«Это была интересная история, настоящий скандал — снять в серьезном кино актера из порнофильмов, пусть и самого известного в мире».
Катрин Брейя — Ксении Щербино
Расскажите о Вашем последнем фильме — «Тайная любовница».
Да, это мой последний фильм. Но в какой-то степени он для меня стал первым. Этот жанр кинематографа для меня совсем новый — я никогда раньше не делала ничего подобного. В «Тайной любовнице» я попыталась экранизировать настоящий большой роман в полном смысле этого слова.
Что еще было в новинку? Вы ведь никогда не использовали в Вашем кино исторических костюмов.
Верно, но «Тайная любовница» — это историческая драма эпохи барокко. Без костюмов было не обойтись. Однако снимать этот фильм мне было очень легко, даже не знаю почему. У меня нет особой гордости на этот счет. После моих проблем со здоровьем в прошлом году гордость отмирает вовсе. Самое сложное для меня в работе над фильмом — когда уже готов сценарий, ты смотришь на него и абсолютно не понимаешь, как и зачем ты это написал и что дальше будешь с ним делать. Не знаешь, во что это выльется, как это будет выглядеть на экране. Так происходит с любым сценарием, а с таким, как «Тайная любовница», тем более. И вот здесь нужно не бороться с этим страхом, а вывести его на новый уровень, заставить засевшую в тебе неопределенность и непредсказуемость звучать и петь. Тогда и картина получается столь же непредсказуемой, неожиданной, как и твое изначальное отношение к ней. В этом плане все фильмы — в новинку, нет ничего, что уже привык делать и что ты делаешь на автомате: это искусство, а не ремесло. Режиссер всегда удивляет каждой своей работой в первую очередь самого себя.
 |
Кадры из фильма «Порнократия» |
 |
Кадры из фильма «Тайная любовница» |
В «Тайной любовнице» главную роль исполняет профессиональная актриса Азия Ардженто. Тем не менее в более ранних фильмах Вы часто работали с непрофессионалами…
Для меня нет понятия «непрофессиональный актер». Что такое работа актера над ролью? Это возможность зафиксировать сознание своего персонажа, сосредоточиться на нем и его жизни, вжиться в него — по системе Станиславского. И в данном случае профессионал тот, кто может лучше это сделать. А для этого необязательно играть когдалибо и где-либо раньше или иметь специальное образование. Помню, после работы над фильмом «Анатомия ада» Рокко Сифреди, известный как актер порнофильмов, звонил мне и говорил: «Катрин, все мои близкие говорят, что после твоего фильма я какой-то странный, никак не могу отойти от роли. Я переживаю ее снова и снова, сам на себя не похож». Такой отдачи мне не всегда удавалось получать от тех актеров, которых вы называете профессионалами. Это была интересная история, настоящий скандал — снять в серьезном кино актера из порнофильмов, пусть и самого известного в мире… Это противоречит моральным догмам, которым подчиняется современное общество, которое очень лицемерно. Признает существование некоторых вещей, но не любит говорить о них в открытую. Но я хотела снять именно Рокко: во-первых, я уже видела его на экране и он мне понравился, во-вторых, актеры мейнстрима все чаще отказываются сниматься в моих фильмах — боятся за свой сложившийся образ. (Смеется.) Ну и, к сожалению, сейчас мало по-настоящему хорошо выглядящих и обаятельных французских актеров. А обаяние, шарм подчас бывает куда важнее для фильма, чем какой-то абстрактный профессионализм, который неизвестно кем и как определяется.
Все на съемочной площадке разделяют Вашу точку зрения?
Недоразумения бывают всегда, но особых проблем никогда не возникало. Каролин Дюсей, игравшая Мари в «Анатомии ада», испытывала определенные сложности в сценах с Рокко, но держалась она отлично. Скорее мне было тяжело снимать — отчасти по причине некоторых обязательств, данных мной Каролин. Чтобы передать сексуальность, ей пришлось выйти за пределы самоцензуры, а это бывает тяжелее общественных моральных норм. Францию принято считать в этом плане свободной страной, но мне кажется, что иностранцы находятся в плену некоего образа, не совсем имеющего отношение к реальному положению дел. Американское кино куда более открытое в плане сексуальности. К слову сказать, я вообще полагаю, что современное американское кино значительно лучше современного французского — отчасти и потому, что американцы умеют создавать новых звезд, вкладывая в них большие деньги. А в современной Франции одни и те же пятидесятилетние актеры играют тридцатилетних героев.
Многие критики считают, что Ваши работы имеют к феминизму непосредственное отношение. Согласны ли Вы с этим?
Мне трудно судить, одинаково ли мужчины и женщины реагируют на мои фильмы. Как правило, у женщин они вызывают нервное напряжение, им приходится сталкиваться с вещами, которые их не совсем устраивают. Иногда мне говорят, что женщинам мои работы смотреть труднее, зачастую они чувствуют себя униженными. Не знаю, насколько это можно назвать феминизмом — легко представляю себе женщину, которая скажет вам, что это не феминизм, а совсем наоборот. Например, в «Анатомии ада» была сцена, где Мари, героиня, проходит обследование в кабинете гинеколога. Не думаю, что это понравилось зрительницам. Женщины не любят узнавать в кинематографических образах себя.
Каннский фестиваль отчасти противостоит «Оскару», Московский тоже позиционируется как фестиваль работ, а не полученных прибылей. Считается, что такие фестивали поддерживают авторов и авторское кино. Что такое авторское кино для Вас? Разве бывает кино неавторское?
Да, почти все кино авторское, Вы правы. Кроме, разумеется, фильмов, которые производят так называемые большие студии. Кино не принадлежит деньгам. Оно прежде всего принадлежит автору, но если у автора его отобрать, то никакого кино не останется — только пустая шелуха. И, в конце концов, кому кассовый фильм принесет прибыль? Нескольким людям, которые стоят во главе студии. А какую прибыль он принесет публике? Развлечет ее. Да, это правда, что иногда всем нам необходимо развлечение. Но большое кино, то есть кино, которое заставляет думать, фиксироваться на действительности, нам необходимо не меньше, если не больше. Большие режиссеры нужны нам так же, как нужны большие художники, большие архитекторы.
Что Вы думаете о современном русском кинематографе?
Русский кинематограф? О нем у нас мало что было слышно последнее время. Тарковский, конечно, был гением, но после него мы почти никого не знаем. На самом деле, я считаю, что на любое национальное кино существует определенная мода, и мода на русское кино во Франции обязательно возродится. Потому что, вне всякого сомнения, существует очень хорошее большое российское кино. За ним — грандиозная традиция, совершенно отличная от любой другой — американской, французской, восточной… И я не вижу причин, почему бы этой традиции вновь не войти в моду, ведь так больше никто не снимает. Я могу сказать, что самым первым моим большим увлечением в кино был «Иван Грозный» Эйзенштейна. Как играл Николай Черкасов! Я так в него была влюблена… Я, кстати, хочу приняться за работу над «Бесами» — наверное, самой великолепной книгой Достоевского. Я считаю, что Достоевский — один из самых великих романистов мира. Может быть, он иногда бывает чересчур мрачным, но эта нарочитая мрачность не умаляет его достоинств. К сожалению, я не могу прочесть его в оригинале, так как не знаю русского языка, но даже в переводе он превосходит всех известных мне писателей.
Катрин Брейя — автор скандальных книг и фильмов, исследующих сексуальность и психологию современной женщины. Ее первую картину «Настоящая девчонка», снятую в 1976 году, разрешили к показу только 23 года спустя. Свой первый роман она написала в 17 лет, однако во Франции он был издан под грифом «для читателей старше 18 лет». В кино Брейя дебютировала в «Последнем танго в Париже» Бертолуччи, работала над сценарием для фильма «И корабль плывет» вместе с Феллини и Гуэррой. Ее фильмы «Анатомия ада» («Порнократия»), «Секс — это комедия», «Моей сестре», «Романс» вызвали бур- ную реакцию у критиков во всем мире и принесли ей ряд побед на международных фестивалях в Локарно, Каннах и Берлине. Последнюю работу Катрин Брейя «Тайная любовница», показанную в конкурсной программе Каннского фестиваля в этом году, привезли и на Московский международный кинофестиваль.
