остальные факторы в этом выборном цикле я не собираюсь обращать внимания.
Евгения Альбац: Майкл, что вы скажете? Мой неполиткорректный вопрос повторил на канале CNN в вечернем эфире один из стратегов демократической партии, который сказал, что надо смотреть правде в глаза: рассчитывать, что второй раз американский избиратель проголосует за темнокожего кандидата, да к тому же женщину... Если уж Хиллари не сумела победить, сказал он, то можно ли ждать победы Харрис?
Майкл Макфол: Я думаю, все очень просто. Конечно, мы можем говорить обо всех американцах, как они думают о женщинах и чернокожих, но это неважно. Важна только очень специфическая часть людей в Америке. Я скажу точно: кто станет следующим президентом, будет решено в штатах Мичиган, Висконсин и Пенсильвания. Остальные практически не важны — Калифорния, где я живу, Монтана, где я был только что, якобы «красный» штат — неважно. Это первое. Во-вторых, очень важно понимать: у нас нет чисто красных (республиканских) и синих (демократических) штатов. Это миф. У нас синие города и красные регионы. То есть города против регионов. Монтана — красный штат, но все города штата голосовали за Байдена, за Хиллари Клинтон, за Обаму, между прочим. И главные при голосовании — это женщины. Те, которые живут в ближних пригородах. Харрис будет обращаться к ним, потому что Трамп хочет контролировать, что им делать со своим телом.
Евгения Альбац: Это по поводу запрета абортов?
Майкл Макфол: Да-да. И она будет об этом громко говорить. А Трамп будет говорить об инфляции, как правильно сказал Алекс. О цене молока. Эти два фактора будут для большинства самые главные. Есть еще маленькие вопросы, которые тоже важны. Большинство американцев не беспокоятся о том, кто победит на войне в Украине, что с НАТО и т. д. Но есть люди, которые об этом беспокоятся: люди из Польши, литовцы, украинцы. Вы знаете, где они живут? В Пенсильвании. Самая главная часть украинских американцев живет в штате Пенсильвания. Поляки, польские американцы живут в Мичигане и Висконсине. Для них это будет очень близкий выбор. И поэтому у Харрис будет важный месседж для них.
Вице-президент для Харрис
Евгения Альбац: Как вы полагаете, кого Камала Харрис может выбрать в качестве своего вице-президента? Называли фамилию Шапиро, очень популярного губернатора штата Пенсильвания. По какому критерию она будет выбирать?
Майкл Макфол: Я думаю, что будет мужчина, наверное белый мужчина, наверное губернатор или сенатор. Шапиро один из них, есть сенатор Келли из Аризоны, но я думаю, что это не будет губернатор Мичигана Уитмер и не будет губернатор Калифорнии Ньюсом. Это что я слышу сейчас.
Евгения Альбац: Но вы полагаете, это тоже будет кто‑то из трех «переменчивых» штатов — Пенсильвания, Мичиган и Висконсин?
Майкл Макфол: Или Келли, потому что Келли уникальный человек. Он сенатор из Аризоны. У него есть военный бэкграунд. Он космонавт. Он сильный человек, и он был бы хорошим кандидатом.
Военные заводы в Пенсильвании работают в полную силу, как и в Северной Каролине, как и в Аризоне. И похоже это те самые полтора-два процента жителей и бизнесменов, которые проголосуют за администрацию Харрис
Алексей Фридлянд: Я еще ни разу в жизни не отгадал выбор вице-президента, но я бы поставил на сенатора Келли из Аризоны, а на втором месте — на губернатора Северной Каролины Купера. Мне кажется, один из этих двоих мог бы сильно увеличить шансы Камалы Харрис. Я не сомневаюсь, что Пенсильвания в конечном итоге проголосует за демократов. Не забывайте еще такой фактор, что по меньшей мере 30 лет не было такого военного бюджета. И там, где находятся военные заводы, они завалены работой, заказами со всего мира. Военные заводы в Пенсильвании работают в полную силу, как и в Северной Каролине, как и в Аризоне. И мне кажется, что это те самые полтора-два процента жителей и бизнесменов, которые проголосуют за администрацию Харрис.
Байден еще может удивить?
Евгения Альбац: Майкл, в своем письме президент Байден сказал, что хочет сфокусироваться на исполнении обязанностей президента, а срок его полномочий истекает 20 января 2025 года. Но лидеры республиканцев уже стали требовать, чтобы он подал в отставку. Вы полагаете, это может произойти? Насколько ограничен будет Байден сейчас в своих решениях, или напротив, раз ему уже не избираться, он может, например, принимать более радикальные решения о помощи Украине, о предоставлении ей большего количества оружия, перестать связывать руки Зеленскому по части того, как он использует это оружие?
Майкл Макфол: Нет сомнений, что Байден сможет работать до января. Я считаю, республиканцы сделали глупую ошибку, говоря про переворот в демократической партии. Как будто их волнуют такие процессы! Что касается новой помощи для Украины, ее не может быть. Есть деньги до конца этого года, это уже решено. Поэтому я не вижу ничего нового в этом плане.
Евгения Альбац: В Твиттере, в социальной сети Икс, где президент Байден и опубликовал свое заявление (что удивительно, поскольку это сеть, которой владеет Илон Маск, откровенно поддерживающий Дональда Трампа), появились уже сообщения о том, что явно республиканцы готовились к тому, что Байден уйдет и предложит Камалу Харрис в качестве кандидата. И заготовили ролики о том, что Камала Харрис знала, что Байден недееспособен, что на самом деле это она управляла страной, и это она несет ответственность и за инфляцию, и за все на свете. Но все‑таки, когда говорят о «перевороте», что имеется в виду в американском контексте?
Майкл Макфол: Что это Обама и Пелоси решили, кто будет кандидатом, и не члены партии. У нас нет такого членства, как в других странах, но это аргументы людей, которые голосовали во время праймериз. Это несерьезно. Что касается новых финансистов — Маска, Андриссена, Дэвида Сакса, которые поддерживают Трампа сейчас, потому что он принимает решения в пользу их экономических интересов, то я напомню, что про Путина российские олигархи тоже говорили: ну, он неприятный, он не наш человек, но он будет снижать наши налоги, и давайте его поддерживать. И он действительно сначала снижал налоги, но потом оказалось, что с их стороны это было очень недальновидное решение. И когда люди вроде Маска говорят, что Трамп не имеет демократических ценностей, но он будет снижать наши налоги и уменьшит регулирование бизнеса, поэтому давайте его поддерживать, я считаю, что это опасное решение. Они не смотрят на другие его позиции. Особенно когда мы говорим о международных отношениях.
Морализм демократов
Евгения Альбац: Алекс, я вас хочу как раз спросить о сдвиге, который произошел в Силиконовой долине. Мы привыкли думать, что Силиконовая долина — это место либерализма, что там люди думают о социальных сервисах для их общин, понимают необходимость, чтобы бизнес был, что называется, социально озабочен. И вдруг опросы показывают, что Силиконовая долина становится республиканской.
Алексей Фридлянд: Это совершенно не Силиконовая долина. Группа олигархов объявила о своей поддержке Трампа. Что они о нем говорят за спиной, это еще тоже надо послушать. Это совершенно не является поворотом в Силиконовой долине. Но партия демократов действительно постепенно теряет поддержку и в Силиконовой долине, и в других городах, это правда. Причины разные, но я могу привести одну. Американцы не любят моральной полиции. Раньше морализмом грешили республиканцы. В 2004 году, если вы помните, они проиграли выборы, потому что стоял вопрос, можно ли служить гомосексуалистам в армии или нельзя.
В 2008 году говорили про однополые браки. Какая‑то часть населения всегда этой темой озабочена, но большинство вообще не интересуется, она пятая или десятая. Трамп, в общем‑то, избавил республиканскую партию от этих социальных вопросов, он пытается изо всех сил сделать их малозначащими. Например, если вы спросите его про запрет абортов, он скажет, что он передал этот вопрос штатам, местным комьюнити. Это само по себе не является позицией моральной полиции. А вот демократы постепенно превратились в эту моральную полицию. И это особенно повлияло на бизнесменов.
Практически во всех бизнесах появились комитеты DEI — Diversity, Equity, Inclusion. Те, кого туда взяли на работу, это категория людей, которых никуда больше не брали. Я, кстати, за то, чтобы на рабочих местах было разнообразие, чтобы все чувствовали себя равными, чтобы была справедливость и т. д. Более того, я поддерживаю affirmative action, программу позитивных действий, когда афроамериканцев принимали в университеты с дополнительными льготами. Но когда появляется класс людей на предприятиях и в университетах, которые начинают диктовать CEO в профессиональных вопросах и сколько в совете директоров должно быть женщин, черных и т. д., это обескураживает.
Сейчас любой совет директоров любой американской компании начинается с такого морализма, причем исходит он обычно от людей, которые сами ничего в бизнесе не понимают. Эта тема настроила против демократической партии большое количество бизнесменов, руководителей компаний и прочее. Потому что во всем этом есть элемент лицемерия. Здесь демократическая партия, к сожалению, выстреливает себе в ногу. Но все равно мне кажется, что когда люди остаются один на один с избирательным бюллетенем, вспоминается другое. Я надеюсь.
Если Харрис проиграет и Трамп станет президентом, то это не конец истории человечества и не конец Америки. Трамп был президентом четыре года. Америку в океан не смыло
Евгения Альбац: За сутки после того, как Байден объявил о своем решении и Камала Харрис сказала, что она принимает этот вызов и будет баллотироваться в президенты, если партия выдвинет ее на съезде, в копилку демократической партии пришло больше 60 миллионов долларов. И якобы маленькими донатами, небольшими суммами. О чем это говорит?
Алексей Фридлянд: Это не такие большие деньги для избирательной кампании президента, но это очень хороший символ. Действительно, в обществе накопилась эмоциональная усталость от ситуации, когда два 80‑летних человека борются друг с другом. Радость от того, что один оказался намного выше этой ситуации и уступил место относительно молодой женщине, выразилась в таком сборе денег. Деньги не такие большие, но здорово, что они были собраны за 24 часа. Впереди сборы по меньшей мере полумиллиарда долларов, и потребуются не только маленькие взносы, но и так называемые мягкие деньги, soft money, которые поступают через PAC, political action committees.
Важно не столько количество денег, сколько сможет ли Харрис найти общий язык с сотрудниками, с теми, кто отвечает за медиа, тот же Twitter или Facebook**, как в местных офисах научились пропагандировать заслуги Байдена и смогут ли они перестроиться за несколько дней. Это громадная машина, десятки тысяч волонтеров по всей стране. С одной стороны, это преимущество Камалы Харрис по сравнению с любым другим человеком, который сегодня вечером объявит о создании чего‑то подобного. Но в этом есть и риски. Риски в финансовых потоках, в том чтобы то положительное возбуждение, которое вызывала кандидатура Байдена, передалось ей и всей ее команде. Это совершенно нетривиальная операция. Я не удивлюсь, если многие высшие чины кампании Байден–Харрис уйдут в отставку. И появятся новые люди. Может быть, это нормально, но часы тикают.
Евгения Альбац: Мы видели, как так называемые прогрессисты, левое крыло демократической партии, очень публично поддерживало Байдена. Сандерс и другие яркие представители этого крыла могут попытаться предложить своего кандидата?
Алексей Фридлянд: Нет, я не думаю. Мне демократическая партия нравится больше, чем республиканская, потому что как бы они ни ругались, в конечном итоге они свои фланги контролируют. Вот в республиканской партии один фланг захватил всю партию и выгнал все остальные. У демократов сегодня этого быть не может. Может быть, они кого‑нибудь выдвинут, но только для того, чтобы создать какую‑то конкурентность, но все все прекрасно понимают, что Харрис будет проголосована.
Евгения Альбац: А вы поставите свои деньги на то, что она выиграет выборы 5 ноября?
Алексей Фридлянд: Поставлю, да. Вопрос сколько. Я практически не сомневаюсь, но я не отношусь к той категории людей, которая считает, что если Харрис проиграет и Трамп станет президентом, то это конец истории человечества, конец Америки, конец НАТО, и так далее. Трамп был президентом четыре года. Америку в океан не смыло. Кое-что было сделано хорошего. Мне кажется, одна из причин, почему Трамп имеет поддержку, заключается в его демонизации со стороны демократов. Она только усилила его поддержку.
Евгения Альбац: То есть вы считаете, что суды, которые были инспирированы против Трампа, ему помогли?
Алексей Фридлянд: Я думаю, что не все были нужны. С его Trump.org был перебор.
Евгения Альбац: Это дело, когда Трампа обвинили в том, что он переоценил активы компании, что позволило ему снизить налоги, которые он платил в штате Нью-Йорк. В результате этого процесса он потерял право работать в штате Нью-Йорк и должен заплатить, по-моему, больше 500 миллионов долларов.
Алексей Фридлянд: Да, но так ведут себя многие бизнесмены. Я его совершенно не оправдываю. Но это распространенная практика, также как распространенное наказание. Но делать из этого шоу, какое устроил прокурор Нью-Йорка — это не очень высокий уровень борьбы с трампизмом.
Евгения Альбац: То есть это были политически инспирированные суды?
Алексей Фридлянд: Я бы не сказал. Политические означает, что есть обком партии или дом на Старой площади, откуда звонят и говорят, что делать. Никто не звонил, никому это не надо. Я уверен, что в Белом доме Байден и остальные соображающие люди мечтали, чтобы этого не произошло. Но как они не могут позвонить и потребовать, чтобы Трампа засудили, так же они не могут позвонить прокурору Нью-Йорка, чтобы он перестал судить Трампа, это тоже будет вмешательство в уголовный процесс. Я думаю, что дело с документами, которые он хранил в Майами, тоже не самое разумное использование эмоционального ресурса избирателей.
А многое из того хорошего, что сделал Байден, не было объяснено. Многое из того плохого, что сделал Трамп, не было объяснено. Лучше бы силы тратили на это...
Полностью см. по ссылке:
Джо Байден вышел из президентской гонки. Что теперь и кто займет его место?
(youtube.com)
* Евгению Альбац Минюст РФ объявил «иностранным агентом».
** Принадлежит компании Meta, признанной в РФ «экстремистской организацией».
Фото: REUTERS / Tom Brenner.
