25 марта 2010 года, Сирт (Ливия), заседание совета Лиги арабских государств (ЛАГ) на уровне министров иностранных дел. Сидящему в зале главе МИД Ирака Хошияру Зибари помощник подносит мобильный телефон — на другом конце провода премьер-министр Ирака Нури аль-Малики. Министр сообщает премьеру новость: оказывается, накануне заседания ливийский лидер Муаммар Каддафи встречался с представителями иракской оппозиции, включая баасистов из бывшей саддамовской Партии арабского социалистического возрождения, все еще пользующейся популярностью среди иракских суннитов. Другая новость: в арабских кругах, судя по заявлениям ряда министров, без энтузиазма встретили инициативу Багдада принять у себя саммит ЛАГ в 2011 году. Аль-Малики в ярости: «Хошияр, это вызов. Мы не можем оставаться в Сирте. Уезжай». Зибари демонстративно покидает зал заседаний. Каддафи пытается уладить скандал звонком в Багдад. Проходит пара часов — и министр Зибари снова в зале. Впрочем, на саммит ЛАГ, открывшийся в Сирте два дня спустя, сам аль-Малики не приехал. Ливия и ее вождь, склонные к закулисным восточным интригам, получили четкий сигнал: Багдад не допустит заигрывания с оппозицией и расшатывания ситуации извне в трудный послевыборный период, когда основные политические силы никак не могут договориться по составу будущего правительства. Заодно аль-Малики дал понять арабскому миру, что, несмотря на проигрыш его блока «Государство закона» на выборах 7 марта, он по-прежнему держит в руках бразды исполнительной власти и просто так их не отдаст, разъясняет The New Times известный французский эксперт по Ираку Пьер-Жан Люизар:
Конституционный суд дал премьер-министру аль-Малики шанс сформировать новое правительство (см. справку внизу), но совсем уж обойти стороной победившего на выборах экс-премьера Айяда Алауи и его сторонников действующий премьер тоже не хочет. А вот Алауи, судя по всему, пытается-таки создать правительственную коалицию в обход премьера. Сейчас стороны заняты перетягиванием каната — формирование нового правительства явно затягивается.
Кого в Ираке поддерживают Соединенные Штаты?
Для американцев предпочтительнее, если кабинет сформирует Алауи. Все-таки он, несмотря на баасистское прошлое, опытный политик. Думаю, негласная поддержка США сыграла свою роль в успехе его блока. Иракские шииты и их лидеры традиционно ближе к Ирану — для Америки это лишняя головная боль. Впрочем, аль-Малики, хоть и шиит, всегда старался максимально дистанцироваться от Тегерана. Вопрос в другом: никакая поддержка извне — будь то Вашингтон, Тегеран или Муаммар Каддафи — сейчас не окажет существенного влияния на расклад политических сил в Ираке. Кто бы ни возглавил иракское правительство, ему придется выполнять предвыборные обещания, данные своим религиозным и этническим общинам. А эти обещания зачастую противоречат интересам других общин.
„
Есть большая опасность, что компромисса по составу правительства найти не удастся и в Ираке произойдет военный переворот
”
Ну и что? За него массово проголосовали сунниты — значит ему держать ответ перед ними. Причем сунниты голосовали не столько за Алауи, сколько против шиитов. Так что в Ираке при любом раскладе будет сформировано слабое правительство, терзаемое постоянным чувством неуверенности в себе.
Каковы же возможные варианты развития событий?
Если кабинет возглавят Алауи или аль-Малики, Ираку не избежать затяжного политического кризиса, который рано или поздно проявится в виде новой вспышки насилия. Возможно, аль-Малики добровольно сойдет с политической дистанции, уступив место какой-то третьей фигуре. Но есть большая опасность, что компромисса по составу правительства найти не удастся и в Ираке произойдет военный переворот.
Почему тогда американцы идут на полный вывод своих войск из Ирака в 2011 году?
Уходя, американцы оставляют после себя хорошо обученную 160-тысячную армию новых иракских сил безопасности. Это внушительная сила, которая будет в состоянии влиять на политическую обстановку в стране.
Так что же нужно сделать для реальной стабилизации обстановки?
Конечно, вывод войск США поможет становлению по-настоящему независимого Ирака. Но иракцам, на мой взгляд, нужно пересмотреть свои институты, выборное законодательство, конституцию... Стабильный Ирак может быть только федеративным. И при этом с сильной центральной властью, способной противостоять центробежным тенденциям в провинциях. Сейчас же сильного центра нет, а власть на местах — у случайных людей, связанных с разношерстными политическими группировками. В стране нет никого, кто хотел бы эту систему изменить — все игроки уже отхватили себе по куску пирога и не готовы им делиться. А если учесть, что начинкой пирога является нефть, это еще больше усложняет ситуацию. К тому же для иракского Курдистана, например, идея федерации — пройденный этап, этот регион уже прошел точку невозврата к общему котлу.
Курдистан и есть тот самый пирог с начинкой из нефти...
Да, и поэтому ему суждено стать неиссякаемым источником противостояния между курдами и арабами. Полного мира в Ираке не будет уже никогда.
Когда вы в последний раз были в Ираке?
Около полутора месяцев назад. Багдад чем-то напомнил мне Берлин второй половины прошлого века — его символом была Стена, разделяющая два мира. Но в Берлине была одна Стена, а в сегодняшнем Багдаде — тысячи таких стен, разделяющих суннитов и шиитов. Зрелище довольно непривычное. И по-своему зловещее. Конечно, сейчас не 2003-й и даже не 2005 год — насилия в иракской столице стало гораздо меньше. Но оно не исчезло. До сих пор стопроцентную безопасность иностранцу в городе могут обеспечить только вооруженная охрана и автомобиль, покрытый броней. А вот в Курдистане обстановка гораздо спокойнее. Можно позволить себе пойти в кафе или ресторан, не опасаясь за свою жизнь.
Вообще на первый взгляд жизнь в Ираке идет своим чередом: на улицах пробки, рынки бурлят, как, впрочем, везде на Востоке... Но это обманчивое спокойствие. Терроризм никуда не делся — прежде всего потому, что не устранены породившие его причины. Ирак — бочка с порохом, способная взорваться в любой момент, стоит только поднести фитиль.
Пьер-Жан Люизар родился в 1954 году. Один из крупнейших в Европе специалистов по истории ислама. Много лет прожил на Ближнем Востоке — в Сирии, Ливане, Ираке, странах Персидского залива. В настоящее время работает в Национальном центре научных исследований (CNRS) в Париже. Член научного совета французского Института стран Ближнего Востока. Автор книг «Формирование современного Ирака» (2002) и «Как рождался современный Ирак» (2009). Последняя работа отмечена премией Эрнеста Лемонона, учрежденной французской Академией гуманитарных и политических наук.
По итогам парламентских выборов 7 марта светская коалиция «Аль-Иракийя» («Иракский блок») во главе с экс-премьером Ирака Айядом Алауи завоевала 91 место в будущем парламенте Ирака, блок премьера Нури аль-Малики «Государство закона» — 89 мест. Но, согласно решению Конституционного суда, аль-Малики имеет шансы заново сформировать правительство, опираясь на простое парламентское большинство. Для этого ему достаточно создать коалицию с партией шиитских клерикалов, получившей по итогам выборов 70 депутатских мест, и курдским блоком, у которого 43 депутатских мандата.
Айяд Алауи — в интервью газете «Лос-Анджелес таймс» «В последние 8–9 месяцев ситуация с безопасностью в Ираке ухудшается. До конца августа США сократят численность своей группировки в Ираке на 50 тыс. человек, в рамках подготовки к выводу войск они уже ушли из многих городов, экстремистские группировки почувствовали свободу действий. После выборов 7 марта страна живет в вакууме, нет полноценно действующих правительства и парламента. И это тоже поощряет террористов».
