Заживо сокращенные. Безработица в России, которая летом и осенью начала постепенно снижаться, вновь пошла в рост. Что будет с занятостью на российском рынке труда в 2010-м — выяснял The New Times
Виктор Твердохлеб, 29-летний коммерсант из Москвы, считает, что на его примере можно изучить всю специфику кризисных увольнений. Летом 2008-го он устроился в отдел продаж нового торгового дома на окраине столицы, специализирующегося на бытовой электротехнике. Оклад — 80 тыс. рублей плюс бонусы в зависимости от реализации товара — люстр. «Если бы бизнес-план был выполнен, за год мои доходы должны были удвоиться», — утверждает Виктор. Но осенью грянул кризис. А уже в октябре руководство торгового дома объявило о сокращении издержек и реструктуризации. Виктора вывели за штат и предложили выполнять те же функции не за оклад, а за процент от продаж. «Несколько месяцев крутился, искал покупателей, приносил контракты, в результате получал по 20–25 тыс. в месяц».
В начале марта 2009 года Виктору предложили вернуться в штат, но уже на оклад 40 тыс. плюс процент от реализации — «в конверте». Он согласился и даже два месяца получал по 50–60 тыс. Но к лету продажи упали практически до нуля. Выяснилось, что торговый дом увяз в долгах. Два месяца Виктор не видел зарплаты вообще. К осени у торгового дома сменился владелец. Виктора пригласили на собеседование, заплатили официальную зарплату за два минувших месяца (о «конвертной части» никто и не заикнулся) и предложили трехмесячный испытательный контракт с той же зарплатой без всяких процентов, конвертов и бонусов. В начале декабря коммерсанту, как и большинству остальных «старых» сотрудников, объявили, что в его услугах не нуждаются. За прошедшие с тех пор полтора месяца новую работу Виктор не нашел и намерен впервые в жизни пойти на биржу труда, чтобы получать пособие.
С вещами на выход
История Виктора Твердохлеба сколь оригинальна, столь же и типична. Именно к концу 2009 года по стране прокатилась очередная волна сокращений — и безработица начала расти. В ноябре она увеличилась сразу на 5%, превысив 6,1 млн человек (8,1% от экономически активного населения страны). В декабре, по предварительным данным Минэкономразвития, армия безработных выросла еще на 400 тыс. Согласно исследованиям Института экономики переходного периода, в последний месяц старого года рост увольнений произошел во всех отраслях, кроме лесной и пищевой. Всего свыше 60% опрошенных институтом предприятий заявило о сокращении персонала в декабре 2009-го. Абсолютно ожидаемым считает такое развитие событий на рынке труда Игорь Николаев, директор департамента стратегического анализа ФБК: «Промышленность резко упала, большинство отраслей постиг системный кризис, терпящие крах предприятия долго заставляли всеми правдами и неправдами не сокращать персонал, но к концу года для многих это стало невозможно: без реструктуризации им просто не выжить. Вот безработица и проявилась».
С этой точкой зрения согласна и Татьяна Малева, директор Независимого института социальной политики: «Процесс массовых сокращений должен был начаться еще в сентябре. Всплеска безработицы в самом начале осени не произошло только потому, что в регионах осваивались деньги, выделенные федеральным центром на программы занятости. Когда эти деньги закончились, начался рост безработицы».
А директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики (ЦТИ-ВШЭ) Владимир Гимпельсон связывает скачок безработицы в конце прошлого года главным образом с сезонным фактором. «Осенью-зимой сокращается занятость в таких отраслях, как сельское хозяйство, строительство, торговля», — поясняет эксперт, добавляя, что в основном это происходит за счет неформального сектора.
В правительстве сохраняют спокойствие относительно размеров безработицы в стране в наступившем году. Вице-премьер Александр Жуков прогнозирует, что по итогам 2010-го общая численность безработных граждан России составит 6,3 млн человек. В Минэкономразвития готовы к худшему сценарию: там полагают, что за год число безработных может возрасти до 6,8 млн человек (9,3% от экономически активного населения). В то же время число официально зарегистрированных в службах занятости безработных к концу 2010 года может вырасти до 2,6 млн человек — почти на 30% по сравнению с летом 2009 года. Руководитель Федеральной службы РФ по труду и занятости Юрий Герций считает такой рост серьезным, но не критическим. Он напоминает, что за два последних кризисных года безработица в США выросла на 110%, в Мексике — на 60%, в Великобритании и Канаде — на 40%.
Независимые эксперты не склонны успокаивать себя зарубежными цифрами. «Зимний пик безработицы не прошел», — уверен Владимир Гимпельсон. По его оценке, уровень общей безработицы к февралю 2010-го будет выше нынешнего и составит около 9,9% от экономически активного населения; летом опять начнется снижение числа безработных, затем, повинуясь сезонному фактору, безработица опять начнет расти. До каких вершин ее уровень дорастет к концу 2010 года, директор ЦТИ-ВШЭ дать прогноз не решается.
Правительство связывает надежды на сокращение безработицы с двумя факторами: некоторым ростом ВВП в наступающем году и продолжением программ занятости, на которые в бюджете заложено 43 млрд рублей. Однако Владимир Гимпельсон утверждает, что «занятость в формальном секторе экономики слабо связана с ростом ВВП». Эксперт напоминает, что безработица в промышленном секторе начала увеличиваться с большим временным лагом по отношению к пику кризиса, который был год назад, потому что правительство искусственно сдерживало ее и продолжает это делать.
В то же время исследования ЦТИ-ВШЭ не подтверждают, что правительственные программы занятости существенно повлияли на снижение безработицы. Действующими эксперты признали лишь программы содействия малому бизнесу, но в них за минувший год оказались вовлечены лишь 15 тыс. человек. А такие шаги, как повышение минимального размера пособий и МРОТ, сокращение вооруженных сил, ужесточение трудового законодательства для работодателей, наоборот, сработали на рост числа безработных.
Структура подкачала
Эксперты единодушны в том, что главная проблема рынка труда не в численности безработных, а в структуре занятости. «Правительство продолжает вливать новые средства в неэффективный АвтоВАЗ, потому что вопреки всем заявлениям министров в Тольятти просто нет никакого другого производства», — поясняет Гимпельсон.
В «плохих» моногородах — как Тольятти или Пикалево, по оценке Татьяны Малевой, сосредоточено 5% трудоспособного населения. Это относительно немного в масштабах страны, но сами депрессивные регионы испытывают огромные социальные проблемы. При этом Малева предостерегает ставить знак равенства между всеми моногородами. «Тонущий АвтоВАЗ и выплывший «Норильский никель» — две совершенно разные истории», — поясняет она.
Из-за восстанавливающихся цен на сырье, по ее оценке, в добывающих отраслях ситуация в 2010 году будет лучше. «В обрабатывающей промышленности, машиностроении уровень безработицы будет зависеть от списка предприятий, которым будет оказана помощь, — говорит она. — В 2009 году правительство поддерживало отечественные автопредприятия, что будет в наступившем — неизвестно».
В региональном разрезе, по мнению Гимпельсона, выправляется положение дел в Москве и других городах-миллионниках, где рабочая сила из «упавших» промышленных отраслей и строительства перетекает в торговлю. Сектора же, где заняты высокооплачиваемые «белые воротнички», по оценке Гимпельсона, начинают восстанавливаться. Банки, которые вынуждены были пойти на серьезные сокращения год назад, сейчас опять начинают набирать персонал, подтверждают эксперты рекрутингового портала SuperJob.ru. Они утверждают, что в последнее время на 10–15% в месяц растут запросы на специалистов в области продаж, управленцев, экономистов, производственников со стажем, то есть на тех, кого массово сокращали в первые месяцы кризиса.
«В Москве действительно невысока безработица, — соглашается Малева. — Но в столице есть добровольная незанятость — несогласие людей на более низкую зарплату. Столичные банки и инвесткомпании в самом начале кризиса «сбросили» высокооплачиваемых сотрудников. Сейчас же они вновь набирают на эти позиции людей, но уже на гораздо более низкие зарплаты». Как подчеркивает Малева, безработица в России не такая уж высокая по мировым меркам, но структура занятости остается крайне плохой: большинство занятых трудится на неэффективных предприятиях с маленькой зарплатой.
Евгений Гонтмахер, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН, считает, что, как ни парадоксально, рост безработицы дает шанс на изменение ситуации на рынке труда в лучшую сторону. Он приводит пример Испании, где сейчас около 20% людей являются безработными, но никаких особо громких социальных протестов там не слышно. Все потому, что там очень короткий период безработицы: люди могут потерять работу, но уже через месяц-два они снова обретают рабочее место и не видят трагедии в том, чтобы быстро его поменять. Гонтмахер полагает, что если подобная мобильность появится на российском рынке труда, это позволит перенаправить в высокотехнологичные, модернизационные отрасли 7–10 млн человек в ближайшие годы. «Если власти не побоятся идти по этому пути, то очень скоро выяснится: лучше иметь высокую, но короткую безработицу, чем низкую, но надолго консервирующую наше технологическое отставание», — утверждает эксперт.
