Страна меньшинств

В тексте содеожится инофрмация, запрещённая для распространения среди детей и подростков  до 18 лет

Прошло уже девять лет с того дня, когда на обложке еще печатного еженедельника The New Times (тема номера — "Про любовь") была опубликована фотография влюбленных в друг друга мужчин — тогда из другой страны , спустя год— и на обложке первого номера  NT за 2014 год уже были наши коллеги, Они не могли оформить свой брак в России, где были приняты гомофобные законы, но обручились в другой стране и счастливо продолжили жизнь в Москве.

NT был среди первых, но не единственным изданием, из публикаций которых наши сограждане узнавали то, что и раньше не было ни для кого секретом, но о чем было не принято громко говорить. 

А именно, что примерно 10% людей на планете выбирают в качестве партнеров людей своего пола. И вообще люди могут быть от рождения самыми разными, ученые определяют сейчас как минимум четыре пола и то, что принято было когда-то считать «отклонением от нормы» — вообще-то норма, этих норм может быть много и разных — разнообразие движет цивилизацию.

Да, СМИ обязали маркировать материалы о квир— людях  (от английского queer — странные, непохожие на других) специальным значком 18+. Да, в России — скрепы. Да, глава государства на международном форуме порицает Европу, за то, что там «детям сегодня с малолетства внушают, что мальчик легко может стать девочкой и наоборот».  Да, и  хейта от тех, кто, дай им волю, одел бы всех в одну серую робу, хватает.

И тем не менее — так ощущается — Россия становится внизу, на земле, более толерантной страной.

Как сказала одна из создательницей выходящего на пространство YouTube сериала  «Квирографии» — презентация первой серии состоялось  11 ноября в Москве, —«если бы подкрутить еще то, что льется в уши людей сверху, то в России вообще было бы нормально (жить людям с разной сексуальной ориентацией)».

Первая серия «Квирографии» снята в Екатеринбурге, вторая — в Иркутске, дальше Новосибирск, Казань, Владивосток и так далее — готово уже семь серий и еще пять на стадии разработки.

Принцип, заранее определенный автором, журналистом Кареном Шаиняном с соавторами ( режиссеры и операторы сериала — Анна Шмитько и Мария Павлова, режиссер монтажа —Алиса Перфильева) — снимать только открытых людей, только тех, кто не боится, не стесняется ни в жизни, ни на экране говорить о своей инаковости .

О том, как почувствовал себя геем.

Или как признался жене, от которой ребенок, что предпочитает секс с мужчиной.

Или — как решилась сказать маме, что делает переход и скоро по документам станет мужчиной: на экране молодой симпатичный парень Винсент, про которого никогда бы не подумала, что при рождении в его документах был указан женский пол.

В отличии от многих читанных мною текстов/документальных фильмов о жизни квир—людей в России , да и в NT мы их не мало печатали — фильм Карена Шаиняна не о трагедиях, не о хейте вокруг, и  даже не об экзотике превращения обычного с виду мужика в пышногрудую женщину из какого-то латиноамериканского «богатые тоже плачут» ( хотя пару таких кадров есть) — это фильм об обычной, нормальной жизни обычных людей.

Которые создают бизнес, ходят на работу — например, в зоопарк, где надо накормить тигра и искупать выдру, устраивают праздники, ставят спектакли в великом Коляда-театре, изживают трагедии прежней жизни — например, войну в Чечне («утром вышел  на улицу— а там после зачистки гора трупиков»), жертвуют  здоровьем ради того, чтобы быть с любимым человеком, пекут хлеб ( «так здорово видеть, что люди едят хлеб, который ты сама, своими руками испекла»,—говорит Надя) , ходят  — ходит — с сыном в спортзал…

Это фильм, сделанный очень талантливыми людьми, рассчитан отнюдь не на узкую квир—тусовку.

Напротив, он снят для мира вокруг, который часто имеет самое превратное представление о гомосексуалах; для мира, который нередко живет переходными состояниями — давно не новость, что сексуальная ориентация может «плавать» в течение жизни, и что один и тот же человек может себя идентифицировать и как мужчину, и как женщину. Фильм снят даже для тех, кто кривит рот и догадывается о жизни не бинарных людей лишь по художественным фильмам и документалкам из серии «Их нравы». И, да, для тех, от которых часто героям фильма приходится бежать — особенно, если они со всей своей гомосексуальностью живут в маленьких городках и поселках.

Впрочем, и в больших городах вроде Екатеринбурга  бывает по-разному: «свобода есть, безопасности — нет»,— говорит один из собеседников Шаиняна.

Я смотрела «Квирографию»  и думала о том, что вся Россия, как и любая другая страна на планете, состоит из самых разных меньшинств — национальных, расовых, религиозных, социальных, сексуальных, политических.

И только людям, живущим в идеологических шорах и с геоцелями в головах, для которых сограждане — это прежде всего солдатское мясо, видится некое мифическое, управляемое ими большинство. Тогда как этого большинства — если без насилия и принуждения со стороны бесчисленных людей в форме и при погонах —  на самом деле никакого большинства нет, оно не существует. Это страшная иллюзия, пережитая и отвергнутая всем двадцатым веком.  

Мир состоит из сугубо индивидуальных людей, и в этом смысле каждый человек— меньшинство. Принятие страны меньшинств страной на пространстве всех одиннадцати часовых поясов — ровно на этом пространстве и создается Квирография Шаиняна — это необходимое условие для прощания России со своим кровавым прошлым и вхождение ее в современный мир века двадцать первого.

Премьера первой серии «Квирографии» состоится 17 ноября на kvirografia.ru