Фото: Twitter / Topby NEWS
Американская политическая система исключительно устойчива — любое радикальное испытание оборачивается победой институтов. Парадоксальным образом, при этом избирательная инфраструктура в США ужасна. 6 ноября, день важнейших предварительных выборов, начался поэтому с таких новостей:
— в Техасском Арлингтоне сломались компьютеры для голосования и не хватило бумажных бюллетеней;
— в Южной Каролине старые сенсорные экраны не поддавались калибровке: они могли засчитать касание имени одного кандидата на экране за голос в поддержку конкурента;
— в Огайо путаница в списках привела к тому, что целому ряду избирателям сообщили, что они уже проголосовали по почте;
— в столице Джорджии Атланте надо было отстоять три часа, чтобы добраться до урны для голосования.
Все такие накладки — носящие технический и/или случайный характер — привлекают внимание всей страны, потому что при двухпартийной системе исход очень часто зависит от явки. Главная задача политиков во время кампании — мобилизовать своих сторонников, но исход часто решается как раз из-за таких очередей, плохой погоды или изменений в списках избирателей. Появился даже специальный сайт, собирающий пожертвования на доставку пиццы для стоящих в очередях к избирательным участкам.
Насколька важна явка, говорят и следующие цифры: лоббисты потратили $30 млн на ее повышение среди нужных им групп избирателей. На предыдущих промежуточных выборах, в 2014 году, эта сумма была в три с лишним раза меньше — $8,2 млн.
Палата представителей
Демократы были настроены очень оптимистично в отношении выборов в Палату представителей: нижнюю палату конгресса переизбирают целиком каждые два года, первые промежуточные выборы после смены правящей в Белом доме партии часто выигрывает оппозиция. Еще один фактор, говоривший в их пользу — грандиозный перевес по бюджету кампании: на выборы в нижнюю палату демократы потратили в полтора раза больше оппонентов, а общие расходы на выборы в обе палата — свыше $1,2 млрд. Обе суммы примерно в два раза превышают бюджеты предыдущих промежуточных выборов.
Как и ожидалось, демократы сумели вернуть себе контроль за Палатой представителей: вероятно они в итоге получат 227–228 мест из 435 ( на 19:00 Мск 7 ноября у демократов 220 мест—NT.). На исход выборов в нижнюю палату очень сильно влияет джерримендеринг, несправедливая нарезка округов — в отличие от гонок в Сенат, где голосует разом весь штат, здесь каждые 10 лет округа перенарезаются. Мешает демократам и то, что их избиратели живут преимущественно в городах — и обеспечивают им более твердое преимущество, но в меньшем количестве округов. Для равенства по количеству мест демократам было бы необходимо в сумме набрать примерно на 6% голосов больше. Их результат на деле означает преимущество в 7–8% — действительные цифры станут ясны в течение пары дней.
Впрочем, важны и те округа, где демократам не хватило чуть-чуть. В ряде безнадежных округах они сумели навязать борьбу — и за счет радикальности Дональда Трампа, и благодаря сильным кандидатам. Например, в шестом округе Кентукки им стала Эми МакГрэс. Она была первой женщиной-пилотом истребителя в боевой миссии, ее рекламный ролик, снятый на авиабазе, собрал 2 млн просмотров. Она в итоге проиграла республиканскому кандидату,но серьезно его пощипала: он набрал 51% голосов — и это в округе, где два года назад Дональд Трамп выиграл с отрывом в 16%!
Демократы могут быть разочарованы исходом выборов — им не хватило нескольких процентов для того, чтобы в соответствии с давними мечтами превратить «синюю волну» в «цунами». Будь общий баланс избирателей на участках на пару процентов левее — они могли бы взять десятки округов вроде шестого в Кентукки. С другой стороны, такая «растянутость» округов, избравших демократов — от уверенно «синих» и левеющих в последние годы до «красных» с неожиданными победами сейчас — могла бы быть для них проблемой. Для многих демократов, бившихся в консервативных округах, условием конкурентности стало, например, обещание не поддерживать кандидатуру Нэнси Пелози на должность спикера нижней палаты. Пелози последние годы была главой оппозиционной фракции, и ее рейтинг одобрения даже ниже, чем у Трампа. Теперь же фракция демократов будет более управляемой и более моногамной идеологически.
Тем не менее, в целом их успех означает усиление системного и институционального давления на Трампа. Например, возможное решение Белого дома об отказе от новых санкций против России теперь будет встречено не шутками в твиттере или речами на митингах, а законопроектом — о введении санкций или лишении Трампа части контроля над их введением или отменой. Кроме того, теперь они могут начать и парламентские расследования о разных обвинениях против Трампа или близких к нему фигур. Впрочем, относительно небольшое преимущество демократов означает и их вероятный отказ от попыток объявить импичмент. Еще один важный успех демократов в том, что после поражений на выборах в Конгресс во время президентства Обамы и тем более после огорошившей либералов победы Трампа у демократической партии как организации появилась явная репутация лузеров, которые даже при располагающих прогнозах в итоге остается лишь смотреть на триумф организованного соперника. Относительно многих прогнозов демократы в нижней палате мест не добрали, но это все равно успех — тем более заметный на фоне печального для них исхода в Сенате и в гонках за посты губернаторов.
Сенат
Вероятность того, что демократы вернут себе и контроль над Сенатом, казалась минимальной. Реальность оказалась куда хуже.
Из ста мест республиканцы контролировали лишь 51. Ничью в верхней палате разбивает вице-президент, но потерю даже двух голосов консерваторы себе позволить не могли. Именно так, например, они потеряли возможность провести отмену обамовской реформы здравоохранения.
При этом сенаторов избирают на шесть лет — поэтому сейчас выбирали лишь 35. Сорок два действующих республиканца переизбираются в других группах, так что для сохранения статус-кво им нужно было не проиграть и так удобные для них гонки.
На деле же все закончилось для оппозиции катастрофой: демократы вдобавок к отсутствию побед потеряли места от Индианы, Северной Дакоты, Миссури и Флориды (там, впрочем, по давней флоридской традиции будет пересчет голосов). Голосование на выборах в Сенат куда более «стратегическое», и даже несогласные с президентом идеологические консерваторы поддерживают республиканцев на выборах. Например, для того, чтобы проводить кандидатуры судей Верховного суда. Всех трех проигравших демократов объединяет как раз то, что они голосовали против скандальной номинации в качестве судьи Верховного суда обвиненного в домогательствах Бретта Кавано — фактически, избиратели в «красных» штатах наказали сенаторов за следование партийной линии по такому стратегически важному вопросу.
Единственный из демократов, кто выиграл в сегодняшней борьбе за место в Сенате, — техасец Бето О’Рурк. Да, свою гонку он проиграл инкумбенту Тему Крузу, но лидировал первые два часа по ходу подсчета голосов, отстал в исключительно «красном» штате всего на несколько процентов, собрал $70 млн на кампанию (и половину из них мелкими пожертвованиями), собрал огромную аудиторию в социальных сетях и огромную известность по всей стране. Прогрессивный либерал, показавший, что может конкурировать с республиканцами даже на Юге — он теперь может считать себя реальным претендентом на номинацию от демократов в президентской гонке. В конце концов, последним демократом, успешным в традиционно консервативном штате (тогда это был Арканзас), был Билл Клинтон.
Но до начала выдвижения кандидатов еще примерно полгода, а пока в Сенате будет 54 республиканца, и у них будет возможность проводить в Верховный суд или кабинет министров даже уязвимых и радикальных кандидатов — возможность демократов помешать теперь практически сведена к нулю.
Одновременно с этим сложно оценить исход выборов в Конгресс с точки зрения Белого дома. Возможность провести любые радикальные законы теперь для президента практически равна нулю. Налоговая реформа, откат реформы здравоохранения, постройка стены на границе с Мексикой— как минимум на два года все это заведомо невыполнимо. С другой стороны, работа Трампа безусловно является главной причиной успеха республиканцев в Индиане: президент митинговал там целых четыре раза. Да и решение протащить Бретта Кавано в Верховный суд, несмотря на обвинения, и использовать противостояние с демократами во время этих слушаний для гальванизации своих избирателей было принято именно в Белом доме.
Трамп мастерски использует любой конфликт внутри политической системы себе на пользу — и война с Палатой представителей, которой он будет заниматься все ближайшие два года, наверняка станет одним из ключевых пунктов его риторики во время попытки переизбраться на второй срок.
Губернаторы
Губернаторские гонки напрямую совсем не влияют на национальную политику и тем более на международные отношения США, зато намного ярче отражают реалии нынешней, поляризованной атмосферы — и стратегически очень сильно влияют на будущие выборы разных уровней.
Интересней всего губернаторские выборы были в Джорджии (Georgia). Там сошлись республиканец Брайан Кемп и Стейси Абрамс — первая черная женщина, когда-либо получившая номинацию на губернаторский пост.
По опросам, исход казался непредсказуемым. Во многом это связано с тем, что Абрамс, относящаяся к новой волне прогрессивистов, кампанию при этом построила на вопросах, интересующих тех, кто посередине: она говорила о развитии инфраструктуры и поддержке малого бизнеса.
Джорджия в последние дни стала центром настоящей баталии. Поддержать Абрамс приехала Опра Уинфри, легендарная телеведущая, весь этот год неожиданно активно выступающая с политическими речами, но отрицающая свои президентские амбиции.
Поскольку одной из проблем, приведших Хиллари Клинтон к поражению, была низкая мобилизация среди афроамериканских избирателей, к ним Уинфри и обращалась: «Каждый, кто решает не пойти голосовать, обесчещивает [dishonoring] свою семью, отмахивается от их наследия, их страданий и их мечты!»
Республиканцы ответили всей своей мощью — в Джоржию прилетел вице-президент Майк Пенс, прошли два митинга с участием Дональда Трампа, в твиттере пообещавшего, что, в случае победы, Абрамс «уничтожит штат», превратит его в «убежище для преступников-мигрантов». Сам Кемп снял почти карикатурный рекламный ролик: «У меня ест пикап: вдруг придется увозить домой нелегалов! У меня есть оружие, и никто его не заберет! Хотите неполиткорректного консерватора? Эт я!»
Центральным предсказуемо стал расовый вопрос. Дело в том, что по законам Джорджии, когда избиратель регистрируется для голосования, его заявление проверяется и сравнивается с документами, и в случае любых расхождений в написании — например, при отсутствии дефиса, сокращении среднего имени или опечатке в заявлении — запрос замораживается и право голоса избиратель не получает. Поэтому те, кто поменяли адрес или не пошли на одни выборы, могут просто не попасть в список избирателей на следующем голосовании. Так, за шесть последних лет в штате с 10 миллионами жителей из выборных листов исчез миллион человек. Большинство из них — афро- или латиноамериканцы, а значит, сторонники демократов. Пятьдесят тысяч избирателей, преимущественно афроамериканцы, в итоге так и остались вне списков.
Оба кандидата в губернаторы имеют к этому вопросу прямое отношение: Кемп как секретарь штата возглавляет его избирательную комиссию, и является ярым сторонником имплементации этих строгих правил, а Абрамс, наоборот, последние годы боролась за включение в списки избирателей всех, кто имеет право голосовать. Кемп ответил в последние дни перед выборами, объявив о начале расследования по делу о попытке взлома демократами систем регистрации избирателей. А вечером в день выборов в суд обратилась группа избирателей-демократов — они потребовали отстранить Кемпа от должности на время подсчета голосов в выборах, где участвует он сам.
Борьба Кемпа и Абрамс стала символом именно этого важнейшего для всей системы поединка: помимо джерримендеринга, республиканцам очень помогают различные законы, нацеленные на ужесточение правил голосования (например, размещение на участках дополнительных патрулей полиции или требование предъявить полный набор документов). В итоге Кемп уверенно победил — с отрывом чуть меньшим, чем два предыдущих губернатора-республиканца. Как и в случае с выборами в Конгресс, в условиях общей поляризации, резкая активизация демократов привела и к мобилизации их оппонентов: те гонки, которые в более спокойной ситуации республиканцы точно бы выиграли, так и остались за консерваторами.
Вообще, именно губернаторские гонки принесли больше всего сюрпризов. Опросы прогнозировали победу демократов во Флориде и Огайо — и близкую борьбу в Джорджии. Везде в этих гонках республиканцы выступили сильнее ожиданий — хотя сейчас, когда еще неизвестно, как голоса распределились среди разных групп избирателей, сложно найти этому одну причину.
ИЗ НОВОСТЕЙ:
• В Колорадо губернатором избрали Джареда Полиса, он стал первым геем-губернатором в истории США.
• В штате Мичиган на референдуме одобрили легализацию хранения и употребления марихуаны; в Северной Дакоте — отклонили предложение ее декриминализировать. Тем не менее, теперь каждый пятый американец живет в штате с легальной марихуаной.
• От Мичигана и Миннесоты в Палату представителей избрали первых в истории мусульманок, а от Канзаса — первую женщину индейского происхождения.
• Во Флориде на референдуме была принята поправка к конституции штата, разрешающая осужденным по тяжким преступлениям голосовать на выборах после освобождения.
