С 22 февраля на станции Шиес, где строится полигон для московского мусора, остановлены работы. Противники будущей свалки установили блокпосты, чтобы не допустить бензовозы и лишить строителей горючего. Активисты решили также регулярно собираться большими группами для поездок в Шиес, чтобы поддержать волонтеров и попытаться убедить охранников и рабочих уволиться и уехать. Протестующие утверждают, что после того как около сотни человек пообщалось с сотрудниками ЧОП «Гарантия безопасности» в конце марта, 15 охранников покинуло стройку. Новая группа людей прибыла на станцию в середине апреля.
Дорога на Шиес
Новость о том, что, готовится прорыв бензовозов на строительство свалки, быстро распространяется через соцсети, и 13 апреля группа подкрепления выезжает из Сыктывкара. Первый спор со строителями полигона начинается уже в поезде Воркута-Москва. В сидячий вагон на станции Микунь забирается 15 человек, некоторые тут же начинают знакомиться.
— Вы тоже на Шиес? А вы на чьей стороне?
— Мы против полигона.
— Тогда нормально!
Со своего места тут же встает женщина в красной куртке и подходит ближе.
— Ребята, я из Урдомы, — говорит она, — сама постоянно езжу на Шиес. Надо остановить эту стройку!
Тут же начинается шумное обсуждение. Люди говорят об опасности полигона. Недавно выяснилось, что на площадь в 3 тыс. га планируется отгружать до 2,3 млн тонн несортированного мусора ежегодно.
Вскоре поезд останавливается. Станция Шиес залита солнцем. Нас встречают.
«Хоть бы они тут все потонули»
Сразу выясняется, что один из сыктывкарцев, Юра, не взял резиновые сапоги. Вокруг лужи и грязь. Снег постепенно тает. Рабочим на Шиесе приходится откачивать воду из вырытых ими канав, но большая часть работы у них еще впереди. Станция расположена в заболоченной местности, и во времена существования поселка здесь даже не хоронили — кругом топь. Но пока земля смерзшаяся и интенсивное таяние снега не началось, у рабочих на полигоне не так много забот. Часть плит, в том числе и тех, на которых установлено общежитие, здесь уложили зимой, и как они поведут себя в мае, неизвестно. Слева от станции виднеется армейская палатка «Сталинград», чуть дальше — «Ленинград», палатка побольше. В обеих топятся печки-буржуйки. Из-за разливающейся воды кажется, что «Ленинград» находится на острове. Рядом с палаткой костер и накрытый стол. Приехавших сразу поят чаем, а они в свою очередь выкладывают из рюкзаков продукты, сигареты и теплые вещи, которые привезли волонтерам. После чая отправляемся на экскурсию.
Мы выходим на большую площадку, выложенную бетонными плитами, и нас тут же окружают охранники в черной униформе. Лица у большинства из них закрыты. Они игнорируют просьбы представиться и показать документы
— Хоть бы природа нам помогла, хоть бы они тут все потонули, — с надеждой говорит волонтер Наталья Луговская, приехавшая в Шиес из Котласа вместе с мужем Михаилом. Дома у них осталось четверо детей, ради которых они и решили бороться со свалкой. Наталья надеется на резкое потепление, при котором уровень воды в местных болотах серьезно поднимается. Мы выходим на большую площадку, выложенную бетонными плитами, и нас тут же окружают охранники в черной униформе. Лица у большинства из них закрыты. Они игнорируют просьбы представиться и показать документы. Здоровый детина со сломанным носом на все вопросы только кивает или крутит головой, не забывая снимать меня на камеру. Когда я отделяюсь от группы, за мной следует несколько человек. Пока мы ходим между техникой, рассказываю, что здесь планируется строительство огромного мусорного полигона, угрожающего жизни и здоровью людей.
— А вы не боитесь тут одни в тайге? — обращаюсь к охранникам.
— Вы угрожаете? Вы нам угрожаете? — тут же оживляются они, наставляют на меня смартфоны и видеокамеры и окружают.
— Я вам не угрожаю, просто медведи из спячки выходят.
— У нас тут дрессировщик есть! — хорохорятся они.
За черными фигурами охранников белеет здание общежития. Плиты, на которых оно установлено, укладывали уже зимой, и если оттаявшее болото начнет их растаскивать, неизвестно, что будет со зданием. Покидая полигон, мы проходим мимо простаивающих без работы самосвалов и отправляемся на самый первый блокпост. Он называется «Вахта», это вагончик, установленный активистами еще в декабре примерно в километре от станции за железнодорожной насыпью. Почти добравшись до места, наталкиваемся еще на нескольких охранников с закрытыми лицами.
— Вы не имеете права нас снимать, — заявляет один из них.
— Имею, вы при исполнении, — отвечаю я.
— А я тут просто гуляю.
— И почему же вы гуляете в форме и с рациями? Вы при исполнении.
Охранники молчат. Делаю несколько кадров и перехожу пути.
«Вахта» — самый главный пункт связи с внешним миром. Здесь установлена спутниковая тарелка, обеспечивающая интернет. Раньше бензовозы незаконно пересекали железнодорожные пути, но активисты начали снимать нарушения на видео и выкладывать их в сеть, не забывая писать обращения в полицию. В вагончике нас встречает несколько волонтеров. Никита Барышников, волонтер из Котласа, приезжает на вахту не в первый раз.
— Вот 14 февраля было спокойно все, а на следующий день началось! — вспоминает он. — Открыли незаконный переезд через пути. Я начал снимать, и на меня бульдозер попер на всех парах. Пришлось отпрыгнуть. Здесь еще был один путеец особо наглый — Лёня из Мадмаса. Я фотоаппаратом щелкнул, а он мне говорит: «Еще раз щелкнешь, по башке лопатой дам». «Попробуй, — говорю, — отдача замучает!»
Из-за черной униформы и закрытых лиц активисты называют охранников «гоблинами» и рассказывают, что давно перестали их бояться.
— А они говорят, что не боятся медведей, — рассказываю я.
— А ведь 1 мая сезон охоты открывается, тут вокруг везде охотничьи угодья и охотников у нас много, — говорит Юрий Пламаяда из Урдомы и смеется.
А мы идем на пост «Костер» в километре от «Вахты». Он находится рядом с местом, где с дороги газовиков можно свернуть на старую лесную дорогу. Дорога перегорожена вагончиком. На некотором расстоянии от него вырыта колея, чтобы не смогли пройти большегрузы. Возле вагончика стоит большой навес со скамейками и горит огонь. Здесь всегда дежурит не меньше двух человек. Мы снова угощаемся чаем и отправляемся назад.
— Передайте, чтобы нас подменили, а то уже темнеет, сложно возвращаться будет, — просят нас дежурные.
Вечером мы прогуливаемся рядом со станцией и подсчитываем штабеля железобетонных плит. На станции нельзя вести разгрузочно-погрузочные работы, там не менее плиты сюда то и дело привозят. Мимо нас проезжает погрузчик и останавливается за многочисленными бетонными стопками. Вскоре приходят рабочие и забрасывают шланг и насос прямо в его ковш. В штабелях насчитывается 1 200 плит. Почти всю ночь мы не спим, дежуря на разных постах и ожидая прорыва техники с топливом. Но техника не приходит, возможно, потому что активистов слишком много — больше тридцати. Температура опускается ниже -10 градусов.
«Вам теперь надо бояться всего»
«В воскресенье там будет огромная толпа народа — больше ста человек. Это общий сбор. В десять утра они выдвинутся разговаривать с охранниками. Это я только тебе говорю, мы пока шифруемся», — пообещал мне один из активистов еще в Сыктывкаре. В десять утра уже тепло, ярко светит солнце и поют птицы, но никаким общим сбором и не пахнет. И я разочарована. С экологом Ниной Ананиной из Сыктывкара отправляемся к «Ленинграду», попить чай, и обнаруживаем майора полиции с двумя сотрудниками. Они переписывают данные активистов, потому что от рабочих поступила жалоба — кто-то накануне вечером якобы бросил в погрузчик деревянный брусок с забитыми в него гвоздями.
— Защищая себя, мы защищаем и вас, чтобы это дерьмо не пришло и к вам домой, поймите это, — обращается к охранникам мужчина
Около двенадцати дня на станции начинается движение. Охранники внезапно начинают собираться вместе и даже не реагируют на то, что их снимают. Вдалеке появляется вереница людей, идущих вдоль железной дороги от «Вахты». Это активисты из Урдомы Яренска, Котласа и Коряжмы, которые смогли миновать кордоны газовиков. Их около сотни, в основном это крепкие мужчины, они пришли поговорить.
— Если сосед начнет вывалить в твою комнату свои помои, никому не понравится. Сейчас то же самое творится здесь, — начинает разговор один из мужчин.
— У них, видите ли, семьи, они кушать хотят, — объясняет мотивацию охранников одна из женщин.
— Ах вы суки, у меня трое детей дома, младшему год! Я здесь, потому что мои дети будут дышать этой дрянью, а они за это деньги получают! — не выдерживает другая. Крики начинают доноситься со всех сторон.
— Продавят здесь, продавят и по всей России. Уже продавили пол-России, она молчала. Но мы вас не боимся!
— Чтобы вы до пенсии не дожили!
— Вы здесь за кошелек, а мы здесь за своих детей!
Майор полиции пытается урезонить людей
— Охранники же стройку не начинали, — обращается он к людям.
— Они ее охраняют, — возражают ему, — они ходят толпами за каждым человеком. Что они охраняют-то? Мы требуем документы на то, что здесь строится. Стройка незаконна! Где вывеска, на которой написано, кто заказчик, когда начало и окончание стройки?
— Пока не будет документов, здесь ничего строиться не будет, запомните! Сотни вас приедет, так нас тысячи приедет из Архангельской области и из Коми! — подхватывают из толпы.
— Защищая себя, мы защищаем и вас, чтобы это дерьмо не пришло и к вам домой, поймите это, — обращается к охранникам мужчина.
— Пускай уезжают, пускай откажутся от этих денег, это кровавые деньги! — выкрикивает женщина.
— Зачем же обвинять и кричать, что они отравят тут все? — заступается за охранников полицейский.
— Каждый, кто причастен к этому, ответит. Они знают, что здесь будут строить, мы не первый раз сюда приходим.
— ЧОП «Гарант безопасности» охраняет технику «Технопарка», со слов их руководителя, — рассказывает один из мужчин майору. — Почему они ходят за мной по пятам даже там, где этой техники нет?
— Если они вас преследуют, обращайтесь в полицию
— Да сколько народу уже обращалось, толку нет! Но когда они вызывают, [полицейские] сразу прибегают и составляют на нас всякие административные дела, — возмущаются люди.
Постепенно обстановка начинает накаляться.
— Вы ко мне должны обращаться на «вы», — объясняет один из мужчин охраннику
— Разговаривайте со мной нормально, — требует тот.
— Есть вопросы какие-то ко мне?
— Это у тебя вопросы.
— Я тебя предупреждаю, чтобы ты не нарывался.
— Я хочу к поклонному кресту пройти. Почему я должна на карачках лазить под забором? — спрашивает у полицейского одна из женщин. — А они стоят, смеются и снимают при этом!
— Говорят, что сюда скоро пришлют Росгвардию — защищать это все, — не успокаивается один из мужчин. — Вы что думаете, мы так просто уйдем отсюда, вот так все будет просто? Не будет так. Все равно будет какая-то фигня! Я не хочу тут медленно умирать. Как там Владимир Владимирович сказал? Не будет России, зачем нам мир без России? А если не будет Архангельской области, зачем нам это все тогда?
Местные жители по старой поморской традиции поставили в этих местах поклонный крест. Они ставятся обычно там, где жили люди, но по каким-то причинам не было возможности сделать кладбище. На Шиесе не хоронили из-за болота. Строители отгородили крест забором, который проходит по землям Лесного фонда России.
— Идите нахрен разбирайте эту халапундру свою! — кричит охранникам мужчина.
Другой мужчина говорит, что рядом с поклонным крестом выкопана канава, в которую строители полигона сливают «свое говно».
— Еще раз повторяю, что мое присутствие здесь связано с тем, чтобы вы не конфликтовали друг с другом, — пытается утихомирить людей полицейский.
— Говорят, что сюда скоро пришлют Росгвардию — защищать это все, — не успокаивается один из мужчин. — Вы что думаете, мы так просто уйдем отсюда, вот так все будет просто? Не будет так. Все равно будет какая-то фигня! Я не хочу тут медленно умирать. Как там Владимир Владимирович сказал? Не будет России, зачем нам мир без России? А если не будет Архангельской области, зачем нам это все тогда?
— Все ждут сигнала, что будет дальше. А когда дядя Вова даст команду заглушить здесь [стройку], все каналы сразу начнут показывать все, что здесь творится, и крайние будете опять же вы. Все претензии к охране. Вы сами видите, что к нам не вышел ни один инженер, ни один руководитель, выставили вас, — подводит итог встречи один из мужчин
— Так может вам к Путину обратиться? — предлагает майор. Люди отвечают, что обращались уже много раз.
— Вы все еще верите? — смеется Юрий из Сыктывкара. — Его рейтинг упал в два или в три раза!
— Какой вы ответ получили? — не обращает на него внимания майор.
— Так вот он ответ — люди в балаклавах, и их становится все больше и больше, — отвечают ему.
Активистка Марина Дзюба из Урдомы заявляет, что вся вертикаль власти прогнила. Ее мужа, Валерия Дзюбу, недавно обвинили в нападении на техника Алексея Козлова во время столкновения работников и активистов в середине марта. Раньше Валерий тоже ездил на Шиес, но теперь находится под подпиской о невыезде и ждет суда.
Пока женщины разговаривают с майором полиции, охранники продолжают снимать возмущенных людей на видеокамеры.
— Меня снимай! — выдвигается вперед один из мужчин и подходит ближе к камере. — Ходи и бойся, не дай бог ты мне попадешься!
— Не надо угрожать, — просит полицейский.
— Это они нам тоже угрожают. Где у нас Игорь Попов? Он угрожал Ане Шекаловой. Говорил: «Бойся за свой магазин!» Она написала заявление, а ответа нет.
— Все ждут сигнала, что будет дальше. А когда дядя Вова даст команду заглушить здесь [стройку], все каналы сразу начнут показывать все, что здесь творится, и крайние будете опять же вы. Все претензии к охране. Вы сами видите, что к нам не вышел ни один инженер, ни один руководитель, выставили вас, — подводит итог встречи один из мужчин.
Охранникам предлагают зайти на вахту активистов, где есть интернет. Там они смогут посмотреть ролик, в котором бойцы Росгвардии рассказывают, как чиновники отбирают у них квартиры.
— Не ходите как собаки, попросите нормально, вам все покажут, еще и чаем напоят, — обещает мужчина
— Я вот очкую пить чай, мне сказали, пургена нафигачат, — улыбается охранник.
— Вам уже надо бояться всего теперь, — говорят ему.
После разговора большая часть людей отправляется к палатке «Ленинград» — пить чай. «Скоро снег растает, опять приедем сюда, будем шашлыки жарить, то-то у охраны слюни потекут», — предлагают люди по пути. В это время в отделении полиции при станции Нина Ананина пишет очередное заявление на ЧОП «Гарант безопасности» о нарушении закона о частных охранных предприятиях.
Строительство мусорного полигона на станции Шиес на границе Архангельской области и Республики Коми началось в конце июля 2018 года без проектной документации, государственной экологической экспертизы и общественных слушаний. С августа в обоих регионах не прекращаются акции протеста. На митинге 7 апреля в Архангельске протестующие потребовали снять с должности губернатора области Игоря Орлова. В тот же день на митинге в Сыктывкаре в резолюцию внесли требование об отставке президента Владимира Путина. Люди считают, что стройку полигона должны немедленно остановить, так как уверены, что огромное количество несортированных отходов, сваленных в болотистой местности, может привести к экологической катастрофе.
Фото: Кирилл Шейн/«7x7», Елена Соловьева
