Большинство опрошенных The New Times юристов уверены: Михаил Ходорковский и Платон Лебедев должны быть оправданы, и это единственно возможный законный метод прекращения этого абсурдного дела. Но рассчитывать на такой исход, по их мнению, не приходится. И тем не менее у судьи Виктора Данилкина, а именно он будет оглашать приговор, есть два варианта: оправдать или осудить. Третий вариант — отправить дело на доследование — на нынешней стадии невозможен: «Доследования не существует. У нас есть процедура возврата дела прокурору, но по закону это предусмотрено только на стадии предварительного слушания», — утверждает адвокат Елена Львова, защищавшая вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна. «Дело может быть возвращено прокурору только в крайних случаях и уже не в этой стадии процесса. При этом все равно запрещено собирать дополнительные доказательства», — говорит адвокат Руслан Коблев, управляющий партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры». «Суд в любом случае должен дело дослушать», — подтверждает и другой адвокат Лариса Мове.
Если оправдают
Оправдательный приговор, по словам Роберта Зиновьева, члена совета Адвокатской палаты Москвы, позволит надеяться на реабилитацию. «Но трудно поверить, что прокурор Валерий Лахтин, которого я лично знаю, смирится с таким приговором, не будет его опротестовывать, — опасается Зиновьев. — Если же оправдательный приговор вступит в силу, то у подсудимых появится право на реабилитацию. Во-первых, тот же Лахтин должен будет от лица государства принести извинения. Потом Ходорковский с Лебедевым могут потребовать возмещения морального и материального вреда — за утрату работы, нахождение под стражей, траты на защиту, а компенсации делаются за счет государства, из казначейства». «В случае вынесения оправдательного приговора подсудимые отправятся отбывать срок по предыдущему делу, — говорит федеральный судья в отставке, один из авторов закона о суде присяжных Сергей Пашин. — При этом, согласно пояснениям КС, даже частично оправданный человек имеет право на частичную же реабилитацию и компенсацию». «Как человек, ведущий в России адвокатскую деятельность, я знаю, что у нас не выносят оправдательных приговоров, — говорит адвокат Дмитрий Аграновский. — Система выстроена так, что оправдательный приговор — это ЧП, проблема для всех, иногда и для подзащитного».
«Круговая порука»
Скорее пессимистично настроены и задействованные в процессе защитники. Адвокат Ходорковского Вадим Клювгант полагает, что предсказать дальнейший ход дела нельзя в силу того, что «в этом процессе ничего не определяется законом и здравым смыслом». «Судья должен был с порога отправить обвинение туда, откуда оно пришло вместе с теми, кто его принес. Естественно, что никакого другого решения как оправдательного, развала обвинения полнейшего и позорного, принято быть не может». Ему вторит и Константин Ривкин, адвокат Платона Лебедева: «Здорово, конечно, что приходят люди такого уровня и говорят хорошие слова, но никаких реальных действий я пока не вижу. Нам недавно продлили срок содержания под стражей вопреки тем изменениям, которые инициировал президент Медведев. Вот вам реальные действия, вот вам реальные слова». «У правоприменителей есть железное правило — не подставлять друг друга. Это свидетельство круговой поруки, — подтверждает и Роберт Зиновьев. — В лучшем случае Виктор Данилкин, а его я тоже знаю давно, он выходец из ментов, исполнительный винтик, зачтет тот срок, который уже отсидели, признает вину с возможным исключением одного из составов преступления. Это скрытая форма оправдания. Мне как-то один из судей первой инстанции Москвы говорил: «Роберт Юрьевич, вы правы, но я не могу оправдать вашего клиента — я не хочу работать юрисконсультом на овощной базе». «Прокурор может отказаться от части обвинения, — предполагает адвокат Львова. — Например, по делу Восточной нефтяной компании истек срок давности. Ровно на этом основании было заявлено и в итоге удовлетворено ходатайство о закрытии уголовного дела против Алексаняна . Теоретически прокурор может это сделать».
Поиск компромисса?
«Я думаю, что процесс закончится каким-то компромиссом, — размышляет Дмитрий Аграновский. — Например, прибавкой нового, но небольшого срока к уже имеющемуся — 3–6 месяцев. И человека не зарезали, и лицо сохранили: формально приговор обвинительный, фактически оправдательный». Политолог Станислав Белковский еще более конкретен: «Вариантов два: обвинительный приговор 7–8 лет или условный срок, или прекращение дел по нереабилитирующим основаниям. То есть, например, дело по Восточной нефтяной компании за истечением срока давности. Сегодня судья Данилкин не имеет еще прямых указаний, но я уверен, что он не вынесет решения, не получив их. Он получает указания от председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой. По моим источникам, она настроена на обвинительный приговор. Но если председатель Верховного суда Лебедев сформулирует иной посыл, то изменится и вся картина, а для этого он должен получить соответствующий сигнал сверху». Даже если окончательного решения по итогам процесса руководство страны не приняло, адвокаты считают хорошим сигналом появление в суде Германа Грефа и Виктора Христенко. «Понятно, что Греф и Христенко не просто так пришли», — говорит Аграновский. «Раз эти люди пришли, раз они дали такие показания, мне кажется, что это перелом», — сказала The New Times и Елена Львова.
«Сидели и будут сидеть»
Впрочем, многие юристы полагают, что на компромисс власть не пойдет. «Как сидели, так и будут сидеть, — уверена судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова. — Все дело было затеяно, чтобы не дай бог не выпустить — срок подходил к условному освобождению». «Мой прогноз: они будут сидеть до тех пор, пока в стране нынешняя власть, — согласна и адвокат Лариса Мове. — Если будет надо, то просто перепечатают обвинительное заключение, а «неправильные» свидетельские показания будут рассматриваться судом скептически». «Во всех контролируемых процессах на доказательства вообще не обращают внимания, — утверждает Руслан Коблев. — От того, что это Христенко, а не Пупкин, ничего не изменится. Статус свидетеля дополнительных доказательств не несет. Ничто не помешает суду вынести совершенно абсурдный приговор о виновности».
Скорее пессимистично настроены и задействованные в процессе защитники. Адвокат Ходорковского Вадим Клювгант полагает, что предсказать дальнейший ход дела нельзя в силу того, что «в этом процессе ничего не определяется законом и здравым смыслом». «Судья должен был с порога отправить обвинение туда, откуда оно пришло вместе с теми, кто его принес. Естественно, что никакого другого решения как оправдательного, развала обвинения полнейшего и позорного, принято быть не может». Ему вторит и Константин Ривкин, адвокат Платона Лебедева: «Здорово, конечно, что приходят люди такого уровня и говорят хорошие слова, но никаких реальных действий я пока не вижу. Нам недавно продлили срок содержания под стражей вопреки тем изменениям, которые инициировал президент Медведев. Вот вам реальные действия, вот вам реальные слова». «У правоприменителей есть железное правило — не подставлять друг друга. Это свидетельство круговой поруки, — подтверждает и Роберт Зиновьев. — В лучшем случае Виктор Данилкин, а его я тоже знаю давно, он выходец из ментов, исполнительный винтик, зачтет тот срок, который уже отсидели, признает вину с возможным исключением одного из составов преступления. Это скрытая форма оправдания. Мне как-то один из судей первой инстанции Москвы говорил: «Роберт Юрьевич, вы правы, но я не могу оправдать вашего клиента — я не хочу работать юрисконсультом на овощной базе». «Прокурор может отказаться от части обвинения, — предполагает адвокат Львова. — Например, по делу Восточной нефтяной компании истек срок давности. Ровно на этом основании было заявлено и в итоге удовлетворено ходатайство о закрытии уголовного дела против Алексаняна . Теоретически прокурор может это сделать».
Поиск компромисса?
«Я думаю, что процесс закончится каким-то компромиссом, — размышляет Дмитрий Аграновский. — Например, прибавкой нового, но небольшого срока к уже имеющемуся — 3–6 месяцев. И человека не зарезали, и лицо сохранили: формально приговор обвинительный, фактически оправдательный». Политолог Станислав Белковский еще более конкретен: «Вариантов два: обвинительный приговор 7–8 лет или условный срок, или прекращение дел по нереабилитирующим основаниям. То есть, например, дело по Восточной нефтяной компании за истечением срока давности. Сегодня судья Данилкин не имеет еще прямых указаний, но я уверен, что он не вынесет решения, не получив их. Он получает указания от председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой. По моим источникам, она настроена на обвинительный приговор. Но если председатель Верховного суда Лебедев сформулирует иной посыл, то изменится и вся картина, а для этого он должен получить соответствующий сигнал сверху». Даже если окончательного решения по итогам процесса руководство страны не приняло, адвокаты считают хорошим сигналом появление в суде Германа Грефа и Виктора Христенко. «Понятно, что Греф и Христенко не просто так пришли», — говорит Аграновский. «Раз эти люди пришли, раз они дали такие показания, мне кажется, что это перелом», — сказала The New Times и Елена Львова.
«Сидели и будут сидеть»
Впрочем, многие юристы полагают, что на компромисс власть не пойдет. «Как сидели, так и будут сидеть, — уверена судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова. — Все дело было затеяно, чтобы не дай бог не выпустить — срок подходил к условному освобождению». «Мой прогноз: они будут сидеть до тех пор, пока в стране нынешняя власть, — согласна и адвокат Лариса Мове. — Если будет надо, то просто перепечатают обвинительное заключение, а «неправильные» свидетельские показания будут рассматриваться судом скептически». «Во всех контролируемых процессах на доказательства вообще не обращают внимания, — утверждает Руслан Коблев. — От того, что это Христенко, а не Пупкин, ничего не изменится. Статус свидетеля дополнительных доказательств не несет. Ничто не помешает суду вынести совершенно абсурдный приговор о виновности».
В подготовке материала принимала участие Екатерина Базанова
