Война против Украины стала шоком для большинства россиян, и первые несколько дней после 24 февраля многие люди не могли поверить в происходящее. Многие описывали свои ощущения как «не могли дышать», «были испуганы», «ужаснулись».
Первой мыслью многих было выйти на улицы в знак протеста. Последние грандиозные акции протеста в России прошли в январе-феврале 2021 года после возвращения в Россию Алексея Навального*, и эти протесты жестоко разгонялись полицией. Тем не менее в феврале 2022 года тысячи людей снова вышли на центральные улицы Москвы, Санкт-Петербурга и других городов. После нескольких дней протестов стало очевидно, что эта стратегия бесплодна из-за очень высоких рисков для участников — десятки тысяч были арестованы и репрессированы.
В конце февраля несколько сотен тысяч россиян решили, что больше не будут оставаться в стране. Для многих из них это было скорее политическое и моральное решение, чем экономическое: уехать их побудили чувство симпатии и поддержки к Украине, а также чувства стыда, гнева и безнадежности. Социологическое исследование, проведенное Фондом Фридриха Эберта, рисует точный портрет новой волны русской эмиграции. (В опросах участвовала репрезентативная группа из 2300 респондентов, находящихся сейчас в более чем 60 странах. Исследование охватило обе волны эмиграции — после начала войны в феврале и после объявления мобилизации в сентябре.)
ИСХОД НАИБОЛЕЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИ СОЗНАТЕЛЬНЫХ
Как показывает исследование, новые эмигранты лучше образованы, более урбанизированы, моложе и лучше обеспечены, чем среднестатистический россиянин. Они резко отличаются от остального населения России: 27% эмигрантов могли позволить себе иметь автомобиль (в то время как в России это могут сделать только 4% населения), более 80% имеют высшее образование (по сравнению с 27% населения в целом). Новые российские эмигранты хорошо информированы о политической ситуации и проявляют интерес к политике. Они и сейчас обладают достаточными ресурсами, чтобы оставаться политически активными.
Страны, которые россияне выбирали в качестве места жительства, определялись наименьшими транзакционными издержками. В первые дни войны большинство рейсов в Европу было отменено, а цены на такие направления, как Турция, Дубай или Израиль, резко выросли, что вынуждало эмигрантов к переходу сухопутных границ. Еще одной проблемой для многих стало прекращение обслуживания российских банковских карт в Европе, что оставило многих людей без средств, и они были вынуждены переезжать в те страны, где у них был доступ к своим счетам.
Диаграмма 1
Страны новой русской эмиграции (%)
Большинство россиян, уехавших в Европу, имели возможность получить деловую (рабочую), образовательную или гуманитарную визы, некоторые — визу по воссоединению с семьей. Статус беженца предоставлялся в очень редких случаях.
Люди, решившие уехать после объявления мобилизации в сентябре, чаще всего мужчины, являются более профессионалами, чем политическими активистами. Бегство из России оставило многих без денег и работы. Эти люди по-прежнему достаточно политически активны, тем не менее многие хотят вернуться в Россию, «когда все закончится».
Причины для эмиграции различны, но всех новых эмигрантов объединяет сильное несогласие с войной и политикой Кремля. Новые эмигранты указывают на риски преследования за политический активизм, даже за посты в социальных сетях (47%), закрытие возможностей для профессионального развития (30%), последствия экономических потрясений (57%) или политического кризиса в России (57%).
Новая волна российской эмиграции относительно молода — в среднем 32-33 года. Это поколение — особенно уехавшие из крупных городов — образованное и обеспеченное, стремилось изменить Россию политически и культурно. Многие из них считали себя патриотами и поддерживали экономический успех России.
«Меня всегда воспитывали с установкой, что Россия — это наша родина, что бы здесь ни происходило, мы будем с этим бороться. Эта установка очень сильна, и сейчас у меня есть некое ощущение потери идентичности, потому что... я связывала свою деятельность с тем, чтобы «делать Россию лучше», «заниматься бизнесом, создавать рабочие места», «делать дизайн, чтобы повышать визуальную культуру», «участвовать в конкурсах, чтобы представлять Россию». Теперь как-то не совсем понятно, что с этим делать. Видимо, придется как-то переформатировать свои взгляды под какую-то другую страну» (женщина, 25 лет, графический дизайнер).
Для России новая волна эмиграции обернулась беспрецедентной потерей человеческого капитала в плане научного, образовательного, делового и культурного потенциала. Новые эмигранты являются высокопрофессиональной группой, почти половина работала в IT, прочие также были вовлечены в квалифицированную деятельность.
Профессиональный портрет новой эмиграции выглядит так (%):
ИТ 45,4
Офисная работа 15,8
Искусство / Культура 15,7
Наука / Образование 13,8
Журналистика / СМИ 8
Розничная торговля 3,8
Промышленность 2,9
Медицина / Фармацевтика 1,7
Государственное управление 0,6
Как сообщила одна из респонденток, «я поняла, что скоро придут арестовывать «врагов народа». Я не хотела попасть под маховик репрессий, и я понимала, что как сотрудник НПО, я должна уехать как можно скорее, просто чтобы физически не сталкиваться с ними, не попасть в эти проблемы и в тюрьму» (женщина, 30 лет, активистка НПО).
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ ЭМИГРАНТОВ
Общая тенденция среди эмигрантов — отмежеваться от путинского режима, в февральской волне это особенно выражено, но и в сентябрьской волне такие настроения преобладают. Принадлежность к политической оппозиции и особенно участие в политических акциях в России сопряжено с высокими рисками. Российский политический режим превратился в полноценную диктатуру после провала движения «За честные выборы» в 2011-12 годах при полном отсутствии конкурентных выборов, возможности собираться на мирные демонстрации и пикеты и даже размещать и делиться политической информацией в социальных сетях.
БОЛЕЕ 19 тысяч РОССИЯН БЫЛИ ЗАДЕРЖАНЫ ПО ВСЕЙ РОССИИ ЗА УЧАСТИЕ В АНТИВОЕННЫХ ПРОТЕСТАХ
Неудивительно, что многие российские оппозиционеры были вынуждены перейти к менее масштабным формам политического сопротивления. «На том этапе, на котором мы сейчас находимся, очень сложно сделать что-то изнутри. Гайки закручены так плотно, что просто скрипят. Поэтому я уважаю людей, которые остаются там и что-то делают, но я не знаю, какой будет результат и что из всего этого получится» (женщина, 30 лет, координатор НПО).
Многие недавние эмигранты по-прежнему опасаются репрессий со стороны российского государства, даже находясь за пределами страны. Согласно опросу, 63% русских эмигрантов все еще боятся репрессий, даже находясь за границей.
Это поколение было наиболее активным во время протестов 2011-2012 годов против фальсификации выборов — крупнейшего общественного протеста в современной России. Многих из этих людей объединяет желание перемен. По данным опроса, 80% утверждают, что у них есть опыт активных политических действий, участия в манифестациях или в наблюдении за выборами.
Многие из них обладают ресурсами и навыками политических действий, а также опытом их организации.
«Я ходил на митинги, жертвовал деньги Навальному*, ОВД-Инфо**, и сейчас продолжаю делать небольшие пожертвования тем, кому считаю нужным... Самый опасный публичный протест, где меня чуть не арестовали, был, когда Навальный приехал в Сокольники, он шел с толпой, и его забрали в СИЗО...» (мужчина, 25 лет, руководитель проекта).
Эта группа отличается от поколения своих родителей и от тех россиян, которые уехали в 1990-е годы. Этот поколенческий ценностный сдвиг является результатом модернизационных процессов, произошедших в России за короткий период процветания 2000-х годов, когда многие молодые люди путешествовали и учились за границей и имели более широкие возможности, чем большинство предшествующих поколений.
РОССИЙСКИЕ ЭМИГРАНТЫ ПРОДОЛЖАЮТ ОСТАВАТЬСЯ МОЩНЫМ РЕСУРСОМ ДЛЯ ПОВЫШЕНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОСВЕДОМЛЕННОСТИ РОССИЯН НА РОДИНЕ
Это выражается не только в многочисленных СМИ, созданных россиянами за последние несколько месяцев в странах СНГ и Европы, но и в почти ежедневных горизонтальных контактах с родственниками и друзьями. Данные показывают, что 57% российских мигрантов разговаривают с теми, кто остался дома, каждый день или почти каждый день, а 36% делают это по крайней мере несколько раз в месяц, хотя такие разговоры могут быть стрессовыми для обеих сторон.
«У меня была настоящая борьба с мамой. Я не могу говорить с ней на нейтральные темы, потому что она меня не поддерживает, она считает, что в России все нормально. Представьте себе ситуацию, [...] я приехал в Россию, не видел маму полгода. 24 февраля у нас произошла ссора, и я несколько раз пытался ее убедить, пытался убедить бабушку, двоюродную сестру, но ничего не получилось. [...] Практически первое, что она мне говорит после формальных вещей, типа «здравствуйте», [...] это: «Ты знаешь, что в Украине проводят опыты над больными?» Я понимаю, что добром это не кончится, мы встали и ушли» (мужчина, 35 лет, менеджер по IT-сервисам).
Многие российские мигранты хотели бы продолжать поддерживать российских независимых активистов и низовые инициативы, хотя это становится все более сложной задачей из-за политических угроз в России (например, нового законодательства об «иностранных агентах») и ограниченного доступа к российским финансовым услугам, установленного западными санкциями.
«Я, конечно, считаю их героями, я имею в виду всех тех людей, которые остались в России, которые сейчас что-то делают [в НПО]. Я знаю их по именам, я слежу за ними, я вижу, что они делают. И наверное это не безнадежно, кто-то должен оставаться там и продолжать хотя бы какую-то гражданскую деятельность [...]» (женщина, 30 лет, координатор НПО).
Этот вывод важен, так как он показывает сильные связи, которые могут быть использованы для контакта эмигрантов с теми, кто остался в стране. Он оставляет много возможностей для поддержки и влияния на тех, кто остался, из-за рубежа, любой свободный и доброжелательный голос из-за рубежа воспринимается в России тепло, поскольку все меньше людей понимают причины и цели войны, особенно после мобилизации. В условиях жесткой цензуры и разгула пропаганды те голоса, которые звучат против блокировок, могут стать живительными для российского общества. Любые каналы: ТВ, блоги, Youtube, газеты, ток-шоу и особенно телеграм-каналы — должны работать.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ
Российские эмигранты остаются политически активными, хотя формат политической активности сильно изменился. Большинство эмигрантов не только размещают независимую информацию в социальных сетях и участвуют в протестах, но и занимаются пожертвованиями в пользу украинских беженцев и российских эмигрантов, российских независимых НПО, включая Феминистское антивоенное сопротивление (ФАС) и ряд других низовых инициатив. С весны по осень 2022 года наблюдался рост волонтерства с 15,6% до 21,8%. Пожертвования украинским беженцам также увеличились с 36,6% до 47,2%. Пожертвования российским НПО и СМИ остаются примерно на одном уровне, а также помощь соотечественникам-эмигрантам — 39 %.
Диаграмма 2
Пожертвования русских эмигрантов (%)
Эмигранты склонны отдавать предпочтение определенным видам деятельности, исходя из их нормативных представлений. Один из респондентов объясняет: «Сейчас я точно поддерживаю ОВД-Инфо*, несколько благотворительных фондов и еще Meduza***. Если я вижу, что какой-то украинской семье нужна коляска для ребенка, я тоже даю немного денег» (женщина, 25 лет, графический дизайнер).
В Германии эмигранты жертвуют более активно, в Сербии и Турции такая деятельность выглядит менее заметной. Пожертвования российским НПО и СМИ являются наиболее популярным видом пожертвований независимо от страны, в то время как волонтерство и степень поддержки местных НПО сильно различаются. Эмигранты склонны поддерживать местные НПО в Германии и Грузии в большей степени, чем в Турции или Израиле. Германия предлагает значительно больше возможностей для волонтерства по сравнению со многими другими странами.
В то же время онлайн-активизм одинаков во всех принимающих странах, хотя участие в уличных акциях различно. Политические режимы и ландшафт принимающих стран играют решающую роль в расширении прав и возможностей новых эмигрантов. В тех странах, где публичные уличные протесты являются обычным явлением, таких как Грузия и Армения, русские часто в них участвуют, в Германии русские эмигранты также активны. В менее демократических странах, таких как Казахстан и Турция, русские не так часто участвуют в публичных акциях. В контексте бывших стран СССР эмигранты стремятся избежать возможных негативных ярлыков «русских угнетателей» или «пятой колонны» и столкнуться с враждебностью. В Израиле самая низкая доля демонстрантов по сравнению с другими странами.
ДЕКОЛОНИЗАЦИЯ КАК ПРИНЦИП
«России нужна деколонизация. Мне все равно, сколько границ придется пересечь по пути из Петербурга в Москву, если благодаря этому в Бологом, Твери и Торжке будет более высокий уровень жизни, развитый бизнес, наука и культура, открытые миру» (отзыв в ходе сентябрьского опроса).
«Это имперское сознание, отношение, что «вы наши младшие братья, вы наша бывшая колония, и вы должны говорить со мной по-русски» никуда не приведет» (женщина, 34 года, топ-менеджер).
КАК ВИДНО ИЗ ПРИВЕДЕННЫХ ЦИТАТ, ДЕКОЛОНИАЛЬНАЯ, АНТИИМПЕРСКАЯ ПОЗИЦИЯ СТАНОВИТСЯ КРАЙНЕ ВАЖНОЙ ДЛЯ МНОГИХ ЭМИГРАНТОВ
Они признают российский империализм, вплетенный в российские культурные нарративы, одной из причин войны и стремятся избавиться от него хотя бы в себе. Общее стремление изучать языки принимающих обществ также является частью этой антиимперской программы.
ИТОГ
Если российские границы останутся открытыми даже для ограниченного числа стран, количество эмигрантов из России, вероятно, будет продолжать расти. Ощутимая угроза новой волны мобилизации может вытолкнуть из страны еще несколько сотен тысяч человек. Другой поток может состоять из семей, которые желают воссоединиться с теми, кто уехал раньше, устроился и начал новую жизнь за границей.
Этот поток эмигрантов профессионален, молод и находится в оппозиции к существующему в России режиму. Они транслокальны и остаются в контакте, а также связаны со своими обществами, оказывающими на них большое влияние. Таким образом, поддержка их инициатив может дать значительный результат в культурном, академическом, экономическом и политическом плане.
Некоторые люди не имеют достаточно ресурсов для продолжения своей профессиональной деятельности, что приводит к серьезным рискам депрофессионализации. Это особенно верно для наиболее уязвимых групп и тех, кто подвергался более сильным репрессиям в России, таких как сообщества LGBT+, феминистки, молодые люди без законченного образования, а также те, кто был репрессирован или жил в условиях наибольшего риска репрессий.
Для активных и компетентных людей отъезд из России может стать отличным шансом для развития новых проектов и сетей. Поддержка эмигрантских активистов и НПО может быть стратегически эффективной, особенно сейчас, когда российский режим усилил репрессивные меры против оппозиции за рубежом. Они определенно могут внести вклад в принимающие сообщества, а также в российское общество после смены режима.
Новая волна миграции из России может изменить восприятие России и россиян на международном уровне. Эти новые мигранты отличаются от предыдущего поколения по своим взглядам и ценностям, свободно владеют иностранными языками и покинули страну преимущественно из-за моральных проблем, а также личных рисков, вытекающих из их критической позиции. Эти люди представляют собой альтернативный образ российского общества для внешнего мира.
РЕКОМЕНДАЦИИ
1. Укрепление связей внутри диаспоры. Из-за предпочтения горизонтальных структур и транслокальности новых русских эмигрантских общин они скорее всего будут иметь много узлов в своих сетях, а не одного лидера или одну организацию, которая связывает сообщество воедино. Межстрановые сети могут поддерживать русскую диаспору на транснациональном уровне и способствовать совместному созданию альтернативных культурных и политических проектов.
2. Поскольку новые эмигранты имеют богатый опыт в плане навыков и связей, было бы плодотворно направить эти новые ресурсы на укрепление гражданского общества в России. Гранты и проекты, стимулирующие взаимодействие российского сообщества с эмигрантскими НПО и организациями, устранили бы их нынешнюю изоляцию и потенциальную депрофессионализацию.
3. Использование сильных сторон новой миграционной волны, таких как компетентность и профессиональные навыки. Более легкие пути интеграции для медицинских работников, ученых, специалистов в области информационных технологий, артистического сообщества, специалистов НПО и журналистов могут помочь заполнить пробелы на местных рынках. Страны, которые предложат им более легкую интеграцию, могут получить пул хорошо подготовленных профессионалов во многих областях.
4. Необходимо устранить чрезмерные барьеры и отказаться от излишней подозрительности в отношении эмигрантов. Эмигранты-оппозиционеры никак не могут представлять угрозу безопасности для принимающих их обществ.
5. Поддержка образовательных проектов (например, открытых лекций, инициатив по гражданскому образованию) для русскоязычных общин в разных странах может способствовать распространению голосов самых ярких представителей новой волны эмиграции и поддержанию интеллектуальной и культурной активности общин. Предоставление форумов и платформ — как онлайн, так и офлайн — для взаимодействия и дебатов может помочь в разработке политических программ и планов действий.
Фонд Фридриха Эберта — некоммерческий немецкий фонд, который занимается развитием сфер публичной политики в духе базовых ценностей социал-демократии через образование, исследования и международное сотрудничество. В апреле 2022 года представительство Фонда в Москве было закрыто Минюстом «за нарушения законодательства».
*Алексея Навального российские власти считают «иноагентом, террористом, экстремистом».
**ОВД-Инфо признан Минюстом РФ «иностранным агентом».
***Meduza.io признана Минюстом РФ «иностранным агентом» и «нежелательной организацией».
