«Завтра вылетаю в Ростов-на-Дону. Там два ребенка с лейкозом. Им нужны противогрибковые препараты, а в больнице их нет», — говорит Екатерина Чистякова из благотворительного фонда «Доноры — детям». Чистякова перебирает заявки, которые пришли к ней за последние полтора месяца. «Самое интересное, что нужны не какие-нибудь экзотические препараты. На областной станции переливания крови не хватает обыкновенных трубочек и в Морозовской больнице — тоже. НПЦ «Солнцево» просит монитол (препарат для лечения онкологических заболеваний), в Боткинской больнице заканчиваются антибиотики. Идут заявки из Екатеринбурга и Оренбурга — не знаешь, кому помогать». Только за первые две недели декабря фонд потратил на помощь больницам 15 млн рублей.
Финансовое болото
Екатерина Чистякова уже в ноябре забила тревогу. «Близится Новый год, бюджет 2009 года заканчивается, бюджет 2010 года неизвестно когда начнется, в больницах пустеют полки аптек. Наши больницы уже голодно цыкают зубом, — написала она в своем блоге. — В РДКБ (Российская детская клиническая больница) и Морозовскую больницу покупаем наборы для сепараторов клеток крови с запасом до конца января, чтобы было чем брать тромбоциты у доноров. Для НПЦ медпомощи детям с пороками развития лица и черепа покупаем растворы (глюкозу, хлорид натрия, стерофундин). Все просят антибиотики, цитостатики, катетеры, пластыри».
Чуть раньше, в начале ноября, тревожные сигналы начали поступать из Екатеринбурга и Архангельской области. Депутат архангельского областного собрания Галина Журавлева признала, что проблема существует, но волноваться не следует: такого, «как в 90-е годы, когда пациенты приходили в больницы со своими простынями и капельницами, не будет». «Это ежегодный замкнутый круг, — заключает Чистякова. — Чиновники говорят, что нет заявок на дополнительную поставку, а больницы эти заявки не отправляют. Боятся, что их обвинят в том, что они не смогли правильно распределить средства».
«У нас все пока в относительном порядке, но коллеги из одинцовской городской больницы рассказали, что у них большие проблемы, — сообщил The New Times на условиях анонимности главврач одной из подмосковных клиник. — Сейчас расходуют уже остатки. Нет спазмолитиков, анальгетиков». Ждать поставок придется до окончания новогодних праздников, за это время положение может резко ухудшиться: «Январь — это финансовое болото. Чиновников нет, поставщики не работают и что с деньгами — совершенно непонятно. А больных в это время много». Выиграть от этой неразберихи могут только несколько тяжелобольных детей. Как сообщили The New Times в благотворительном фонде «Линия жизни», под конец года часто «выбрасывают» квоты на дорогостоящие операции.
Минздрав под наркозом
«Закупки происходят два раза в год — в мае-июне и ноябре-декабре. После каждой закупки возникают сложности: некоторые больницы что-то докупают, но у большинства такой возможности нет», — рассказал The New Times Давид Мелик-Гусейнов, директор по маркетинговым исследованиям ЦМИ «Фармэксперт». В апреле 2009 года губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко обратилась по настоянию петербургских анестезиологов в Минздравсоцразвития: городу не хватало препаратов для наркоза и реанимации тяжелых больных — адреналина, норадреналина, допамина, эфедрина, добутамина. Серьезные операции делали под местным наркозом. Бывший замминистра здравоохранения Руслан Хальфин тогда заявил, что врачи сгущают краски, и скандал замяли. Власти отрицают нехватку лекарств и сейчас. 9 декабря в Совете Федерации глава Минздрава Татьяна Голикова отчиталась, что все выделенные средства из бюджета на 2009 год даже не израсходованы полностью. «В преддверии новогодних праздников регулярно появляются необоснованные заявления, что в медицинских учреждениях может возникнуть нехватка медицинских средств, — заявили The New Times в ведомстве. — На сегодняшний день препараты крови (тромбоконцентрат, эритромасса, плазма, альбумин), инфузионные растворы (физраствор, раствор Рингера) применяются ежедневно, и недостатка нет. Наоборот, есть запас. Снабжение больных детей растворами и компонентами крови будет бесперебойным и в полном объеме».
Девальвация для больных
«Бюджет на 2009 год не пересматривался, а цены на лекарства в связи с девальвацией рубля сильно выросли», — говорит Давид Мелик-Гусейнов. По его данным, самая сложная ситуация в регионах: «Если в Москве процесс закупки хоть как-то контролируется, то в удаленных областях банально плохо считают. Например, закупают импортные аналоги вместо российских, а они дороже. По моим данным, только на этом можно было бы сэкономить до 33 млрд рублей в год». Схема закупок выглядит так: раз в полгода больницам выделяются деньги, и они заключают контракты с поставщиками. Однако Антон Носик, учредитель благотворительного фонда «Помоги.орг», описывает иную схему: «Еще в 1988 году, когда работал в поселковой больнице, я ездил в Москву, покупал лекарства в аптеке и вез к себе, во Владимирскую область. С тех пор ничего не изменилось. Можно все связать с наступлением Нового года, но раздолбайство в России — 365 дней в году. Здравоохранение финансируется по остаточному принципу, все получают оборонка и государственные пропагандисты. Кто будет следить, чтобы лекарства не кончались? Путин, что ли?»
Действительно, в отличие от западных стран Россия тратит на оборону гораздо больше, чем на здравоохранение, в 2009 году — в пять раз. К примеру, у США соотношение обратное: там на медицину тратится в 1,6 раза больше, чем на армию, а в Великобритании и вовсе почти в три с половиной раза. Все опрошенные The New Times эксперты из благотворительных организаций говорят, что единственное решение лекарственной проблемы — увеличение финансирования и надлежащий контроль за расходованием средств, но, по словам источника в правительстве, «в ближайшие годы этого ожидать не приходится».
