Утраченные иллюзии
Ибо вся наша жалоба, подготовленная адвокатом The New Times Вадимом Прохоровым (см. ниже), основывалась на постановлении пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 года № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях». Из этого и иных документов ВС следовало, что все сроки давности инкриминируемого нам административного правонарушения прошли и, следовательно, штраф в 22 млн 250 тыс. руб — самый большой штраф в истории российских СМИ, должен быть отменен.
Суть, если коротко, в следующем: статья 13.15.1 (одна из тех, что появилась в пакете репрессивных законов об НКО — «иностранных агентах») никогда раньше не применялась, мы были теми «кроликами», на которых ее впервые испробовали. Юристы говорят, что весь Кодекс об административных правонарушениях (КоАП РФ) написан в спешке и крайне невразумительно, а потому требует постоянного разъяснения со стороны высших юридических инстанций — Верховного суда прежде всего.
Верховный суд на своем пленуме и разъяснил: если имярек раз за разом нарушает административную норму, ну, например, рекламирует что-то непотребное, что запрещено законом, то это называется длящимся правонарушением, и для этого существуют одни сроки давности. Но если нарушение нормы выразилось в форме бездействия — то есть, как в нашем случае, когда мы вовремя не представили в Роскомнадзор таблицу с данными, которые, к слову, мы так и так регулярно сообщаем и в Минюст, и в ФНС, то такое правонарушение, указал пленум ВС, не может считаться длящемся, а следовательно, тут и иные сроки давности. И эти сроки давности задолго до первого суда истекли.
Основываясь ровно на этом разъяснении Верховного суда, и прокуратура поначалу положила наше дело по сукно — пока на нее не надавили, и судья административного суда Шведова, ссылаясь на то же постановление пленума ВС, вынесла свое первое решение, указав прокурорам, что все сроки давности истекли. Но потом, как вы помните, передумала или ей велели передумать, итогом чего и был штраф в 22 млн 250 руб. — The New Times (подробно — здесь), плюс еще 30 тыс. — должностному лицу, то есть мне, Евгении Альбац, лично.
Адвокат Вадим Прохоров был уверен: либо Верховный суд должен отменить решения предыдущих инстанций в отношении The New Times, либо — отменить постановление своего же пленума. Наша кассационная жалоба поступила в ВС еще 12 февраля, могли сразу отделаться отпиской и отказать, как бывает в абсолютном большинстве случаев, — нет, приняли к рассмотрению и три месяца думали. Или — советовались. И снова думали.
То, что мы получили несколько дней назад (постановление судьи Верховного суда Российской федерации С.Б.Никифирова помечено 6 мая) — ничего кроме оторопи не вызывает: «жалобу оставить без рассмотрения по существу», «постановление мировой судьи от …, Тверского районного суда от… ,заместителя судьи Московского городского суда от… оставить без изменения», «жалобу без удовлетворения».
Аргументы? «В этом своем постановлении Верховный Суд, отказав нам, полностью проигнорировал свою же правовую позицию. Суть путаных и невнятных объяснений Верховного Суда я, честно говоря, прочтя много раз, так и не понял. Полный бред», — сказал адвокат Вадим Прохоров. «Постановление читала три раза — редкий пример забалтывания», — оценила адвокат Галина Арапова, директор Центра защиты прав СМИ, которая только что отправила нашу жалобу в ЕСПЧ в Страсбурге.
Судите сами.
Стр. 5, абзац 4 постановления судьи Верховного суда С.Б. Никифирова:
«Согласно части 1 статьи 13.15.1 КоАП РФ не предоставление либо несвоевременное редакцией средства массовой информации, вещателем или издателем информации о получении денежных средств, предоставление которой предусмотрено законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации, влечет привлечение к административной ответственности (выделено NT.)».
Стр.6, абзац 7 постановления судьи Верховного суда С.Б.Никифирова:
«Следовательно, часть 1 статьи 13.15.1 КоАП РФ не устанавливает административную ответственность (выделено NT.) за непредоставление информации в установленной законодательством о средствах массовой информации срок или с нарушением требований такого законодательства, предусматривающего срок их исполнения». (Орфография и пунктуация документа полностью сохранена — NT)
Так — влечет или не влечет? Устанавливает административную ответственность или устанавливает? Вы вообще что-нибудь из этих двух абзацев на двух соседних страницах поняли? Я — нет. Столь же сложно понять аргументацию и на остальных семи (полностью читайте ниже).
Когда эта вся история еще только начиналась, мне пришлось переговорить с целом рядом юристов — специалистами по административному, налоговому, финансовому праву. Все в один голос утверждали: если споры между гражданами в судах еще как-то можно разрешать, то выиграть у государства и многочисленных его ведомств в последние годы стало невозможно. Что ж, мы стали еще одним подтверждением: там, где начинается политика, заканчивается право и судебная власть.
Что дальше?
Мы подали жалобу в Европейский суд по правам человека. Но это не скорая история.
Благодаря вам — тем 18 тысячам (средний перевод на карту Сбербанка составил 600 руб), кто своим рублем в октябре спас The New Times, собрав за 4 дня почти 28 млн рублей (подробно здесь), 20 января 2019 года, как того от нас требовал закон, мы полностью заплатили штраф: 22 млн 280 тыс. рублей (подробный отчет по собранным деньгам и нашим тратам ниже). Мы вели переговоры с новыми партнерами, разговаривали с перспективными главными редакторами, строили планы. Журналисты и менеджеры спрашивали: «Вы готовы гарантировать год работы?» — «Нет, — честно отвечала им я, — но у нас есть шанс вернуть заплаченный штраф: Верховный суд должен, не может не удовлетворить нашу жалобу»… И это позволит снова снять небольшой офис, набрать редакцию, выстроить бизнес-план хотя бы на год…
Суд, как вы теперь знаете, мы проиграли. Реклама в интернете стоит копейки, жить с нее нельзя, серьезная реклама к нам не идет: бизнесы боятся соседства с политикой, тем более оппозиционной.
Инвесторы…. Вариантов не много, и они следующие. Во-первых, одна из чекистских башен, которой нужен репутационный бренд, который можно не слишком трогать, пока не наступит час Х. И это, конечно, тоже не за спасибо: запрет на критику Путина, ФСБ и пару-другую лиц в обмен на инсайд, сливы и очень приличные зарплаты. Для кого-то это, сознаю, выход, иначе издание не спасти и оно совсем закроется — понимаю и принимаю, но для меня такой «союз» невозможен: я 30 лет пишу о КГБ и его последышах, среди чекистов есть замечательные люди, особенно те, что вышли или вынуждены были уйти в отставку, но есть и институциональная культура и практика, которые не позволяют вести с ними какие-либо финансовые дела — нет, никогда. Другой вариант: какой-нибудь прокремлевский олигарх: чем такое оборачивается, явственно видно из истории с ИД «КоммерсантЪ». Третий вариант — спонсорство сторонников свободы слова и демократии из числа богатых людей России, как правило, проживающих за пределами страны.
Поразительно, с кем ни поговори — все скажут о том, как стало душно в России, как тяжело жить в условиях бесконечного вранья и пропаганды, как больно бьют санкции, как приходится продавать активы и перевозить семьи за рубеж, как страшно быть предпринимателем, чиновником, даже силовиком — никогда не знаешь, когда за тобой придут. Короче, даже те, кто вчера еще был «крымнаш», сегодня — двумя руками если и не за демократию, то за свободные СМИ, которые не побояться об их мучениях рассказать. И да — журнал им очень нужен, его не хватает, как раньше, когда можно было сесть в кресло, взять в руки The New Times, посмеяться над обложкой (заметив себе: «в машину не брать, чтобы шофер не увидел — от греха»), прочитать про политику, деньги, добраться до культуры с Ксенией Лариной и какой-нибудь «без политики» на десерт — «хороший был журнал»… Ну да, был… Но денег на единственный совершенно независимый общественно-политический журнал в России давать не готовы …
Я не в осуждение — нет, так, для констатации и истории.
Я благодарна Виталию Аркадьевичу Буровому, Алексею Расимовичу Сафарову, Владимиру Григорьевичу Факторовичу, Ларисе Михайловне К., Андрею Михайловичу Б., Зинаиде Валентиновне К., Петру Владимировичу П. и двум десяткам других, кто почти каждый месяц переводят нам иногда 10 тыс., а чаще — 1000, 300, 100 рублей — ваша поддержка бесценна. «Мы за вами следим, нам важно, чтобы вы не молчали», — сказала мне тут на улице совершенно незнакомая женщина. Но, к сожалению, журналистика — это дорого, репортажи, расследования, материалы из разных концов страны — это очень дорого: 6 лет мне удавалось находить средства на содержание журнала, но боюсь, что и этому приходит конец.
Нам нужен спонсор, а лучше спонсоры: собственник у журнала один — гражданское общество России, так записано в уставе фонда, где хранятся логотипы журнала. Тогда, вероятно, удастся найти и главного редактора, который сумеет собрать под себя команду. Вот такие дела.
Отчет о собранных пожертвованиях и расходах
