Наиболее драматичным моментом закончившегося XX съезда Коммунистической партии Китая (КПК) стал эпизод, когда во время заседания к бывшему президенту Ху Цзиньтао подошли два человека, которые долго ему что-то говорили, а потом, взяв под руки, вывели из зала. Сидевший рядом президент Си Цзиньпин при этом безучастно смотрел в бумаги.
Официальной версией события стало «плохое самочувствие» Ху, однако, по результатам выборов в Постоянный комитет Политбюро КПК — реальный орган всей власти в Китае — Ху «вывели под руки» и из политики. Вместе с Ху свои места там потеряли премьер-министр Ли Кэцян и глава Народного политического консультативного совета Китая, бывший вице-премьер Ван Ян. Учитывая, что Ван рассматривался как наиболее вероятный кандидат на пост Ли, чей срок заканчивается в марте, эти кадровые перестановки можно рассматривать как тихий переворот, устроенный президентом Си.
Всех троих — Ли, Вана и Ху — объединяет то, что они составляли в руководстве КПК неформальную фракцию «комсомольцев». Все они вышли из аппарата Коммунистического союза молодежи Китая, вместе работали на других постах и традиционно считаются «либералами» — насколько можно быть либералом на должности в КПК. Благодаря их политике в нулевые годы в Китае расширилось поле экономических свобод, и граждане смогли получить те немногие гражданские свободы, которыми пользуются сейчас. Китай, конечно, никак не демократия, но сегодня уже можно спорить, где граждане имеют больше свобод — в Москве или Пекине. Так, еще в конце 1990-х Ли публично встретился с бизнесменом Ма Баоли, который был известен как гей, обсудив с ним дискриминацию ЛГБТ и предотвращение эпидемии ВИЧ. В России это уже была бы статья КоАП.
В 2002 году XVI съезд партии под председательством Ху официально включил в свою теорию концепцию «Трех представителей», записав ее в Устав. Концепция предполагает, что КПК на данном этапе стала представлять интересы развития передовых производительных сил, китайской культуры и коренные интересы широких слоёв населения. На практике «Три представителя» дали возможность вступать в партию представителям частного бизнеса и, соответственно, влиять на ее политику в свою пользу.
В период своего правления Ху избегал каких-либо резких заявлений в адрес Тайваня и прямо выступал за мирное объединение Тайваня и КНР с «опорой на сознательность самого народа Тайваня». Ху положил начало культурным и коммерческим связям с островом, встречался с главой правившей на Тайване партии Гоминьдан и даже согласился на участие Тайваня в международных организациях — то, что сегодня вызывает приступы идиосинкразии в Пекине.
Со своей стороны, Ван был известен как сторонник бесконфликтных отношений с Соединенными Штатами. На встрече с американской делегацией в 2013 году Ван сказал, что Китаю и США не стоит «думать о разводе». «Это будет так же дорого, как развод Руперта Мердока и Венди Денг», — пошутил он, имея в виду долгий и скандальный развод медиа-магната с его женой китайского происхождения.
Ничего нового, кроме кадровых перестановок, ни на съезде, ни после не произошло. Си вновь обозначил главной задачей построение «социалистической рыночной экономической системы высокого уровня» — что бы это ни значило. Он пообещал обеспечить двукратное повышение ВВП к 2035 году, что выглядит не совсем реалистично, если учесть, что для этого рост должен составлять примерно 5% в год, а он падает, и в 2022 году предположительно составит всего 2,8%.
В отношении Тайваня Си повторил свои прежние заявления, что Китай «никогда не обещал отказаться от применения силы и оставляет за собой возможность принять все необходимые меры». Это уже давно не ново и попадает под определение «последнего китайского предупреждения», на которое обращают внимание только в Вашингтоне. Ни слова о прогрессирующем торговом и дипломатическом конфликте с Соединенными Штатами на съезде не прозвучало, также не упоминались ни Россия, ни Украина.
Одним словом, 2300 партийных бюрократов и чиновников, собравшихся в зале, должны были спокойно вздохнуть и подумать, что все будет «как при бабушке». Тем не менее это не совсем так. При диктатурах именно кадровые перестановки определяют направления будущей политики, и таковые произошли. При оглашении списка состава Постоянного комитета Политбюро КПК Си назвал после себя номером вторым Ли Цяня, главу Шанхайского горкома КПК. Это означало, что новым премьером станет он.
Ли Цян — давний знакомый Си и работал с ним еще в нулевые годы в провинции Чжэцзян, там он стал руководителем партии и позднее ее губернатором. С 2017 года Ли Цян — глава Шанхайского горкома партии и последние два года стал объектом критики и даже ненависти населения из-за своих драконовских локдаунов.
Обозначив Ли Цяня как будущего премьера и свою «правую руку», Си дал понять всем, что как внутренняя, так и внешняя политика останется без изменений, разве что в сторону усиления роли государства во всех сферах
Обещание Си «неуклонно укреплять и развивать систему государственной собственности» обозначило намерение поставить границы китайским миллиардерам, которые потихоньку пытаются получить больше прав, что, собственно, им и полагается по имеющейся собственности. Очень важным является назначение давнего знакомого президента Ли Си на должность главы Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины — своего рода репрессивного органа партии, который занимается именно борьбой с коррупцией. Поскольку коррупция в Китае, как и во всех диктатурах, является пандемичной, это даст возможность Си избирательно отсеивать претендентов на власть, укрепляя свою собственную.
Отказавшись от постмаоистского принципа ограничения власти двумя сроками, Си уже построил фундамент для своей персоналистской диктатуры, которую, видимо, и продолжит утверждать. Во внутренней политике это должно означать усиление роли государства во всех сферах, во внешней — продолжение конфронтации с США и напряженные отношения с Тайванем, пусть и без активных действий.
В направлении России можно ожидать только укрепления экономических связей без укрепления политических и военных — Китай не любит вставать на сторону лузеров. В целом, как считает бывший премьер-министр Австралии Кевин Радд, «Си будет заниматься продвижением китайских национальных интересов и ценностей. Его власть для этого внутри его собственной системы является ныне неограниченной».
